Будущее россиян – ходить в лаптях, – интервью с Михаилом Подоляком

Впрочем, из сказочного русским остается разве что ходить в лаптях. Об угрозе нападения из Беларуси, "неутешительном" будущем страны-агрессора и деталях по поставкам нам оружия в эксклюзивном интервью для 24 Канала рассказал советник главы Офиса Президента Украины Михаил Подоляк.

Достойно внимания Если снова на Киев: насколько Украина готова к новому наступлению России

Напомним, что в первой части интервью мы уже писали о долгожданных Leopard и истерике россиян из-за них, а также о ситуации в самых горячих точках фронта – Соледаре и Бахмуте. Читайте первую часть – по ссылке.

Вероятное наступление из Беларуси и санкции

– Вспомнили о Беларуси. Лукашенко в новогоднем поздравлении назвал мир главным достижением 2022 года. А следующий 2023 год объявил годом "мира и созидания". Я так понимаю, это был намек Путину, что он будет только наблюдать, но не будет участвовать.

В то же время мобилизованных россиян, обучаемых в Беларуси, перенаправили в 100 километрах от Луганской области, пишет "Беларускі Гаюн". Так что он будет "созидать" и дальше?

Он будет "созерцать" и дальше. Если человек хочет продолжать жить после 28 лет классического тоталитарного единоличного правления в "королевстве кривых зеркал", то пусть живет. Пусть говорит о мире или что он "величайший лидер демократического мира", которого нет нигде, кроме России и Беларуси.

Пусть это все говорит. Пропаганда является пропагандой, она не рассчитана на нас, Европу или цивилизованный мир, поэтому он изолирован. Он может продать его только на территории Беларуси, даже в России это не продается. Ведь ненасытная кровожадная масса людей в России, еще не до конца осознавшая как массово похоронить своих, как выяснилось, никому не нужных детей, хочет, чтобы Беларусь приняла участие в войне.

Здесь есть две составляющие для России:

• немного уменьшить потери своих. Россияне очень "добрые" – они хотят, чтобы гибли еще и дети других народов. Это принцип России: мы придем все уничтожать, но хотим, чтобы умирали не только мы, но и наши союзники;
• вторая составляющая – хоть как-то окончательно "замазать" Беларусь, чтобы потом Россия и Беларусь сидели рядом на скамье подсудимых и друг в друга "бросали камни".

Впрочем, что происходит с точки зрения логистики. Для того чтобы открыть Северный фронт, нужно иметь математические способности – определенное количество людей. Не 10–20 тысяч, а гораздо больше – 60–80 тысяч человек ударной группировки.

Для него нужно огромное количество техники, то есть 2–3 тысячи танков, бронетранспортеры, артиллерийские системы и РСЗО. Это огромное количество техники, которой сегодня России не хватает на ключевых направлениях – Донецком, Луганском, Запорожском или Херсонском.

России неоткуда взять ее – нет складов, которые можно расконсервировать, и все это будет. Если бы все это было, то было бы на линии фронта и воевало. Это вторая составляющая.

Полное интервью Екатерины Соляр с Михаилом Подоляком: смотрите видео

Мы смотрим за происходящим. Наша разведка эффективно работает, отмечает любые внутренние передвижения на полигонах Брестской, Витебской, Могилевской и Гомельской областей.

Наконец 3 фактор, который очень важен – местность, то есть география. Там не открытое пространствоЮ как в Херсонской, Луганской или Донецкой областях, там – леса, мало дорог, болота. И там есть наша оборона – ТрО. Совершенно иная психологическая и военная готовность. У нас также идут учения. Там вообще очень крутые ребята.

У нас вообще все, кто находятся на переднем крае – это очень крутые ребята. Независимо от того, на Донецком, Северном или Южном направлении они сегодня. Все осознают, что будут делать, если хотя бы полшага с территории Беларуси кто-то сделает на нашу территорию.

Вы можете быть уверены – это будет ужасная история для Беларуси. И тут вернусь к Лукашенко – он очень "хитроумный" человек. Именно так – одним словом. Он ясно понимает последствия, если зайдет на территорию Украины.

– Смотрите, корреспондент Радио Свобода, так или иначе возвращаемся к моим коллегам, говорит, что Украина попросила не наказывать Беларусь наравне с Россией. Поэтому ее нет в пакете санкций.

Это немного странно звучит. Мягко говоря, удивительно. Мы публично и непублично говорим о том, что все, кто так или иначе поддерживает оккупационный формат войны России, должны платить за это большую цену.

