В театральных фойе перед спектаклями иногда можно встретить увлеченных стареньких полупровинциальных актрис. Они, знаете, такие изысканные, с очаровательным фиолетовым одуванчиком волос и возвышенные настолько, что уже не помнят, должны ли любить себя в искусстве или искусство в себе. Они живут в зацикленном повторе ярких воспоминаний о своей единственной роли, о которой с готовностью будут рассказывать каждом, кто попадется на горизонте. Плевать, что роль была давно и второстепенная, в паршивой постановке, со слабенькой режиссурой, да и с ней она тогда справилась плохенько. Такие актрисы живут с искренней верой в собственный успех и остаток жизни старательно пытаются его воспроизвести. Воспринимаются они, как правило, с пониманием и впечатление производят вполне себе миленькое.
Что интересно, когда в той же роли выступает здоровый дядька, часами зациклено повторяющий: "Я не знал, я не помню… на шпагат… я хотел избежать кровопролития, я не приказывал… мы встречались с лидерами оппозиции… на кортеж напали, они стреляли… вокруг радикалы… я легитимный!", – получается уже не миленько. Получается мерзенько. Не потому, что не хватает прически-одуванчика. Потому, что он это часами повторяет во время некачественно отрежиссированого… кхм… судебного допроса. Ну, и еще потому, что четыре года это "блаженное создание" было руководителем государства и принимало решение, влияющее на нашу с вами жизнь. А теперь даже вспомнить этого не может.
Не так, чтобы от легитимного, с его фантомными болями по утраченной власти, ожидали каких-то сенсационных заявлений или, например, раскаяния, а он взял и не оправдал... Нет, тут все предсказуемо. Мерзенько не из-за этого. Гадко, что его, с трудом способного связно считать заранее написанные мысли, снова вытащили из ростовской кладовки, отряхнули от пыли и засунули в информационное пространство, сделав главным событием дня. Вероятный реванш бывших регионалов и усиление симпатий к пророссийским политикам у части украинцев еще никто не отменял. Все это шестичасовое шоу одного актера, отчасти не понимающего, что он говорит, очень похоже на прощупывание почвы и настроений – примут, не примут, возмутятся, не возмутятся, пора ли возвращать его на историческую родину, или пусть еще немного на полочке полежит. Он все еще остается удобным, хоть и не совсем точно работающим, инструментом, который способен озвучивать любые, даже самые бредовые мысли, выгодные Кремлю. Если примут – хорошо, не примут – так он всегда абсурдные вещи несет, что с него взять?
Поэтому не спешите о нем забывать. Так, для профилактики. Потому что он все еще остается ярким примером работы кремлевской пропаганды, которая, несмотря на некоторую внешнюю топорность работы, продолжает успешно и с академической точностью вкладывать нужные мысли в отдельные головы.