Веерные отключения света, дрейф Лукашенко и "Северный поток-2": к чему готовиться Украине

О борьбе с энергетическим кризисом, сотрудничестве с международными партнерами, "газовом расколе" на Западе и перспективах развития альтернативной энергетики в Украине – в эксклюзивном интервью сайту 24 канала рассказал руководитель консалтингового агентства ADASTRA Agency Виктор Карвацкий.

Читайте также Тарифы на электроэнергию в 2022 году: какие изменения ждут украинцев

О преодолении энергетического кризиса

Чем может обернуться перевод ТЭЦ на газ из-за критического недостатка угля?

Население не почувствует каких-либо изменений, на первый взгляд. Электроэнергия будет стоить ровно 1,44 – 1,66 гривны за киловатт-час, как и раньше, поскольку сегодня у нас государство всячески сдерживает рост тарифов для бытовых потребителей. Совсем другое дело – бизнес. Он не защищен от роста тарифов – предприятия покупают электроэнергию по рыночной стоимости.

Поскольку ТЭС и ТЭЦ будут тратить больше средств, чтобы приобрести газ для генерации электричества, особенно на фоне рекордно высоких цен на этот энергоноситель на европейских рынках, то, соответственно, и электроэнергия будет дороже для промышленности, то есть для бизнеса. Следовательно, бизнес захочет часть своих расходов компенсировать за счет повышения стоимости товаров и услуг. Поэтому, можем констатировать, что первым удар примет бизнес, а потом его на себе почувствуют простые граждане.

Хватит ли нам угля, который мы получаем сегодня от США? Может, стоит нарастить объемы импорта, заключив подобные соглашения еще и с другими странами?

Мне бы очень хотелось, чтобы хватило. Однако, кроме США, у нас сейчас есть стабильные поставки угля из Польши. Вдобавок есть законтрактованные поставки из Колумбии и Австралии. Рынок угля сейчас, по сути, глобальный. Мне кажется, что этого должно хватить. Жаль, что не можем рассчитывать на уголь из Казахстана из-за блокирования поставок Россией. Из Казахстана могли бы получить по более низкой цене, чем из той же Австралии.

Нам стоит ожидать веерных отключений из-за нехватки угля на ТЭЦ?

Надеюсь, что нет, но это, опять же, теоретически возможно, потому что, с точки зрения стабильности энергосистемы, веерные отключения не являются какими-то экстраординарными мерами. К ним прибегают, когда спрос превышает предложение. Тогда оператор, чтобы не было коллапса системы, лишает доступа к электричеству отдельных потребителей в определенные заранее часы.

Все это происходит согласно составленному графику. Пока о таких мерах говорить рано, потому что у нас работает еще и генерация благодаря атомным электростанциям. Пиковая нагрузка у нас приходится по-прежнему на запасы угля. Плюс ко всему еще есть возобновляемая энергетика. Я склонен придерживаться сдержанного оптимизма, когда речь идет о возможности начала веерных отключений. Сегодня пока что в них потребности нет.

Виктор Карвацкий / Фото предоставлено сайту 24 канала

Виктор, возможно, нам нужно уже начинать разговор с американцами по поводу приобретения их сжиженного газа?

Вопрос СПГ обсуждается уже достаточно давно. Еще при режиме Януковича была история, когда теннисные инструкторы якобы подписывали контракты. Они были, кажется, из Кипра родом. Уже и не вспомню сейчас. Да не важно.

