Мне пришлось хоронить одного за другим, – интервью с военным капелланом Андреем Зелинским

Андрей Зелинский – священник Украинской греко-католической церкви, который стал первым военным капелланом при штабе АТО в 2014 году. Осуществлял свое служение в подразделениях ВСУ в самых горячих точках Донбасса – под Донецким аэропортом, под Славянском, Краматорском, в Песках, Дебальцево, Широкино, Водяном на Авдеевской промзоне и под Мариуполем Донецкой области. С лета 2017 года отец Андрей сконцентрировал свою службу в 36-й отдельной бригаде морской пехоты. Сегодня – ответственный за организацию капелланского служения в своей Церкви.

Читайте также На нас говорили "трое святых", – трогательная история, как на войну ушли отец, мать и сын

Вы являетесь первым военным капелланом при штабе АТО (2014 год). Как приняли это решение?

Мой путь в военное капелланство начался еще много лет до начала вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины. Начался он в группе других военных капелланов в военном институте Львовской политехники, позже Львовской академии сухопутных войск, в 2006 году. Тогдашние курсанты, с которыми мы проводили много времени – длительные марши, прыжок с парашютом, присутствие во время утренней пробежки – впоследствии стали для меня добрыми друзьями.

Когда в июне 2014 над Луганским аэропортом погиб первый из них, я решил, что больше не могу спокойно оставаться в столице. Эти некогда беззаботные мальчишки за какой-то миг стали командирами боевых подразделений и в условиях реального боя повели за собой людей. Почувствовал, что должен быть рядом. Очень трудно делать шаг туда, куда другие еще не ступали.

Андрей Зелинский – военный капеллан / Фото Валентины Полищук, 24 канал

"Многие из моих друзей вдруг с оружием в руках начали защищать Украину и родной народ"

О военных капелланах в Украине вообще мало что говорилось. Поэтому для меня на самом деле шаг на войну был шагом в неизвестное, как я себе тогда это трактовал. Шаг, обусловленный моими ценностями, моими убеждениями и, в конце концов, тем, что я считал себя военным капелланом. А наш лозунг – "быть рядом".

Многие из моих друзей, а я вспоминал, что это люди, с которыми мы пересекались, общались в течение восьми лет, вдруг с оружием в руках начали защищать Украину и родной народ на линии фронта. Итак, мысль о том, что они там, а я здесь, в Киеве, в академической среде, как-то меня очень беспокоила.

Настоящим катализатором принятия решения стала трагедия, связанная со сбитием самолета под Луганском. Когда более 40 десантников погибает, один из моих товарищей из академии.

На следующий день через соответствующие структуры нашей церкви мы обратились в Генеральный штаб ВСУ с просьбой предоставить разрешение и направить наших военных капелланов в зону боевых действий.

"Задача военного капеллана-приклонить небо к человеку"

Какова ваша миссия на этой войне?

Задача военного капеллана – склонить небо к человеку в военной форме. Своим присутствие помочь человеку ощутить наличие какого-то более глубокого смысла во всем происходящем, присутствие какого-то горизонта. Священнослужитель в обществе – это все еще представитель абсолютного формата ценностей, для многих парадоксальной истины. И она очень быстро исчезает с горизонта, когда мы говорим непосредственно о пространстве реального конфликта, о присутствии настоящего насилия.

Начал я свой путь из штаба АТО. Впоследствии это – Пески, декабрь 2014 – январь 2015 годов под Донецким аэропортом, январь 2015 года в Дебальцево, август-сентябрь 2016 года – Авдеевская промзона, далее – Широкино, Водяное, Мариупольский направление. Это очень горячие точки украинского фронта, там, где человечность, возможно, становится таким очень ценным сокровищем.

"Задача военного капеллана – приклонить небо" / Фото из фейсбука Андрея Зелинского

"Наша человечность имеет четыре фундаментальные координаты"

Задача капеллана – склонить к нашим воинам само небо, быть свидетелем того, что все, что происходит вокруг, имеет более глубокий смысл. Ты не просто военнослужащий с оружием в руках, ты – человек, воин по характеру, с любовью в сердце. Соответственно – защитник тех, кого любишь, и того, что любишь.

Наша человечность имеет четыре фундаментальные координаты: умение выбирать добро, бороться за справедливость, искать истину и созерцать красоту. Для меня это слишком важно в условиях войны. Для многих украинцев война напрямую ассоциируется со свистом пули и разрывом артснарядов. Война – не только об оружии. На войне живут люди, а значит важно вовремя осознать цену собственной человечности.

