"Меня чуть не убило": интервью снайпера из США о службе в ГУР, спецоперациях и Бахмуте

Бывший снайпер морской пехоты США Мэтью Сэмпсон еще в мае 2022 года встал на защиту Украины. Он присоединился к Международному легиону ГУР Минобороны. С тех пор он воевал на разных направлениях фронта – в Запорожской, Харьковской, Николаевской и Донецкой областях, и Бахмуте, где едва не погиб.

В интервью 24 Каналу Мэтью Сэмпсон рассказал, как попал в Главное управление разведки, какие спецоперации выполнял и как едва не погиб на фронте. Больше деталей – читайте далее в материале.

Обратите внимание ВСУ впервые взяли в плен индийца․ Как иностранные наемники оказываются в армии России и почему сдаются сами

"Были даже россияне в команде": о том, как оказался в ГУР

Киев вновь проснулся. Для украинцев просыпаться от сирен и взрывов стало частью их повседневной жизни. Как человек, который видел войну так близко, как вы воспринимаете ракетные атаки?

Для меня это очень похоже на то, как обычный украинец воспринимает. Это обыденность, и редко бывает, чтобы этого не происходило. Мои первые дни в Киеве были очень тихими, и я был удивлен из-за этого, потому что ожидал гораздо больше атак.

Это то, чем я пытаюсь поделиться с американцами, когда возвращаюсь и провожу время в США, помогая им понять. Потому что они, если не поедут добровольцами в зону боевых действий, не будут знать, как звучит воздушная тревога или сирена.

Наверное, вы один из немногих американцев, кто провел здесь в Украине так много времени, особенно на поле боя. Можете рассказать больше о сроке пребывания и ваших основных обязанностях сейчас.

Сегодня 736 день моего пребывания в Украине с начала полномасштабного вторжения. Это моя 4 поездка сюда. Моя первая поездка длилась 635 дней подряд. Я считаю, что стал рекордсменом по количеству непрерывных дней пребывания в Украине среди граждан США без предварительных связей с вашим государством, которые принимали участие в боевых операциях, не только гуманитарных.

Я командовал спецназовцами разведки Украины на передовой. Половина моей команды были украинцами, а остальные – иностранцы. Среди иностранцев в основном были американцы, но в моей команде побывало 20 – 30 разных национальностей, с каждого континента, кроме Антарктиды.

У нас было даже нескольких россиян в команде, чтобы показать – это проблема Путина и Кремля, и на самом деле не каждый россиянин желает смерти нам. Поэтому мне было очень интересно общаться с представителями многих национальностей со всего мира: богатые, бедные, с боевым опытом, гражданские, которые стремились покинуть страну и приехать сюда воевать. Это был большой и новый опыт для меня.

Полное интервью снайпера из США: смотрите видео

Теперь я чувствую, что все еще борюсь за Украину, но голосом, а не оружием. Я делюсь опытом, особенно с американцами и их законодателями, чтобы найти путь, как приблизиться к концу войны и полного суверенитета Украины.

Хотелось бы подробнее услышать вашу личную историю и понять, в какой момент вы решили, что именно сейчас поедете в Украину.

Я помню 24 февраля 2022 года, когда впервые увидел, что происходит, и впервые услышал и обратил внимание на слово "Украина". Я был в спортзале и просто смотрел, как российские бронированные машины заходили в Украину. До этого я не слышал слова "Украина" вообще. И я считал, что это закончится, возможно, за пару недель.

Потом, кажется, через несколько дней я увидел, как ваш президент Владимир Зеленский вышел в эфир и официально пригласил всех желающих приехать и помочь, присоединившись к Международному легиону. И это, кажется, был тот момент, когда я решил поехать и помочь.

Несколько месяцев я собирал информацию. Тогда я и многие другие верили дезинформации и пропаганде, что российская армия является второй сильнейшей армией в мире. Поэтому я лично изъявил желание абсолютно, потому что хотел убедиться, что есть смысл противостоять второй сильнейшей армии мира.

К счастью, удалось связаться с американцами, что уже были здесь, – с людьми, с которыми я работал в Багдаде, в Ираке. Тысячи дней, проведенных в Ираке с целью охраны безопасности людей очень помогли мне лучше понять реалии, что именно нужно брать с собой, что паковать, стоит ли брать собственный бронежилет, или его обеспечат на месте, и подобные вещи.

Кстати "Ты не умираешь, когда попадаешь в армию": откровенное интервью военного о мобилизации и службе

Итак, в мае 2022 года я наконец покинул США и приехал сюда. Оставался до февраля 2024 года. Впервые в жизни я побывал в Украине.

