Цви Ариели: Президент очень боится людей с оружием

Цви Ариели прошел службу в пехотной бригаде "Голани" Aрмии обороны Израиля, резервистскую службу в спецназе военной разведки и контрактную службу в одном из локальных антитеррористических подразделений. С начала АТО в качестве волонтера проводил занятия по подготовке различных украинских подразделений на Донбассе. Длительное время был одним из инструкторов бригады легкой пехоты Национальной гвардии Украины.

В первой части эксклюзивного интервью сайту "24" он рассказал о том, почему в Нацгвардии затягивают переход на стандарты НАТО, почему у украинской армии так мало успешных операций на фронте и объяснил, почему суд по делу "Торнадо" – это хорошо.

Много говорят о том, что Украина постепенно переводит армию на стандарты НАТО. О чем вообще речь?

Стандарты НАТО – это, в первую очередь, стимуляция мыслительной деятельности. В военном искусстве надо много думать, много вычислять, моделировать ситуации. Для этой работы необходим определенный штаб. В советской системе ситуации моделируются на уровне дивизии. Самое низкое – на уровне бригады. Штабы всех низших подразделений выступают проводниками приказа и средством контроля личного состава.

В странах НАТО реальные штабы начинаются на несколько структур ниже – на уровне батальона. В них есть несколько отделов, каждый проигрывает определенные ситуации, каждый берет на себя часть планирования этих ситуаций. Начальник штаба готовит несколько моделей вариантов поведения и передает их командирам. Дивизия может быть где-то далеко, в 100 километрах от фронта и не обладать всей информацией, в то время, как штаб батальона, который стоит на месте событий, лучше понимает, что происходит. Он сразу получает информацию от разведки, оперативный отдел тут же разрабатывает варианты действий, отдел кадров тут же говорит, кто в каком состоянии находится, кто может или не может выполнить это задание.

Система НАТО – не какая-то фантастическая пилюля

То есть, такая система обеспечивает более качественное выполнение поставленных задач?

Конечно. На систему НАТО нужно переходить не потому, что это какая-то фантастическая пилюля, от принятия которой все сразу начнут хорошо воевать. Просто она стимулирует умственную деятельность и дает возможность думать тем, кто принимает решение, дает командиру более хорошие планы действий для выбора.

Чтобы перейти на эту систему нужно, для начала, иметь людей, которые понимают, как она работает. В Украине такие люди есть, но их мало. Их не хватит на все батальоны, на все бригады. Вот в рамках бригады быстрого реагирования НГУ и начальник штаба бригады, и начальник штаба батальона прекрасно в ней разбираются, например. Но штаб батальона только учится работать по этой системе. Ребята пришли из различных подразделений, и до этого так никто не работал.

Бригада быстрого реагирования Нацгвардии изначально была задумана именно по такой системе?

Да. Система стандартов НАТО была. На момент вступления Аллерова в должность командующего Нацгвардией, мы ее разработали, очень подробно расписали. Ее должен был утвердить Аваков.

Предполагалось, что бригада вот сейчас перейдет на эту систему, офицерский костяк сможет по ней начать работать, тренироваться и таким образом они практически имплементируют эту систему в Украине. Но генерал-лейтенат Аллеров сказал, что так не будет.

Почему он так решил?

Думаю, по каким-то своим причинам. Факт в том, что он не подал эту структуру министру на подпись в январе 2016 года. Не подал ее до сих пор. Буквально на днях его международный отдел заявил, что через полтора года Нацгвардия перейдет на стандарты НАТО. Я вот тут чего-то не понимаю. Во всей Нацгвардии есть 60 тысяч человек. Это даже не ЗСУ. Не нужно закупать новые автоматы, переходить на новый калибр, не надо совершать каких-то гигантских действий, которые не под силу всем. Чтобы перейти на главный стандарт НАТО – штабной – нужно оптимизировать существующие управления и отменить миллионы замов командующих, которые вечно решают, какой зам главнее и круче, что создает ненужные конфликты.

Это же касается уровня главка. Нужно полностью переформатировать и укомплектовать отделы. Не знаю, что там можно делать два года. Думаю, затягивание связано с какими-то политическими моментами исключительно.

Вы говорите, что штабной стандарт – самый главный. А все остальные стандарты – это о чем?

Есть те стандарты НАТО, на которые Украина не перейдет ни за год, ни за два, ни за три. Мы будем переходить очень долго.

Например?

