Почему дроны теперь труднее сбивать и надо ли глушить мобильную связь во время атак: объясняет Храпчинский
- Европа и Украина обсуждают инициативу "Стена дронов" для защиты восточного фланга НАТО от российских беспилотников, которые уже залетают в Польшу, Норвегию и Данию.
- Анатолий Храпчинский подчеркивает необходимость усиления радиолокации, развития массовых дешевых средств защиты, и создания инженерной структуры вроде DARPA для эффективной разработки вооружения.
Европа и Украина обсуждают масштабную инициативу – "Стену дронов", которая должна была бы закрыть восточный фланг НАТО от российских беспилотников. Проблема уже не теоретическая – беспилотники залетают в Польшу, Норвегию и Данию – возможно, даже с моря – и становятся инструментом гибридного давления на соседей Украины. Это ставит под сомнение не только работу ПВО, но и само понимание, как защищать гражданские территории от мобильной и маневренной угрозы.
Вопрос участия Украины в "Стене дронов" пересекается с другим: способна ли украинская дроновая индустрия производить решения для собственных нужд и на экспорт? Анатолий Храпчинский, бывший офицер Воздушных сил и заместитель гендиректора компании Piranha Tech, считает, что перспективы есть, но только при условии системного подхода: четких технических задач, рыночных стимулов и быстрого финансирования инноваций. Сейчас большинство решений у нас точечные и краткосрочные, что дает врагу пространство для адаптации и преимущество массой. Технически вызов выглядит двояко: российские дроны все хитрее – маневрируют при приближении перехватчиков и используют алгоритмы обхода, а значит визуальный захват уже не гарантирует успеха.
Храпчинский отмечает необходимость усилить радиолокацию и развивать массовые дешевые средства – от РЭБов и "умного" сканирования спектра до лазеров и импульсного оружия. И главное – нужна "инженерная ставка" по типу американского агентства DARPA, которая давала бы ТЗ, финансирование и быструю проверку прототипов, чтобы решения работали не несколько недель, а были пригодны на год и более.
О технологической гонке с Россией, лазерном оружии и нужно ли глушить мобильную связь 24 Канал эксклюзивно пообщался с Анатолием Храпчинским.
Читайте также Европейская "Стена дронов" против России: какой будет роль Украины на восточном фланге НАТО
Перехват российских дронов: какие есть проблемы?
Европа вместе с Украиной сейчас живо обсуждает "Стену дронов", которая должна защитить восточный фланг НАТО (вместе с нашим государством) от российских дронов. Которые уже залетают в Польшу напрямую из России, а также в Норвегию и Данию. С последней Россия даже не граничит.
Анатолий Храпчинский / Фото предоставлено 24 Каналу
Обсуждается участие Украины в "Стене дронов". Но способна ли украинская дроновая индустрия в Украине производить что-то даже для внутренних нужд? Перспективы есть, если правильно развивать направление, считает Храпчинский. При надлежащем позиционировании рынка Украина может обеспечивать и себя, и западных партнеров. Но это точечные решения.
Сейчас уже есть "Шахеды", "Герберы" с камерами, которые, увидев нашу малую авиацию – в виде легкомоторных самолетов, вертолетов или дронов-перехватчиков, – начинают маневрировать так, чтобы сделать невозможным их перехват. То есть мы уже на этапе зарождения противодействия, которое со временем может стать малоэффективным.
По его словам, дроны могут идти на крейсерской скорости, но, обнаружив угрозу, резко ускоряются. Поэтому перехватчики работают преимущественно в режиме визуального захвата.
Российские же дроны работают с набором алгоритмов – камера видит силуэт вертолета или легкомоторного самолета, и обходит его. Нет смысла строить отдельную возможность управления – потребность в управляемых дронах уже реализована на 150 километров. Поэтому россияне строят много дополнительных пусковых площадок на временно оккупированной территории Украины, чтобы увеличивать "kill-зоны" за счет управляемых средств поражения.
Так они могут даже убирать тактическую авиацию с театра – это дешевле, отмечает Храпчинский.
Американо-израильская лазерная установка THEL / Фото US Army
Я постоянно подчеркиваю необходимость усиления радиолокации – она дает 3D-координату, фиксирует и ведет цель и позволяет работать в режиме командного наведения. Условно: РЛС постоянно держит цель, а перехватчик постоянно пересчитывает точку встречи, если цель маневрирует. Так работает классическая система противовоздушной обороны. В то же время мы не можем позволить себе много дорогостоящих средств перехвата, потому что враг истощает наш баланс за счет массовости,
– отмечает Храпчинский.
Поэтому следует искать массовые и более дешевые решения: разворачивать технологии на базе лазерного и импульсного оружия. Импульсное оружие способно противодействовать даже против крылатых ракет: грубо говоря, оно "взрывает" любую электронику на борту.
