Отдать Крым – потерять Киев: почему территориальные уступки не спасают от войны

Кажется, что ответ на вопрос, кого принуждать к прекращению насилия, очевиден. Но почему противоправные требования одного из сильнейших партнеров адресованы преимущественно Украине – читайте в эксклюзивной колонке для 24 Канала.

Заметьте Сможет ли Вашингтон снять все санкции с России и что будет дальше

Территориальные уступки ради мира

История знает не много примеров, когда уступка одним государством части своей территории другому государству способствовала установлению мира между ними. Такие примеры являются скорее исключением, чем правилом и в основном фиксировались до появления современного международного права. В этом контексте чаще всего вспоминают события в Финляндии 1939 – 1940 годов. Однако если рассматривать их детально, то можно сделать вывод, что:

• нейтральный статус Финляндии не уберег ее от агрессии СССР;
• СССР хотел захватить Финляндию целиком и имел за пазухой для нее марионеточное правительство, несмотря на нежелание самих финнов;
• войну между Финляндией и СССР не остановила готовность Финляндии ни к территориальным уступкам, ни к мирным переговорам;
• до вторжения нацистов СССР продолжал планировать полный захват Финляндии;
• войну удалось завершить из-за героического сопротивления финнов, поддержки партнеров и угрозы безопасности для СССР от более мощных государств.

Финский кейс действительно напоминает современный украинский. Но ключевым умозаключением из него является не идея о том, что территориальные уступки России позволят установить мир, а затем через несколько десятилетий вступить в НАТО. Выводом должно стать то, что пока Россия не имеет других геополитических угроз и вызовов, до тех пор она будет стремиться захватить Украину целиком, несмотря на то, отдадим ли мы ей Крым, Донбасс, Запорожскую и Херсонскую области.

Марионеточного президента для "недороссии", которой по замыслу Владимира Путина должно стать наше государство, Россия имеет. Ее империалистические аппетиты нигде не заканчиваются.

С точки зрения международного права невозможно представить легализацию такой цессии. По факту нас принуждают признать территориальные захваты в результате агрессии, что нарушает международное право. Принуждение в соответствии с действующей судебной практикой может иметь различные формы, включая угрозы, создание соответствующей атмосферы, злоупотребление властью.

51% украинцев против территориальных уступок. Призрачное предложение обменять наших людей на мир, который должным образом не гарантируется, является принуждением. Учитывая роль Крыма и так называемых ДНР и ЛНР в подготовке и реализации "СВО", можно сделать вывод, что территориальные уступки приведут исключительно к очередному витку агрессии.

"Передан России без единого выстрела"

Соблюдение режима оккупации не зависит от того, каким образом над территорией был установлен эффективный контроль, даже если ему не оказывается никакого вооруженного сопротивления. Можно ли было бы юридически признать Данию частью Третьего Рейха только потому, что 9 апреля 1940 года датское правительство, осознавая невозможность эффективного сопротивления, решило не оказывать вооруженного сопротивления во избежание разрушений и пострадавших среди гражданского населения?

Или, возможно, Норвегия стала немецкой при таких же обстоятельствах? Является ли оккупация государств Балтии СССР правовым основанием для их включения в Россию сегодня? Она тоже в свое время происходила без вооруженного сопротивления.

Было ли и остается ли в Крыму движение сопротивления? Бесспорно. Мирные акции протеста против аннексии Крыма проходили почти ежедневно в течение марта 2014 года. В течение 11 лет крымчане продолжают вывешивать украинскую символику, дискредитировать российскую армию, ожидать деоккупации.

Чтобы захватить полуостров, Россия насильственно изменила там демографический состав населения, включила его в собственное правовое, экономическое, социальное, образовательное и культурное поле. Она отказалась соблюдать нормы международного гуманитарного права, ведь это могло свести на нет ее империалистические усилия.

Поэтому вместо того, чтобы концентрироваться на выстрелах, что не имеет никаких правовых последствий, стоит спросить себя, почему 8 лет до начала полномасштабного вторжения санкции против России были дырявые, как решето, а международные преступления против гражданского населения не нашли никакой должной реакции мира?

"Сохранить жизнь российским солдатам"

Перефразируя известную поговорку, спасение российских солдат – дело самих российских солдат. В отличие от украинцев, которые в этой войне борются за свое право на существование, россияне пришли с оружием в руках в чужое государство, чтобы захватить новые территории, совершать акты насилия против гражданского населения и наживаться на войне, двигаясь условным социальным лифтом.

То, что такое движение происходит негативно – не вверх, а в землю, может быть прекращено немедленно и безусловно в случае прекращения боевых действий, на что согласилась Украина более 40 дней назад.

Ставить рядом агрессоров и пострадавших, называя сначала российских преступников, а потом украинских защитников выглядит по меньшей мере политическим пренебрежением. Отказываться называть государство агрессором, поскольку это разрушает мирные инициативы, является искажением реальности и самоустранением от противодействия и наказания одного из международных преступников.

Подтверждала ли Россия реальными действиями, что воспринимает слабую или отсутствующую реакцию как зеленый свет для продолжения и масштабирования насилия? Неоднократно. Чтобы убедиться, достаточно ознакомиться с отчетами международных организаций о ситуации с правами человека в оккупированном Крыму в течение 2014 – 2021 годов и сопоставить ее с ситуацией на новых оккупированных территориях.

Зверства против украинцев на захваченных территориях не просто не прекратятся в случае цессии, а только усилятся, ведь никаких эффективных правовых механизмов для противодействия просто не существует. Это было подтверждено Европейским судом по правам человека.

Прекратит ли Россия милитаризировать детей на оккупированных территориях для увеличения собственного мобилизационного потенциала? Очевидно нет. А если так, то количество смертей российских военных даже в среднесрочной перспективе после вынужденной капитуляции Украины не уменьшится. Чтобы улучшить ситуацию, следует обратить внимание на то, что происходит внутри России и что при других обстоятельствах давно бы стало основанием для так называемой демократической интервенции.

Чем больше активизируются действия вокруг возможных мирных переговоров, тем больше провокаций будет появляться в информационном пространстве. В то же время перед тем, как толкать Украину на максимально невыгодные условия мнимого мира, следует задуматься, не подталкивают ли таким образом государства человечество к новой мировой войне.