Как отмечает в своей редакционной статье The Financial Times, российская модель економики исчерпала себя в начале XXI века. Сейчас серьезный рост произойдет лишь при условии значительных инвестиций в новые мощности и повышения производительности, однако в условиях санкций и падения цен на нефть такой сценарий фактически невозможен.

По мнению издания, самая болезненная проблема для Кремля — ​​это обвал рубля, который серьезно бьет по стандартам жизни россиян. По мнению авторов статьи, любой из доступных способов для поддержки национальной валюты вряд ли устроит россиян и Кремль. Можно потратить львиную долю национального резерва, поднять процентные ставки или ввести контроль над куплей-продажей валюты, однако российская власть вряд ли согласится на такое.

В издании отмечают, единственный действенный вариант — это всеобъемлющие структурные реформы, в частности, либерализация экономики и верховенство закона. Однако Путин отверг все предыдущие возможности, опасаясь, что это подорвет его власть. Кроме этого, против реформ выступает его окружение, которое разбогатело за время его президентства.

В Financial Times убеждены, что Путин, вероятно, попытается выторговать отмену санкций дипломатическим путем. Издание пишет, что российский президент занял более конструктивную позицию по выполнению Минских соглашений и завершению войны на востоке Украины, чем год назад. В то же время в FT настаивают — ЕС и США не должны начинать "перезагрузку" отношений с Россией, как в 2008 году после войны в Грузии, до полного выполнения Минских соглашений.

Для Путина ослабление санкций позволит выиграть время благодаря частичному возобновлению экономического роста перед парламентскими выборами в этом году и президентскими в 2018 году. Но, пишут авторы статьи, откладывание реформ повредит будущему России, оставив ее далеко позади развитых мировых экономик, и может стать угрозой для будущего Путина.

К слову, один из лидеров российских националистов Дмитрий Демушкин уверен, что современная Россия повторит судьбу Советского Союза из-за бюрократизма, имперских амбиций и противопоставления себя всему миру.