Чего не хватает Украине для развития оружия?
По лазерному и импульсному оружию возникает вопрос – не будут ли его создавать слишком долго и оно потеряет актуальность?
Любая технология, о которой мы говорим, автоматически попадает в зону риска: враг будет искать противодействие. Вся война – это цикл: мы придумываем действенную технологию – враг ищет противодействие и повторяет; мы отвечаем на его противодействие.
Собеседник напоминает о российских "сетках", "мангалах", над которыми сначала смеялись, а впоследствии они оказались действенными. "Нам нужна скорость решений – как у Patriot, который за 40 секунд перехватывает баллистику: фиксация, пуск, перехват. Риск есть, но чтобы новые технологии были эффективны, следует создавать рыночные условия", – добавляет эксперт.
Частные компании, по его словам, вынуждены выходить в публичную плоскость, чтобы их увидели военные: война идет в телеграм-каналах.
Когда мы показали наш модернизированный модульный комплекс DF-3/DFM (систему РЭБ), посыпались звонки – уже две системы работают на фронте на отдельных участках и тестируются. Как сделать так, чтобы производители имели качественные ТЗ и возможность создавать нужные ВСУ продукты? Возвращаемся к принципу, который у американцев реализован через DARPA. Я это называю "инженерная ставка": постоянно действующий инструмент, формирующий ТЗ, анализирует любое оружие, сразу ищет противодействие и финансирует интересные проекты – у DARPA (Агентства передовых оборонных исследовательских проектов США) хватает и 10% шанса на успех, чтобы поддержать идею.
Украинский кластер BRAVE1 Храпчинский называет попыткой создать аналог DARPA. Здесь эксперт приводит пример системы детекции на линии обороны, когда одна плата должна сканировать определенный диапазон. Современные дроны же могут работать в диапазоне 700 – 1200 МГц и постоянно менять частоту. Итак, надо одновременно "видеть" весь этот спектр (около 500 МГц), чтобы понять, где происходит обмен между дроном и пилотом, и точечно работать по этим каналам, создавая "умное" радиоэлектронное подавление.
Средства, сканирующие 500 МГц – 1 ГГц одновременно, – дорогостоящие, добавляет эксперт. В то же время происходят постоянные технологические апдейты, но они часто обусловлены тем, что Украина использует дешевые средства, которые работают в краткосрочной перспективе.
Мы вынуждены подстраиваться под запросы военных "здесь и сейчас". Продукт с потенциалом модернизации на новые вызовы военным пока "не заходит", потому что он дорогой и его не будут покупать, хотя он мог бы работать и до конца следующего года – мы знаем, куда враг пойдет по диапазонам. BRAVE1 – уникальная и качественная платформа, которая в свое время дала толчок появлению многих компаний. Они делают уникальные вещи, но развитие радиолокации в Украине почти "на стопе": на пальцах одной руки можно сосчитать компании, которые этим занимаются. Потому что это дорого: физика, антенно-фазовые решетки (активные/пассивные) и другие элементы.
В то же время Храпчинский вспоминает, что американские Tomahawk, ATACMS и ряд систем ПВО разработаны достаточно давно, но актуальны сейчас.
Украина имеет научный потенциал для развития вооружений, есть знания профессоров, которые надо передать и оцифровать. У россиян в этом вопросе уже построена инфраструктура: когда что-то работает – они масштабируют. Стоит сравнить первые "сырые и простецкие" "Шахеды", запущенные по Украине, с нынешними.
Надо ли глушить мобильную связь во время атак дронов?
Россияне уже длительное время отключают мобильную связь на временно оккупированных территориях и в своих регионах во время атак украинских БПЛА. Иногда можно услышать и о том, что это необходимо делать в Украине во время российских атак.
Читайте также Россия глушит интернет из-за атак дронов: будет ли бунт в Крыму после массовых блэкаутов
Храпчинский считает, что этого не стоит делать, ведь мобильная связь нам очень помогает.
Нетипичное поведение SIM-карты может быть обнаружено по LBS (платформа позиционирования Location Based Services) – с погрешностью 2 – 20 метров. Если польский номер "залетает" со стороны Сумщины, движется 180 км/ч по полю – есть понимание, что это подозрительно. Можно обратиться к оператору по происхождению SIM, массовым закупкам и тому подобное. "Видим IMEI модема – впоследствии блокируем такие модемы; "залетая" в Украину, они не подключатся к сети. Простое решение – "выключить свет" – не наше. Наше – выявить угрозу, понять ее и противодействовать, возможно, более интересными инструментами (даже "закидывать" что-то через ту же связь).
"К сожалению, живем в "двух-трехнедельной" войне: то "дадут Tomahawk", то "дадут Taurus", то "позволят бить по РФ". Нужно создавать собственные возможности, локализировать производство – и так, чтобы впоследствии это хотели покупать у нас", – добавляет Храпчинский.
