О том, реально ли побороть коррупцию вообще и как это сделать, мы расспросили Хосе Угаса, бывшего специального прокурора, который в свое время упрятал за решетку самого президента Перу Альберта Фухимори – который, собственно, и назначил Угаса на должность.

Читайте также: Порошенко могут привлечь к уголовной ответственности, – Рябошапка

Сейчас Хосе Угас является членом правления Transparency International Ukraine. И именно в пятую годовщину присоединения украинского подразделения TI к глобальному движению мы и говорили с ним о коррупции, которая разъедает Украину изнутри.

Так что же надо сделать, чтобы посадить президента?

Во-первых, надо хотеть это сделать. Нужно, чтобы была мотивация и независимость тех, кто этим занимается. Во-вторых, надо начать такое дело, которое может закончиться приговором.

Насколько это было сложно в вашем случае?

Это было довольно сложно, потому что меня назначил президент, а через одиннадцать дней после назначения я решил открыть дело против президента. Поэтому были определенные вопросы безопасности и попытки политического влияния, чтобы мы прекратили расследование. Но мы должны были это сделать. Это был наш долг. Это была наша работа. И кроме того, мы хотели это сделать, потому что были уверены, что это к лучшему для страны и это хороший первый шаг для дальнейшей работы.

Это одно из самых известных ваших дел, но не единственное. Вы могли бы рассказать о других громких примерах борьбы с коррупцией в вашей стране?

Не только в моей стране, а вообще по всей Латинской Америке. Сейчас есть известный коррупционный кейс под названием "Автомойка". Суть схемы заключалась в том, что крупные строительные компании в Бразилии с помощью бразильского президента Лулы да Силвы обратились к президентам еще 12 стран и нелегально получали по завышенным ценам подряды на крупные инвестиционные проекты, которые финансировались государствами. Между тем президенты получали взятки, которые вливались в политические предвыборные кампании.

В это дело были вовлечены высокопоставленные чиновники, крупные политические партии и влиятельные руководители бизнеса в Латинской Америке. В итоге открыли расследование прокуроры в разных странах – в Перу, Гватемале, Панаме и Бразилии. Под расследование попали 16 бывших и нынешних президентов. В том числе четыре бывших президента Перу. Из них один сейчас в тюрьме в США, его ждет экстрадиция. Один был в тюрьме, его недавно выпустили, но расследование продолжается. Еще один совершил самоубийство. И один находится под домашним арестом.


Хосе Угас / 24 канал

В Бразилии правительство было вынуждено подать в отставку, и президент Лула, уже бывший, сейчас в тюрьме. В Перу тоже совсем недавно подал в отставку президент, был распущен конгресс. В Гватемале бывшие президент и бывший вице-президент в тюрьме. В Эквадоре идет расследование в отношении бывшего президента и чиновников. Деятельность президента Колумбии расследуют за незаконные сделки с финансированием его политической кампании.

Что это все показывает? Топ-коррупцию можно расследовать, топ-коррупционеров можно преследовать в уголовном порядке и, соответственно, можно посадить в тюрьму чиновников высокого уровня.

В Украине говорят, что коррупцию можно преодолеть только тогда, когда за нее будет необратимое наказание. Доказывает ли ваш опыт, что наличие посадок влияет на уменьшение коррупции?

Когда мы достигли таких весомых результатов за относительно небольшой период, это помогло восстановить доверие населения. Граждане начали верить, что все может измениться к лучшему. Но когда речь идет о системной коррупции, (а топ-коррупция – это системная коррупция), то уголовное правосудие – это еще не все. Нужны системные, структурные реформы в секторе правосудия, в системе образования, инвестиций, реформы политического финансирования, больше прозрачности, предоставление доступа к информации. Дело не в одном президенте, не в одной партии и не в одном министре. Дело в том, что нужны именно структурные реформы. Иначе люди меняются, а системные проблемы остаются те же.

В течение последних 5 лет подход к преодолению коррупции в Украине был достаточно системным. Созданы антикоррупционные правоохранительные органы, суд, превентивный орган – НАПК, меняются подходы к финансированию политической деятельности, меняется власть. Как вы думаете, наши реформы эффективны?

После Революции Достоинства Украина действительно создала очень интересные антикоррупционные органы. Но одной лишь антикоррупционной инфраструктуры недостаточно. И об этом свидетельствует то, что до сих пор нет качественных результатов их работы. Нужны не только интересные антикоррупционные органы – они должны быть независимыми. Люди, которые в них работают, должны быть в состоянии выполнять эту работу. И нужна политическая воля для того, чтобы расследовать достаточно влиятельных людей, у которых много власти. Но это нужно сделать. Это необходимо, потому что иначе ничего не получится. И, как я уже говорил, очень важны именно структурные изменения. Если не учить людей по-другому инвестировать, если не будет работать система уголовного правосудия – то будут меняться политики, а проблемы будут оставаться.