Кстати говоря США и союзники готовят новые санкции против российской нефтяной промышленности, – WSJ

И все делают соответствующие выводы: и наши партнеры, и мы. Вводятся соответствующие санкции. Просто нужно понимать, сколько тратит на войну Россия и что делает с экономической точки зрения, продавая, например, нефть и газ. И что потом эти деньги оплачивают. Что они закупают за эти деньги, что хотят закупить. И что делает Беларусь.

На мой взгляд, сегодня нужно не о Беларуси говорить, если хотим говорить о санкциях. А о тех или иных европейских компаниях, которые до сих пор работают в России, а их там достаточно, выплачивают налоги в российскую казну, из которой Россия закупает дополнительные военные способности, чтобы убивать украинцев.

По моему мнению, после практически 11 месяцев войны было желательно поставить здесь точку. Не говорить абстрактно о чем-то. Там есть, на мой взгляд, 50% или чуть больше компаний, десятилетиями работавших в России. Было бы лучше провести ревизию. Не Украине, потому что это не украинская юрисдикция, а европейцам или американцам.

Провести ревизию и немного поговорить с этими компаниями, потому что это опосредованное финансирование геноцидного типа войны. И об этом нужно говорить, потому что Беларусь – это не та страна, которая имеет существенное влияние на ход войны.

Да, дает инфраструктурные возможности, воздушное пространство и будет за это юридически отвечать. Мы с вами прекрасно это понимаем. И Беларусь понимает: как только Россия проиграет, наступят очень тяжелые для Беларуси соответствующие юридические последствия.

Но мне кажется, что сегодня хотелось бы говорить о компаниях, которые еще не осознали своего непосредственного участия в войне против Украины.

Кроме того, я скажу вам еще об одном механизме и инструменте, который нужно было бы публично обсуждать. Это соцсети, имеющие юрисдикцию других стран, не российских, но модерирующих войну в пользу России. То есть, блокируют украинских потребителей информации, украинские аккаунты и правдивую информацию о войне.

Да, они говорят, что это "язык нетерпимости". Впрочем, таким образом они практически косвенно говорят миру, что выступают за возможность россиян геноцидить украинцев. Это выглядит так. Я практически обо всех соцсетях.

Об этом нужно говорить, потому что юрисдикции здесь не украинские, белорусские или российские, а других стран. Это выглядит удивительно.

Блокировка Росатома – это вопрос времени

– Финляндия стала единственной страной ЕС, отказавшейся от сотрудничества с Росатомом, который держит в оккупации Запорожскую АЭС.

Это очень хороший вопрос. Это вопрос времени. Я опять-таки вернусь к своей любимой концепции. Нам кажется, что все идеально должно работать. Вы видите черное, видите белое и завтра все вопросы решены, то есть Росатом должен быть заблокирован.

Да, Росатом должен быть полностью заблокирован. Никаких партнерских контрактов, никакого строительства атомных объектов, никакой торговли технологиями или нуклеарными ресурсами. Все это должно быть соответственно заблокировано.

Однако мир очень много зарабатывал на индустриальном обслуживании российских сырьевых отраслей, в том числе и атомной. Там много людей и компаний, заинтересованных в том, чтобы это работало. Имею в виду не россиян, ведь это белые, серые и даже чёрные доходы.

Понимаете, люди многое зарабатывают. Особенно сегодня, когда Россия премиально платит за любые лоббистские пророссийские настроения. И все, кто сегодня защищает Росатом, включая такую организацию, как МАГАТЭ, которая делает это косвенно, получают премиальные выплаты от российской атомной индустрии. Это нужно понимать.

Вторая составляющая. Безусловно, это не мешает шаг за шагом подходить к тому, чтобы Росатом, вместе с газовой и нефтяной индустрией России, постепенно вытеснялся с глобальных рынков. И не смог больше на них вернуться со своим коррупционным стилем продаж.

Будущее россиян – ходить в лаптях

– Мы заговорили о космической отрасли. Смотрю, что судьба российского мусора на МКС определена. Экипаж покинет поврежденный космический корабль "Союз МС-22" и отправится на Землю. Говорят, что все. На этом космическая история Россия может быть завершена.

Вы знаете, Катя, мне кажется, что России надо бы сначала построить нормальные дороги в направлении Москва – Петушки.