Что говорили родные и друзья, когда вы решили поехать сюда?

Моя сестра, старше на 20 лет, всегда меня поддерживала, хотя ей всегда не нравился мой выбор карьеры. Я был в корпусе морской пехоты США 5 лет на службе, и за это время был в боевых командировках в Ираке и Афганистане. Она всегда гордилась мной и моими делами, но каждый раз радовалась, когда я возвращался в США и был в безопасности.

Знаю, она была не в восторге, что я еду на новую войну, особенно такую интенсивную, самую интенсивную в Европе за последние 100 лет. Однако она очень меня поддерживала. Многие мои друзья не понимали, что здесь происходит, но поддерживали меня лично. Думаю, некоторые друзья считали, что я неправильно понимаю ситуацию и возможности россиян, поэтому они очень волновались за меня.

Какие спецоперации выполнял в ГУР?

Насколько легко или трудно было вам присоединиться к ВСУ? Как к вам относились украинцы – как к чужаку или как к части их команды? Были ли у вас проблемы с пониманием языка?

Когда я приехал, то не знал, куда попаду. Мне сообщили по электронной почте, что с украинской стороны границы будет палатка с надписью "Международный легион", а также много других палаток для Красного креста и других неправительственных организаций, которые оказывают помощь. Я пошел туда и проблем практически не имел. Я объяснил им, кто я, очень коротко рассказал о своем опыте, и меня быстро отправили сюда – в ГУР, где есть их собственное подразделение Интернационального легиона.

Это были те, с кем я был все свое время здесь впервые. Большинство людей не знают, что есть много частей Международного легиона. Самая большая, известная часть имеет батальоны, которые подчиняются Вооруженным Силам Украины и действуют как регулярные военные.

Моя часть больше работала с разведкой. Все, что мы делали, было спецоперациями. Мы и в дальнейшем проводили много операций, но это было скорее для максимизации количества пленных, которых мы могли взять, сбора разведданных, которые могли помочь другим силам в этом районе.

Итак, это означало, что каждый, с кем я работал, имел определенную специализацию, обычно из своего прошлого, независимо от рода войск, откуда они пришли. Это мне помогло.

Английский был самым распространенным из-за международности. Очень благодарен за это. Я говорю на двух языках – американском и на языке свободы. Я хорошо справляюсь со многими вещами, но я никогда не был хорош в иностранных языках.

За более 2000 дней в Ираке и я выучил, пожалуй, пять слов на арабском. Это просто не моя сильная сторона. И я очень благодарен, что не имел никаких проблем, разговаривая только на английском здесь, и это несколько облегчило адаптацию. Сначала меня и других иностранцев, особенно американцев, воспринимали одновременно как чужаков и больших помощников. Частично это было оправдано, а частично просто недоразумение.

Для нас война в Украине очень отличается от Ирака и Афганистана. Однако это было то, к чему мне и почти всем из стран НАТО или войск США пришлось изрядно приспособиться, чтобы лучше работать с украинскими военными. Украинская армия делает все иначе, чем мы. Кое-что лучше, кое-что хуже, кое-что просто другое, потому что это совсем другая война.

Как едва не погиб в Бахмуте?

Вы воевали на разных фронтах, были даже в Бахмуте. Что было самым тяжелым – физические или эмоциональные вызовы, включая моменты страха?

Да, я воевал в Запорожской, Харьковской, Николаевской и Донецкой областях, больше всего в Бахмуте. Кажется, почти весь 2023 год я провел в Бахмуте.

Некоторые обломки – это (показывает – 24 Канал) шрапнель из Бахмута от российской артиллерии; это кусок, попавший в меня возле Бахмута. К счастью, он прошел сквозь деревья и кусты, прежде чем задел меня, и поэтому не нанес мне серьезных травм. Это было очень опасно, меня чуть не убило в Бахмуте.

Мэтью показывает обломок, который едва не убил его в Бахмуте / Скриншот с видео

Однако должен признать, что бои там были довольно увлекательными, и это только из-за того, как быстро мы должны были адаптировать тактику. Мы должны были сосредоточиться на сотрудничестве со смежными силами – или чеченцами, или другими людьми из Интернационального легиона, или Вооруженных Сил Украины. Так что, это было очень полезно.

Думаю, из сложных задач, вероятно, в Запорожской области была попытка получить большую поддержку среди других подразделений ВСУ, чтобы помочь переправиться через реку. Почти каждая наша операция в Запорожье включала пересечение реки – или Днепра, или меньших рек. Это было действительно частью самой большой проблемы с координацией – как переправить столько бойцов через реку достаточно быстро, чтобы нас всех не убили в процессе.

