Обидно, что гражданские расслабляют "булки", – интервью оператора БПЛА о фронте и перемирии

Анна – вокалистка творческого объединения МУР, которое через музыку и спектакли рассказывает историю украинского народа, наших художников, а также она – доброволец и оператор БПЛА. 14 июля 2022 года Россия убила друга Анны, запустив "Искандер" по Виннице. Это трагическое событие стало ключевым в ее решении идти на фронт и стать "пиратом".

В подкасте "Воин воли" эксклюзивно для 24 Канала Анна объяснила, кто такие "пираты" и как они работают на фронте. Также она рассказала, что думает о завершении войны и перемирии. Детали – читайте далее в материале.

Важно Захватила ли Россия Часов Яр и как окружает Покровск: как изменилась линия фронта за неделю

Сидела в блиндаже, когда предложили сотрудничество с МУР

Как ты вообще попала в МУР?

Это было очень интересно. Я работала на Запорожском направлении. Мы сидим в блиндаже на Запорожском направлении и мне написал Саша Заика (участник МУР, который исполнял роль Владимира Сосюры в спектакле "Ты [Романтика]" – 24 Канал). Сказал, что они через 5 дней едут в тур, но Минкульт всех не выпускает, потому что двум до 25 лет, а двум – более 25 лет. Им очень нужен был человек, который поет, и он спросил, не могла бы я выучить все слова и поехать с ними.

У меня как раз ротация до воскресенья была, а поезд в понедельник утром. И мы так летали: я сижу вторым номером, координирую, а рядом у меня слова и я все это учу. На самом деле это было очень нервно, потому что это – мужская группа. Все за границей ждут увидеть четырех парней, а получается два парня и одна девочка.

Я уже думала, что все. Моя песня была второй, а Саша говорит, мол, не переживай, как вторая песня пройдет, так и примут тебя. Я спела вторую песню, и мне из зала кричали: "Аня, я хочу от тебя детей". Приняли, класс. Так мы отработали две недели и вернулись домой.

Полное интервью с оператором БПЛА: смотрите видео

Как работают "пираты" на фронте?

Перейдем к твоей добровольческой деятельности. Почему такой выбор? Когда ты присоединилась к подразделению БПЛА и начала с ними работать?

Сначала я собирала деньги, потом начала ездить к военным с мини-концертами, поскольку я пою. Далее пошла на курсы такмеда, немножко полетала на FPV-дронах. И все – уже не могу, мне уже надо еще что-то делать. Мало делаю. У меня была цель в месяц собирать 200 тысяч. Так мы закрывали два миллиона за год, но мне все равно мало. И я пошла на курс фотолета – отсюда началась моя разведывательная жизнь добровольца, "пирата".

С "пирата" смеюсь. Крайний раз ехали на блокпосте, и нас остановили. Я говорю, что привлечено гражданское лицо, "пират". Он сказал, чтобы отошли в сторону и потом по рации: "Ты знаешь, кто такой "пират"?"

Так все началось. Скоро уже будет год, как я в этом всем – совмещаю военную жизнь и гражданскую.

Что входит в твои обязанности? Как это происходит? У тебя есть ротации, какой они продолжительности?

Начнем с того, что моя работа – это петь. У меня своя кавер-группа, которая до сих пор функционирует. Как мы знаем, сезон свадеб у нас летом, поэтому летом, к сожалению, я зарабатываю деньги, чтобы все остальное время ездить "пиратом". Такая моя жизненная пирамида зарабатывания денег.

Поэтому я работаю, когда у меня нет работы, я говорю, что могу на три недели – месяц ехать. Еду, потом мне надо неделю паузы, и я снова возвращаюсь. У нас и плавающая история, потому что у всех добровольцев, которые "пиратами" ездят, тоже есть свои работы.. Мы подстраиваемся друг под друга – кто с кем и когда может ездить.