– Или хотя бы газ дать, провести коммуникации в дома…

А потом уже раздувать свои ноздри и говорить, что они имеют принадлежность к таким высокотехнологичным отраслям, как космическое пространство. По-видимому, нужно сначала построить магазин в отсталых регионах России.

А отсталые регионы России – это практически 90–95% всей территории. Кроме отдельных городов типа Владивостока, Петербурга, Москвы, Екатеринбурга и т.д.

Надо правильно приоритезировать свои цели. Россия никогда этого не умела. Она всегда продает две вещи – это понты и страх. Со страхом мы справимся, покажем все, что есть. Сегодня и Европа демонстрирует, что нечего там бояться. Надо просто правильно бить по ушам. Тогда все будет верно.

Интересно Фантомная имперская боль: как у Путина и россиян появился комплекс неполноценности

Осталось только избавить их от понтов. Мы тоже это делаем. Сегодня уже никто не говорит о том, что российское оружие – это нечто удивительное. Или что российский технологический IТ-сектор, "Сколково" – это нечто выдающееся. Никто не говорит о том, что нефтегазовая отрасль России – это что-то нужное человечеству. Постепенно все эти понты…

И мы с вами получим прямо в ближайшем будущем Россию, которая будет на старославянском языке рассказывать какие-то древние сказки. И мы будем за это платить, потому что это будет такая интересная этника. Они будут ходить в лаптях… Борщ мы им не дадим. Как они называют свой псевдоборщ? Щи. С этими будут приходить и что-то там нам говорить.

И мы будем за это платить, как в театре. Есть японский театр кабуки, а это будет там русуко. И мы будем платить за этот театр. Это единственное, что Россия может продавать на глобальном рынке.

– Театр Кучково. Таким было историческое название Москвы? Смотрите, мы говорим, что им бы лучше, но понимаем, что их все устраивает. Они привыкли к тому, им все нравится: едят, заедаются, обляпываются этим, счастливы.

Мы понимаем, что для Путина боевая единица в виде одноразового солдата намного дешевле, чем боеприпасы, поэтому он забрасывает этим всем. Я вот смотрю сейчас новый комментарий от спикера Кремля. "Говорящие усы" сказали, что "не время останавливаться", комментируя происходящее в Соледаре.

Ему можно "не останавливаться". Песков "остановится в рамках специальной юридической процедуры". И это уже опять-таки очевидно, потому что у него немного глаза увеличились. И он это уже должен видеть.

А есть способ очень важный для мира – закрыть Россию в полном смысле этого слова. "Железный занавес" – это будет правильная стратегия. Пусть варятся в своем соку, грызутся между собой и наработают ту систему политико-социальных отношений, которая будет более или менее адаптирована под современный мир, чтобы они не угрожали ему.

Ведь они живут в "бедности", но постоянно хотят нас учить, как нужно жить. Не только нас, но и весь мир. Однако было бы желательно, чтобы они понимали, если они выйдут с каким-то "наукообразным псевдопроцессом", то будут получать за это болезненные оплеухи.

Для этого сначала им нужно как-то понять окружающий мир, объективно его воспринимать. Понять, что "СВО" точно дойдет до своего финала, но совсем не до того, о котором они постоянно говорят.

Потому что будет действительно демилитаризация и денуклеаризация, но будет точно касаться России. Нельзя оставлять такой стране возможность шантажировать мир ядерным оружием, потому что, кроме России, этого больше никто не делает. Еще есть Северная Корея, но поговорим о ней уже когда Россия не будет существовать в таком виде.

России нельзя иметь такой обширный арсенал и обычного оружия. Посмотрите на генералов, даже отставных, которые на ток-шоу рассказывают, как круто они умеют воевать. Надо лишить их возможности периодически, раз в 10–20 лет говорить: "У нас здесь накопилось определенное количество танков, то пойдем кого-нибудь поубиваем". Надо избавить их от этого.

Еще есть денацификация. Сегодня Россия является единственной страной, использующей нацизм как абсолютно укоренившуюся государственную идеологию. Это не просто абстракция. Я хочу, чтобы мы потом об этом говорили, когда будем идти через юридические процедуры, потому что все признаки классического нацизма в российской государственной системе сегодня очевидны.

Заметьте "Гарантии безопасности" для Путина или капитуляция: какие мирные переговоры ждут Россию

Это не просто мы с вами "пропагандистское" говорим. Должны это доказать и показать, что нацизм – это очень опасное явление. Оно не умирает даже когда страна, которая его начала, прошла через покаяние.

