Камбоджа и Таиланд снова воюют: почему это плохо пример для Украины и как бьет по репутации Трампа

На границе между Таиландом и Камбоджей начался очередной виток давнего вооруженного конфликта, фактически сведя на нет все миротворческие усилия последних месяцев. Таиланд требует от Камбоджи прекратить минирование пограничной зоны после инцидента с гибелью нескольких тайских военных от подрыва мины.

В то же время Камбоджа обвиняет Бангкок в агрессии и отказывается признавать свою причастность к минированию пограничной зоны. Между тем Дональд Трамп пообещал и на этот раз завершить конфликт "одним звонком".

24 Канал проанализировал, почему сорвалось перемирие, что сейчас происходит на поле боя и почему новая эскалация войны между Камбоджей и Таиландом подрывает образ Дональда Трампа как глобального миротворца.

(текст обновлен 9 декабря 2025 года)

Перемирие развалилось: что известно о новой волне конфликта между Таиландом и Камбоджей?

В последние несколько дней с новой силой разгорелся пограничный конфликт между Камбоджей и Таиландом. Очень стремительно очередная серия пограничных вооруженных столкновений переросла в масштабные бои с применением авиации, артиллерии и массовой эвакуацией населения из прифронтовой зоны.

Таиланд признал, что использовал истребители для ударов по камбоджийским позициям, объясняя это необходимостью "обезвредить военный потенциал" соседа после того, как его войска якобы попали под огонь с камбоджийской стороны. Камбоджа в ответ заявляет о "грубых актах агрессии", уверяя, что в течение суток воздерживалась от ответных ударов, чтобы обеспечить эвакуацию гражданских.

По официальным данным со стороны Пномпеня, уже погибли от 6 до 9 гражданских, а десятки людей получили ранения. В свою очередь, Бангкок сообщает о гибели четырех солдат и десятках раненых военных. Цифры потерь трудно проверить из-за "тумана войны", но медиа сходятся в одном – то, что мы видим сегодня – стало самым кровавым обострением с июля этого года, когда пятидневные бои унесли по меньшей мере 48 жизней. 

Тайские военные оказывают помощь раненому / Фото ВС Таиланда

Тайская армия заявляет о применении и ударах своих танков по пограничному казино-комплекса, который, по их версии, камбоджийские военные превратили в огневую позицию и склад оружия. В дополнение, авиация Таиланда уже второй день подряд бьет по "стратегическим военным целям" Камбоджи. Зато камбоджийская сторона говорит об обстрелах приграничных сел и обвиняет Бангкок в атаках против гражданской инфраструктуры.

Отдельным направлением новых столкновений стало побережье. Командование тайского флота заявляет, что им удалось обнаружить камбоджийские подразделения на своей территории в провинции Трат и сейчас продолжается операция по их "вытеснению", тогда как Камбоджа признает, что после более чем суток "сдержанности" все же начала наносить ответные удары, а вооруженные силы страны получили приказ "отражать атаки на всех направлениях", где противник пытается продвинуться.

Параллельно с боевыми действиями происходит также массовая эвакуация гражданского населения по обе стороны границы. По предварительным оценкам, Таиланд вывез до 438 тысяч человек из пяти приграничных провинций, а камбоджийские власти говорят уже о "сотнях тысяч" перемещенных. Люди ночуют в лагерях временного размещения, организованных по обе стороны границы. Местные рассказывают, что им приходится ночевать в палатках и школьных спортзалах, а также прятаться в укрытиях, ведь те, кто остался чуть ближе к линии огня, постоянно слышат грохот артиллерии и авиабомб.

Премьер-министр Таиланда Анутин Чарнвиракул / Фото Bloomberg

На фоне масштабных столкновений двух армий абсолютно непримиримыми выглядят заявления премьер-министра Таиланда Анутина Чарнвиракула. Он прямо говорит, что "переговоров не будет" до тех пор, пока Камбоджа не выполнит все условия, выдвинутые Бангкоком. Впрочем, каких-то конкретных "условий" в официальных заявлениях до сих пор не прозвучало.

Вероятно, Чанвиракул имеет в виду свое требование к "расследованию инцидента с минами" от ноября 2025 года, когда по меньшей мере четверо тайских солдат подорвались на мине и получили ранения во время патрулирования спорного участка границы, Тогда Бангкок обвинил Камбоджу в умышленном установлении новых минных полей уже после октябрьского перемирия.

