Главный посыл Скорсезе достаточно прост – несмотря на изощренные испытания японских инквизиторов, иезуит отец Родригес даже вслух отрекшись от веры, никогда по-настоящему не прекращал верить в Христа. 
Однако в структуре фильма спрятан тот вопрос, который люди вообще себе редко задают.

Читайте также: "Я всегда была в тени": дочь Кэрри Фишер впервые дала откровенное интервью

Есть такая вещь, как молитва. Феномен настолько же древний, как сама вера. Любопытно, что появилось раньше – молитва или вера? Мне почему-то кажется, что молитва. Мы сначала просим о помощи, а потом думаем – кого. 
В самом процессе молитвы есть привычный, но от этого не менее странный парадокс: на нее никто не отвечает. 
Ведь именно от этого страдает отец Родригес. На все его мольбы о помощи, милосердии и спасении Господь отвечает молчанием. Когда Родригес отрекается от Христа, зритель разделяет его позицию. Какой смысл продлевать муки, если вера очевидно поколеблена? Позже мы узнаем, что Родригес лишь притворялся и только глубже спрятал веру.

В чем же парадокс?

Молитва всегда обращена к Богу с просьбой. "Сделай так-то", "Помоги", "благослови", "Избави от лукавого", "Хлеб наш насущный дай нам на сей день". То есть она так или иначе предполагает какой-то ответ, обратную связь. "Да, сделаю", "Нет, не сделаю, ты много грешил". Но в ответ – тишина. Хуже того – безразличие.

Представим ситуацию попроще. Вы приходите в магазин за колбасой, и просите продавца вас обслужить. Он вас беспричинно игнорирует. Как долго вы простоите в магазине, прежде чем поймете, что колбасы вам не продадут? Я думаю пару минут, после чего выругаетесь, развернетесь и уйдете. "Ну его нафиг, есть другие магазины".

Будь мы логичными существами, то я бы каждый день открывал новостной сайт и читал "100,000 христиан и 200,000 мусульман отреклись от веры, потому что Господь не отвечал на их молитвы". Напротив, именно эта новость будет максимально абсурдной.

Вы никогда не услышите от человека, что он отрекся от веры из-за того, что молитвы ему не помогли и Бог не отвечал. 
Как же так? Ведь мы говорим об одном из главнейших ритуалов. О "ткани религиозных обрядов", если хотите.

Есть два возможных ответа.


1) Молитва и не должна на самом деле обращаться к Богу. Это, образно говоря, не передача информации снизу вверх. Это заполнение пустоты внутри самого человека. Мы пытаемся убедить свою экзистенциальную пустоту, что говорим с кем-то, кто точно обладает силой. Сама вера в существование такой силы уже успокоительна. Этот вариант видится мне более вероятным, чем второй, который...

Читайте также: Названы популярные туристические направления, которые страдают от путешественников

2) Возможно не правильный, зато более интересный.
 А если предположить, что для молитвы (и веры) наоборот разрушителен сам факт божественного ответа? То есть, люди молятся не для того, чтобы услышать ответ, а для того, чтобы НЕ услышать никакого ответа. 
Если Господь будет всем отвечать как Брюс Всемогущий, то чем Он будет отличаться от продавца колбасы? От сферы предоставления услуг по бартеру: "Ты мне молитву – я тебе благо".

Позиции человека и Бога настолько неравны, насколько это в принципе возможно. Для истинно верующего, божественное молчание есть лишнее подтверждение сущности Создателя: недостижимого существа, который сколько бы ни был человеколюбив, всегда остается глухим к мелким жизненным неурядицам, как смерть и несправедливость.

Так что, возможно, именно молчание Бога лишний раз укрепило отца Родригеса в его вере. Акт божественного ответа нивелировал бы субъектов, а это непозволительно. Они априори не равны. Мы можем верить в милосердие и человеколюбие Бога, однако божественная сущность проявляется не только во всесилии, но и в дистанции. 
Теряя свою позицию в глазах верующего, Он может быть просто заменен, как более антропоморфные божки в политеизме. "Афина меня не спасла! Арес, заступись".

Следовательно, чем меньше Господь отвечает, тем больше укрепляет веру.

Читайте также: Самые распространенные проблемы украинских подростков и что с ними делать: советы эксперта