Кандидат политических наук, доцент, директор Центра коммуникаций КНУ имени Тараса Шевченко Елена Добржанская пояснила сайту "24", почему украинцам нужно учиться уважать себя, раскрыла подробности информационных спецопераций врага против нашего государства и объяснила, как им противодействовать.

В условиях гибридной войны, которая затрагивает и информационное пространство, насколько возможно существование информационной независимости государства?

Давайте немножко разграничим. Мы не можем создать закрытую информационную систему. Это — абсурд, Украина не Северная Корея, такое — недопустимо. Мы интегрируемся, объединяемся с миром, выстраиваем европейский вектор и свое понимание современной Украины. Я бы использовала термин "информационного суверенитета" на уровне с политическим, экономическим и тому подобное. Это тот суверенитет, который должен защитить Украину. Речь идет об избавлении от внешнего влияния.

Какого-либо влияния или отрицательного?

Если так, то от разрушительного воздействия. У нашей страны есть свои национальные интересы и их нужно обеспечивать. Информационная составляющая долго недооценивалась, в результате чего Украина с 2014 года потеряла территории, по площади равные некоторым европейским государствам. Это беспрецедентные последствия, как экономические, так и социальные.

Понимание информационного суверенитета имеет две четкие составляющие. Первая — связана с технологиями. ИТ-сфера, разработка собственного программного обеспечения, производство компьютеров, электронной продукции и прочее. Мы имеем ресурсы для развития этих отраслей, и почти ничего не создаем. Если собственного продукта не будет, и страна будет продолжать работать преимущественно на чужой технике, оснащенной чужим программным обеспечением, будем оставаться незащищенными.

Кибератака вируса Petya нанесла миллиарды убытков Украине и продемонстрировала ее уязвимость к таким угрозам. На сегодня понятие "враг" — совершенно определенное и ясное. Враг давно и плодотворно работает, и при таких условиях об этой составляющей информационного суверенитета нельзя забывать. Но это вопрос развития экономики, и задача государства найти возможности поддержки этой отрасли и мотивацию соответствующих специалистов работать в Украине, чтобы они не убегали за границу.

Читайте также спецпроект сайта "24": 33 совета по кибербезопасности, которые защитят ваши устройства, информацию, деньги и нервы

Вторая составляющая?

Вторая составляющая касается непосредственно информационно-психологической безопасности. Здесь мы уже говорим об информационном суверенитете с точки зрения человека как носителя определенной идентичности и ценностей. Если человек имеет устойчивую идентичность в какой-то группе, он иначе воспринимает информацию. Приобретенная национальная идентичность становится фактически антивирусом против посягательств на государственную независимость.

Для оценки информации важным, а иногда решающим остается вопрос доверия к ее источнику. Здесь у нас очень мощная проблема. На сегодня в Украине нет источника информации, которому бы доверяли граждане.

Ни одного?

Ни одного. Это — наиболее важная проблема. Иногда важнее даже не то, что говорят, а кто говорит. Если мы доверяем источнику, то верим сообщению, воспринимаем его и реагируем соответствующим образом. Если источник не вызывает доверия, то реакция на тоже самое сообщение может быть противоположной.

Посмотрите, как Российская Федерация, начиная с 2000 года, шаг за шагом выстраивала доверие населения к трем базовым источникам: правительство, СМИ и Московский патриархат. Три мощных источника, работающих в унисон и которым доверяют. Это элементы отлаженной системы, которые выстроили это доверие, помогая друг другу.

Например, маленькая составляющая этой системы информационно-коммуникационного марафона — телевизионные сериалы российского производства. В 1990-х их героями были некие "Робин Гуды", позже они занимались "отбеливанием" власти, формированием образа порядочных милиционеров, прокуроров, врачей, сельских учителей... Самое интересное, что подобная программа наблюдалась в свое время в США, однако существует четкое отличие. В основе хорошего поступка телевизионного российского госслужащего стоит не закон, а его собственное понимание справедливости и загадочная русская душа. Поэтому он с легкостью нарушает закон, но для зрителя остается хорошим парнем и образцом для подражания. Те, кто прощают беззаконие любимым героям, простят его и власти. По закону — Крым территория Украины, а по ощущениям — "КрымНаш".