"Война – не только об оружии" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Кто-то беспокоится о семье, которая осталась далеко, кто-то влюбился, кто-то разозлился, у кого-то закончился контракт и надо думать, что делать дальше. Это множество конкретных обычных вопросов, которые, как мухи, роятся вокруг сознания военнослужащего в условиях, когда нужно защищать собственную жизнь и жизнь своего собрата, чтобы выполнить задачу, поставленную перед подразделением, и оставаться верным миссии ВСУ. Следовательно, речь идет о сохранении чего-то подлинно человеческого в условиях реальной деструкции привычного для нас мира.

В одном из интервью вы говорите, что решающим в деятельности военного капеллана в начале боевых действий было обеспечить смысл пребывания на войне и поддержку. Как именно?

Если мы говорим о 2014 годе, то свидетели того времени очень хорошо помнят это общественное положение, когда не хватает конкретных ответов на сложные вопросы. Это тогда, когда все еще трудно понять, что же на самом деле творится. Существуют различные интерпретации происходящего.

Вооруженные силы – это всегда очень реакционный институт в обществе. Так задумано, так должно быть, чтобы они выполняли возложенную на них функцию. Поэтому даже события, связанные с Революцией Достоинства в Киеве, также неоднозначно воспринималось со стороны представителей различных воинских формирований.

Итак, в этом контексте, когда будто мир сходит с колеи, нужно таки кого-то, кто мог бы видеть колею и горизонт, к которому направляемся. Это одна из важных задач, которые я тогда видел. Я – священнослужитель, частью моей миссии является умение интерпретировать окружающую действительность категориями веры, видеть более глубокое, трансцендентное измерение конкретных событий человеческой жизни. Но методология бывает очень разная.

Самое важное – защитить человека от стресса, помочь человеку со здоровой рациональностью проанализировать происходящее. Это конкретные истории, шутки с чаем, таинство исповеди и таинство смиренного присутствия, кто-то просил научить молиться, кто просил молиться за семью, за павших.

Где-то, припоминаю, чтобы обеспечить присутствие какой-то цивилизации – были уроки английского или итальянского языков для желающих после того, как возвращались с операций. Опять же, чтобы уберечь психическое здоровье и личную целостность человека на должном уровне даже.

"Нужно кого-то, кто мог бы видеть горизонт" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

То есть, говорим о широченном спектре разнообразных вопросов, с которыми обращаются люди. Все это складывается в один пазл, когда появляется смысл, объясняющий или предлагающий ответ на вопрос: "Зачем я здесь? Зачем это со мной случилось?"

Это, в конце концов, самый важный вопрос вообще в жизни человека, но особенно, когда мы говорим о контексте таких общественных трансформаций и экзистенциальных вызовов. Итак, вопрос "зачем". Чтобы помочь людям артикулировать границы идентичности защитника Украины.

До начала войны военнослужащие – это как будто тоже защитники, но пока не на опыте, еще не было возможности пережить собственную идентичность защитника перед лицом реальной угрозы самой жизни.

А тут вдруг появляется этот опыт – и ты уже защищаешь не какую-то абстракту метафизического характера, а Украину, которая имеет глаза, это глаза твоей матери, которая имеет руки, это руки твоего отца. Соответственно, это прикосновение к тому, что является самым родным – твоя жена, твои дети, твои человеческие мечты. Украина – это все мы. И вдруг появляется личность, которая должна найти в себе отвагу, психологическую состоятельность, эмоциональную и физическую способность ее – защитить. Потому что защитник – это тот, кто любит.

"На войну можно идти только с любовью, с любовью к тем, кого защищаешь"

Задача капеллана – помочь человеку найти это сверхъестественное измерение военной службы. Нельзя идти на войну с ненавистью в сердце, это конец, так ты уже обречен на поражение даже после целого ряда тактических побед. Неважно, какие будут твои достижения в боевой сфере, ты уже проиграл, потому что ненависть – это инструмент, который использует тебя, он не настроен на строительство, на консолидацию. Ненависть возбуждает гормоны, но разрушает человека.

"Самое важное – защитить человека от стресса" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Ты становишься заложником механизмов, которые разрушают тебя изнутри. На войну можно идти только с любовью, с любовью к тем, кого защищаешь. Это должна быть единственная и самая важная цель. Ты должен быть поистине воином, преданным победе над собой, над жизненными обстоятельствами, над противником любого масштаба и калибра.

