Антон Никулин является одним из основателей клуба профессиональных видов единоборств "Юнион" и работает начальником Управления молодежи и спорта Львова. Он любит слушать классическую музыку и читает много профильной литературы. Увлекается изучением спортивной психологии, потому что в Украине не хватает специалистов. Именно этим направлением он хочет заняться после окончания тренерской работы.

В первой части интервью Антон Никулин рассказал о своем приходе в каратэ, предложении от криминальных структур, начале тренерской работы, главном мотиваторе, патриотизме и сколько времени планирует быть главным в сборной Украины.

– Вы родились в семье военного.
– Папа отслужил в Афганистане и его отправили служить в Ивано-Франковск. Потом был Львов и Мукачево.

– Не хотели пойти по стопам отца?
– Мама всегда была против и говорила – кем угодно, только не военным. Она тоже из семьи военных, и не хотела такой судьбы. Но все равно, оно случилось, как случилось, и я всю жизнь работаю с военными на военной базе, и являюсь работником министерства обороны (гражданский).

– Кто и когда привел на секцию каратэ?
– Это было на Сыхове (самый большой микрорайон Львова – прим. авт.). Брат мой пошел в первый класс. У него был "коллега", у которого папа преподавал каратэ. Это был мой первый тренер Сергей Семенович Топольский. Я попробовал, если не ошибаюсь, в 98 школе, и потом все так пошло, пошло. Потом я поменял тренера. Хотел большего, и переехал тренироваться на СКА. Владимир Юрьевич Гуляев был следующим тренером. Дальше судьба связала с Валерием Васильевичем Галаном. Это такой известный специалист в Украине. Он жил в Черновцах. Довольно мощный бизнесмен. До сих пор общаемся. Бывший тренер сборной.

Читайте также: Каратэ, как фехтование – надо четко почувствовать дистанцию, момент и нанести удар, – Екатерина Кривая

– Как родители отнеслись к такому увлечению?
– Вполне нормально. Так случилось, что отец довольно рано ушел из семьи. Фактически я рос с мамой и братом. Поэтому это занятие отвлекало от всего. И от улицы в частности.

– Романтика 90-х годов повлияла на развитие каратэ в Украине?

Все эти фильмы побудили людей к этому, хотелось заниматься каратэ. Но когда уже начал заниматься, то узнал так много нюансов. Каратэ является настолько разным. Я выбрал самый тяжелый вид – олимпийское каратэ (теперь олимпийское), где есть высокий уровень конкуренции. Все другие версии, не хочу никого обидеть, но называю конкурсом домохозяек. Там нет большой конкуренции.

– Какие Ваши достижения как спортсмена?
– Я мастер спорта международного класса. Можно было и заслуженным становиться, но были свои проблемы. Тогда не было понятия олимпийское каратэ, только стилевое. Был призером чемпионата мира и Европы.

– Когда определились, что каратэ станет основным видом деятельности?
– Я никогда не обращал внимание на такие моменты. Просто то, что делаю, хочу делать лучше всего. Это и было движущей силой.

– Не было желания бросить?
– Нет! Это тот вид спорта, в сравнении с другими, который имеет определенный гандикап, потому что он является спортом коммерческим. Нам повезло, что мы не интегрировались в ДЮСШ, и коммерциализация дала ему возможность быстро развиваться. Если бы мы были в ДЮСШ, то не было бы такого развития как сейчас.

– Кто Вас мотивировал?
– Главным мотиватором была жизнь. Человеком на которого я равнялся был мой дед. Он занимался классической борьбой. Это человек который меня сформировал и был примером для подражания. Он был таким каким я есть сейчас.

– Предлагали ли Вам криминальные структуры работу?
– Многие из друзей шли туда работать. Я хотел спорта, и на это не было времени. Но знаю многих, кто ушел.

Читайте также: Непобедимые. Андрей Демчук о "а слабо" от жены, смене гражданства и помощи АТОшникам

– Кто-то из тех, с кем начинали заниматься каратэ, преуспел, как вы?
– Нет. Считаю, что и я не сильно успеха достиг. Они просто в этом направлении не успешные, но в других сферах имеют достижения.

– Вы закончили Львовский государственный университет физической культуры.
– У меня выбора особого не было. Я с самого начала знал, что хочу там учиться. Меня манила профессия тренера. Видел себя только там. Мой выбор не был там между разными вузами. Плюс, я не очень хорошо учился в школе, был больше гуманитарием. Поэтому для меня этот университет был приоритетом.

Сейчас нет времени на то, чтобы получить другое образование. У нас часто люди идут, чтобы получить бумажку, и не получают знаний. Я хочу получить знания, а не просто диплом. Тех знаний, которые сейчас есть, мне для работы достаточно.

Недавно общался с Сорокиной (Анна Сорокина, главный менеджер с Олимпийских игр, – прим. авт.), которая работает в олимпийском комитете. После общения она спросила с удивлением "а какое у Вас образование?". Я много занимаюсь самообразованием, много читаю. Большое количество высших образований у человека еще ничего не означает.

