На моей памяти перемирий было штук десять. Каждый раз, когда объявлялся "режим тишины и прекращения огня", у нас забирали крупнокалиберное оружие, и сепары лупили беспощадно. В дни перемирий раненных бывало в два-три раза больше, чем в обычный день. То есть, наше командование придерживается перемирий, с той стороны перемирий не существует. Они перемирия требуют, когда хорошо получают в дюндель.

В стране беспорядок, пошел защищать Родину. В военкомат пришел в марте 2015 года. Комиссия, учебка, механик-водитель. Год отслужил, нормально. В Крымском стояли 9 месяцев. Пришел домой, две недели побыл, делать нечего на гражданке, пошел контракт подписал.

Подорвался 4 ноября, день рождения у меня 26-го, и я девчонке своей заказал подарок – берцы "Corcoran Marauder", офигенные такие, с пластинами. Вот, ей звоню из Харьковского госпиталя, говорю: "Привет! Что делаешь?". Она как раз ходила подарок мне выбирала. Ммм, думаю, какая прелесть! Сообщаю, что у меня для нее сюрприз. Не сюрприз, а вкусняшка прям! Говорю: "Иди, садись в машину. Села? У меня все нормально, живой. В госпитале. Ногу оторвало. Только не реви! Все нормально! Я целый, все, что ты любишь, все – на месте. Не реви!". Она молодец, нормально все восприняла, без соплей. Приехали они ко мне, повидали. В принципе, весело было.

Я нормально к этому отнесся, и когда ногу потерял, и когда меня лечили. Очень благодарен врачам в Северодонецком госпитале. Меня приняла харьковская смена, они качественно сделали ампутацию. Вот они как закольцевали все – сосуды, ткани – так оно у меня и осталось, никаких реампутаций, ничего… Сейчас вот думаю: если бы меня взяли к сепарам, то либо давно червей кормил бы, либо, может быть, вместо Эдьки Басурина рассказывал, какие мы фашисты и как обстреливаем мирный Донецк. А так, все получилось, как должно было получиться.

Я служу еще с первой волны. По первой волне был погранцом. Луганский пограноряд – Бирюково, Должанский, Югановка, потом Трехизбенка. На Трехизбенку же вернулся потом, когда с ВСУ подписал контракт в сентябре 2015-го. С тех пор – в зенитке.

Перемирие – как бы оно не называлось, для нас оно есть, оно действует. Мы – государственная организация, мы выполняем приказы. Подразделению дана команда "Ша!", мы молчим, команда "Фас!"­ – мы фас. С той стороны оно не действует, они всегда могут отмазаться, что вот, это не подконтрольные полевые командиры, кто стреляет – непонятно. С той стороны, тема по прекращению огня, конечно, вообще не соблюдается. Хотя были моменты, когда на Трехизбенке оно реально соблюдалось. Вот, на прошлую Пасху было три или четыре дня, когда вообще по нулям, никто не работал. Слава небесам, что у нас сейчас боевые действия малой интенсивности. Я помню лето 2014 года, когда работало по нам все. Сейчас такого нет.

"Донбас" – бо пацани всі мої тоже ж там, ну і я пішов, щоб з ними буть. Да і так в АТО друзів багато. А про що жалєть? Вже нічого не вернеш. Я би все одно пішов, знав, куди іду. Перемир'я? Це все – гон. В Адіївку он цілими днями прилітає. По факту – у нас три роки неоглашонной війни.