Война и вера в Бога. Как это сочетаете в себе?

Я верю в Бога и я живу среди людей. И людям свойственно иметь собственное понимание той же ситуации, свойственно иногда не находить, в силу личной уязвимости, ответов на конкретные сложные вопросы. Тогда начинаются конфликты в условиях ограниченности ресурсов. Но существуют цивилизованные способы реагирования на такие конфликты. Мы их называем политикой – это когда мы совместно согласовываем и рационально упорядочиваем отношения в обществе.

Но когда нам не хватает ценностей, на основе которых выстраиваются принципы общественного взаимодействия, и когда политический процесс теряет доверие людей, когда коммуникации исчерпывают себя – начинается война, грохочет оружие. Вера помогает в условиях хаоса не потерять из виду горизонт, универсальные абсолютные ценности, которые не предлагаются ни одной программой какой-либо из политических партий.

"Мы защищаем ценность и достоинство каждой человеческой жизни, строй и порядок на национальном уровне"

Они легитимируют определенные процессы, потому что есть трансцендентного порядка. Речь не о любом формате войны. Когда говорим о том, что происходит в Украине, ведем речь с позиции защитника: мы защищаем ценность и достоинство каждой человеческой жизни, строй и порядок на национальном уровне. Конечно, он имеет последствия для международного порядка.

"Когда политический процесс теряет доверие людей – грохочет оружие" / Фото Валентины Полищук

Защищая его, мы делаем возможной жизнь конкретного человека, развитие его личного потенциала и личной свободы. Это становится невозможно, когда полноценно перестают функционировать общественные институты и политические институты. Когда общественные ценности для взаимодействия перестают иметь значение, тогда наступает хаос, тогда становится страшно даже отважным. Вера в абсолютное добро и любовь – это то, что позволяет не потерять четкого горизонта даже в условиях войны.

"Не существует сторон, существуют ложные убеждения"

А как насчет людей по ту сторону?

Все мы люди. Не существует сторон, существуют ложные убеждения – и они формируются в силу определенных политик. Они становятся оружием в руках тех, кто защищает свои интересы ценой других. Существуют люди, которые ищут способы объясниться там. Нам еще очень далеко до того, когда мы начнем исцелять украинское общество от войны.

Я всегда говорю, что у нас с вами сегодня существует два вектора для развития нашего общества: исцеление ран войны и воспитание нового поколения украинцев. Конечно же, прекращение самого конфликта, преодоление всех последствий боевых действий, забота о семьях павших.

Реинтеграция временно оккупированных территорий требует большого видения и больших усилий. Поломанные человеческие судьбы – по обе стороны фронта: сироты, вдовы, обманутые когда-то политическими иллюзиями люди. Речь идет об огромной доле хаоса и безумного масштаба экзистенциальной пустоте. Все это требует исцеления.

"Не существует сторон, существуют ложные убеждения" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Еще один вектор, который является важным, – воспитание нового поколения украинцев. Новые поколения не появляются и не приходят, их надо воспитать. Это должно быть сообщество людей, которое взаимодействует на основе общих для них ценностей.

Читайте также Герои умирают, и очень быстро: история войны в фото репортера Андрея Дубчака

Формирование нового поколения должно осуществляться на основе тех ценностей, которые позволят нам реализовать все то, что предыдущие поколения потеряли: страну, в которой захочется жить людям с разными взглядами; общее добро, котором всем захочется служить. Исцеление ран войны – это о стране, а также и о человеке.

Разъяснительная работа с теми, кто по ту сторону, конечно, никогда не должна прекращаться, но более всего – развитие Украины по эту сторону должно стать самым весомым аргументом. Украины, о которой мечтали и Герои Небесной Сотни и павшие украинские воины. Итак, созидание государства, где свобода и достоинство остаются определяющими ценностями.

Исцеление ран войны – это о стране, а также и о человеке / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Когда с нашей стороны воспитанное на правильных ценностях поколение создаст свободное и экономически способное государство, сделает возможным Украину нового качества. Я верю, что за несколько десятков лет мы все-таки сможем увидеть "зажившие раны нашего общества".

"А потом мне пришлось хоронить одного за другим"

На войне многие люди отчаиваются в Боге. Некоторые, наоборот, начинают верить. Были ли у вас такие периоды в жизни, когда могли разувериться?