Есть два пути получения сжиженного газа из США:

• Во-первых – это трехсторонние соглашения с участием третьей страны. Одно такое у нас уже есть. Мы подписали контракт в формате США – Польша – Украина. У Польши есть терминал СПГ, а также плавучая регазификационная установка, то есть плавучий терминал. По схожему принципу можем получать газ с помощью хорватского газопровода, правда, тогда придется договариваться в том числе с Будапештом, у которого очень напряженные отношения с Киевом.
• Второй путь –  строительство СПГ-терминала. Однако если говорить об этом сценарии, то здесь США сыграет не лучшую роль для нас. Поэтому нам следует делать акцент на сотрудничестве с Катаром в этом контексте. Дело в том, что исторически идея построения такого терминала столкнулась с сопротивлением Турции, та не желала давать разрешение на прохождение танкеров со сжиженным газом через Босфор и Дарданеллы. Ведь, согласно конвенции Монтре, турки контролируют эти проливы. Но ввиду потепления отношений между Дохой и Анкарой со времен Арабской Весны Эрдоган может позволить воплотить совместный с Катаром проект терминала при условии присоединения Турции к торговле этим газом.

Кроме того, мы можем предложить туркам свои подземные газохранилища. В настоящее время их вместимость составляет 36 миллиардов кубов. При необходимости объемы хранения можно нарастить до 50 миллиардов. У Турции достаточное количество газа сегодня – это и российское голубое топливо, и газ, поступающий "Южным потоком" из Азербайджана. Поэтому реализовать проект терминала в формате Анкара – Доха – Киев вполне возможно.

В конце концов, в тексте нашей военной доктрины Турция указана как стратегический партнер. Это также должно сыграть нам на руку, как дополнительный довод в пользу такого рода сотрудничества.

А как насчет активизации собственной добычи? Поможет ли это нам противостоять энергетическому кризису?

О собственной добыче нужно было думать с 1991-го. С тех пор показатели отечественной газодобычи находятся примерно на уровне 20 миллиардов кубических метров ежегодно. Такова статистика последних пяти лет.

В этом плане в последнее время наблюдаем негативную тенденцию постепенного уменьшения объемов добычи, проводимой государственной компанией "Укргаздобычей". Пока этот спад, правда, минимален. Наряду с государственным концерном у нас есть 7 – 8 частных компаний, ежегодно добывающих по 200 – 300 миллионов кубов. А потребляем мы 30 млрд кубометров. Так что образуется дефицит в размере 10 миллиардов.

По словам Карвацкого, веерные отключения не являются экстраординарными мероприятиями / Фото из архива 24 канала

Что можно сделать? Да, безусловно, прежде всего – это наращивать добычу газа. Вот только у нас с этим могут возникнуть проблемы, как это было с месторождением "Дельфин". Американские нефтегазовые компании тогда подали заявки, засвидетельствовав свое желание заниматься разработкой месторождения, но вскоре "Нафтогаз" этот конкурс свернул. В итоге самому же "Нафтогазу" участок с месторождением и достался. Такие махинации инвестклимату не способствуют.

И все же последние два месяца дают мне некоторый повод для оптимизма. Дело в том, что мы подписали соглашения о разделе продукции с компанией из Чехии и еще одной из Словакии. Поэтому процесс запущен и перспективы вырисовываются хорошие, ведь, по разным расчетам, наши недра содержат в себе до 1 триллиона кубометров.

Об импорте электричества из Беларуси

Так мы все же импортируем электричество из Беларуси или нет?

Мы действительно импортируем электроэнергию из Беларуси, да. У нас вообще странные отношения с ней – политически ассиметричные, скажем так. Видим, что Лукашенко дрейфует в сторону России. Недавно он в какой-то непонятной манере признал Крым российским.

Да, мы с Минском – по разные стороны баррикад, однако у нас – энергетическая зависимость от Республики Беларусь. Кроме импорта электроэнергии, 35% рынка нефтепродуктов, то есть дизель и бензин, Украина импортирует из Беларуси. Просто вынуждена это делать, так как у нас есть только один нефтеперерабатывающий завод в городе Кременчуг, тогда как в Беларуси таких больше. Потому мы и импортируем нефтепродукты оттуда. Ко всему еще и львиная доля битума на "Большую стройку" поступает из Беларуси.

Лукашенко дрейфует в сторону России, отметил эксперт / Фото из архива сайта 24 канала

Почему возникла потребность в импорте электричества? Потому что, несмотря на количество АЭС, последние не способны покрыть пиковую нагрузку на энергосистему, то есть они не гибкие, ими нельзя мануально управлять. В противоположность им, ТЭС и ТЭЦ гораздо более податливы в этом смысле. Все просто – даешь уголь и получаешь энергию в обмен на него.