Россия, кстати, не прошла через покаяние после такой же тоталитарной системы, которая называлась коммунизмом. Должны это все официально зафиксировать и пройти через определенные процедуры: демилитаризации, денацификации, денуклеаризации и деимпериализации.

Новая Россия должна ввести в конституцию право проведения референдумов. Они ведь этого не имеют. Россияне пришли к нам и говорят: "Вы знаете, нет законной процедуры, но мы здесь танки поставим, проведем что-нибудь и назовем это референдумом".

Нет, они должны вписать процедуру под названием "референдум" в свою конституцию и разрешить, например, Кабардино-Балкарии или Ингушетии или Дагестану пройти через процедуру отсоединения от России. Это не вопрос, как она распадется, а цивилизованный развод, и Россия должна через все это пройти.

Россия должна быть маленькая страна. С такими понтами и глупостью внутри страны, она не может быть ресурсно большой, потому что всегда будет желание прийти и сломать более цивилизованные страны. Как сегодня они поступают с Украиной.

Они воюют сегодня не с точки зрения достижения военных целей. Это все фантастика, они понимают, что это невозможно. Однако сегодня они воюют в Украине, чтобы просто уничтожать территорию. Чтобы после того, как они убегут – отрицательно наступают – нам было очень тяжело все восстанавливать.

Это будет дорого, потому что практически все уничтожено, более четверти миллиона километров заминировано. Это Россия все делает. Многие люди, которые потеряют дома, близких и получат определенные проблемы со здоровьем – это следствие того, что Россия сегодня делает в Украине.

– Они вроде бы уже понимают, что ничего им не удается, потому что "силушки уже не те", которые были на период 24 февраля. Тогда они не жалели ни боезапаса, ни ракет – ничего, чтобы добиться трехдневного успеха, но сейчас понимают, что этого уже не хватает. Впрочем, продолжают планировать.

В частности, Анна Маляр говорит о том, что Россия и дальше планирует занять всю территорию Донецкой области, а затем приступить к Запорожской области. Собирается увеличить общую численность своих вооруженных сил до 1,5 миллиона человек и сформировать не менее 20 новых дивизий. Для этого они обучаемых в Беларуси перебрасывают куда-то ближе к украинским границам.

Они могут планировать все, что угодно. Эта война уже имеет точку невозвращения. Чтобы они не хотели, мы точно будем идти к тому финалу, до которого нужно дойти.

Украина получит все необходимое для победы

– Как говорил Президент в первые дни войны: "Я – здесь, Залужный – здесь, все – здесь. Мы – на месте".

Главное – украинский народ здесь, он никуда не убегает и не будет убегать. В первые месяцы войны Россия проводила очень много ИПСО – информационных кампаний, чтобы напугать наших людей, чтобы они бежали из Украины.

Когда город пуст и его некому защищать, то его очень легко взять. Это была важная задача для Украины – показать, что она будет находиться именно здесь. Сегодня вся Украина – здесь. Независимо от того, где человек находится физически, но находится в Украине.

Украина здесь и она точно будет здесь до конца. Ради того, чтобы "до конца" было правильно, мы будем делать все, независимо от того, что делает Россия.

Они говорят о полутора миллионах и мобилизационном резерве в 30 миллионов. У них накануне вторжения армия была 1170000 человек. Они постоянно сами говорят об этих цифрах, чтобы психологически повлиять на нас. Будет 20 или 150 дивизий, а потом они миллиард людей заангажируют на Юпитере или еще где-то без разницы.

Есть разница только в одном, о чем мы постоянно говорим нашим партнерам. Давайте четко, без всякой дипломатии.

Если они хотят увеличить армию, то она, в любом случае, будет у них неподготовленной и не оснащенной полноценно – у них не будет определенной военной способности и оружия. Понятно, что они не слышат никаких слов, не надо с ними разговаривать. Мы не будем с ними разговаривать.

Однако для того чтобы это остановить – это нужно уничтожить. Мы говорим партнерам: "Дайте снарядов, 155 калибр, ракет определенной дальности. Давайте ракеты те, которые мы сегодня используем – 72–78 километров, но дайте еще ракеты 200+ километров. Просто много дайте".

Так есть, это такого типа война. Мы гуманистическая цивилизация: не нападаем, не хотим воевать. Мы хотим: жить в комфорте, путешествовать по миру, иметь открытые границы, крутые школы и университеты.