Например, максимальная унификация образцов военной техники и вооружения, а также боеприпасов под них. Это позволяет боевым подразделением разных стран членов-НАТО, а также их союзникам быть уверенными, что в случае нехватки тех или иных запчастей, боеприпасов, техники и т.п. их партнеры быстро передадут им все необходимое. Это существенно облегчает общую логистику, удешевляет расходы на оборону в каждой конкретной стране и в НАТО в целом.

По абсолютно объективным причинам, Украине, в ближайшие годы, никак не получиться перейти на НАТОвские калибры и образцы военной техники. Это вещи весьма дорогие. Плюс необходимость их технического обслуживания, ремонта, обучение экипажей и технического персонала, боеприпасы… В масштабах страны – десятки, а то и сотни миллиардов долларов. При нынешнем состоянии украинской экономики таких денег просто нет. И они не скоро появятся. Зарубежные партнеры вряд ли поделятся своим военным арсеналом с Украиной в достаточном объеме. Это плохая новость.

Нужны изменения в головах политиков и генералов

А хорошая новость есть?

Хорошая новость в том, что калибры – это далеко не главный и точно не самый принципиальный стандарт. Главные стандарты НАТО лежат в сфере штабной работы, планирования, связи и отношений в среде воинских коллективов. В отличие, от техники и калибров – они не требуют многомиллиардных инвестиций, но требуют реальных изменений в головах политиков и генералов.

Например?

Например, стандарты взаимоотношений между военнослужащими и отношение командиров к подчиненным (так называемые стандарты поведения командиров). Тут лучше уже говорить не о стандартах НАТО вообще, а о стандартах британской или американской армии.

Командир должен показывать пример подчиненным, должен в каждом военнослужащем видеть личность, бойца, который воюет за свою страну, а не бесправного раба. Он не может видеть в нем слугу, который оденет на приезд высокого генерала вышиванку и будет подносить водку. Он не может использовать для этой роли радистку. Не может и все. Потому что так нельзя. Это противоречит стандартам и незаконно.

Сюда же относится вопрос проявления инициативы. Когда мы готовили первую роту бригады, комбат меня очень поддержал в этом вопросе и очень стимулировал в людях проявление инициативы. Когда люди задают вопросы даже на уровне рядовых – это не подрывает дисциплину абсолютно. В любой момент можно сказать, чтобы человек закрыл рот – не проблема, если задающий вопрос делает это неконструктивно. Но всегда человеку нужно дать возможность думать и высказываться. Вначале люди боятся, они знают, что им раньше никогда не давали слова, они были никем. Существами, которых поломали через колено в начале службы. Но в Бригаде в них стали поощрять инициативность. Вот это уже – стандарты НАТО и это нужно сохранить обязательно.

В Нацгвардии уважение к личности бойцов есть?

Когда мы недавно были с Юрием Бутусовым у командующего НГУ, он нам сказал: "В американской армии же тоже ломают людей. Что ж это у вас вольница какая-то, солдаты пишут в соцсетях, что хотят. Толстопузики, телепузики. Что это такое?". Он не говорил, что речь идет о Хаджинове (солдат Бригады – "24"), но понятно, что подразумевал именно его.

После нашего прошлого интервью он мне предложил возвращаться, откуда приехал и не мешать работать. Хотя на тот момент, я был гражданином Украины, ну да ладно… В общем, я выполнил приказ, и больше "не мешаю Бригаде работать".

Как Аллеров воспринял Ваш уход из Бригады?

Не знаю. Лучше этот вопрос адресовать непосредственно командующему. В чем я на 100% уверен, что весь главк очень сильно рад моему уходу по принципу "нет человека – нет проблемы".

У меня сложилась впечатление, что Аллеров, в отличие от главка, хочет проводить реформы, но наши взгляды на их суть, глубину и сроки реализации, просто не совпали.

Недокомплект в войсках есть везде

Почему?

Когда Аллеров зашел в должность командующего, то увидел, что у Нацгвардии есть новая визитная карточка – Бригада. Военные атташе стран-НАТО посещали учения Бригады и были в восторге от профессионального уровня ее солдат и офицеров. Обещали выделить военно-техническую помощь. О Бригаде все говорили, ей сделали очень хороший пиар, в частности, Бутусов, идеей которого Бригада изначально и была. Бутусов привлек к этому подразделению различных людей, которые помогли с тренировками, обеспечением и так далее. Многие герои войны и достойные люди с его подачи зашли в бригаду. Аллеров получил на блюдечке готовый красивый проект. И хотя к нему изначально относился подозрительно, но надо отдать должное – он его не поломал. Хотя мог это сделать и весьма легко. Он увидел, что на таком проекте можно подняться.