Именно поэтому для покрытия пиковой нагрузки, а это промежуток с восьми до десяти вечера, когда люди возвращаются с работы, было принято решение об импорте из Беларуси. Это делается для того, чтобы не было веерных отключений. Мы даже пытались договориться с Россией об импорте электроэнергии, но там нам отказали.

О "Северном потоке-2"

На днях как Германия, так и США заговорили о возможной остановке российского газопровода. Неужели на Западе начинают осознавать ошибочность терпения строительства этого российского проекта?

Сомневаюсь, что "Северный поток-2" удастся сейчас как-то заморозить. Ведь о возможной остановке идет речь только в случае агрессии. Да, действительно, в случае вторжения европейцы могут заморозить "Северный поток-2", но, по всей видимости, по итогам встречи Байдена с Путиным градус эскалации на наших границах уменьшился. Следовательно, отказа от услуг российского газопровода не будет.

В Штатах против газопровода выступают республиканцы, в Европе отдельные евродепутаты. Тем не менее, в Германии есть консенсус о необходимости ввода "Северного потока-2" в эксплуатацию.

По мнению эксперта, заморозить "Северный поток-2" не удастся / Фото из архива 24 канала

Кажется, вопрос о целесообразности запуска российской трубы расколол Европу.

Да, действительно, в Европе нет единогласия в этом аспекте. К примеру, Венгрия недавно подписала контракт с Россией на ежегодный импорт примерно 5 – 6 миллиардов кубов газа. В противовес Венгрии есть Польша и страны Балтии. Они апеллируют к "Положению договора о функционировании ЕС", в котором предусмотрена энергосолидарность. Поляки вместе с прибалтами из соображений безопасности становятся на нашу сторону. Но большинство Европы толерирует запуск российского энергетического проекта.

Чем закончатся "газовые баталии" в Конгрессе?

Склоняюсь к мнению об успехе республиканцев. Однако весомых результатов нам не увидеть. Республиканцы сейчас последовательно критикуют Байдена, показывая таким образом, что он слабый президент. Особенно во всем, что касается ситуации с Афганистаном.

Афганский паттерн стал для них первым свидетельством предполагаемой слабости Байдена. А сейчас, когда разгорелись страсти вокруг "Северного потока-2", в оппозицию к президенту перешли даже те конгрессмены, которые раньше относились к России, в лучшем случае, нейтрально. То есть, сейчас санкции против РФ используются как повод для критики хозяина Белого дома внутри Штатов, даже бывшими оппонентами такого санкционного давления.

Однако, несмотря на все усилия республиканцев,  да и, негде правду деть, понимание демократов и самого Байдена того, что "Северный поток-2" – это плохая история, победу одержит стремление главы Штатов к трансатлантическому единству.

Мы помним об общей августовской декларации между Вашингтоном и Берлином. В ней Америка обязалась не противодействовать "Северному потоку-2" путем наложения санкций. Выходит, что Украина стала заложницей этой трансатлантической политики Байдена, направленной на консолидацию коллективного Запада. Для Берлина с Вашингтоном дружба оказалась важнее всех опасностей от опальной российской трубы.

Что имела в виду Анналена Бербок, когда говорила о несоответствии "Северного потока-2" каким-то европейским стандартам? О каких именно стандартах речь?

Мне на самом деле понравилось такое ее заявление. В том ключе, что за месяц до этих слов в европейских политических кругах, в рамках саммита G-20, говорили о возможном ускорении сертификации газопровода. Мол, может, мы ускорим сертификацию или закрываем глаза на некоторые вопросы в связи с высокими ценами на газ. Поэтому позиция Германии, что "Северный поток-2" должен отвечать европейским нормам, для нас выглядит положительно.