Почему российские дроны залетают в Европу?
Залеты российских беспилотников на территорию НАТО и ЕС Храпчинский считает элементом российской гибридной войны. Ранее Путин взрывал склады оружия в Украине, теперь он залетает дронами в Европу.
По обнародованным данным, это "Герберы", говорит эксперт. Их могут запускать и с корабля в нейтральных водах Балтийского моря.
Такие "залеты" нагружают европейские общества: они чувствуют, что война может прийти и к ним. Путин не одержал быстрой победы в Украине. Балтия для него – "свое", он даже не рассматривает сложную войну: его цель – пугать Европу, которая помогает Украине, чтобы она была готова нас сдать, только бы избежать войны дома.
Получится ли это? Зависит от Украины, говорит Анатолий Храпчинский: чем больше мы будем "давать звездюлей" России, тем смелее будет Европа. Сейчас этого мало, но Дания, Финляндия, Швеция очень активно помогают и закупают для нас много вооружения.
ПВО на военной базе в Дании / Фото Steven Knap, Ritzau Scanpix via AP
Храпчинский называет эту ситуацию – когда Россия и другие режимы смогут использовать дроны по всему миру для гибридных атак – следствием "демократизации технологий". Люди хотели упростить быт, но гражданские технологии превратились в военные инструменты: интернет, датчики-лидары и тому подобное.
Поэтому надо делать инструменты: хоть какой Mavic или Autel вы купите – он имеет No-Fly Zone. Включили – и он туда не летит. Я накрываю антенну фольгой – и лечу куда хочу. Или ставлю другую прошивку – и так же. Задача – не создавать "офлайн-зоны" внутри продуктов, а строить их на уровне пространства. Есть диапазоны, где работает большинство дронов, – мы должны строить системы, которые на определенной площади полностью будут "глушить квадрат", ставить помехи на всех видах связи. Для массовых мероприятий – это критично,
– объясняет эксперт.
Анатолий Храпчинский / Фото предоставлено 24 Каналу
Анатолий Храпчинский заключает: мы часто говорим "полгода – и все меняется", потому что не делаем технологии, которые будут работать год и более – нет запроса. Украина вынуждена делать дешевое и быстрое вооружение для линии обороны, в то время, когда враг имеет массу вооружений и личного состава. Но в конце концов побеждают технологии и знания. У американцев есть Tomahawk, у россиян – Х-101 или "Калибр", скопированный с "Томагавка".
Поэтому для опережения России Украина должна создавать технологии, которые будут более долговечными и сложными – чтобы когда враг их даже захватит как трофей, то не смог понять, как это работает, и скопировать.
Частые вопросы
Какова цель инициативы "Стена дронов" для Украины и Европы?
Инициатива "Стена дронов" направлена на защиту восточного фланга НАТО от российских беспилотников, которые становятся инструментом гибридного давления на соседей Украины. Она имеет целью улучшить безопасность и противовоздушную оборону гражданских территорий от мобильных и маневренных угроз.
Способна ли украинская дроновая индустрия удовлетворить внутренние и экспортные потребности?
Украинская дроновая индустрия имеет перспективы обеспечивать как внутренние потребности, так и потребности западных партнеров, но это возможно только при условии системного подхода, включающего четкие технические задания, рыночные стимулы и быстрое финансирование инноваций. Сейчас большинство решений являются точечными и краткосрочными.
Какие технологические вызовы стоят перед Украиной в противодействии российским дронам?
Украине необходимо усилить радиолокацию и развивать массовые дешевые средства, такие как РЭБы, "умное" сканирование спектра, лазеры и импульсное оружие. Важно создать инженерную ставку, похожую на американское агентство DARPA, для быстрого финансирования и проверки прототипов, чтобы решения были долгосрочными и эффективными.
Как роль инженерной ставки может повлиять на развитие оборонных технологий в Украине?
Инженерная ставка — это концепция, которую Анатолий Храпчинский предлагает реализовать в Украине по образцу американского агентства DARPA. Она должна формировать технические задания, анализировать любое оружие, сразу искать противодействие и финансировать интересные проекты. Это позволит Украине создавать эффективные оборонные решения, которые будут работать не несколько недель, а годами, и поможет в конкурентной борьбе с российскими технологиями.
Стоит ли выключать мобильную связь во время атак российских дронов?
Использование мобильной связи во время атак дронов может предоставить важную информацию для выявления угроз — нетипичное поведение SIM-карт может быть отслежено через платформы позиционирования. Отключение связи не является оптимальным решением для Украины, поскольку это может лишить возможности выявить угрозу и эффективно противодействовать ей. Вместо этого, следует использовать мобильную связь для сбора данных и анализа угроз, обеспечивая более инновационные инструменты для противодействия.