Аллеров даже заявлял, что вообще будет четыре таких бригады в составе НГУ. Это бы существенно повысило боевые возможности данного воинского формирования. Однако, при том уровне заработной платы, материального и материально-технического обеспечения, а также рудиментов "советской армии", которые все еще имеют место быть, создать четыре профессиональные бригады с высоким уровнем подготовки личного состава и мотивации, просто невозможно.

Почему?

Во-первых, потому, что зарплата бойца – 10 тысяч гривен. Для бойца, прошедшего несколько дней непростого отбора в соотношении 1 рекрут на 10 претендентов и интенсивнейшие тренировки по 18 часов в сутки, которого в любую минуту могут бросить в неравный бой с врагом – это явно маловато. Бойцы Бригады не бухают, они самодисциплинированные, ответственные люди, не дураки, как правило с образованием и востребованной гражданской профессией. Они легко могут заработать 10 тысяч без всякого риска для жизни, не оставляя родной дом и привычную для них зону комфорта. Поэтому в реальности им нужно платить от 20 до 40 тысяч гривен, в зависимости от военно-учетной профессии.

Во-вторых, мало людей в Украине сейчас призываются в принципе. Недокомплект в войсках есть везде. Особенно остро он ощущается там, где нужно проводить реальный отбор. Сейчас вторую роту в Бригаде с трудом набрали. С такими темпами Бригаду можно будет укомплектовать года за два-три.

Быть пехотинцем – это очень круто

А дадут ли Бригаде эти 2-3 года?

Не знаю. Я говорю о том, что если бы они были, то Бригаду действительно можно было бы набрать. Эти сроки можно было бы существенно сократить при наличии более высоких зарплат и соцпакета, укомплектованного штата высококлассных инструкторов, хорошей техники и т.п. Но генерал Аллеров заявил о четырех бригадах. Теперь он себя поставил в такое положение, что людей надо набирать, а "качественных" претендентов мало. И с его стороны, и со стороны главка идет реальное давление на Бригаду, потому что на данном этапе даже одной полностью укомплектованной бригады нет. Вот и остается проверенный вариант – снизить планку отбора. Как я вижу, на эту тему поддались, к сожалению.

Почему к сожалению? Это плохо?

Плохо. Быть бойцом морально очень тяжело. Ты не спишь дома, ты не кушаешь тогда, когда хочешь, только когда дают. Ты делаешь не то, что хочешь, а то, что сказал командир. Чтобы быть бойцом – нужно очень этого хотеть. Чтобы быть бойцом в месте, где очень тяжелый тренировочный курс и где требуют хорошей дисциплины, требуют, чтобы дошел до определенных показателей и хорошей физической кондиции – нужно пройти отбор. Иначе невозможно узнать хочет человек чего-то или просто говорит, что он хочет.

От того, каков боец – зависит жизнь, причем не только его, но и жизнь других людей. Это очень ответственно. Это даже не спорт. Тут могут убить.

Если человек недостаточно мотивирован, если он не может довести дело до конца и сдается на определенном этапе – это ухудшает работу подразделения. В западной системе оценки качества пехоты есть одно правило – скорость выполнения задания определяется по последнему бойцу, который его выполнил. Понимаете о чем, я говорю?

Качество выполнения заданий зависит от качества личного состава.

Безусловно. Чтобы создать хорошую пехотную бригаду, качественные люди должны быть и среди тех, кто выполняет боевые роли, и среди штабных работников, и среди всех остальных. Представьте себе, что есть некий суперподготовленный и оснащенный по последнему слову техники батальон, но тыловики "забыли" завести ему вовремя надлежащий боекомплект и топливо. Все – супербатальон уже не боеспособен. Армия и Нацгвардия – очень сложные механизмы, которые могут нормально функционировать только в комплексе. Поэтому для пехоты должен быть свой научно обоснованный отбор, для танкистов и артиллеристов – свой (хоть и не такой жесткий), и еще менее жесткий отбор в плане физподготовки нужен для тех, кто выполняет хозяйственную роль. В пехоту отбор просто необходим. Иначе будет самообман и профанация, за которую военнослужащие заплатят большими потерями (как боевыми, так и не боевыми), а страна потерянными территориями.

В современных западных армиях быть бойцом-пехотинцем – это не просто круто, это – очень круто. Так должно быть в украинских реалиях. Прошедший суровой отбор и тяжелейшую подготовку пехотинец – это элита нации. Но сейчас, к сожалению, пехоту довели до того, что туда попадают даже "аватары".