Однако если уж такая война – люди не понимают даже русский язык, я о России сейчас говорю. Они понимают только одно – ракета дальностью 200 километров. Много ракет, приходящих в их склады – у них не будет снарядов.

Дополнительно 155-й калибр, уничтожающий ненужную им живую силу, она не прибавляет стоимости человечеству. Тогда давайте мы просто это будем уничтожать, потому что они классические юридические оккупанты. Люди, которые приходят совершать преступления. Можно этого человека арестовать, посадить пожизненно, например. А можно его уничтожить, если они идут толпой.

Вот это мы объясняем нашим партнерам. Мы с вами должны осознавать, что так и будет все это. Мы получим все, что нам нужно. И мы это используем абсолютно эффективно – уничтожим столько россиян, сколько нужно.

Я вообще себя ловлю на мысли, что мы с вами обсуждаем, что хотим убивать – мы говорим об убийствах как необходимости. Однако так и будет. Уничтожим ровно столько, сколько нужно, чтобы территория Украины стала свободной в полном объеме. Это уже не обсуждается ни внутри в украинском обществе, ни с нашими партнерами. Партнеры тоже – здесь.

– Вы говорили о "дайте нам ракеты большой дальности". Я вспомнила о том, что "на болотах" распространялась информация о том, что Турция снабжает Украину кассетными боеприпасами. А потом Турция вышла и сказала, что ничем не снабжает. А мы просили? Они нам нужны?

Нет, мы просим только то, что легализовано. И ракеты повышенной дальности – это абсолютно юридически мотивированное использование. Это позволит существенно снизить количество погибших с нашей стороны, потому что мы разрушим складскую инфраструктуру.

У них не будет снарядов, это ключевой элемент этой войны. Тогда мы увеличим гуманистическую составляющую и снизим количество потерь. Это важно.

Я замечу здесь очень важное, что, кто и как нам поставляет. Еще раз хочу это отметить – мы не можем с вами об этом говорить. И даже было бы желательно, чтобы какие-то эксперты, рассказывающие, что нам вот что-то передали, и журналисты иногда (не говорили о поставках – 24 Канал). Я понимаю, откуда пошло о турецких кассетных боеприпасах.

Смотрите, технология очень проста. Есть переговорный процесс и он сложен. Есть правительства стран, которые что-то нам поставляют. Если французское правительство выходит и говорит, что даем вам танки AMX-10RC. Дуда говорит, что дают 14 Leopard. Супер, вот публично обсуждаем.

Важно Смертельный зверь: все, что известно о танках Leopard и почему именно они нужны Украине

Другая составляющая. Если Верховный Главнокомандующий Зеленский выходит и говорит: "Мы получим". Не надо писать в какие-то там жизнерадостные телеграм-каналы, что мы завтра получим кассетные боеприпасы. Круто, Турция помогает нам.

Если правительство Турции скажет, что оно нам предоставляет что-нибудь публично, то это будем обсуждать. Все остальное – элементы информационной и пропагандистской войны.

– Господин Михаил, я понимаю, что, наверное, не бывает такого, что там неделя-две. Можно ли сказать, сколько проходит времени от заявления, что нам дают, до момента, когда это оказывается на территории Украины. Потому что мы говорили о том, если выходят и говорят: "Мы вам даем", значит оно или уже на территории Украины, или стоит у границ.

Оно практически так и смотрится. "Мы вам даем", и это одна-три недели. Здесь есть две составляющие. Во-первых – логистика. Во-вторых – тренировка наших ребят, которые должны этим пользоваться.

Это не всегда синхронизировано, то есть то или иное оружие практически уже находится в хабах. Это процесс, возможно, там еще нужно подготовить что-то. Но параллельно может, например, на 1–2 недели больше обучение быть.

Нет смысла завозить что-то на 2 недели раньше, чем наши ребята закончат обучение. Синхронизация иногда дает определенные разногласия во времени. Если уже сказали (что предоставят оружие – 24 Канал), то логистика – это месяц. Сказали, и где-то через месяц будет на поле боя.

Кроме сложных систем типа Patriot, потому что это максимально современное технологическое оружие. Там нужно обучение, ведь его не было вообще – наши военные не учились. И сегодня это нужно пройти.

Стандартно нужно учиться где-то 8–10 месяцев, но мы – украинцы. Когда речь идет об украинцах, нужно на 3 или 4 раза делить сроки обучения.

– Что касается "Леопардов"? Ими долго нужно учиться пользоваться?

Нет, думаю, что как раз здесь немного проще, чем с ЗРК Patriot.

