7 месяцев доказывала, что я – братан, – военная откровенно об отношении к женщинам в армии

Об этом Елена рассказала в подкасте "Воин свободы" эксклюзивно для 24 Канала, отметив, с какими трудностями столкнулась во время службы и выполнения боевых действий. А также объяснила, почему не любит давать интервью.

Читайте Недорогие дроны СБУ летят более 700 километров и поражают военные цели, – Малыш

Почему должна доказывать, что достойна воевать наравне с мужчинами?

Елена вспомнила, как трудно ей было попасть в армию из-за того, что она девушка.

Это был 2022 год, большой поток добровольцев, воевать было кому. Тогда мы не имели таких проблем с личным составом, как сейчас, 
– объяснила она.

Также сыграло большую роль социокультурное воспитание, ведь мысли, что война является не женским делом, существовали всегда.

Если в бригаде был опыт с женщинами, которые не выполняли свои обязанности или не делали это наравне с мужчинами, то таким и было представление о других женщинах. Мол, она не будет нести свой рюкзак, а попросит мужа, не будет сидеть зимой в суточном наряде на шлагбауме, ее надо ставить на дежурство в комнате. Все начинается с таких маленьких деталей, 
– отметила оператор БПЛА.

Елена отметила, что в обществе по умолчанию – мужчина в боевой работе на что-то способен, а женщина – нет. Для того чтобы убедить в обратном, надо работать не на 100%, а на 120%.

Полное интервью с оператором БПЛА Еленой читайте по ссылке.

Поэтому она должна перманентно доказывать, что достойна занимать боевые должности и воевать наравне с мужчинами.

В первом подразделении мне понадобилось 7 месяцев, чтобы доказать, что я "братан". Приходилось менять все модели поведения до неестественного состояния. Но перейдя в новое подразделение, имея за плечами боевой опыт, надо было заново доказывать, что я могу поднять генератор и донести его до дома, что его не надо вырывать у меня из рук, что я имею руки-ноги и могу сделать ту же работу, 
– объяснила она.

Однако сейчас ситуация изменилась. Елена перевелась в другую бригаду, где имеет тыловую должность, в другой коллектив, в котором ей не нужно постоянно доказывать маскулинность и силу. Потому что в боевых коллективах одна из основных ценностей – маскулинность, которую женщине надо на себя "надеть".

Несмотря на то, что в первом ее подразделении, которое стало для Елены семьей и где ее приняли, она все равно чувствовала постоянное напряжение.

Моей рутиной во все промежутки между деятельностью была мысль о том, как правильно лечь на кровать, чтобы меня ненароком не сексуализировали. Или когда мы сидим на перекуре, то это надо делать как-то по-мужски, чтобы показать, что я – "свой". Это постоянный ресурс, потребность 24/7 кому-то что-то доказывать. Неважно, замечают это или нет, наблюдают или нет, но ты постоянно в неестественной среде, 
– сказала она.

Поэтому, по словам Елены, морально ей было трудно, потому что она не имела права выйти из этого и не имела времени отдохнуть. И в какой-то момент это стало ее вторым естественным состоянием.

Как журналисты обычно воспринимают женщин в армии?

Также, после того, как она стала командиром взвода, к ней приехали журналисты, что взять интервью. По ее словам, у мужчин – командиров подразделений или даже бойцов-специалистов в своем деле, обычно спрашивают о ситуации на фронте, о конкретной специализации, боевом пути, опыте и тому подобное.

Довольно часто у женщин с точностью наоборот. Меня спрашивали о быте. Где у вас стоит еда? А как вы моетесь? Как вам жить с парнями? И, собственно, мой любимый вопрос – как вам с месячными? Что я на это должна ответить? Живу, 
– рассказала Елена.

Поэтому, по ее мнению, журналисты часто не могут удержать баланс между освещением, например, проблемы дискриминации женщин в армии и, собственно, дискриминацией.

До полномасштабного вторжения журналисты делали такие интервью с успешными женщинами, общественными деятелями, владелицами бизнесов, и после разговора с ними возникало восхищение этими женщинами, их силой, тем, что они создают. А с началом полномасштабной войны произошел якобы откат, потому что снова начали говорить о "женском", 
– отметила Елена.

Мол, есть что-то женское, о котором можно вести разговор только с женщинами, забывая говорить о них как о личностях, не привязываясь к полу, – как о специалистах, военных. Именно поэтому, по словам оператора БПЛА, она часто отказывается от интервью и коммуникаций с журналистами.