Камбоджийская сторона тогда свою вину категорически отрицала, заявив, что речь идет о старых минах времен прошлых конфликтов и отказалась признавать ответственность. Именно после этого Таиланд официально приостановил выполнение договоренностей о прекращении огня, потребовал извинений и гарантий безопасности – и с тех пор инцидент с минами стал ключевым формальным поводом для срыва мирного процесса.

Малайзийский премьер Анвар Ибрагим, который в октябре выступал одним из ключевых посредников перемирия, публично признал, что ситуация на границе "вышла из-под контроля", и призвал Бангкок и Пномпень немедленно вернуться к режиму прекращения огня. По его словам, Малайзия готова снова взять на себя роль площадки для переговоров, а механизмы АСЕАН остаются доступными для срочных консультаций на уровне министров обороны и иностранных дел.

Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш в своем заявлении также отметил необходимость "максимальной сдержанности" и подчеркнул, что ООН готова поддержать любые инициативы, направленные на деэскалацию и защиту гражданского населения. Впрочем, на практике эти дипломатические сигналы пока не трансформировались в реальное влияние на стороны конфликта. Сейчас это все скорее походит на фоновый шум, дополняющий бесконечные пушечные залпы.

Исторические предпосылки конфликта: от колониального периода до современного национализма

Современные бои между Таиландом и Камбоджей – это не только схватки за несколько километров пограничного леса. В центре конфликта – храм Преахвихеа, жемчужина кхмерской архитектуры 11 века, ставшая политической бомбой замедленного действия. Главная проблема – географическое положение храма. Он размещен на самой границе, и именно это превратило его в символ тянущегося уже десятки лет спора между Бангкоком и Пномпенем.

Зона территориальных споров между Камбоджей и Таиландом, храм Преахвихеа вблизи спорных территорий / BBC

В 1962 году Международный суд ООН принял решение, что храм Преахвихеа принадлежит Камбодже. Аргументом стала карта 1907 года, созданная при французском колониальном господстве. Она должна была определить границу по "водоразделу", однако была настолько нечеткой, что каждая из сторон трактовала ее в свою пользу.

Суд признал, что Таиланд "неявно согласился" с картой, не обжаловав ее в течении десятилетий, и обязал Бангкок вывести войска и вернуть артефакты, вывезенные из храма еще в 1950-х. Таиланд это решение принял, но с оговоркой. Мол, окружающие несколько квадратных километров территории остаются спорными. Именно за этот участок продолжаются столкновения до сих пор.

Уже в 2008 году Камбоджа добилась включения храма в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. В Бангкоке это спровоцировало бурю националистических протестов, ведь, по их мнению, Камбоджа таким образом "легализует" спорную территорию. Начались военные столкновения, взорвавшиеся с новой силой в 2011-м – тогда погибли по меньшей мере 15 человек, а десятки тысяч были вынуждены бежать.

Раненый гражданский во время обострения конфликта в 2011 году / Фото AP

Международный суд в 2013 году еще раз подтвердил решение в пользу Камбоджи, признав, что земля вокруг храма также принадлежит ей. Но в Таиланде это решение до сих пор считают несправедливым и воспринимают как унижение национального суверенитета.

Глубинной причиной конфликта считается историческая память со времен империй и колониализма. В средневековье Кхмерская империя контролировала большинство территории современного Таиланда, Вьетнама и Лаоса. 

Таиланд (тогда Сиам) в 15 – 19 веках неоднократно воевал с Камбоджей, отодвигая ее границы все дальше на восток. Наконец, в 1907 году Франция – как колониальная метрополия Камбоджи – заставила Сиам отдать ряд провинций, в частности Сиемреап и Баттамбанг. Именно тогда и была создана та самая спорная карта, которая до сих пор является основой территориальных претензий Камбоджи.

Для Таиланда эти уступки остаются символом национального унижения. Для Камбоджи – символом колониального восстановления справедливости. Так что, это не просто спор за километры – это глубокий спор об истории, идентичности и международном праве.

В таком напряжении даже мелкие эпизоды порой превращаются в широкие политические скандалы.