Каковы критерии эффективности? Как оценить, что борьба с коррупцией успешна?

Топ-чиновники, причастные к коррупции, должны получать обвинения и садиться на скамью подсудимых. Коррупционеры должны получать реальные приговоры. Должны начаться, как говорится, посадки. Для меня очень странно, если честно, что за все эти годы так и нет приговоров по делам коррупции "Семьи Януковича".

Насколько остро вопрос коррупции стоит в других странах мира – в Европе, Азии, Северной Америке?

Согласно Индексу восприятия коррупции (это инструмент, который измеряет восприятие коррупции по всему миру), в двух третях стран мира очень большие проблемы с коррупцией. В этом рейтинге, где 0 баллов – это страна, которую полностью поглотила коррупция, а 100 баллов – это страна, полностью лишенная коррупции, такая себе утопия – Украина имеет всего 32 балла. Это очень плохая ситуация.

Является ли коррупция большой проблемой для мира? ООН назвала преодоление коррупции одной из целей устойчивого развития человечества до 2030 года. Другие цели, например – это восстановление мира, борьба с бедностью, обеспечение доступа к воде, обеспечение равенства. И то, что борьба с коррупцией является одной из этих целей – это и есть признание ООН того, насколько серьезна эта проблема. Коррупция убивает, коррупция лишает доступа к образованию, порождает насилие. Только посмотрите, что происходит в Латинской Америке, в Чили, Эквадоре, Боливии, Перу. Коррупция просто разрушает целые правительства.

Возможно ли преодолеть коррупцию в отдельно взятой стране?

В нашем глобальном мире коррупция – это такое явление, которое преодолеть в отдельной стране почти невозможно. Очень часто топ-коррупция включает в себя несколько юрисдикций. Например, деньги украденные в Украине, могут попасть в США, Европу или другие страны, какие-то оффшоры. Учитывая развитие технологий и другие виды коммуникации онлайн, коррупционеры могут спокойно планировать и координировать свои действия, находясь в разных точках мира. Поэтому очень важно внедрять механизмы международного сотрудничества. Есть разные международные механизмы преодоления коррупции.


Хосе Угас / 24 канал

Тогда может ли существовать коррупция в отдельно взятой стране, если "успешный коррупционер" не координирует свою деятельность с различными агентами по всему миру?

Лишь в какой-то степени. Но как только у него возникает необходимость отмыть деньги, такому коррупционеру сразу пригодятся сообщники, которые находятся за пределами страны. И как мы могли наблюдать за последние десятилетия, большинство случаев топ-коррупции включают в себя несколько юрисдикций. Они воруют ресурсы в одной стране, а потом легализуют эти средства в других странах. Например, покупают там что-то. То есть я бы сказал, что довольно трудно коррупционеру быть "успешным" без помощи других людей из других стран.

Если мы понимаем, что в любой стране мира осуществить крупные инвестиции, не объяснив природу происхождения денег, почти невозможно – напрашивается вопрос: действительно ли есть общее стремление преодолеть коррупцию? Или это скорее декларации?

Есть разные стороны. Есть так называемые посредники, которые облегчают совершение коррупционных преступлений. К ним относятся юристы, бухгалтеры, банкиры, инвестиционные и финансовые институты. Как вы видели из операции "Автомойка", отдельные крупные финансовые институты облегчают коррупционные операции. С их помощью деньги оказываются в Андорре или Лихтенштейне. То есть существует негативная поддержка со стороны отдельных стран и учреждений.

Как бы вы описали мир без коррупции?

Конечно "нулевая" коррупция невозможна. Мы должны реалистично смотреть на вещи. Это часть человеческой природы – стремиться каким-то образом улучшить свое личное положение и получить личную выгоду. Но в центре нашей деятельности целью должно быть общее благо. Мы должны организовать общество, где коррупция, даже на том уровня, на котором она существует, не препятствовала бы развитию. Не усугубляла бедность, не усиливала неравенство, не порождала насилие, не разрушала демократию. И мы видим на примере стран, которые на верхушке Индекса восприятия коррупции – Финляндии, Швеции, Дании, Новой Зеландии или Гонконга, где был высокий уровень коррупции, а затем снизился – мы видим, что это возможно. Что нужно, чтобы с коррупцией бороться – это политическая воля, сильные независимые антикоррупционные институты и структурные реформы.

Читайте также: Подарок к новому году. Генеральный прокурор – о делах против старых и новых депутатов