Но это все привело к тому, что произошло определенное расслоение реальности той, которая есть, и на ту, которая показана в СМИ. И эти две реальности не пересекаются...

Соответственно. Но они настолько доверяют этим источникам, абсолютно не тратятся на критическое отношение к информации. Их все устраивает. Это момент того, что выстроенная модель является, с одной стороны, искривленной и асимметричной, а с другой — понятной для потребителя, она не требует усилий и потому очень действенна. На постсоветском пространстве она не первый раз применяется. Фактически, РФ взяла инструменты, которые использовались в СССР, но с помощью современных технологий они стали более мощными, потому возможности значительно возросли.

Давайте вспомним Советский Союз. Люди фактически жили в вымышленной реальности: оценка собственного быта, его сравнение с "Диким Западом", восприятие международных событий. Все основывалось на пропаганде. Опираться на собственный опыт могли единицы, большинство из которых было частью партийной номенклатуры. Люди, не имея возможностей выезда за границу и лишенные личного общения с "капиталистами", считали, что СССР является лучшим, что в нем живут лучше, верили, что вокруг враги. Верили, что живут плохо не потому, что эта система приходит в упадок, а потому, что внешний враг посягает на их счастливую жизнь и пока они вынуждены так жить. И государство, и руководство — они все делают правильно, народу просто надо немного подождать, пока враг будет преодолен.

Только враг исчезнет — все резко станет хорошо?

Да, потому что враг — плохой, а все свои — хорошие. Это понятие своих-чужих было четко определено и людям оно было понятно. Враг никогда не исчез, а если бы исчез — его нужно было бы придумать, иначе как оправдываться? Создание и демонизация врага — любимая забава СССР и его современных потомков.

По сути, это инструмент любого тоталитарного режима.

Да. Чем удобный тоталитарный режим — там проще механизм принятия и исполнения решений. Решение не нужно обсуждать, объяснять или согласовывать. Оно выполняется четко по вертикали власти.

Если мы говорим о западных, европейских структурах, там пытаются построить принцип одного голоса, но не тоталитарной моделью. Чтобы работать сегодня в Google, нужно подписать кипу бумаг, среди которых обязательство не вести политические высказывания в собственных страницах в социальных сетях, а не откликаться положительно о конкурентных компаниях... То есть, есть свои определенные правила. Но здесь речь идет о стремлении стать членом престижной группы. Люди настолько хотят приобщиться к этой группе, что готовы определенным образом себя ограничить ради ощущения этой позитивной идентичности. У нас проблема в другом.

В чем?

В период Майдана его участники почувствовали уважение к себе. Уважение к тем, кто был причастен к общему делу, уважение к тем, кто дошел до конца, к тем, кто защищал определенные ценности. Сформировалась очень мощная горизонтальная сетевая структура доверия — к волонтерам, друг к другу. На сегодня это все начинает потихоньку стираться.

В первую очередь, потому, что наши восточные соседи плодотворно работают над дискредитацией украинской истории и предотвращают создание современных национальных символов. Под прицел попадают волонтерские движения, герои Майдана, ученые, художники, теряют веру достижения, а акцент делается исключительно на негативе. Количество негативной информации преобладает. Как только появляется яркая личность — сразу появятся куча негатива по этому конкретному человеку, неважно кто это: политик или молодой ученый. Здесь каждый случай нужно рассматривать индивидуально, и общая тенденция наблюдается.

Что касается СМИ — многие безответственно относятся к работе, поэтому распространяется непроверенная информация. Приведу пример, который касается университета Шевченко. Весной произошла трагическая ситуация — умер сотрудник хозяйственной службы. Человек прямо во дворе шел с тачечкой, упал — произошла естественная смерть. Пока приезжали скорая, правоохранители, проводились следственные действия, кто-то из студентов сфотографировал из окна накрытое тело. В тот же день появилась информация, что студент совершил самоубийство в университете. Эта новость стала распространяться. То есть, тяга к негативу настолько сильна, что даже вот такие вещи очень активно подхватываются СМИ. Это одна из наших базовых проблем. Украинцы, как и любая нация, должны иметь к себе уважение. Журналистам как ее неотъемлемой части, не стоит забывать об общечеловеческих моральных критериях, иметь какие-то тормоза, самоцензуру. Уважение, как основа целостности и идентичности, становится лакмусом в правильном понимании "своих" и восприятии "чужих". В Украине этого не существует, к сожалению.