Возможно, такие люди есть, но я никогда не слышал о случаях, когда перестали верить, однако слышал о таких, которые начали верить. Конечно, атеисты на войне существуют, потому что они есть в украинском обществе. ВСУ не исключение. Человек переосмысливает жизнь, когда чувствует себя на грани. Первая и Вторая мировые войны спровоцировали в обществе недоверие к абсолютному добру, если человек способен на такие преступления. Например, концентрационные лагеря. Я видел людей, которые радикально меняли свои ценностные приоритеты в жизни на войне, видел и людей, которые говорили, что не верят.

Война меняет всех и каждого, и здесь трудно как-то пройти мимо. И у меня бывали сложные дни, конечно, но они никак не связаны с системой убеждений или с верой. Были случаи, когда многие люди, которых знал в течение длительного периода, вдруг начали исчезать. Когда мы теряем друзей – люди покидают твою жизнь и забирают немного тебя с собой и, как результат, твоя жизнь начинает напоминать тень.

"Война меняет всех и каждого, и здесь трудно пройти мимо" / Фото из фейсбука Андрея Зелинского

"Очень хорошо помню мысль во время похорон: "Еще одни такие похороны – и я больше не смогу..."

Я уже упоминал, что лично в военном капелланстве с 2006 года, это восемь лет до начала боевых действий на территории Украины. Соответственно, большое количество молодых в это время офицеров я знал еще как курсантов. Мы общались, они ко мне в гости заезжали даже перед выездом на фронт. Потом мне пришлось хоронить одного за другим. Речь о немалом количестве людей.

Впоследствии, когда я уже стал штатным капелланом в бригаде морской пехоты, а это очень боевые подразделения, то там также постоянные потери. Соответственно, уходящий – забирает частичку тебя с собой. Я очень хорошо помню одни похороны, когда я понимал, что в этом личном измерении я уже истощен, что я больше не могу. Очень хорошо помню мысль во время похорон: "Еще одни такие похороны – и я больше не смогу..."

"Тот, кто уходит – забирает частичку тебя с собой" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

"Будущее нуждается в исцелении"

Вы работаете с семьями военнослужащих, в частности, особое внимание уделяете семьям, потерявшим сыновей, дочерей, отцов, мужей. Почему важно работать с такими семьями?

Сегодня я заместитель руководителя департамента военного капелланства Патриаршей курии Украинской греко-католической церкви. Наш департамент работает в нескольких направлениях. Это работа с военнослужащими и их семьями, ветеранами, семьями павших, обеспечение деятельности капелланов нашей церкви. В частности, это и большое количество проектов, связанных с целением ран войны в Украине, когда мы работаем с ветеранами, с семьями павших, с детьми и семьями действующих военнослужащих.

Почему это важно? Потому что наше будущее нуждается в исцелении. Человеку трудно думать о каком-то будущем с людьми по ту сторону, если еще болит, когда рана еще не заживлена. Человеку трудно думать о целостности общества, а нам надо встроить какую-то модель реинтегрированной действительности временно оккупированных территорий Украины в видение нашего общего будущего. Мы об этом не говорим, потому что еще болит. А нужно, потому что будущее нуждается в воображении.

Прошлое живет в текстах, а будущее – в воображении. И нам нужно представить, как мы будем жить вместе, какой формат этого сожительства. То же происходило и в других государствах. В нашем случае это, конечно, обусловленная геополитическими интересами внешняя агрессия. И пока существует этот фактор внешней агрессии, трудно прогнозировать развертывание ситуации. Остается лишь уверенно становиться сильнее.

Поэтому важно, чтобы внутри дома все были целы, живы и здоровы. Мы должны беспокоиться о семьях наших павших, о семьях, которые остро чувствуют боль. Мы стараемся организовывать различные мероприятия вроде паломничеств, реабилитационных путешествий за границу, регулярные встречи матерей в маленьких сообществах по всей Украине, где они объединяются и поддерживают друг друга. И для них очень важно, в частности, это религиозное измерение.

"Мы должны беспокоиться о семьях, которые остро чувствуют боль" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Их исцелением является молитва, участие священника в их сообществах. В конце концов, эти сообщества и творятся на основе наших приходов. Это одна из важных функций, которую выполняет церковь в Украине, – забота о семьях павших. Государство может не успеть, там персонал быстро меняется, а церковь остается на месте, особенно рядом с теми, кто получил ранения от войны.