Что я делаю? Мы летаем, разведываем, смотрим, подсвечиваем. Сначала мы ездили фотографировали просто фотолётом – это средство БПЛА в виде крыла, которое летит и каждую секунду фотографирует. Отфотографировал, возвращаешься, грузишь все фотографии и смотришь их, в частности на место какого-то тайника, на вражеские позиции. Переносишь их на карту и отправляешь дальше, чтобы ребята на FPV-дронах летали.

Сначала я была четвертым номером, потом стала третьим. Меня пересадили на разведкрыло, которое здесь и сейчас смотрит. Я была вторым номером, была первым, а потом доросла до командира нашей группы.

Что входит в твои обязанности командира?

Иметь всю коммуникацию с ударными группами, с нашим главным командиром, который дает нам задачи, отвечать за своих "детишек". На самом деле я еще действующий первый номер, потому что в каких-то важных миссиях я беру ответственность на себя, сажусь за первый номер и они мне помогают.

Как ты совмещаешь две жизни? Как ты вообще справляешься с этим контрастом?

У меня в феврале была ситуация, что мы с МУР играли в "Стерео Плазе" на четыре тысячи человек – в субботу, а в воскресенье у меня была ротация на три недели.

Ехать туда нет такого контраста, потому что ты сразу попадаешь в свое, у тебя все вокруг свои. Телефон лежит, ты его не трогаешь. Ты работаешь, делаешь одно и то же дело, монотонно, ничего тебя не интересует. А вот когда заезжаешь на Позняки, сразу в муравейник этих людей... На Донбассе даже ездят по-другому, это скажут все.

На самом деле очень тяжело. Я же недолго там, другие – кто год-три – безвылазно. Это вообще, мне кажется, очень тяжело. И наши гражданские люди не могут еще встречать военных с фронта так, чтобы не хотелось им вмазать. Извините, что грубо, но так и есть.

На самом деле есть очень большая проблема. Я не знаю, как с этим быть.

Есть проект "Как ты?". Они выдают очень много статей, книжечек "Как ты, ветеран?", "Как ты, любимая(ый)?" и так далее. У них там есть сборник. Просто надо людей учить читать. Давать им эти статьи. Пусть они читают, думают, что они говорят. Потому что если ты военному ляпнешь что-то, не подумав, то можешь получить, и он будет прав, потому что ты не осознаешь, что происходит.

В этом плане я иногда реально расстраиваюсь, даже руки опускаются. Куда их еще ниже опустить? Уже некуда. Мы просто делаем, чтобы нашим воинам было немножко легче, но обидно, что гражданские расслабляют "булки". И что с этим делать? Если честно, я уже не знаю. Ты их просишь, чтобы включались, – те самые сборы. А им уже и музыка российская опять пошла, и перемирие же обещали, но никак не получается.

Я считаю, что нам надо просто держаться своим "пузырем", делать все то, что мы делаем. А если есть возможность, то делать еще больше. Вместе – нас много.

Почему не подписала контракт с ВСУ?

Как твои друзья и родные восприняли то, что ты теперь добровольцем будешь ездить на фронт? Я еще иногда сталкиваюсь с тем, что говорят, мол, война – это не женское дело. Но сколько у нас уже женщин в армии!

Если видят, что ты классно работаешь, реально приносишь какие-то результаты, с головой, потому что разные бывают девушки, то все супер. Меня очень хотели агитировать, чтобы я подписала контракт. Некоторое время я тоже об этом очень сильно думала, и уже готовилась гражданскую жизнь оставить за спиной. Но мне сразу написали, чтобы я готовилась к тому, что сексизм – это один из трех китов, на которых базируются ВСУ.

Туда, куда я хотела, девушек до сих пор не берут. Много есть подразделений, которые не берут девушек. Но и многие уже начали брать, такие как "Хартия". Пока этот вопрос на паузе, потому что полгода назад я очень сильно хотела.

