Андрей с Леной были знакомы еще с детства, а решение о женитьбе приняли через полтора месяца встреч. Тогда подумали, что узнавать друг друга будут в течение всей жизни. "И не прогадали", – отмечает Елена.

Советуем прочитать Мы готовы дать бой и освободить земли, – интервью с капитаном батальона морской пехоты

За годы брака у пары появился сын и двое дочерей. Супруги вместе были на Майдане, а позже – на Донбассе. Об истории патриотической семьи из Тернопольщины читайте в эксклюзивном интервью 24 каналу в рамках проекта "Цена мирного неба".

"На нас говорили трое святых"

Андрей имел позывной "святой", потому что хотел когда-то стать священником. Елена – "Вишня". Важно, что к супругам на передовую присоединился их 18-летний сын – тоже Андрей.

На нас говорили трое святых… Нас даже поздравляли с праздником Трех святых,
– шутит Лена.

Как вы попали на передовую? В каком году это произошло?

Андрей: В этом году исполняется 30 лет такой славной организации, как УНА-УНСО "Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона – 24 канал". Я с 1992 года в этой организации. Мы были семьей на Майдане. И когда началась война – вопрос вообще не стоял. В июне 2014 года создавался шалаш УНСО. Я сразу был уже там. В октябре, после боевого слаживания, мы уже попали на передовую.

И сколько времени вы были на фронте?

Андрей: 4 года 22 дня.

А вы, госпожа Елена?

Елена: Я пришла через год. Здесь немножко изменились обстоятельства. Создавался 131 отдельный разведывательный батальон. И там требовались на такие должности, которые, я думала, могу освоить и принести пользу. Тем более я могу быть вместе с мужем.

Вопрос "идти или не идти" не возникал

Елена рассказывает, что их семья восприняла решение нормально. Дочери – школьницы гордились родителями.

Елена: Когда муж уходил, вопроса "идти или не идти" не возникало. Все поняли, что мужчины идут, война началась.

Когда ушла я, родители согласились быть с детьми, девочками. Сын тогда учился, он приезжал домой на выходные. Учился во Львове. А девочки еще были немного маленькими – 10 и 14 лет. Однако и родители, и они восприняли все даже положительно.

Андрей и Елена / Фото из фейсбука Елены Ильчишин-Грех

Сын пришел на войну неожиданно

Сын Ильчишиных Андрей в 18 лет оставил университет и присоединился к родителям. Елена отметила, что это стало неожиданностью.

Когда пришел сын, это уже было немножко неожиданностью. Правда, он намекал, что было бы ему 18, он уже бы был на фронте. Но мы так воспринимали... на самом деле было очень страшно. Потому что одно – переживать за одного, другое – когда волнуешься за троих,
– рассказывает женщина.

А вы, например, не отговаривали сына?

Андрей: он пропал из поля зрения в гражданской жизни. Я уже понимал, что это…

Начал его искать. Нашел в батальоне Донбасс. Он как раз базировался под Мариуполем. До комбата позвонил и договорился о встрече. Со своим комбатом тоже переговорили с командиром куреня. Ну, мы так подумали, если он уже решил, то пусть будет лучше в нашем батальоне.

Елена: Чтобы вместе были.

Андрей: Ну, по крайней мере, я его если не всегда видел, то слышал. Я был начальником связи. Если даже не видишь его, то знаешь, на какой позиции он стоит.

Елена шутит, что детям нужен присмотр.

Вы говорите, что ваши дочери восприняли положительно? Не отговаривали вас?

Елена: Они гордились.

Андрей: В 2014 – 2015 годах по всей Украине был такой подъем.

Дочерям угрожали

Елена рассказывает, что к дочерям звонили люди с оккупированных территорий. Они запугивали девочек, чтобы выведать позиции родителей. Приходилось даже менять сим-карты.

Дочкам звонили, пугали детей. Сначала сына, что отец погиб. Такие угрозы были тогда часто распространены. Был вопрос, чтобы вычислить, где именно базируется батальон. Это все было где-то в 2014 году.

В 2015 году звонили к девочкам. Мы старались периодически менять сим-карты, чтобы немножко протянуть время. Кроме того, заставили детей удалиться из Вконтакта.

Боялись, и они испугались. Мы так старались поменьше звонить. Меньше им рассказывать. Больше родителям я звонила, хотя и за родителей переживали.

"Когда сын шел на смену, на мне просто лица не было"

Как это, когда на фронте помимо опасности за свою жизнь, вы еще переживаете за ваших близких людей? Обостряет ли война эти чувства и переживания?

Андрей: Много минусов дает. Когда ты идешь на работу и знаешь, что... Я знаю, например, что творится там, где она, что творится там, где сын. Это немного мешает работе, особенно, когда обострение.

Елена: Я, например, себя не видела со стороны, но говорили, что, когда сын шел на работу, то на мне просто лица не было. Со мной говорить о серьезных делах никто даже не пытался. Говорили, что я просто становилась сама не своя.

А как часто вам удавалось связываться, то есть встречаться всем вместе?

Андрей: Батальон небольшой... Мы виделись часто, но если работа, то... С сыном очень редко. Я чаще его слышал, чем видел.

