Пять лет назад в чем-то было даже легче. Когда судьба страны решалась канонадами на востоке, водораздел в стране был один-единственный. И сводился он к вопросу о том, хочешь ты независимой Украины или нет. В 2014 году разговор о ценностях сводился к вопросу о том, чьей победы ты желаешь в начавшейся войне. И пять лет назад ответ на этот вопрос позволял наложить на карту страну одну-единственную сетку с двумя ячейками. Украина или Малороссия. Суверенитет или вассалитет.
Читайте также: Россия может воспользоваться наивностью Зеленского
Теперь все изменилось. Оптика войны понемногу уступила место оптике сложного и тяжелого мира. Главный проверочный вопрос остался прежним, но всей полноты задач он уже не решает.
Потому что к изначальной сетке с двумя ячейками стали добавляться новые.
⇒ Ты за европейскую перспективу или против нее?
⇒ Социальное государство или либертарианство?
⇒ Минские соглашения или их денонсация?
⇒ Низкие налоги или велфер?
⇒ Свобода ношения оружия или монополия государства?
⇒ Однополые браки или гомофобия?
⇒ Частная собственность на землю или ни-в-коем-случае?
⇒ Этот список можно продожать до бесконечности.
На войне все эти вопросы не имеют никакого значения: в окопах сражаются за мечту о своем будущем. Причем мечта эта обычно весьма абстрактна в своих контурах. Но любое перемирие становится временем, когда контуры начинают проявляться, а желания – артикулироваться. И те, кто еще недавно в окопах мечтали, как им казалось, об одном и том же, обнаруживают, что в мечте соседа им попросту может не найтись места.
Одни и те же люди могут одинаково хотеть победы Киеву. Но один из них мечтает о раскулачивании олигархов, другой о религиозном клерикализме, третий о "польской модели", четвертый – либертарианец, пятый – и вовсе анархист, не признающий ничего и никого. Шестой хочет легализации гражданского партнерства, седьмой – восстановления ядерного потенциала, восьмой – третьего Майдана, а девятый – вернуть Кубань.
Мы привыкли клеймить несогласных статусом "консервы" и записывать их в "агенты Кремля". Порой это и впрямь соотвествует реальности, но не всегда. По одной простой причине. Украинские противоречия нелинейны. Они напоминают сетки с ячейками разной крупности: накладываешь их друг на друга и понимаешь, что в стране не два окопа, а куда больше. И что сторонники и противники разных взглядов на настоящее и будущее могут комбинироваться в удивительно причудливых сочетаниях.
Формулы "эталонного будущего", несогласие с которой
выдает прокремлевского обитателя с головой – сегодня не существует
В принципе, в этом нет ничего удивительного: страна в ускоренном темпе пытается договариваться о самой себе. Этот процесс никогда не бывает легким – особенно, если учесть, что сейчас Украине приходится экстерном проходить тот курс, на который другие государства тратили много лет.
Двадцать три года прежней дискуссии о будущем отправлены в архив: она стала неактуальна из-за войны и рожденной войной тектоники. А новая дискуссия только лишь началась.
Мы будем проживать драматический период – старый социальный договор канул в небытие, а новый еще не создан. У него есть только лишь общий контур: вырваться из постсоветской логики, защититься от бывшей метрополии, встать на ноги и сделать страну пригодной для жизни. Поначалу страна объединялась вокруг того, чего она не хочет. А теперь предстоит размежеваться по линиям желаемого будущего. И это, возможно, самое сложное. Сложное, но закономерное. Любая пригодная для жизни страна никогда не шагает в ногу.
Тотальное единодушие всегда хуже дискуссии. В той же Польше сторонники Качинского смотрят с подозрением на сторонников Туска, а те отвечают им взаимностью. Но главный проверочный вопрос о независимости страны не подвергается рефлексиям и пересмотру.
Казарин: Політична наївність може дорого коштувати Україні
Формула "агент Кремля", которой разные лагеря клеймят друг друга, – она ведь тоже оттуда – из недавнего прошлого, где было лишь два лагеря и черно-белая палитра. Сегодня она уже не всегда срабатывает. Да, Кремль никуда не делся – равно как и его планы по обрушению Украины – но формулы "эталонного будущего", несогласие с которой выдает прокремлевского обитателя с головой, сегодня не существует.
И потому тот же Кремль чаще делает ставку не на сознательных союзников, сколько на категорию "полезных дураков". Тех, кто в борьбе за персональное будущее готов жертвовать коллективным. Тех, кто привык не видеть сложность реальности, предпочитая прятаться в политическую близорукость. Тех, кто уверен в простых ответах на сложные вопросы. Тех, кто с завязанными глазами щупает слона за хобот и на базе собственных наблюдений делает вывод о том, что слон – это змея.
Это битва здравого смысла и близорукости. Знания и большевизма. Арифметики и суеверий. И в этом состязании по другую сторону баррикад может оказаться тот человек, с которым еще недавно вы считались союзниками. И если вы думаете, что самое сложное позади – вы ошибаетесь.