Когда что-либо случается с девушками на фронте, ребятам тяжелее намного, они об этом говорят везде. У меня много друзей из тех, кто воюет, говорят: "Будьте дома, рожайте детей". Если бы я собрала всю волю в кулак и пошла, то никто из тех, с кем мы работаем, видимо, не был бы против, потому что они видят, что работаем и получается классно.

Кстати Учет женщин с медобразованием: адвокат объяснила, что будет, если не явиться в ТЦК в течение 60 дней

Я говорила и со своим парнем – военным, и с друзьями военными, и с собратьями, которые ездят не "пиратами". У нас получился такой вывод, что если меня запихнуть на год под ЛБЗ на 10 километров, чтобы летать и разведывать, то это же так: если дождь или ветер, то надо все равно сидеть на позиции, ждать летной погоды.

А в противном случае можно выбирать, когда эффективно поработать. Приеду – эффективно поработаю, вернусь – дома эффективно поработаю. И все в плюсах: тут ты собрал кучу денег в Киеве на концерте, тут ты поехал поработал (на фронте – 24 Канал).

Я решила, что сейчас, поскольку я могу усидеть на этих нескольких стульях, то буду делать максимально все от себя зависящее: буду обучать новые экипажи, полностью вдаваться в тыловое дело нашего подразделения, помогать чем могу, зарабатывать деньги, чтобы донатить, канючить их у людей, ехать на фронт и работать там тоже эффективно. Мне кажется, что пока можно так, я буду делать так.

На фронте не хватает "глаз"

Можно ли говорить, на каких направлениях ты работаешь?

У нас много направлений. Нас перебрасывают, где горячее, где нуждаются в "глазах". На самом деле сейчас очень много "ударников" – FPV-дронов. Это уже как пехота, а "глаз" мало.

Вот даже ситуация. Мы сидим в прифронтовом городе за столиком, к нам подсаживается военный и говорит: "Я услышал, что вы разведка. Вы можете нам дать "глаза", пожалуйста. Нам так надо "глаза". Я говорю: "Давайте познакомимся, пообщаемся и скажете, что вам надо".

С чем это связано?

С тем, что "глаза" – это угроза для врага. Они (россияне – 24 Канал) начинают, так же как и мы, сбивать их FPV-дронами. Они начинают следить за экипажами, а если много "глаз" в небе, то ты как на ладони.

На фронте нужны "глаза" / Getty Images

Почему у нас именно нехватка этих "глаз"?

Борта сбивают, экипажи следят, их КАБами накрывают, там много всего, потому что это очень интересная цель для врага – уничтожить "глаза".

Не хватает и самолетов, и рук. Рук реально не хватает, это скажут любые военные. Везде надо люди, поэтому я за то, что если у вас есть один день в неделю, вы хотите быть более причастным – придите, соберите пинальот, который будет потом тот самый "Шахед" сбивать.

Соберите FPV, чтобы просто на один больше потом отдать ребятам. Я вас не прошу подписывать контракт. Я прошу просто быть более вовлеченным, больше интересоваться, больше что-то делать своими руками. Ездить "пиратом" – это прекрасно.

Если вы не умеете ничего руками делать – пойдите, сдайте кровь. Не когда у нас прилетело и надо идти прямо сейчас сдавать. Это, к сожалению, так не работает. Надо пополнять банк крови заблаговременно. Поэтому не хотите вообще ничего делать? Придите, лягте, съешьте печенье, вам еще всяких бонусов предоставят. У вас сольют 450 миллилитров – и гуляйте потом полгода. Главное – желание.

"Раньше там птички пели, теперь уже свист КАБов": о ситуации на фронте

Какое у тебя было самое горячее направление?

Не буду говорить. К сожалению, не могу.

А из последних, на каком была?

Вот это и было.

А вообще это у тебя Донецкая область или Харьковская?

Мой первый выезд был в Харьковской области, а в последнее время Донецкая, потому что там, как вы видите, осталось меньше километра до Днепропетровской. И если это будет Днепропетровская область, то нам гаплык, считаю. Я уже начинаю сеять панику.

