Политическая карьера

– Я был 49-м номером в списке "Народного фронта" на парламентских выборах. Это такая часть списка, где публичное фигурирования лиц, включаемых в него, уже не рассчитывают, а профессионализм от них еще требуют. До этого я был первым заместителем руководителя секретариата депутатской фракции "Батькивщина", до этого — руководителем секретариата фракции "Наша Украина". На общественных началах был помощником господина Мартыненко.

Если так случилось, что человек является народным депутатом, то он должен выполнять свои обязанности, или закрывать какие-то функции. Вот определили, что я должен закрыть функцию в регламентном комитете. Мое попадание в Верховную Раду было в определенной степени случайным.

О важности решения регламентного комитета

– В уместности работы регламентного комитета мы пытаемся убедить депутатов этого созыва в течение 2,5 лет. Убедить общество в том, что заключение комитета нужно, удается не всегда, а вот среди депутатского корпуса понимания больше.

– У нас есть техническая функция, которая заключается в том, что мы не определяем рекомендации по голосованию в ВРУ, а предоставляем для рассмотрения разработанное заключение по делу.

Полномочия по определению того, куда направить вывод регламентного комитета — это диспозитивные полномочия председателя Верховной Рады. Он, видя, что решение комитета является необоснованным, имеет право отправить его в прокуратуру на доработку, либо направить в зал на голосование. Политическая позиция Андрея Парубия заключалась в том, что все представления в этот момент от прокуратуры будут вноситься на рассмотрение Рады. Это ни в коем случае не отменяет заключение компетентного комитета.

Относительно провокаций членов НАБУ

– Нарушение правил собрания доказательств, правила проведения оперативно-розыскных действий и негласных следственно-розыскных действий светятся там на лбу. Чтобы иметь судебную перспективу, нужно, чтобы доказательства были собраны надлежащим образом. За 220 статьей регламента именно это является предметом исследования Комитета.

Мы не можем давать оценку самим доказательствам по их качеству, а вот принадлежности их собрания — можем. Со мной в комитете работают профессиональные юристы, я поддерживаю связи с профессиональной средой адвокатов.

Касательно рейдерской атаки ГПУ и НАБУ

– Генеральная прокуратура и НАБУ с представлением на снятие депутатской неприкосновенности с 5 нардепов пытались осуществить "рейдерскую атаку" на Верховную Раду. Поэтому, когда регламентный комитет не поддержал снятие с пяти нардепов депутатской неприкосновенности, тем самым в комитете защитили парламент от "рейдерской атаки". В том числе, от Генпрокуратуры.

Расследование правоохранителей в отношении депутатов — это начало избирательной кампании в Украине. Со стороны НАБУ такую деятельность начали политические силы, которые находятся на обочине — партии Саакашвили и Сакварелидзе.

– Кроме них, свою избирательную кампанию начал и генпрокурор Юрий Луценко. Избирательная кампания не может делиться на президентскую, парламентскую и любую другую. Я убежден, что политик-тяжеловес принимает для себя решение, что идет в политику, а куда его вынесет течение и он сам себя пристроит — это уже другой вопрос.

О деле Лозового

– Андрей Лозовой наделал столько глупостей, которых совершили половина парламентариев, включив в определенную графу имущество, которое не имеет имущественной оценки. Поскольку стоимость каждой внесенной ценности должна составлять 121 тысячу гривен, то сумма всех задекларированных состояний стала незадекларированным доходом.

Дело Полякова и Розенблатта

По Розенблату и Полякову есть одна проблема. Скорее проблема не их, а НАБУ, САП и ГПУ. Она заключается в том, что нет никакой судебной перспективы. А для того, чтобы ее иметь, нужно, чтобы все доказательства были собраны надлежащим образом. Получается, что за 220 статьей регламента это является предметом нашего исследования. Мы не можем оценивать ценность доказательств, но даем оценку их собранию.

– Известно, что ключевое лицо в громком коррупционном деле "агент Екатерина" ходила Верховной Радой, спрашивала, с кем можно поговорить о янтаре. При этом женщина говорила не только с депутатами Поляковым и Розенблатом и их помощниками, но и другими людьми. Просто попались только фигуранты уголовного дела.

О неприкосновенности депутатов

В большинстве стран Европы такой иммунитет существует. Его нет, если я не ошибаюсь, только в двух странах —м Ватикане и Сан-Марино. Неприкосновенность имеет функциональный характер, а ее организация имеет разное проявление. В нашем случае этот иммунитет является абсолютным. Это, как говорил президент, анахронизм и пержиток, который нуждается в реформировании. Профессиональной дискуссии по объему имунитетта, чтобы депутат чувствовал себя защищенным, пока нет.