Получается, отношение к военному делу нужно в корне менять на государственном уровне?

Да. Ну, как бы, это и есть стандарты НАТО.

Что еще нужно менять?

Людей надо призывать на контракт на три года. На год – слишком мало. Людей нужно натренировать, хотя бы полгода, после чего они 2,5 года должны отдавать долг своей стране.

Необходимы организации территориальной обороны. На мой взгляд, Президент очень боится людей с оружием. Но резервистская система и система теробороны – это очень важный компонент обороны в целом. Нужно сделать высокопрофессиональную, хорошо обученную армию и хорошо ее обеспечить. И чуть хуже обеспечить и натренировать резервистов.

Очень большая проблема есть с уставами и правилами. Масса устаревших и никому не нужных инструкций и ограничений. В воюющей стране – все должно быть направлено не на ублажение чиновника, а на максимальное усиление боеспособности государства.

Когда у армии будут успешные операции, мы скажем: "Окей, реформа началась"

То есть?

Этот бумагооборот занимает огромное количество усилий и времени всех подразделений. Он препятствует появлению новых кадров. Всегда можно сделать так, чтобы человек себя не проявил и поставить ему подножку. Поэтому в системе остаются старые опытные бюрократы. Это все нужно переписать, оставить только то, что эффективно. Для этого не надо изобретать велосипед. Нужно попросить тех же советников из НАТО, чтобы они оценили на примере действующей воюющей армии, той же британской или американской, что нужно, а что не нужно. Некоторые вещи можно оценить самостоятельно.

Есть еще такая тема как беспилотники. Непонятно, по каким ценам происходят закупки. Нацгвардия, например, закупает беспилотники "Фурия" по 100 тысяч долларов. Реально они стоят 50-60 тысяч. Первые беспилотники из Польши "Fly eye", которые сейчас Нацгвардия закупает за 500 тысяч евро, купили за 320 тысяч.

Как они стали стоить полмиллиона?

Хороший вопрос. Хотелось бы получить на него ответ.

Есть много дорогих вещей, на которых можно экономить миллиарды. В это пока не дают лезть. Но надо перетряхнуть весь Укроборонпром, назначить общественные комиссии во все управления, расследовать все нарушения и наказать виновных. Это не менее важно, чем обучать солдат тактике и огневой подготовке. Это сэкономит стране миллиарды денег и сотни тысяч здоровых людей.

Ну, вот у нас уже ввели систему электронных закупок…

Это хорошо. Это, наверное, одно из немногих изменений, которое действительно экономит деньги. Но это – не реформа. Это лишь инструментарий в руках реформатов. Реформа – когда начинают по-новому действовать.

В тактическом плане мне ближе израильский подход, поэтому приведу пример из недавнего прошлого. Те войны, когда у Израиля еще не было однозначного перевеса в количестве и качестве, он часто выигрывал за счет наглости своих действий, проявления инициативы, нестандартности принимаемых решений. Он не боялся наносить удары по стратегическим объектам врага, работал на упреждение, если разведка докладывала, что атака противника неизбежна. Чтобы победить противника израильские солдаты все время действовали в тылу врага, совершали различные маневры, изматывали противника, навязывая ему свой сценарий боя. Никогда не было постоянных отступлений или практики сидения под обстрелами в блиндажах.

Если бы украинская армия действовала более тактически грамотно и инициативно – это было бы всем видно и понятно даже без специальных буклетов про результаты реформ. Когда есть реальный прогресс – нужда в платном пиаре отпадает.

У украинской армии была хоть одна безусловно успешная операция? Самые известные события – Иловайск, Саур-Могила, Донецкий аеропорт, Дебальцево – это трагичные события…

Ну да. То, что российские войска принимают участие в войне против Украины – не секрет. Противостоять армии, которая значительно больше, значительно сильнее и обладает значительно более мощным ресурсом, нежели у нас, можно только если украинские силы будут более подготовленными в профессиональном плане, умными в тактическом и оперативно-тактическом плане, более мобильными, дерзкими. Если будет очень хорошая связь между подразделениями. Когда у украинской армии будут успешные операции, мы скажем: "Окей, реформа началась". А так – это не реформа, а косметический ремонт.

Чего не хватает для того, чтобы начались успешные операции украинской армии?