Недавно прочитала высказывание: "Пока вы не хотите, чтобы ваш дом стал направлением, будьте с теми, кто считает, что дом – это вся Украина и поддерживайте тем, чем вы можете". Мне очень сильно болел Покровск, потому что это было место, куда мы приезжали год назад. Как вообще изменился Донбасс за этот год и какой он сейчас?

Болит за него. Я очень люблю там одно место, где у нас был ПВД. Приезжали туда полгода назад, там еще птички пели, а сейчас там только свист КАБов и FPV начали долетать. Они там и так летали, но россияне все дальше и дальше развивают дроны на оптоволокне.

Ничего веселого тут не скажешь. Мне просто очень обидно, почему именно мы, почему именно наша нация должна страдать от этих придурков. Но, наверное, наша такая судьба: всегда держаться друг друга, помогать, стоять за свою независимость, доказывать, что мы того достойны. Поэтому Донбасс я очень люблю и куда бы нас не отправляли потом, моей душе там спокойнее. Хотя сама из Киева, но на Донбассе чувствую себя как дома.

Я ровно год назад была последний раз на Донбассе, на фронте. Понимаю, что так, как год назад, уже не поездишь из-за большей опасности. Теперь условно безопасная зона дислокации – это уже даже не Донецкая область, а Днепропетровская.

И в Запорожье уже прилетают FPV-дроны. Как бы не говорили, что наш враг бестолковый, но это неправда. Они развиваются, они вкладывают все деньги, которые у них есть, в развитие оружия. Да, оно сделано из непонятно чего, но сделано – летит и работает.

Поэтому, к сожалению, эта война надолго и надо включаться, включать мозг, помогать. Если у вас есть какие-то идеи что-то сделать, например, приснилось вам и вы хотите какой-то РЕБ сделать, то делайте, пробуйте. Давайте деньги, чтобы делали, если сами не хотите.

Что повлияло на решение идти на фронт?

Что было твоей мотивацией присоединиться к добровольческому батальону? Ведь доброволец рискует своей жизнью, осознавая всю ответственность, что если вдруг что-то произойдет, никто этого не компенсирует. В 26 лет ты берешь на себя эту ответственность.

Почему так произошло? Потому что 14 июля 2022 года в Винницу в Дом офицеров прилетел "Искандер". Там был саундчек ROXOLANA (украинская певица – 24 Канал), где звукоинженером был мой друг. Он погиб. Это, наверное, было пиковой ноткой, после чего я сказала, что я иду хотя бы учиться. А когда уже научился или начал это изучать, тебя это затягивает. Ты понимаешь – кто, как не ты? Так все началось.

Как ты переживала потерю?

На самом деле это был дурдом, потому что я была в это время за границей. У нас был концерт. Украинско-французская диаспора позвала нас в Париж, я впервые была там. Утром мы выезжаем на локацию, и на телефоне, потому что прилетело, а Женя не берет трубку. Начали всем звонить, спрашивать. Никто ничего не знает, не понимает. У меня клавишник из Винницы. Я сказала, чтобы ехал в больницу, искал Женю, потому что ничего не понятно.

Я приезжаю на локацию. Это был какой-то старенький дворец в центре Парижа. Низенький, внутри много места. Саундчек, музыка играет, мы видим своих коллег. Это было барабанное шоу. Я ехала туда как звукорежиссер. Поднимаю трубку и девушка Жени говорит, что его не стало. Я теперь ненавижу Париж.

Мы все очень тяжело это переживали. Тяжелее всего было его девушке, Дарье. Я не была на прощании, потому что чисто физически из Парижа не смогла доехать. Надо же было ехать машиной. И уже потом мы с ним увиделись на кладбище.

Больше об этом Жуткий ракетный обстрел Винницы: все, что известно об атаке врага 14 июля

Группа потом делала что-то в качестве сохранения его памяти?