– Вы очень рано стали тренером.
– Когда поступил в Инфиз, то мне сразу дали группу детей. В 17-18 лет я уже немного кого-то тренировал. Начал помогать старшему тренеру. В 22 года мы основали клуб. И уже тогда я стал старшим тренером. Хотя над этим никто не задумывался, просто тренировали и не смотрели на должности.

– Как возникла идея основания клуба "Юнион"?
– На нас начали давить те, с кем работали. Мы с Виктором Лазурко, тренером по тай-боксу, решили работать отдельно. Начали в этом направлении действовать и создали клуб. Долго думали над названием. Всегда был против сложных названий, потому что оно должно быстро запоминаться. Как корабль назовешь, так он и поплывет. Назвали "Юнион", потому что это объединение, союз.

– Почему закончили профессиональную карьеру спортсмена?

Нехватка средств. Их надо было откуда-то брать, чтобы ездить на соревнования. Такого обеспечения и финансирования, как сейчас, не было. Преградой стало то, что нужно зарабатывать средства, как-то жить. Совмещать тренерскую и спортивную карьеру чрезвычайно трудно. Также на мне еще "висело" много организационных моментов в клубе. Молодой клуб надо было развивать. А где же брали деньги для выездов на соревнования? Находили спонсоров. "Вытаскивали" из семейного бюджета. У кого был бизнес и оттуда брали. Затем наш клуб стал большим. В нем начали тренироваться состоятельные люди. И это позволило ездить на соревнования и оплачивать поездки тем, у кого денег не было.

– Клуб получал предложения от криминалитета тренировать их бойцов?
– Нет. Каратэ, особенно спортивное, не является эффективным для улицы. Это не ММА или тайский бокс. Каратэ – это вид спорта с дозированным контактом, дистанционной работой. Должен быть высокий интеллектуальный уровень спортсменов. Это как шахматы, только бьют руками и ногами. Оно на улице не особо эффективное. Хотя я занимался различными единоборствами, в том числе и кикбоксингом. Знаний у меня хватает. Но такие предложения меня не интересовали.

– Кто-то из детей, пришедших в первые годы набора в клуб, имеют весомые достижения?
– Конечно! Мы самый титулованный клуб Украины. У нас 25 медалистов чемпионатов Европы и Мира в индивидуальных категориях. Более 20 мастеров спорта, много заслуженных спортсменов Украины.

Читайте также: Надо болеть за наших спортсменов, потому что это нам помогает, – каратистка Екатерина Кривая

– Топ-3 спортсмена, которых воспитал клуб "Юнион"?
– Лучшими, наверное, являются те, что до сих пор соревнуются. Соломия Кмить, Диана Шостак, Станислав Горуна. Но в три я не вкладусь. Это призеры Европы и Мира. Это в районе 12-13 человек.

– С 2007 года Вы тренер в Вооруженных силах Украины…
– Меня пригласил Руслан Сеник, который теперь является руководителем СКА. Работал с группой высшего спортивного мастерства. Эта группа была у меня до того.

– В ноябре 2008 года во время соревнований во Львове, одесские спортсмены и тренеры обвинили в нападении львовских с криками "Бей москаляку", "Вы еще не знаете, что такое УПА"…
– Смешно об этом вспоминать. Прошло десять лет. Сейчас все хорошо, у нас очень хорошие отношения с одесситами.

На тот момент у нас был конфликт с одесситами достаточно давно. Тогдашний президент федерации был из Одессы, который и провоцировал такие конфликты. Были моменты, когда кого-то в сборную не брали, было несправедливое отношение. Тогда тренером сборной был Игорь Богдан, и президент федерации мог ставить ему минус, то, что тот общается на украинском языке со спортсменами. Ситуация постоянно обострялась. Соревнования были во Львове, неадекватное судейство, и галичане понеслись вперед, немножко "накидали" им. Но никто ничего не кричал. Это все потом "раскрутили" одесситы. Не знаю кому это было нужно. Кажется это была газета "Комсомольская правда". Приехала журналистка брать интервью у меня. Я же не имею украинскую фамилию и она говорит: "УПА, Никулин, что-то картинка не клеится" (Смеется – прим. авт.).

Они эту ситуацию "раскрутили", а мы решили ею воспользоваться. Мы ее "докрутили": да, мы такие, мы галичане, мы с характером. На самом деле эта ситуация не стоит сильного внимания. Да, был скандал, и все. Считаю, что мы в той ситуации правильно себя повели, показали характер и о нас узнала вся Украина.

Читайте также: Украинские каратисты бойкотировали соревнования в России

– Тогда существовало разделение на львовян и других?
– Да. Оно существовало, но сейчас нет. Я после прихода забрал все эти моменты. Я родился в Прибалтике, но общаюсь на украинском языке. И когда люди говорят "главное, чтоб мы понимали друг друга" – это корень большинства проблем в нашем государстве, двуязычия, что существует. Я принципиально говорю на украинском со сборной. И все прекрасно понимают.