Теперь, конкретно, в отношении норм. Под ними понимаем, прежде всего, так называемый "Третий энергетический пакет". Он был принят для либерализации европейского энергорынка. Что это значит, если мы экстраполируем эти положения на российско-германскую трубу?

• Во-первых, это отсутствие монопольного права пользования. В России, как мы знаем, "Газпром" на законодательном уровне является газовым монополистом. То есть, СПГ могут поставлять другие компании, как, например, новокуйбешевская "Новатек", но по трубе – только "Газпром". Европейские правила говорят, что одна компания может снабжать трубой только 50%. Это первое.
• Второй вопрос – это раскрытие информации третьим сторонам. То есть прозрачное ценообразование. Потому что из того, что мы знаем, российские долгосрочные контракты не предполагают разглашение информации о ценообразовании. Вот, например, российско-польский газовый контракт, а прописанные в нем механизмы ценообразования нам неизвестны. Европейские правила как раз предусматривают раскрытие этой информации.
• Третий момент, к большому сожалению, до сих пор остается не имплементированным. Если бы его имплементировали, то это была бы большая победа ЕС. Я говорю об анбандлинге. То, что было в Украине, когда оператор ГТС был отделен от "Нафтогаза". Такое отделение предполагает, что компания, осуществляющая добычу газа, и компания, которая производит его передачу и распределение, должны быть отделены.

Поэтому сейчас "Нафтогаз" занимается добычей, доставкой и продажей газа потребителям, а оператор ГТС осуществляет надзор и контроль над трубой. По европейскому энергетическому пакету такой же принцим должен действовать и в Европе. Введению его в действие препятствуют юридические баталии, вызванные газовой директивой. В случае положительного решения по этой норме европейцы могли бы доставить немало хлопот России. "Газпром" тогда был бы вынужден реорганизовывать свой бизнес.

Некоторые мировые СМИ говорят, что Россия может наплевать на процедуру сертификации и ввести в эксплуатацию свою трубу без необходимых разрешений. При этом ей будет грозить штраф, который составит всего лишь миллион евро. Насколько такой сценарий реален сегодня?

Это не связано с реальностью. Россия не пойдет на такой шаг. Такой вывод можно сделать из риторики российских элит, в частности Путина. Последний постоянно говорит, что сертификация – завтра, а газ – послезавтра. Такие действия просто бессодержательны со стороны российского руководства.

Путин хитрит относительно "Северного потока-2" / Фото из архива сайта 24 канала

Если предположить, что Москва все же решится действовать столь безответственно, то можно представить возможные последствия. К примеру, технические проблемы. Немцы при таких обстоятельствах откажутся принимать его со своей стороны. Уже не говоря о юридических осложнениях, таких как решение суда Евросоюза о заморозке трубы, как нарушающей европейское энергетическое законодательство.

Вместо этого, что реально – так это разрешение Берлина на ускорение сертификации газопровода под влиянием внешних факторов.

Об энергетической независимости

Какие перспективы у нашего с Катаром терминала СПГ?

Здесь самым важным фактором является время. Нам нужно быстро дойти до этапа создания трехсторонней комиссии формата Анкара – Доха – Киев. Затягивание этого процесса приведет к потере актуальности проекта. Прежде всего, с точки зрения движения мирового сообщества в направлении декарбонизации и углеродно-нейтральных источников энергии в промежутке от 5 до 10 лет. Давать старт строительству нужно уже сейчас.

Оставив терминал на уровне идей и обсуждений, мы рискуем упустить нужный момент. И, как следствие, через 5 – 10 лет потребность в нем просто отпадет.

На какие отрасли альтернативной энергетики Украине следует обратить внимание уже сейчас?

Начиная с 2009 года мы активно развивали солнечную и ветроэнергетику. Сейчас, мне кажется, в дополнительной поддержке нуждается развитие отрасли биотоплива. Мне нравится, что Верховная Рада приняла недавно закон о биометане. Это однозначно положительный момент. Впервые на законодательном уровне мы закрепили понятие биометана.