• В частности, в феврале 2025 года группа камбоджийских гражданских в сопровождении военных спела гимн возле другого спорного храма – Та Моан Том. Тайские солдаты вмешались, и в конце концов Камбоджа заявила о провокации, а Таиланд – о демонстрации силы.
• В июле 2025 года между странами вспыхнули жесткие столкновения с применением практически всех имеющихся средств – от пехоты до артиллерии и авиабомб. Под давлением международного сообщества и президента США Дональда Трампа конфликт удалось остановить, а стороны подписали мирное соглашение.
• Еще раньше в Бангкоке звучали опасения, что энергетическое сотрудничество с Камбоджей в морской зоне вокруг острова Кох Куд может "подорвать национальный суверенитет". Речь идет о районе, где до сих пор нет четко демаркированной морской границы – и именно там обсуждалась возможность совместной разведки нефти и газа.

Зона потенциально возможного сотрудничества между обеими странами в добыче природных ресурсов / Bangkok Post

В тайских консервативных кругах это вызвало волну критики: мол, любое совместное решение может фактически легализовать камбоджийские претензии на спорные воды. Особенно чувствительной является тема острова Ко Куд – популярного туристического региона вблизи линии, которую Камбоджа на картах иногда изображает иначе, чем Таиланд.

Итак, нынешний конфликт – не только о древних храмах или картах 1907 года. Это также о современной геополитике, контроле над ресурсами, энергетических амбициях и информационных войнах, где каждый жест, каждый меморандум или заявление могут быть истолкованы как предательство национальных интересов.

Региональная пороховая бочка: почему Юго-Восточная Азия входит в фазу турбулентности?

Конфликт между Таиландом и Камбоджей может иметь длительное продолжение. Стороны уже вышли за пределы пограничного инцидента и применили авиацию, остановили действие мирного соглашения и обвиняют друг друга во взаимных обвинениях. Текущая динамика боевых действий очень стремительно эскалирует, особенно на фоне полуторамесячного перемирия, она питается старыми обидами, внутренней нестабильностью и пассивностью внешних игроков.

Действующий премьер Камбоджи Хун Манет во время военного парада / Фото Getty Images

В Бангкоке ощущаются отголоски политического кризиса после устранения премьера, что разрушила доверие к правительству на фоне внешней угрозы. Зато в Пномпене у власти находится премьер-министр генерал армии Камбоджи Хун Манет, который фактически унаследовал власть от своего отца экс-премьера Камбоджи Хун Сена. Международные наблюдатели раскритиковали такой политический маневр и поставили под сомнение демократичность процесса. 

Западные аналитики также видят в правлении Манета авторитарные элементы, и несмотря на довольно высокий уровень поддержки, в сегодняшних условиях он банально не может позволить себе выглядеть слабым, иначе рискует подорвать собственную легитимность. При этом националистические настроения с обеих сторон только повышают цену компромисса, когда любые уступки противнику будут восприниматься как предательство национальных интересов.

Региональные структуры, которые должны были бы играть посредническую роль, демонстрируют пассивность.

• АСЕАН придерживается привычного принципа невмешательства, который парадоксально позволяет конфликтам разрастаться – пока они не станут угрозой для всего региона.
• Китай, главный внешний игрок, выражает обеспокоенность, но фактически поддерживает статус-кво. Оказывает молчаливую поддержку Камбодже без публичного вмешательства.
• Вашингтон временно самоустранился, ограничившись сухими дипломатическими отговорками о возвращении к мирному соглашению.

На этом фоне даже ограниченное пограничное обострение может иметь долговременные последствия – не столько из-за масштаба боев, сколько из-за глубокого политического недоверия между сторонами. Храм Преахвихеа стал лишь поводом. На самом же деле речь о веках нерешенных претензий, взаимных обидах и отсутствии стабильного механизма для диалога.

В ситуации, когда официальные каналы заморожены, а внутренние политические кризисы толкают правительства к жесткой риторике, даже локальные инциденты рискуют надолго отравить двусторонние отношения – если уже этого не сделали.

Плохой пример для Украины: как война в Азии подорвала образ Трампа как глобального миротворца?

Очень показательно, что не так давно – в октябре этого года, Дональд Трамп стоял рядом с лидерами Таиланда и Камбоджи на церемонии подписания "расширенного" перемирия. Эти договоренности продавали как исторический успех, а США привязывали смягчение торговых тарифов для обеих сторон с выполнением условий прекращения огня. А сам Трамп за свои "усилия" даже получил в августе от Камбоджи номинацию на Нобелевскую премию мира.