Почему?

Во-первых, в любом случае, роль элиты очень важна в формировании идентичности. Должен быть определенный лидер, должен быть элита, которая осознает потребности общества. У нас нет элит с мандатом доверия, затем — нет доверия к власти. С этим ситуация очень сложная и к лучшему она не меняется. Время идет, теряется то, что было приобретено в 2013-2014 годах. Появляется новая информация, дискредитируются определенные личности, люди видят потери и жертвы. Теряют уважение, а самое страшное — веру...

Вопрос суверенитета, в первую очередь, это ответственность элиты. Политическая ответственность, понимание национальных интересов и желание выстраивать позитивную идентичность своего народа. Необходимо иметь государственное мышление, четкую стратегическую цель и достигать ее. Вот российские власти точно знают чего хотят. Да и не только власть, знаете, есть такое выражение, что "русский либерал заканчивается там, где начинается украинский вопрос". Для России Украина — это принципиальный вопрос.

Почему?

История Киевской Руси началась с конца IX века, а Московии за 300 лет позже. Слава в прошлом — лакомый кусок. Кстати, обратите внимание на интересный факт: еще за год-два до Майдана название "Киевская Русь" в российском сегменте Википедии была переименована в "Древнерусское государство". Это к вопросу о том, почему это важно для России.

Парадокс, но без Украины нет "русского мира", мы обязательная часть их понимания исторической идентичности: общая слава в прошлом — совместное усилие в современном — общая цель в будущем. Без Украины эта цепь разрывается. Тем более, что "скрепой" является Московский патриархат. Если мы провозглашаем откуда пошло крещение — рассеивается миф о Москве как центре объединения.

"Скрепы скрипят"?

Да. Поэтому Украину нельзя отпускать, Россия по своей воле никогда этого не сделает. Нам будет очень сложно. Мы, может, и выдерлись, но мы еще не ушли. Нам нужно отстоять собственную идентичность, и это будет очень непросто и больно. Будут вкладываться деньги в информационные кампании, будут проводиться информационные операции во всех сферах, враг будет прибегать к подкупу, дискредитации и физическому уничтожению.

Здесь мы снова возвращаемся к вопросу гибридной войны?

Да. У нас на самом деле война. Война которую можно классифицировать как гибридную.

Вопрос о реакции аудитории на различные темы. Нет взвешенной средней реакции на любую информацию. Она воспринимается или как измена, или как победа. В последнее время больше тянет к измене. Почему?

Если мы говорим о комментариях под определенными статьями, то нужно учитывать, что есть люди, которые просто любят что-то писать. Плюс работает очень мощная система троллей. Те же "тролли Шария" — очень большая кампания, где все делается хорошо спланировано, системно и активно. Так из чего угодно можно создать негативное явление.

Вспомните, что происходило вокруг темы безвиза, например. Даже в этом положительном событии нужно было показать негатив. Это такая потребность в обществе.

Потребность в негативе?

На самом деле, люди очень хотят позитива. В обществе в нем нуждаются, но активно реагируют на негатив.

Но добросовестно скрывают это желание?

Людям хочется позитива, положительных героев. Но действительно есть много примеров, когда даже положительные истории затем скатываются в негатив.

Не думаю, что это — вопрос ментальности. Повторяюсь, против Украины ведется мощная информационная кампания. Против Украины как государства, против формирования его положительного имиджа работают подготовленные специалисты, которые всегда готовы вовремя дать отрицательный комментарий, а дальше включаются технологии и образуется грязный снежный ком.

