"Посттравматическое стрессовое расстройство и другие проблемы: что может ждать бойцов АТО"

Что такое посттравматическое стрессовое расстройство у ветеранов АТО, которым так часто пугают СМИ, как часто от него страдают бойцы и какие еще расстройства могут возникать у военнослужащих, журналисты сайта "24" расспросили ординатора клиники психиатрии Киевского военного госпиталя, капитана медицинской службы Инну Черненко.

Читайте также: 23 рекомендации военных психологов семьям бойцов АТО

В психиатрическое отделение приходят военнослужащие с раненой душой. Ребята приходят с нарушением сна, высоким уровнем тревоги, изменчивостью настроения, чувством страха смерти, с депрессивными состояниями, переживаниями, что они не могут адаптироваться к мирной жизни. Они знают, что в АТО есть свои законы и правила: не подставить, не предать, поделиться последним, спасти, помочь, защитить. Когда бойцы попадают в мирную жизнь, у них уже выработаны психологические механизмы защиты и действий на войне. Поэтому им трудно вернуться морально к нормальной, спокойной, мирной жизни. Такие моменты называются расстройствами адаптации.

В мире сформирована такая точка зрения, что если ты идешь к "психо-" – уже не важно к какому: психологу, психиатру, психотерапевту, – то с тобой что-то не так, ты – псих. Кроме того, для мужчин генетически не свойственно быть слабыми. Они – воины, сильные, не способны подчиняться. Но все равно они – люди, живой организм который так или иначе все равно подвергается воздействию стресса. Просто те, кто имеют менее ярко выраженные проявления, могут с ними мириться и справляться самостоятельно,
– отмечает Черненко.

Кто-то успокаивается тем, что идет в церковь, кто-то – имеет хорошую поддержку семьи, у кого-то – хорошие друзья, которые могут помочь успокоить, у кого-то – любимая девушка, у кого-то – к сожалению, алкоголь. А есть такие люди, которые этого всего не имеют и они имеют настолько выраженные симптомы, что начинают понимать – ни алкоголь, ни друг, ни кто-то другой уже не поможет, тогда они обращаются к врачам.

Бывает так, что бойцы самостоятельно обращаются к своим командирам, которые уже направляют их в клинику психиатрии.

"Бывает так, что ребята приходят с АТО, жалоб никаких у них нет, они начинают заниматься обычной своей работой, но возникают те чувства и страхи, о которых я рассказала. Тогда они обращаются к нам за помощью самостоятельно. Но, как правило, в военных заведениях бойцов направляют к нам их командиры, когда видят, что у человека есть проблемы, то оформляют документы и направляют к нам на лечение", – отметила врач.

Когда мы говорим о психологических проблемах – подразумеваем человека, который является психически здоровым, но имеет определенные отклонения от нормы. Психологические проблемы – это такие легкие проявления, как, например, нарушенный сон, тревожность, раздражительность. Когда мы говорим о психиатрии, уже имеем в виду наличие более серьезных проблем с психикой – галлюцинации разного рода, устойчивое снижение настроения, расстройства личности, которые имеют патологический характер,
– добавила она.

Если мы говорим о человеке, который психологически здоровым пошел в АТО и не подвергался воздействию наркотических веществ, сильного алкоголя, если у него не было, например, шизофрении, то у него достаточно низкий уровень возникновения галлюцинаций. Чтобы возникли галлюцинации, должно быть существенное поражение головного мозга биологически. Поэтому у ветеранов АТО, как правило, галлюцинаций не бывает. Но если они длительное время подвергаются стрессу, для них характерно посттравматическое стрессовое расстройство. То, о чем так часто пишут в СМИ – ПТСР.

Для ПТСР свойственно такое чувство, как интрузия, или флеш бек. Это болезненное переживание в реальном времени той картинки, которая была в АТО. То есть, боец углубляется в свои переживания, эмоционально вспоминает пережитое и у него на минутку перед глазами всплывает это переживание. Человек как бы отгораживается от реальности, и воспоминания настолько его накрывают, что он просто в них уходит. Это ощущение, которое похоже на сон.

Человека из такого состояния можно вывести громким звуком, ударить по лицу, громко крикнуть, потрясти – сильный внешний раздражитель включает обратно в реальность. Когда так накрывает флэш беками – это один из симптомов ПТСР. Но это не галлюцинации и флеш беки со временем проходят. В таких случаях очень эффективно работает когнитивно-поведенческая и постстресовая психотерапия,
– объясняет Черненко.

Лечить ПТСР – важно. Можно ли его вылечить? Это во многом зависит от самого пациента: в какой среде окажется человек, есть ли у него семья, с какими специалистами он будет работать, какое у него было стартовое морально-психологическое состояние.

Читайте также: Советы психологов семьям бойцов, которые пережили плен

Не каждый боец имеет ПТСР. Но высокий процент бойцов все же его имеют. Редко ПТСР встречается у тех офицеров, которые длительное время находятся на военной службе, которые осознанно пошли в ВСУ, которые хорошо понимают себя, которые имеют высокое морально-боевое психическое состояние. Те, кто более психологически и эмоционально уязвимыми, кто не имеет богатого опыта и слишком чувствительны, имеют значительно более высокий риск возникновения посттравматического стрессового расстройства. Они не такие стойкие, как те военнослужащие, которые были морально подготовлены. Поэтому многие армии мира делают большую ставку на профессиональный психологический отбор,
– отмечает Черненко.

В общем, у бойцов можно выделить стресасоционные заболевания, то есть невротические, связанные со стрессом расстройства, когда на фоне полного благополучия у человека возникают определенные нарушения. Также можно выделить соматические нарушения. Когда человек участвовал в боевых действиях, но не был на передовых позициях, не стрелял, не убивал, не видел непосредственно гибель, в него не стреляли, но морально-психологически он подвергался воздействию стрессовых факторов, знал, что там стреляют, там люди гибнут, там есть взрывы – у него риск возникновения стрессовых ситуаций значительно меньше. Но в силу того, что такие люди делали определенную физическую работу – перегрузка боеприпасов, продуктов питания, занимались инженерным обеспечением – у них формировались другие болезни. Речь идет о заболеваниях опорно-двигательного аппарата, а также о простудных заболеваниях зимой и перегреве, тепловых и солнечных ударах в летние периоды.

Тяжелые пациенты в психиатрических отделениях были осенью 2015 года. После активных боев зимой и весной, лето-2015 еще как-то пережили. Осень – это сезон, когда все хронические болезни обостряются. Плюс прошел достаточный период времени с того момента, когда мы впервые начали говорить про какие-то боевые действия. У людей уже накопились стресс и переживания, таких людей стало больше и мы уже могли видеть те или иные изменения в их психическом или соматическом состоянии здоровья. На мой взгляд, когда только началось АТО, ребята были больше настроены на то, что мы победим. Сегодня более негативное отношение к тому, что что-то может измениться. Появилось, опять же, на мой взгляд, ощущение уныния. Уже более двух лет это все продолжается. Уныние, что что-то может кардинально измениться к лучшему уже сегодня. Чувство веры в светлое будущее у них есть, но я не вижу, чтобы они верили, что что-то может измениться сегодня. Они смирились, набрались терпения, решили, что сколько надо – столько и будут отстаивать свою Родину. Просто, хотелось бы, чтобы это было быстрее,
– подытожила Черненко.

Читайте также: Рекомендации психологов семьям бойцов, перенесших ампутацию