Мы работаем также и с военными психологами и помогаем приобрести навыки формирования механизмов обеспечения психологической и духовной стойкости. И стойкость – это особое искусство для людей на войне, для общества, израненного войной. Стойкость – это способность трансформировать вызов в возможность, способность интегрировать боль и двигаться дальше для того, чтобы потом были качественные результаты, чтобы становиться внутренне сильнее.

Вы прошли много горячих точек вместе с военными. Не раз видели гибель наших ребят, видели смерть на войне. У вас как у мужчины никогда не возникало желания взять оружие в руки и воевать?

Я очень хорошо знаю, кто я. Я – военный капеллан. Знаете, как чувствовать себя без оружия в условиях, где постоянные обстрелы, например, Пески или Дебальцево? Это как будто ты по городу ходишь совсем без одежды. Психологически тебе хочется защищаться и у тебя нет ничего, кроме твоей молитвы и осознания, что ты должен помочь каким-то образом ребятам, которые сейчас с оружием в руках.

Капеллан в многовековой международной истории имеет свою особую функцию и миссию. И когда он преданно ее исполняет, у него рука не потянется к оружию – он будет иметь, чем заниматься, и его служение будет иметь свою пользу. Мы говорим о профессионализме, об ответственности за собственное призвание.

"Ценности нуждаются в защите"

Вы написали книгу "Мое путешествие в Страну морпехов" — это дневник о том, как важно стремиться к победе и понимать, что самая важная победа – над самим собой; о том, как важно мечтать, не останавливаться и верить в неодолимую силу добра. Расскажите, что имеется в виду в словах "победа над собой".

Самые ожесточенные бои – в сердце воина. Я часто говорю, что Украине для того, чтобы качественное будущее стало реальностью, надо воспитать новое поколение воинов. К сожалению, не каждый военнослужащий – воин, но не каждый воин должен быть военнослужащим. Мы говорим об определенном типе характера личности, которая предана победе, у которой есть цель, цель, горизонт. Конечно, существуют препятствия на пути, но такой человек способен справиться с ними, чтобы оставаться преданным своей цели.

Когда мы говорим об Украине нового качества, об обществе, в котором человек может быть человеком, жить, реализуя свой внутренний мир, жить счастливо в семье с защищенной личной свободой и достоинством, то все это требует определенных усилий, ценности требуют защиты.

Существует американская фраза "freedom is not free", которая имеет два толкования: свобода не дается бесплатный вход, за нее надо платить, а также – свобода не свободна, ее нужно постоянно освобождать. Свобода требует постоянного освобождения, если мы хотим жить в обществе, где у нас есть свобода быть собой и возможность реализовывать себя в совместном служении.

Воин закаляется тогда, когда побеждает себя. Иногда собственные интересы говорят одно, но существует еще понятие общего блага. Иногда стоит переступить через себя, чтобы обеспечить добро другим. Это, непосредственно, когда мы говорим о защите Отечества, Украины, об идентичности защитника. Воин – это человек, который готов бороться до конца за себя и за своих, уверенно преодолевая все препятствия на пути.

"Воин – человек, который готов бороться до конца за себя и за своих" / Фото из фейсбука Андрея Зелинского

"Армия должна быть школой жизни"

Вы прошли полосу препятствий с морской пехотой. Расскажите об этом опыте.

В 2016 году появляется Положение о службе военного духовенства в Вооруженных силах Украины, Нацгвардии и Государственной пограничной службе. Можно сказать, что это год, когда появляется институциональный формат военного капелланства в Украине. С 2016 года военные капелланы становятся работниками ВСУ в конкретных подразделениях на конкретных должностях. Я стал первым капелланом в морской пехоте. Это боевой род войск с собственным этосом, ценностями и традициями.

Актуально Мы готовы дать бой и освободить земли, – интервью с капитаном батальона морской пехоты

Собственно, книга "Мое путешествие в Страну морпехов" о том, что существуют среды даже в Украине, где ценности имеют значение, где существует как бы особая страна, особая система отношений, особое понимание и отношение друг к другу. И нам важны такие модели для возврата Вооруженным силам их естественной, как по мне, и несколько забытой в Украине функции – армия должна быть школой жизни.