Заметьте, термин "Украинская национальная идентичность" никогда не использовался в каких-то нормативных документах. Первый документ, где использовалось понятие "национальная идентичность" — это Доктрина информационной безопасности. Но даже там эти слова не рядом стоят (по тексту "национальной культуры и идентичности"). Настолько идет сопротивление против самого этого понятия. Вроде все на словах говорят об Украине, независимости, целостности и консолидации. Но сложившийся миф украинского националиста, как отрицательного героя, который активно поддерживается со стороны Российской Федерации, до сих пор работает. Это касается Европы, в первую очередь.

Но он активно поддерживается и в пределах Украины.

Опять же, это — вопрос дискурса. Слово является неизменным, отношение к нему меняется. В 2012 году слово "бандеровец" воспринималось как категорически отрицательное для большинства населения Центральной Украины, не говоря уже о восточных регионах. После 2013-2014 годов отношение к слову "бандеровец" изменилось. Восприятие понятия "националист" изменилось. На сегодня вербальное понимание этого понятия правильно не выстроено. Продолжается дискредитация, происходят события, которые поддерживают имидж националиста, как человека не очень умного, нетолерантного и агрессивного. Это — проблема.

Хотя западный подход к национализму — это концепции целостного государства. Западная модель национальной идентичности — это политические, а не этнические конструкты.

Но в целом, кажется, у нас не очень принято считать националиста положительным героем.

Здесь первая проблема в том, что украинский националист всегда был угрозой сначала Российской империи, затем – Советскому Союзу.

Вот смотрите. Образ Чорновола – не варвар, умный, образованный, интеллигентный человек, который воспринимался положительно. Общество в то время не было готово правильно воспринять идею независимости, а он ее понимал... Вот он погиб...

... и преемника не нашлось ...

Почему есть подозрения, что его гибель – не случайность? Потому что такой образ украинского националиста был нужен. Он менял шаблоны и менял стандарты. Сегодня нужно, чтобы появился такой герой. Но среди публичных лидеров нет такого уровня националиста, как человека, который чувствует ответственность за свою нацию.

Есть разногласия по восприятию понятия нации... Западная теория национализма состоит из того, что есть государство, есть гражданство и все граждане – представители одной нации. Нации как политического конструкта. Далее они уже разделяются на этнические составляющие. Вот как американцы: я – американец и я этим горжусь. Дальше уже я могу быть китайцем, мексиканцем, поляком, кем угодно. Такой политический конструкт, это приемлемо и положительно воспринимается во всем мире. Только заходит речь об украинском национализме – сразу акценты переносятся на страшные вещи – зло, агрессию, нетерпимость, уничтожение представителей других национальностей... Сразу получается такая страшилка. Представление же не может строиться на пустом месте. Информация о позитивных вещах не доходит до общественности. Мы получаем преимущественно негативные примеры и выглядит это все так, к сожалению.

Положительный образ имеет с чего выстраиваться, а для того, чтобы это происходило нужно заполнять информационное пространство. С кого современный молодой человек 13-14 лет, который еще только формируется, может построить образ украинского националиста, живя в Киеве?

Практически ни с кого.

Ни с кого. Значит, мы имеем две вещи. Первое – собственный опыт, наши горизонтальные связи, которые оставляют нас в системе доверия и уважения к людям, которых мы лично знаем и с которыми сталкиваемся. Если мы варимся в этом окружении – формируется одно восприятие этого сообщества. С другой стороны, есть СМИ, сериалы, фильмы, где украинский националист не является положительным героем, или его образ вообще отсутствует. Украинский контент начал появляться только сейчас. И опять – сериалы преимущественно все русскоязычные, даже если они в Украине снимаются. Даже не всегда отличишь – это наш контент или не наш.

Отдельную роль в этом играет образование, современная программа украинской литературы перенасыщена депрессивными текстами, где до сих пор навязывается образ Шевченко как страдальца. Существуют альтернативные источники и интересные проекты, и эту информацию нужно искать, а заезженные штампы лежат на поверхности.

Если мы переходим к вопросу информационного суверенитета, расскажите по пунктам, как его можно достичь?