Теперь исторически так сложилось, что 70% сборной – это львовяне. Это нормальный процесс. Тренер сборной должен уметь дать интервью на украинском языке. Спортсмены тоже. Я всегда гордился, что я родился в Прибалтике. Они один раз развернулись задом к москалям, и уже не поворачивались. И у них, если не знаешь языка, то даже дворником не можешь быть. А у нас как-то по-дибильному…

Я всегда шучу над белорусами: – Вы Россия?. – Нет (отвечают они). – А на каком языке общаетесь? На русском? Так все же понятно!

Для меня такие вещи важны. Многие говорят, что это националистические вещи. Я не националист. Я патриот своей страны! Такая позиция была и в 2008 году, и, наверное, она и спровоцировала такой конфликт.

– Когда были спортсменом, были предложения по смене гражданства?
– Были, как у тренера. В 2013 году очень настойчиво звали в Тюмень. А как спортсмен, я не был таким интересным, потому что наш вид спорта еще не был популярным.

– Вы работали тренером сборной Дании и Индонезии. Расскажите об этом опыте?
– С Индонезией был контракт на год. Я периодическую туда ездил. Но так, чтобы постоянно там был, то только три месяца. Правда мой паспорт не позволял там находиться больше месяца. Назад выезжал в Таиланд и возвращался обратно.

В Дании очень интересно было работать, потому что датчане очень прагматичные. Там высокий уровень жизни, и все безумно любят спорт. Для меня это был хороший опыт в плане развития спорта.

Читайте также: Миллиард гривен: Владимир Кличко получил предложение возобновить карьеру

– Спортсмены, с которыми Вы работали там, сейчас претендуют на награды?
В Индонезии все очень специфично. Есть много из тех спортсменов в сборной. У них есть много денег в спорте. У них есть много разных игр: Мусульманские игры солидарности, игры региона, национальные соревнования и другие. Они за победу на национальных играх получают 100 тысяч долларов. То какая Олимпиада? Он понимает, где он там пробьется. Он на этих играх по 100 тысяч долларов соберет, и ему достаточно.

Из датских спортсменов, с которыми работал, девочка выиграла медаль на Чемпионате Европы среди молодежи. И на чемпионате мира хорошо выступала.

– Почему не продолжили сотрудничество с ними?
– В Индонезии мог вообще остаться жить. Но мне очень тяжело дались эти три месяца. Это три месяца без семьи, и в другом мире. Принял для себя решение вернуться в Украину. Я зарабатывал хорошие деньги. Однако дело не только в них. Во Львове оставался большой клуб, много людей, которые мне верят. И бросить их не мог. Я считаю, что могу себя реализовать и в Украине.

В Дании не собирался долго работать. Я передал свой опыт. Что-то выучил. Когда мы вообще не "котировались" в каратэ. Над моей игровой системой смеялись. Но когда она начала приносить награды, то начали ее перенимать. В Дании мы сделали приложение "Спорт каратэ", которое разлетелось по миру. Там много тренировочных упражнений на разные ситуации. Уже с него даже денег немного заработал.

– Вы проводите много семинаров. Это основной доход сейчас?
– Основной доход – это каратэ (работа в сборной и семинары). В Львовском городском совете, на сегодняшний момент, ты не заработаешь столько средств, чтобы хорошо себя подвигать. Я хочу работать честно, поэтому он не основной доход.

– Может ли человек, будучи профессиональным спортсменом, заработать на квартиру, машину?
– Может. При нынешнем статусе олимпийского вида спорта – может. У спортсменов есть обеспечение на поездки, есть зарплата, есть премиальные. Нет чего-то чрезвычайного. Но много кто работает со спонсорами, правильно себя продают, как бренд (Терлюга и Горуна).

Читайте также: Украинка Терлюга завоевала золото самых престижных соревнований по каратэ в Париже

– Как тренера с такими патриотическими мыслями в 2012 году сделали главным в сборной?

Очень просто – поменялся президент федерации. Не многие люди хотели меня там видеть. И откровенно, то тренер сборной, это такая должность, что все ждут, когда ты "обоср**ся". Тогда поверили и дали шанс. Но и спортивные результаты у меня были самые лучшие. Теперь все рты свои позакрывали, потому что есть четкая система, есть результат.

– Долго планируете тренировать сборную?
– Не хочу долго быть тренером сборной по очень простой причине – кровь должна обновляться. Должны приходить новые люди, или хотя бы с новым видением. Не планирую быть тренером, как в той же России или Беларуси, когда их только вперед ногами вынесут. Если в Токио будет медаль, то я уверен на все 100%, что уйду с поста главного в сборной Украины. Единственная причина, почему могу не уйти – это мотивация от молодого поколения, с которым будет интересно работать.

Не исключаю возможности поехать тренировать в другую страну. Есть большой запрос от Польши. Думаю, что не будет проблем с предложениями. Но тот уровень, на котором работаю, не подходит брать что-то меньше. Поэтому это должна быть какая-то национальная сборная. Однако не исключаю, что могу остаться и в Украине. Все будет зависеть от выступления на Олимпийских играх.

За несколько дней читайте на сайте Спорт24 вторую часть интервью с Антоном Никулиным.