Он выехал вон. Не вон из Луганска, а вон вообще. Вначале в Киев. А потом вообще вон, как в детской считалочке – вон ото всех этих дрязг.
Странно, что жальче всего терять, когда имеешь то, что не стоит почти ничего. Жаль чертовски своего дома, потому что отчётливо понимаешь, что никогда уже на новый свой дом не насобираешь. А вот когда научился терять и рисковать, все воспринимается иначе.
Очень хотелось спросить: а как же новый дом, в который только вьехали накануне войны, как бизнес и слаженная система, дающая прибыль несколько десятилетий и как же планы, офис и тот старинный деревянный стул, который встречал каждого в холле его офиса… Все те вопросы, которые так и не прозвучали.
Мы поговорили о том и сем. Я молча восхитилась его смелости – начинать с нуля в новой стране! Это смелость! Не сомневаюсь, что у него выйдет. Не сомневаюсь, что он сможет. Не та закалка, чтобы проигрывать и сдаваться.
Мне кажется, все те, кто в девяностые таскал на плечах тюки, торговал и перепродавал, многое еще смогут, поскольку уже смогли продержаться на плаву годы. Сколотить команду, построить свой бизнес. Много чего смогли, начиная примерно в одинаковых условиях.
И сейчас, глядя на них, понимаешь, что они выплывут, многие из них. От того, что умеют плавать и научили этому других. Можно было бы злопыхать о деньгах, сколоченных на спекуляции. Ну да Бог с этим, каждый мог также, но сделали далеко не все. А вот о чём я жалею, так это о том, что не спросила у него, почему он уехал от такой привычной и любимой работы, любимого кабинета, привычек, друзей, города… Недвижимости и частной собственности, в конце концов.
И вообще, как он смог решить все это в Луганске, в котором не продать – не купить ничего официально нельзя. Но расспрашивать об этом – прерогатива близких друзей. Если вышел на связь, хотел чего-то. Сам определил, сколько общаться и о чем. Вежливые ничего не значащие фразы. И мое "Спасибо за яркие картинки в прошлом" в конце разговора.
Да, он выплывет. Я в него верю. В себя я верю меньше. Я не торгую продуктами, я не имею смелости, чтобы уехать, я не связана в местной властью. Я как большинство здесь – песчинка в водовороте, от которой не зависит ничего и не зависело раньше.
Моё окружение все сплошь из таких – наблюдателей, недовольных, сомневающихся, тружеников. Бывший инженер одного из городских заводов выращивает гусей и пасет их на бывших рельсах. Улыбается всем. Таких бывших – сплошь на наших улицах. Бывших специалистов ныне безработных. Тех, кто ищет себя, ищет заработок, барахтается, ищет возможности и маниакально цепляется за свои дома, зная, что эти нехитрые домики из мергеля – все.
Прошлое, настоящее, будущее. Богатство, якорь, дом родителей и дом детей. Поэтому этот звоночек из прошлого и другой южной страны был маяком – бывает иначе. И его решение уехать насовсем очень красноречиво. Он уехал не просто из непризнанной "республики" – он уехал от всего, чего не смог принять. А вместе с ним ушла и частичка прошлого, счастливого прошлого, в котором были манящие горизонты, новый опыт, запись в трудовой, командировки и много чего еще…
Читайте також: Письмо из Луганска: жизнь здесь "лишена всяческой логики"