На самом деле мы не хотели выходить на сцену без него. Мы взяли паузу. И летом где-то, почти через год, мы восстановились. У меня до сих пор его ноутбук. С него включаются плейбеки, поэтому он всегда с нами. Этот ноут уже такой старенький, но мы его чиним.

Он был таким "живчиком". Думаю, он очень расстроился бы, если бы мы положили руки и сказали, что ничего делать больше не будем.

"Не рисуйте розовых очков": о перемирии и завершении войны

Как ты вообще относишься к тому, что сейчас идут разговоры о перемирии, о том, что война может скоро закончиться? Существует ли вообще для тебя место перемирию? И воспринимаешь ли ты эти разговоры и веришь вообще в то, что это реально, работая с МУР, зная историю, как нас уничтожали все эти годы?

Это и был ответ. Думаю, даже если перемирие будет, то это будет ненадолго, а потом будет еще сложнее. Поэтому я не читаю новости. Уже потом по верхам собираю – мама, брат, еще кто-то скажет. Нет времени их читать, когда ты это делаешь, ты еще больше вязнешь.

В перемирие я не верю, как бы не хотелось, чтобы остановились смерти наших людей, но что будет через 10 лет? Такие разговоры еще больше расслабляют наших людей. Это и "минус" всех этих разговоров.

Что ты хотела бы сказать гражданскому населению и вообще людям? Как относиться к этому? Как им донести, что война завтра не закончится?

Читать историю, смотреть, как все время происходит одно и то же: сначала напали, потом забрали, и так по кругу. Я не думаю, что в 2025 или 2026 году что-то изменится. Надо просто собираться с мыслями и настраивать себя на то, что это так быстро не закончится.

Саша Хоменко (основатель творческого объединения МУР – 24 Канал) как-то выписал кратко нашу историю на А4. Ты читаешь и понимаешь, что каждые 20 – 50 лет что-то происходит, с нами хотят что-то сделать, что-то забрать. То, что я не знала этого в 2010 году, не означает, что это не повторится в 2030 году.

Поэтому я просто хочу, чтобы все люди не рисовали себе розовые очки о том, что "скоро мы всех победим и все будет хорошо". Не будет. Такова наша судьба – бороться за нашу с вами спокойную жизнь независимой Украины.

Мне кажется, уже никак нельзя сейчас быть равнодушным, вне политики.

Собирайте лучше вещи и уезжайте в Европу. Я на вас кричать не буду. То, что вы здесь находитесь, это "ля-ля", вы только нас убиваете. Нас – это тех, кому не безразлично, тех, кто воюет и что-то пытаются делать. Вы расшатываете нашу психику. Мою точно. Поэтому лучше собирайте вещи, поезжайте в Польшу, посидите там. Пусть здесь остаются люди, которым не безразлично. Это было бы идеально.

Ты думаешь, что будет дальше? Или ты живешь только сегодня?

Только сегодня. Я так стараюсь. Мы тур расписываем, что в сентябре будет. Люди бронируют свадьбу на следующий год, на осень 2026 года. Я такая: "Вы что? Я же езжу на фронт, меня прибьют где-то через полгода, как я вам предоплату верну?".

Думаю, что если люди строят, это прекрасно. Значит они верят, что-то для этого делают и так далее. Я, к сожалению, не могу. Максимум неделя у меня расписана. Только немного двигается, я дальше расписываю. А так, чтобы себе строить на пять лет вперед, что будет дальше, то нет.

А позволяешь себе мечтать?

Наверное, да. Я всегда, когда кого-то поздравляю с Днем рождения, говорю: "Мечтайте". Хотя я сама не знаю, о чем я мечтаю. Я хочу в Португалию, и я об этом мечтаю. Мне кажется, что мечтать надо, но не рисовать розовых очков. О чем-то реальном мечтайте. Например, о Португалии.

Не мечтайте, что война закончится завтра.

Да, это невозможно. Зачем мечтать о том, что невозможно, правильно?