До сегодняшнего дня на линии соприкосновения подразделения взаимодействуют на уровне личных контактов. Это через 2,5 года после начала войны! Взаимосвязь и координация между подразделениями – самое главное в армии. Нужно четкое понимание: эти пошли тут, эти пойдут с другой стороны, а эти смогут вовремя поддержать артиллерией. Иначе операция будет провальная. У нас получается, что одни выходят не вовремя, другие делают не то, что должны, эти не стреляют, у кого-то ломаются машины, кто-то уходит, кто- то приходит. Полный хаос вообще.

Нужна устойчивая защищенная связь. Многие подразделения, сегодня обеспечены рациями типа "Моторола", которые абсолютно не устойчивы ни к "прослушке", ни к радио-электронным помехам.

Есть некая разведгруппа. Натренирована по самым высоким стандартам, экипирована и вооружена, но когда она отойдет на 500 метров от своих передовых позиций, связи с ней просто не будет. В боевой ситуации – это смерть.

Вот почему, обеспечить ребят хорошей связью – это базовая реформа, которую нужно было провести еще позавчера. Наладить в штабах на линии фронта взаимодействие между подразделениями – это реформа. Чтобы не было так, как есть сейчас: штаб не координирует на практике все подразделения, работа идет преимущественно на низовом уровне за счет личных контактов. Один командир подразделения поехал к другому командиру, привез ему кофе, который они вместе распили (если это кофе, конечно) и договорились, как они друг друга поддерживают.

Нет понятной структуры штабов. Там такая "матрешка" из штабов бригад и полков, с одной стороны, штабов секторов – с другой, штабов родов войск – с третьей и генеральным штабом – во главе! На это еще накладываются ведомственные трения, политические влияния и т.д. Вот вам яркий пример, почему нужно в штабной работе немедленно переходить на НАТОвские стандарты.

Человек с именем Цви Ариели не может быть шпионом

Один из последних комментариев, услышанных мною относительного давления на Бригаду, был о том, что это целенаправленный саботаж командования, обусловленный, в том числе, антисемитизмом. Думаете, антисемитизм действительно сыграл свою роль?

Скажем так, я никогда не встречался с открытым антисемитизмом ни в Бригаде, ни в каких-либо других подразделениях. Да, многие думают, что "евреи – это какие-то хитрые черти с рогами, которые воруют у честных украинцев". Но когда приходишь к людям, разговариваешь с ним, когда они видят, что ты – такой же человек, как они, к тебе относятся уважительно. У большинства людей, как минимум у начальства, нет изначально какого-то предвзятого отношения. Но даже у тех, у кого оно есть, после личного общения оно пропадает.

Часто подозревают в том, что Вы – шпион Моссада?

На меня такие заявления много раз уже писали. И сотрудники СБУ, и сотрудники ГУР меня в этом плане уже не единожды проверяли. Есть два типа людей, которые подозревают меня в шпионаже. Первый – это отдельные представители высшего начальства Нацгвардии, которые так хотели меня "нейтрализовать". Например, генерал К. заявил, что я агент Моссада. Меня, конечно, вызвали на допрос, контрразведчики почитали в чем меня подозревают, все объективно взвесили и посмеялись. Они же разумные люди, профессионалы своего дела и понимают, что человек с именем Цви Ариели, который открыто ездит и кого-то тренирует, не может быть шпионом.

Второй тип людей, которые обвиняют меня в шпионаже – радикалы. Многие из них, возможно, антисемиты. Но, скорее всего, большинство из них просто дебилы.

В России заявляют, что я – "фашист, убивающий младенцев Донбасса". В Израиле, видимо, недовольны тем, что обо мне пишут как "об израильском инструкторе", потому что Израиль соблюдает нейтралитет, хотя я всегда четко заявлял, что действую исключительно от своего имении и по собственной инициативе как волонтер-гражданин Украины. В Украине коррупционерам не нравится, что я недоволен тем, что они остаются на своих местах. Радикалам не нравится, что я критикую отдельные добровольческие батальоны.

Добробаты Вам не нравятся?

Ничего не имею против добровольцев. Большинство из них пришли в батальоны, потому что хотели защищать Украину. Именно из-за них я пошел тренировать военных. Мне было жаль тех хороших людей, которые без нормального обеспечения, без зарплат, без подготовки, оказались среди тех, кому абсолютно плевать на свою страну. Моя обязанность в тот момент была помочь им тем, чем мог. Именно поэтому я пошел работать с добровольцами. Обвинять меня в том, что я против добробатов – бред.

За явные преступления – убийства, изнасилования, грабежи – судить нужно

Так за что критикуете тогда?

