Мы все привыкли идеализировать войну. Мы любим идеализировать войну. Не только те, кто никогда не имел о ней ни малейшего представления. Многие из бойцов, которые в полной мере нахлебались и насмотрелись войны, тоже отзываются о ней с неисчерпаемым романтизмом. Ностальгируют о ней, как о полузабытой молодости.

Кто-то все время возвращается назад, показывая пример всем остальным. А тот, кто не возвращается, всю свою оставшуюся жизнь страдает от недостатков военной эйфории. Вспоминает о том, что казалось настоящим. О настоящих эмоциях и настоящих чувствах. Настоящих отношениях и друзьях. Настоящей вере в себя и друг в друга. О настоящей смерти. Не об абстрактной и в далеком будущем, а о вполне конкретной и реальной здесь и сейчас. А значит, и о настоящей жизни.

Здравомыслящие бойцы знают, что главная цель любой пропаганды – идеализация войны. Они понимают, что чем более тотальной и пафосной будет пропаганда, тем глубже грязь, в которую нам всем предлагают окунуться с головой. Тем плотнее концентрат этой грязи, в которую нас всех в очередной раз приглашают и которую упорно воспевают перед нами. Тем больше в ней примесей самых экзотических нечистот. Что чем красочней и героичнее все преподносится, тем страшнее и мрачней все будет на самом деле. Тем более будет трудно, противно и мерзко. Потому что когда-то они уже испробовали, ощутили все это на себе.

Те, кто видел войну, хорошо помнят, знают и понимают все это. Не могут не понимать.

Но все равно любят идеализировать и воспевать войну. И неосознанно становятся частью большой пропагандистской машины. Потому что хорошо знают, чем война воздает тем, кто выжил. И хорошо помнят об этом до конца своей жизни.