Саммит по подписанию мирного соглашения между Камбоджей и Таиландом / AFP / Getty Images

Проходит всего полтора месяца, и так называемый трамповский мир стремительно летит в пропасть. После подрыва нескольких тайских солдат на минах в ноябре Бангкок в одностороннем порядке "поставил на паузу" выполнение договоренностей, обвинив во всем Камбоджу. Никакого действенного механизма урегулирования подобных инцидентов или принуждения сторон к выполнению прописанных условий перемирия соглашение не предусматривало, а все держалось исключительно на личных обещаниях Трампа и тарифном шантаже. Когда стороны решили, что внутриполитическая цена такого "мира" стала выше рисков новой войны – вся выстроенная на скорую руку конструкция закономерно рассыпалась.

Западные аналитики достаточно жестко описывают саму архитектуру "мирного плана", ведь по сути Трамп навязал его обеим сторонам через экономический шантаж, оставив без внимания первопричины конфликта, а именно споры о храмах и демаркации границы, настроения и внутреннюю мобилизацию населения обеих стран и сложные внутренние балансы в тайской армии. Тайский истеблишмент, по оценкам политологов, с самого начала воспринимал паузу в боевых действиях как тактическое поражение, ведь тамошние военные считают, что потеряли выгодные позиции, и имели очевидный мотив "отмотать" соглашение назад, как только появился повод. 

На этом фоне реакция Вашингтона выглядит максимально беззубой. Белый дом через анонимного чиновника напомнил, что "президент Трамп ожидает уважения к прописанным обязательствам" и призывает стороны соблюдать перемирие. Впоследствии уже и сам Трамп во время публичного выступления пообещал завершить конфликт "одним звонком". Но когда тайский премьер публично заявляет, что "переговоров не будет", а камбоджийские войска уже официально "воюют на всех направлениях", подобные призывы выглядят скорее не попыткой примирить стороны, сколько очередной шаблонной отпиской.

Еще более показательна позиция Бангкока относительно самого американского инструментария давления. Министр иностранных дел Таиланда Сихасак Пхуангкеткео прямо говорит, что "тарифами нельзя принуждать страну к миру", и настаивает, что вопрос торговли надо отделить от конфликта с Камбоджей. Фактически это публичное и откровенное "нет" ключевому рычагу, которым Трамп гордился после октябрьского саммита.

Долгое время Дональд Трамп продавал внутренней аудитории историю о сильном лидере, который силой своей таможенной политики остановил очередную войну, ведь не зря он почти в каждом публичном выступлении вспоминает, что "остановил уже 8 войн за 8 месяцев". Как выяснилось, для самих участников конфликта это была очередная бумажка с "рекомендациями", и фактически тот же Таиланд взял паузу, получил передышку в тарифной и реальной войне, а когда появился удобный повод и немного сместился баланс сил – вернулся к открытой конфронтации.

Для потенциальных "мирных планов" Трампа в отношении Украины это очень плохой сигнал. Если Вашингтон при его руководстве не может удержать даже средней интенсивности пограничный конфликт между двумя меньшими государствами, оперируя своим любимым инструментом – тарифами, то зачем Украине верить, что он способен обеспечить устойчивый мир в войне, где ставки гораздо выше, а оппонентом выступает ядерная держава с имперскими амбициями.

История тайско-камбоджийского конфликта наглядно демонстрирует, что "мирные" соглашения, быстро слепленные под красивую дату или для подпитки собственного электората накануне выборов – ничего не стоят. Сразу вспоминаются недавние слова посланника Трампа Стива Уиткоффа о том, что "Украине стоит просить уменьшения американских пошлин, чем гарантий безопасности".

Новый виток войны между Таиландом и Камбоджей стал показательным примером и лишь подтверждает тот факт, что требования Украины к США и ЕС – гарантировать безопасность и обеспечить именно долговременный и устойчивый мир не является чем-то большим, чем реальным стремлением остановить войну с Россией. Очевидно, для Киева это станет очередным доказательством правильности своей позиции, ведь "быстрый" мир, без глубокого вовлечения всех сторон очень быстро может превратиться в новый, гораздо более жестокий этап войны.