Биометан – это биогаз, который путем очистки от углекислого газа можно превратить в полный аналог привычного нам природного газа. То есть путем метанового брожения из разнообразной биомассы создается биогаз. Биогаз, который можно использовать как топливо для генерации электроэнергии. Что касается водородной энергетики, то ГТС не способна переносить водород. Максимальная доля водородной энергии по общемировым показателям сейчас составляет 15 – 20%. Дальше идет просто потеря энергии.

Поэтому, на мой взгляд, на фоне столь высоких цен на газ целесообразнее было бы сосредоточиться на биометане.

Виктор Карвацкий назвал главные достижения и провалы в сфере зеленой энергетики / Фото предоставлено сайту 24 канала

Три главных достижения и провала в области зеленой энергетики сегодня.

Относительно достижений, первое, о чем хотелось бы сказать – это увеличение доли ВИЭ (восстанавливаемые источники энергии) в энергогенерации до 8 – 8,5% благодаря "зеленому тарифу". Во-вторых – привлечение иностранных игроков на наш рынок. Даже в этом году у нас новые иностранные компании. В частности, французский энергогигант Total и катарская Nebras Power. Последние в рамках визита Зеленского в Катар подписали контракт с украинским холдингом UDP Renewables.

И последнее – то, что мы все же смогли обойтись без испанского сценария. Хотя были очень к нему близки. Такой сценарий – это арбитражи, многочисленные суды испанских компаний против Испанского Королевства по поводу отсутствия выплат. В результате этих исков испанский бюджет и сфера энергетики понесли огромные потери, попав в гигантский кризис.

Теперь на очереди провалы:

• Первым из них и самым большим является системный кризис на рынке электроэнергии. Поэтому накапливались огромные долги от ГП "Гарантированный покупатель" перед производителями ВИЭ. Сумма долгов исчислялась десятками миллиардов гривен.
• Второй аспект. Здесь уж речь пойдет о самом рынке. Сегодня рынок играет по правилам "зеленого тарифа". А это в свою очередь означает, что если вы производите зеленую энергию, то государство должно ее у вас гарантированно приобрести. Вы не можете выйти из балансирующей группы ГП "Гарантированный покупатель". Нельзя продавать на прямую акционеру на рынке. Это создаст дополнительную нагрузку на государство, у государства денег нет, долги, иски и тд. Все, как в испанском сценарии, в худшем случае.

Это все потому, что мы до сих пор не перешли на систему контракта на разницу цены. Что это значит?

"Зеленый" производитель продает энергию на рынке, без государства в роли посредника, и смотрит на цену, говоря при этом "Гарантированному покупателю": смотри, я продал по ставке ниже "зеленого тарифа". Тогда государственное предприятие платит не за все, а за разницу цены. Между рыночной ценой и ставкой "зеленого тарифа". Если же производитель продал по более высокой цене, то государство вообще не платит ни копейки.

Последнее наше упущение кроется в том, что мы не развили сектор системы накопления энергии. Речь об энергетических аккумуляторах. У нас недавно приняли закон о создании такой системы в первом чтении. На сегодняшний день – аккумулятор у нас один. В июле ДТЭК открыла аккумулятор на 1 мегаватт.

В условиях такой крайней потребности в аккумулирующих мощностях, в условиях, когда увеличение доли солнца и ветра будет создавать нам дополнительные проблемы, о которых нам еще не приходится пока говорить, крайне необходимо развивать эту сферу. Иначе без угля мы просто не справимся.

Для Украины существует такой термин "зеленоугольный парадокс". Это то, что альтернативная энергетика генерирует электричество в течение дня, а когда солнце перестает светить – нечем покрыть пиковую нагрузку, и мы вынуждены использовать больше угля. Поэтому нам срочно следует решать эту проблему.

Энергетический кризис нас или мы его: прогноз Виктора Карвацкого?

Хочется верить, что нам по силам преодолеть этот кризис. Я сейчас говорю как о Европе, так и об Украине.

"Северный поток-2" в обход Кремля: как Байден бросает Путина – смотрите видео