О массированных атаках и энергосистеме

– И в заключение, сегодня 12 января, а обстрелы и терроризм со стороны России мы видели 1–2 января. Мы понимаем, что они притихли. Ощущение такое, если притихли, то что-то планируют и делают. Есть понимание, что они попытаются делать в ближайшее время?

Да, есть понимание. Они будут пытаться атаковать крылатыми ракетами магистральную распределительную сеть, чтобы разъединить единую энергетическую систему на отдельные острова. Чтобы в некоторых областях был профицит электроэнергии, в других – дефицит. А там, где профицит, нужно будет сбрасывать эту электроэнергию.

Россияне будут это делать, потому что еще имеют определенную ракетную возможность для этого. Будут использовать дроны, потому что санкции в отношении Ирана очень "действенные". И там еще сотни дронов, но дронами бьют не по генерации электроэнергии, а преимущественно по большим городам, чтобы оставить людей без отопления.

Мы все это понимаем, разведка говорит. Одновременно россияне могут пускать до 120–125 ракет. Но это не значит, что все носители поднялись и все 120 ракет выпустили. Безусловно, что-то "падает" в самой России, особенно в Каспийском регионе.

Безусловно такие большие атаки еще могут быть. Впрочем, что это будет менять? Может быть еще один или несколько раз аварийное отключение электроэнергии.

Мы говорим с партнерами дальше о трансформаторах, о возможности импортировать часть электроэнергии. Ищем возможность благодаря правильной диспетчеризации уменьшать разрушение системы. То есть работаем над этим. И государство уже адаптировалось к тому, что делает Россия.

Во время войны все плохо, но я бы спокойно относился к тому, что мы четко понимаем, что Россия, может и какие имеет возможности. Мы это предполагаем и готовимся к тому, чтобы минимизировать последствия той или иной атаки. В частности, по критической инфраструктуре.

– Я так понимаю, что трансформаторы советского образца нам нужны. Мы нашли, где их можно еще достать?

Ищем, делаем сами, что-то перерабатываем или адаптируем. У нас 330/110, если мы говорим о распределительных трансформаторах, которые заходят к потребителям. С 330 до 110, а в Европе, как правило, используют 400 на 200.

Ищем возможности адаптироваться. Ищем возможности, где есть старые. Есть еще Восточная Европа, где были, в том числе, и советские системы распределения электроэнергии. Договариваемся, снимаем что-то, ищем возможности.

Партнеры эффективно помогают: и Еврокомиссия в целом, и Урсула фон дер Ляйен, которая вообще практически сама занимается условным энергетическим хабом. Еще есть Литва, Польша и Чехия, которые ищут где угодно.

Все ищут, чтобы мы продержались этот промежуток времени – зиму, где есть проблема с отоплением. Ключевая проблема, ведь потребители существенно увеличивают нагрузку на электросети в зимнее время.

А потом будет понятно, что дальше… Дальше мы с вами будем немного иначе смотреть на Россию. Мне кажется, что мы и сейчас смотрим на Россию уже совершенно не так, как смотрели в середине или вообще в начале войны.

Однако мне кажется, что мы еще оцениваем Россию как государство, которое что-то может. Однако должны понимать, что это количество, а не качество. И должны просто уничтожать количество. Это как лозунг – уничтожаем количество российских… Можно говорить о солдатах, технике, возможностях, финансах, экономике или дипломатических коммуникациях.

Должны все это уничтожать. Рассказывать и откровенно говорить, что такое Россия. И уменьшать количество тревожных настроений, а их не слишком много. В Европе есть только отдельные лоббисты, годами получавшие деньги России.

Впрочем, постоянно должны говорить, чтобы уменьшать тревожность от войны, что независимо от того, будет война еще 1–6 месяцев, но должны дойти только до правильного финала войны. Иначе – война бесконечна.

– Мы заговорили о трансформаторах. Что-то вспомнила трансформаторную будку. Как мы выйдем на границы 1991 года, создадим демилитаризованную зону на территории России у нашей границы, чтобы они не могли подойти или увидеть, когда они будут собираться подойти. Повесим большие борды с заглавными буквами, на которых будет написано "Не влезай – убьет".

Так и поступим. Но думаю, что у них на лбу будет прописана "бойся Украины". Это будет лозунг. Если они будут позволять себе где-то грубо говорить об Украине, думаю, что у них будут прямые последствия – и физические, и юридические. После финализации войны они будут очень ясно это понимать.