А как я поехал, то как карта ляжет. На день, на 3 дня.

Елена: Мы с мужем часто виделись. Шутили наши ребята, если в армии время считается один к трем, то у него наоборот – 3 к 1. Потому что ему так очень хорошо – жена в армии. Кто посмотрит, все ли нормально, шея неоткрытая, или горячего чая надо…

Что-то в этом есть, но в основном это тяжело, когда переживаешь за троих.

Андрей: По окончании этого всего понимаешь, что нам очень сильно везло. А в момент, когда ты не знаешь, что будет черех 10 минут – это немного нехорошо…


Семья Ильчишиных / Фото из фейсбука

Напрягало чувство неизвестности

Какая ситуация была самой страшной на войне?

Андрей: Начало. Я же закончил офицером, а пошел рядовым. В начале я не был кадровым военным. Чувство неизвестности очень сильно напрягало. Первые обстрелы ... было по-всякому.

Елена: У меня больше было переживаний за семью. Я не была так далеко, как мои ребята. Но нервная система пострадала.

На войне время будто ускорялось

А вот наоборот: какие были светлые моменты среди всего этого?

Андрей: Колядка в Красногоровке. Было неожиданно. Групп я увидел столько. Они приезжали к нам.

Елена: Мне вообще кажется, что время там быстрее шло. Теперь вспоминаешь: все как будто ускорено было. Счастливы были, когда возвращались.

Андрей: С работы вернулся, все подчиненные вернулись, к малому позвонил, все более-менее ровно – все. Что еще надо?

Елена: И когда домой пришли, долго не могли еще какими-то проблемами загружаться. Потому как? Мы дома все. Даже не знаю, надеялись ли, что мы так все и придем…

Что вы делали в свободное время вне службы? Как отдыхали?

Андрей: В 2014 году нам даже отпусков не давали. Вопрос свободного времени ... что такое свободное время? Ты между перестрелками артиллерии режешь дрова – отдыхаешь. Ремонтируешь дизель – тоже отдыхаешь.

Елена: Тогда очень много читалось хороших книг. Волонтеры нам подбрасывали их периодически. Мы из дома тоже вывезли то, что давно перечитали. А это же люди с востока Украины. У них такого не было. Украинский учили, историю…

Хорошие фильмы. Было такое, что не было интернета, то фильмы кочевали друг от друга. Я сейчас не могу найти хорошего фильма, а тогда нам просто дарилось.

Андрей: Понятие свободного времени – размытое. Выпить кофе – это тоже свободное время…

Елена: Поспать. Погреться, когда холод... Было, что в помещении – 18 градусов.

Читайте также Было понятно, что Россия готовится захватить территорию Украины, – интервью с главным разведчиком

После возвращения домой столкнулись с агрессией

Когда вернулись, трудно ли было адаптироваться, что там война, выстрелы, а здесь некоторые люди живут так, будто войны нет. Трудно ли было это воспринять?

Андрей: Одни живут, что войны нет... особенно мужчины. Жена идет по городу, одни головы опускают, а другие наоборот хотят доказать, что они тоже здесь нужны были.

Елена: Я не была готова к агрессии людей.

Они агрессивны не в конкретном случае, они агрессивны друг к другу. Именно гражданские, не военные. Я понимаю, что агрессию враг подкинул. Но все равно, мне кажется, люди сами себя выедали.

Очень странно было на все это смотреть. И в нашу сторону тоже были насмешки... Даже за каждую мелочь материальную приходилось давить. Надо было заходить в какой-то конфликт. Понятно было на каком-то этапе, что просто так никто ничего не даст, не поможет. Даже земельные участки.

Андрей: Депутаты говорят, как им дать 3 участка? Говорю: "Ребята, нас же трое было".

Елена: Мы все трое разные люди. Мы и работу искали очень долго. Нам говорили: "Вы патриоты, вам денег не надо".

Еще такое есть? Со временем ухудшается?

Андрей: Стараешься не срываться. Ну, я стараюсь не конфликтовать. А люди этим пользуются. Они начинают на голову тебе вылезать.

Немножко научились мы. По-новому надо было жить в этом обществе. За 4 года, как я пришел с войны, общество сильно изменилось. Но ничего, научились.

Елена: Мы любим учиться, мы постоянно учимся. Я думаю, что мы сейчас в более выигрышной ситуации, чем наше окружение.

Семья Ильчишиных / Фото из фейсбука Елены Ильчишин-Грех

Самое трудное – сохранить семью

Война объединяет или разлучает?

Елена: Больше разъединяет. Семей гораздо больше распалось. Сложилось много новых. Детей много родилось у наших знакомых участников АТО. Однако больше разошлось.

Наверное, самое трудное – семью сохранить.

Какова цена вашего мирного неба?

Андрей: Какая цена мирного неба после победы посмотрим…

Елена: А вообще-то разве борьба в Украине когда-нибудь заканчивалась или начиналась?.. Украина всегда в таком состоянии.

Однако, несмотря на то, что борьба в Украине продолжается, победа, заключает семья Ильчишиных, обязательно будет.