Если приглядеться, видно, что Кремль столкнулся с серьезными внутриполитическими проблемами, выходящими очень далеко за пределы досягаемости американской политики. Рушатся отношения Москвы с региональными правительствами, угрожая централизованному авторитету, на котором держится правление Владимира Путина.

На фоне долгосрочного структурного упадка российская экономика вступает в четвертый год трудностей. Падение мировых цен на нефть и санкции вредят российской экономике, однако она пребывает в стагнации с 2013 года.

В октябре 2016 года даже Минэкономразвития РФ признало, что уровень жизни россиян едва ли улучшится до 2035 года. Хотя Международный валютный фонд прогнозирует скромный рост российской экономики в 2017 году (после сокращения на 3,7% в 2015 году и на 0,6% в 2016-м), напряженность федерального бюджета настраивает периферию против центра.

Российские региональные правительства готовятся держаться за свои доли съеживающегося федерального пирога. В августе самарский губернатор Николай Меркушкин предупредил граждан, что региону понадобится "бороться за каждый рубль из федерального бюджета.

В сентябре центральное правительство внедрило план увеличения с 2 до 3% доли поступления от 20-процентного подоходного налога в федеральный бюджет. Это даст Москве больше денег, чтобы отправить в нуждающиеся регионы. Но всего 14 из 83 российских регионов посылают в Москву больше денег, чем получают посредством субсидий. Так что этот подход будет означать узкие, но глубокие убытки для более богатых регионов.

В декабре президент Татарстана Рустам Минниханов публично высмеял этот план как "глупость" и "чрезвычайно опасный ход. Минниханов снова заявил о своем недовольстве кремлевской политикой в январе на Гайдаровском форуме в Москве, и в этот раз его поддержали губернаторы со всей России. "Упаси бог добиться роста бюджетных доходов – сейчас же вылетишь из федеральных программ по субсидиям", – посетовал губернатор Калуги. Губернаторы Калининграда и Ульяновска призвали Кремль передать регионам больше исполнительной власти.

Кристофер Джармас, The Washington Post (перевод ИноСМИ)

Читайте также: Відомий журналіст пояснив, через що він покинув Росію