Мне не нравится, что на определенном этапе в батальон "Азов" пришли нацисты. Его создавали совсем другие люди и приход нацистов – это не очень хорошо не только для евреев, но и для Украины. Бывший командир это понял, пытался это как-то смягчить.

Я никогда не говорил, что батальон "Азов" – это батальон нацистов. Но то, что их концентрация там гораздо выше, чем в любом другом батальоне – непреложный факт.

В 2014 году мне два главных человека из "Шахтерска" предлагали их тренировать. Я уточнил, кто стоит во главе батальона и понял, что нам не по пути. Так и оказалось в итоге – "Шахтерск" расформировали и переформировали в "Торнадо". От "Торнадо" тоже заранее не ожидал ничего хорошего. Когда тренировал бойцов спецназа в Северодонецке, много слышал об отдельных группах из "Айдара", и особенно о "Торнадо". Это были очень плохие вещи, которые не может оправдать никакая война.

Откуда такая точность прогнозов?

Руководствуюсь простой логикой: что было – то будет. Нет ничего нового под солнцем. Если человек был неоднократно судим за криминальные преступления против личности, а теперь возглавляет некую вооруженную группу – логично предположить, что будет дальше. Особенно в ситуации, когда не всегда есть какой-то закон и порядок.

Поэтому с "Торнадо" было понятно, как будет развиваться ситуация. Те люди, которые сегодня их защищают, думаю, просто боятся, что за них возьмутся следующими.

Украинская держава укрепляется и действительно есть запрос на то, чтобы судить людей, которые совершали преступления. Я говорю про тех, от кого пострадали абсолютно невинные люди, которым просто не повезло, что они оказались в конкретном месте в конкретное время.

Получается то, что сейчас начинают судить представителей добровольческих батальонов, – это хорошо?

Я бы не ставил вопрос именно так. Подавляющее большинство бойцов добровольческих батальонов – абсолютно нормальные, честные и порядочные патриоты своей страны. Но в любых батальонах есть и плохие люди. Их надо наказывать, причем исключительно в рамках закона и, конечно же, с учетом всех аспектов, включая обстановку, в которой они действовали. Просто сейчас берутся за яркие и одиозные случаи. Не уверен, что судить будут за все случаи и всех виновных. Но за явные преступления – убийства, изнасилования, грабежи, мародерство – судить нужно.

Военная обстановка – не смягчающее, а именно отягчающее обстоятельство, как с точки зрения украинского законодательства, так и в контексте международного права. В случае с "Торнадо"¬ это были слишком жесткие преступления и власть не может закрыть на это глаза.
Ну и не надо делать из живых людей идолов. А то, если сильно и бездумно очаровываться, то в конце придется горько разочаровываться, как скажем с Савченко.

В смысле?

Еще когда она сидела в плену, я навел справки у людей, которые лично ее знали, кто она, как она себя проявила во время службы в Ираке, а затем и во время службы в "Айдаре". Понял, что реальная Надежда существенно отличается от ее виртуального образа в СМИ или на билборде, что когда она вернется – она возьмется за политику, и ее почитатели будут удивлены ее высказываниями и действиями на политическом поприще. Политика – это дело, которое влияет не только на нее лично или ее семью. Политика влияет на судьбу всей страны. Поэтому, я был против создания из Савченко "национальной героини" и некой "мессии". В ответ мне писали, что за нее нас всех будут сжигать и резать.

Кого – "всех"?

Я тогда тренировал бригаду, и все почему-то думали, что мы будем разгонять сторонников Савченко. Мне даже писали отдельные патриотически настроенные евреи, что я позор еврейского народа, потому что критикую украинскую героиню. Она военнопленная, это хорошо, что ее освободили. Но точно также и всех остальных пленных должны освободить. Почему-то многие думали, что она выйдет и станет новым национальным лидером. Как она может стать национальным лидером, если раньше неоднократно отличалась весьма одиозным поведением? Откуда уверенность, что в таком публичном и ответственном деле, как политика, она вдруг проявит себя исключительно хорошо?!

К сожалению, граждане Украины склонны "вестись" на пустые обещания, которые невозможно реализовать, очень любят популистов и готовы отдавать им самое дорогое, что у них есть в плане влияния на государство – свой голос. А в итоге, снова наступают на одни и те же грабли, получая на выходе полную "фигню".

Продолжение интервью с Цви Ариели читайте в пятницу на сайте "24"

Читайте також спецпроект 24 Каналу: Бригада: еліта української гвардії