Во-первых, должна быть политическая воля политической элиты. И понимание нашей политической элиты, к чему мы сегодня идем. Сейчас у нас опять классическая ситуация "два украинца – три гетмана". Межгосударственные коммуникации затруднены, одно министерство обливает грязью другое, в одном министерстве два подразделения не могут между собой разобраться.

Политическая элита должна понять, что если она не сформирует к себе доверие, как к источнику, если мы не начнем доверять власти (не говорю слепо – критическое мышление нужно, как бы ни хотелось позитива), ничего не будет. То есть, власть должна продумать определенные шаги и очиститься от персоналий, которые продолжают работать по старым схемам. Зло должно быть наказуемо, это тоже условие доверия к власти.

Во-вторых, есть СМИ. Здесь стоит вопрос ответственности за распространяемую информацию. Так, во многих СМИ редакционная политика выполняет роль цензуры. Фактически, ответственность за материал сегодня несет не столько сам журналист, сколько редакция, которая может изменить представленную информацию. Окончательная ответственность с журналиста переводится на редакцию, которая выдает свой продукт. Подавляющее большинство СМИ имеют своих владельцев политических деятелей и это тоже определенная проблема, у нас мало независимых СМИ.

А как решать проблемы со СМИ?

Вопрос ответственности самих журналистов. Вопрос самоцензуры становится актуальным как никогда.

Нужно повышать уровень ответственности и уровень подготовки журналистов?

Да.

А уровень образованности аудитории?

В принципе, у нас аудитория довольно образованна. То, чем мы полностью можем гордиться по статистике: по индексу образованности Украина является одной из ведущих стран мира. У нас довольно умная аудитория. Она читающая, она критическая, она разная. Люди готовы воспринимать положительные новости и реагировать соответствующим образом. Поэтому жаловаться на аудиторию, по моему мнению, не стоит. Не так она у нас слаба.

Я вообще за то, чтобы формировать позитив и уважение к себе. Если вы будете для аудитории с уважением писать, она будет соответствующим образом на вас реагировать.

Что делать тем, кто не является касательным к политике, но хочет помочь что-то изменить к лучшему?

Действовать, в первую очередь. На самом деле человек, который что-то делает в нашем обществе, очень из-за этого страдает. Потому что его критикуют все те, кто ничего не делает. Как по мне, это – страшная позиция. Больших страданий претерпели те, кто забросил свой бизнес в этот сложный период и пошли во власть, пытаясь что-то реформировать. Потому что процесс идет сложно и очень медленно, система сопротивляется. Даже если человек приходит очень профессиональный и с огромным опытом, изменить эту государственную машину трудно. Плюс это все – под шквальным критикой. У таких людей за год-два начинается выгорание. Поэтому нужно не бояться действовать и поддерживать тех, кто действует. Тотальное критиканство не должно разрушать то хорошее, что происходит сегодня.

Еще один вопрос – вера в будущее. Будущее – это то, на что мы рассчитываем и на что ожидаем. И то, что мы делаем сегодня зависит от того, что мы ожидаем в будущем. На самом деле, сейчас я вижу многие вещи, которые двигают нас вперед. Хотя кажется, что то будущее, которого хочется, далеко от нас и движемся мы к нему очень медленно. Плюс, мы постоянно переживаем внешнее информационное давление, из-за которого кажется, что мы от будущего отдаляемся все больше. Но думаю, что обратного хода Украине уже не будет. Система изменилась не только количественно, но и качественно. Процесс изменений продолжается, он тяжелый, но уже необратим.

Каковы задачи СМИ в этом этапе формирования украинского информационного суверенитета?

Воспитывать в украинцах уважение к себе, как к украинцам и уверенность в себе. Поддерживать положительную идентичность для украинцев, что мы положительная группа. Нельзя освещать свою нацию исключительно в негативном свете.

Проверять информацию. Ответственно относиться к тому, что распространяешь. Такого количества фейков с таким активным распространением, как сегодня, не было никогда. Хотя это еще связано с развитием технологий. Говорить правду. Это, пожалуй, наиболее банальная штука, но она является наиболее сложной. Уважать людей. Это – ключевые вещи.