Это общественный институт, через который проходит значительное количество граждан нашей страны, и он должен не только учить, как защищать государство, но и формировать определенные ценностные основы. С ними, возвращаясь в повседневность, человек чувствует себя командиром собственной жизни, а не заложником обстоятельств, и готов дальше служить своему народу то ли в бизнесе, то ли формируя следующие поколения украинцев в школах.

Морская пехота – такая семья людей ценностных, людей-воинов. И моя интеграция – капеллан всегда должен быть рядом. Это очень символическое значение. Речь не только о физическом присутствии, хотя также предполагает жить там, где живут – окопы, болото, обстрелы. Но это и духовное присутствие, умение быть рядом в системе тех ценностей, которые являются важными для них. Берет морского пехотинца, штурмовой берет – символ определенного отличия, принадлежности к братству воинов, символ интеграции в боевое братство. Поэтому, прежде всего, нужно что-то пройти и преодолеть себя, чтобы потом быть частью этой семьи.

"Легче себя найти тем, кто себя ищет"

В документальном фильме "Капелланы. Война глазами священников" вы говорите следующее: "Дорогие люди, если бы вы знали, как трудно жить с вами, когда одновременно приходится умирать с ними". Возвращаясь с войны, военные часто себя не могут найти в гражданской жизни. А вы?

Очень трудно человеку найти себя, если, возвращаясь с войны, он живет одной единственной жизнью. Особенно, когда она продырявлена. Очень важно развивать свои возможности, искать новые форматы жизни и действия, открывать в себе что-то еще неоткрытое. Я живу четыре жизни. Я духовное лицо, я принадлежу к академической среде и преподаю современные теории политики и власти, преподаю лидерство, а также работаю с молодежью.

Я всегда говорю, что нам надо сформировать новое поколение, соответственно я являюсь одним из соучредителей Украинской академии лидерства. Четвертый мой мир – военная среда. Поэтому этакая метафора – когда продырявило в одной жизни, остаются другие. Другими словами, легче себя найти тем, кто себя ищет и до войны и после, тем, которые пытаются открыть и реализовать свой потенциал.

"Твори себя, не уставай творить себя и Украину"

Конечно, труднее это сделать после войны, если человек не начал этого когда-то делать, но я знаю много ветеранов, которые вдруг, вернувшись и словно потеряв себя таких, какими были до войны, –  начали творить себя других. И вдруг появились какие-то прекрасные ценностные инициативы и интересный бизнес в социальном формате.

Человек рождается в странствии. Чтобы быть камнем – достаточно быть камнем, а человеку нужно становиться собой, открывать свой потенциал и его реализовывать. Соответственно должно быть путешествие от себя вчерашнего к себе завтрашнему. Каждый из нас – это постоянная изменчивость, но мы можем выбирать собственное направление движения. Поэтому, очень важно нашим ветеранам осознать, что твоя жизнь в твоих руках, твоя страна тоже. Соответственно, если болит в том формате, который изранен войной, создавай другой. Твори себя, не уставай творить себя и Украину.

Когда видишь столько смертей, как не чувствовать себя опустошенным?

Именно благодаря тому, что я делаю. Мое любимое искусство – старлайтинг. Когда становится темно, человек растерялся и возникает вопрос: "Что делать?". Ответ один – иди зажигай звезды, ищи светлое и теплое в других людях, которые тебя окружают. Просто на уровне дисциплины заметь, зажги собственным вниманием, усиль то, что есть хорошее в людях вокруг. И завтра в их свете тебе будет легче заметить контуры собственного бытия. Очень важно фокусироваться не на своих ранах, ибо это ловушка и конец, а искать возможности исцелить других – это выход.

"Идеология – это тот механизм, который объединяет людей, консолидирует общество"

Вы являетесь политологом по одному из образований. В одном из интервью вы говорите о том, что у нас, цитирую, "наконец появились намеки на государственную идеологию". Что это за намеки и какая должна быть государственная идеология?

Государственной идеологии у нас пока нет. Термин идеология для нас все еще болезнен и неприемлем, ибо напоминает нам о нашем авторитарном прошлом, о советском наследии, а на самом деле в человеческом обществе идеологических вакуумов не существует. Отрицание одной идеологии – это уже созидание новой идеологии.

"Отрицание одной идеологии – это уже создание новой " / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Идеология – это тот механизм, который объединяет людей, консолидирует общество и легитимирует определенный порядок, власть в обществе. Без этого общество не может функционировать и существовать, защищать себя. Без этого не могут эффективно функционировать государственные институты, потому что они отражают определенное видение государства и значение человека в обществе. К сожалению, абстрактных побед не существует. Каждая имеет собственное название, координаты, параметры.

