Аватарка с флагом "ЛНР" у моей знакомой девушки. Ни ее работа, ни досуг никак не подтверждают ее активного симпатизирования идеям "республики". Живет, работает, учится. Никакого активного участия в митингах или чего-то еще. Едва сводит концы с концами, но вместо подписи в почте у нее стоит что-то вроде "Маша ЛНР" и такая вот "патриотическая" заставка.

Вы мне объясните, зачем? Откуда такая приверженность, чтобы подписываться так в письмах? Я скажу вам, какая негласно сейчас позиция у большинства жителей Луганска – никак не выражать своего отношения ни к чему, от того, что власть может поменяться. Поэтому держать нейтралитет – это что-то вроде умения сохранять лицо при любых обстоятельствах.

Ну, на словах, человек может отпускать замечания, но даже при обязательном участии в митингах сделает все, чтобы стоять подальше от камеры и нигде не мелькать. Так в открытую и говорят: я нигде подписываться не буду, мне, мол, украинскую пенсию получать, а то еще вычеркнут из списков. Согласитесь, странная двойственность. Но здесь, изнутри, это вполне нормально.

А та моя приятельница, которая поставила заставкой любовь к Луганску, живет за пределами Луганска на безопасном расстоянии. То есть я могла бы поставить фотографией Нью-Йорк или Берлин и признаваться к ним в любви на расстоянии. Но в этом случае моя любовь не была бы взаимной – было бы ясно, что я не могу выехать и люблю из своей тьмутаракани. А здесь же наоборот, человек уезжает куда подальше в благополучное измерение, чтобы ностальгировать издали.

Любишь – люби вблизи, возвращайся и люби, работай, делай город лучше, так нет же, они вначале уезжают туда, где нет плохих вестей, и любят особенно горячо свой город в спокойной сытости. Здесь я вероятно во многом не права – уезжают от того, что здесь неспокойно и нет работы, от того, что здесь нет будущего или его нет сейчас, а там есть работа, жилье, планы, родня, друзья, возможности.

Никто не запретит любить. Но как-то очень уж приторно от такой вот любви. Это как любить брошенного старика-деда из другого города. Любить очень сильно, но не приезжать и не помогать. Так, интересоваться заочно, позванивать. Разве это не любовь? Разве она такой быть не может? И на похоронах такие родственники плачут громче остальных. Только очень уж странная любовь, а расстоянию всегда найдутся оправдания. Для кого только? Для старика, живущего впроголодь, они не нужны – он простил авансом всех и верит всему, что говорят – им так удобнее.

И таких примеров вокруг меня сотни. Когда любят "республику", сидя перед монитором компьютера в другой стране, любят живущих здесь стариков издали до слез, но приехать не могут, потому что это небезопасно и сложно, а еще долго, дорого, непонятно как и вообще…

А вообще это об аватарках и любви издали. О чувствах молча и вслух. Об искренности. Что-то накипело. И почему я верю больше молчанию и скупым репликам, чем таким вот признаниям нараспашку оттуда, где спокойнее, чем в городе своего сердца.

Читайте также: Жизнь на Донбассе: про будущее "республик" и любовь к "армии"