Победа – это осуществленная цель, реализованная цель, мечта, которая становится явью, выполненная задача. Поэтому нам нужно четко назвать эти координаты завтрашней Украины, за которую мы ведем борьбу, в которой мы желали бы жить. Если у нас появляются такие координаты, то они фиксируются в государственной идеологии. Это не о каком-то авторитаризме, это может быть о свободе и достоинстве.

В конце концов, это единственный формат, который я себе представляю в украинских реалиях. Это две основные ценности, которые присущи нам. У нас есть многовековая культура, которая транслирует эти ценностные ориентиры и некоторые принципы взаимодействия в обществе, сформированные на их основе.

Идеология сегодня должна предлагать нам ответы на вопросы консолидации обществ и легитимации государства в Украине. Ответ на эти вопросы имеет экзистенциальный характер. Нам следует наконец честно задуматься над тем, как объединить украинцев и сформировать доверие к институтам власти.

Государственность – это вызов и возможность. Мы в 1991 году получили ее и не сразу поняли, что это дар, за который надо сразу брать на себя ответственность. Когда не хватает государства, институционального дизайна общественной организации, появятся геноциды, этноциды, голодоморы и холокосты. Поэтому государственные институты – это о защите народа и человека в обществе, но вопрос, на каких именно ценностных основах мы их выстраиваем.

Как, по-вашему, закончить войну?

Это очень сложный вопрос, потому что зависит он не только от нас. Мы все хорошо понимаем, что это вопрос геополитического характера. Это не значит, что мы не можем ничего делать. Но я уже упоминал – это исцеление ран войны и воспитание нового поколения украинцев.

Нам следует работать над национальной и индивидуальной устойчивостью, над видением будущего, над ментальными моделями реинтеграции временно оккупированных территорий, реформами наших институтов, над формированием лидерских компетенций в школе и в армии, над тем, чтобы каждый день мы становились сильнее.

Политика – это не сцена для автокомпенсации. Люди, недолюбленные в детстве, впоследствии используют все возможности, чтобы почувствовать себя замеченными, доцененными хоть с какой-то сцены – с церковного амвона или трибуны Верховной Рады.

"Нам следует работать над национальной и индивидуальной устойчивостью" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

В сегодняшнем украинском обществе не существует кого-то, кто мог бы воплощать в себе ответы на важные для нашего народа вопросы. Ролевой модели национального масштаба нам сегодня не хватает. История показывает, что все абстрактные идеи и идеалы должны воплощаться в опыте, чтобы потом быть примером.

Возможно, в этом наша уникальность, а, возможно, причина нашего с вами сегодняшнего состояния. Поэтому вопрос идеологии это не о декорациях и надписях на стенах, а о том, что позволяет нам выжить, прорваться. Идентичность – это скорее ответ на вопрос "как?", а не "кто?". И современный мир не скупится на все новые вызовы, которые завтра потребуют от нас коллективной способности выживать.

Есть ли вопросы, которые вы задали себе на войне и не нашли ответа?

Неужели это все по-настоящему? Когда это закончится и как?

Какова цена вашего мирного неба?

Цена жизни. Мирное небо стоит подлинности. Его нельзя имитировать. Вообще, человек счастлив – это человек настоящий, и счастье не подделаешь. Самым счастливым, парадоксально, человек является тогда, когда ему болит. Все остальное мы можем себе додумать, домыслить любые состояния любой эйфории. А когда болит – ты настоящий.

Это здесь пространство и время, чтобы начать расти до полноты своего личного бытия, до счастья. Ситуация войны открыла нашу с вами подлинность – целого народа и индивида в этом контексте. Теперь важно, куда мы с этим пойдем, куда мы инвестируем это богатство нашей с вами подлинности.

"Мирное небо стоит подлинности " / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Мы заметили, как мы легко можем мобилизоваться и отвечать на вызовы, но это было восемь лет назад. Уже приходит другое поколение и появится другой подход к поставленным тогда вопросам. И обязательно появятся новые вызовы. Украина дня завтрашнего – это о требовательном пути интеграции: нашей памяти, наших разногласий, отношения к конкретным вопросам разных поколений. Должны быть сильными, должны быть готовыми.