"Это было вызовом": чем война в Украине отличается от других

Вы уже упоминали, что эта война другая, и что украинцы воюют также по-другому. Сегодня в медиа видим, как многие западные союзники и лидеры говорят, что они учатся на российско-украинской войне. С вашей перспективы, из вашего опыта, какие уроки Запад мог бы вынести?

Знаю, что одной из первых значительных вещей, которую я узнал, что отличалась, – была окопная война. В Ираке и Афганистане нет окопов. Время от времени попадались пещеры, и нам приходилось проводить боевые операции в них, но это чрезвычайно редко. Мы вообще не тренируемся для окопов в американской армии. Ближе всего к этому – коридоры, но обычно они имеют двери.

Траншейная война и то, как лучше всего действовать, чтобы не погибнуть в процессе, очень отличаются. Это была адаптация. Однажды у нас было больше всего споров между иностранцами и украинцами о правильном способе входа в комнату и попытки зачистить здание, которое могли удерживать русские. Мы поняли, что существуют разные способы, и украинский способ имел больше смысла, ведь поле боя отличается.

Мы знаем, что русские минировали значительно больше, чем мы привыкли видеть в Ираке и Афганистане. Там мы привыкли зачищать комнату как можно большим количеством людей. Если семь человек поместится в комнате, то мы столько и возьмем. А в Украине все наоборот – потому что знают, что почти все в комнате может быть заминировано.

К теме Проблема почти на века: сколько лет понадобится на разминирование Украины

Итак, это было вызовом внести коррективы, а также не всегда иметь столько ресурсов на поле боя, к которым мы привыкли, особенно в Соединенных Штатах. Мы обычно имеем много ресурсов на поле боя, а здесь этого почти нет, потому что часто силы на фронте примерно равны, и к такому, честно говоря, мы не привыкли.

Насколько сильны ВСУ против россиян?

Украина значительно продвинулась в производстве собственных дальнобойных ракет. Мы знаем недавний пример "Фламинго", а также массовое производство дронов. Насколько боеспособной, по вашему мнению, является украинская армия сегодня?

Достаточно для того, чтобы победить. Несколько дней назад я был на передовой, общаясь с командирами, которых знаю и которым доверяю, с теми, кого знаю более трех лет. Я увидел значительное улучшение военной тактики с 2022 года до сегодняшнего дня. Я очень приятно удивлен и горжусь этим, ведь ошибки на войне обычно стоят гибели многих людей с твоей стороны, и это может принести множество проблем.

Украинские военные еще должны много совершенствоваться, как и любая армия. Для меня это круто – видеть, как быстро они адаптировались. Уверен, НАТО здесь играет большую роль. Страны Альянса и США имеют очень тесное партнерство с украинскими военными, а также с иностранным легионом, работающим на разведку. Я знаю, что это очень помогает. Это одна из причин, почему украинская армия значительно эффективнее, чем российская.

Россияне также учатся на своих ошибках медленнее, чем украинцы, как я заметил. Но они не имеют такого положительного влияния из стран НАТО, помогающих ресурсами, как у нас. Также знаю, что некоторые другие страны помогают Украине с разработкой ее собственного оружия.

В начале полномасштабной войны вы считали российскую армию второй армией мира. Изменили ли вы свои взгляды после поездки в Украину?

Я сказал бы, что прошло не так много времени, пожалуй, меньше, чем месяц, как я здесь пробыл, когда понял, что это была пропаганда, в которую верил мир, и я тоже. Это было совершенно неправильно, и никаких доказательств этому не было.

Российская армия такая слабая, потому что в ней много коррупции, нет ответственности и дисциплины. Она была слабой три года назад, четыре года назад, и она очень слабая даже сегодня. Даже, несмотря на все их бои и все, что они сюда прислали.

Когда США вторглись в Ирак из Кувейта, это было еще до моей службы, я учился в школе, но знаю, что это было не с техникой, которая разваливалась. Однако российские командиры считали это хорошей идеей, потому что так они могли положить больше денег в карман и обмануть свое правительство, что привело к гибели многих их людей. Вот это большая разница, которую я вижу между украинцами и россиянами.

О возможном нападении России на Европу

В то же время, по данным разведки, Россия может атаковать европейские страны уже в ближайшие годы и есть своего рода дедлайн, как его называют, – до 2030 года. По вашему мнению, готов ли Запад к возможному конфликту с Россией?

Думаю, что с каждым днем они становятся более готовыми. Я знаю, что США активно призывали европейские страны увеличить расходы на собственную оборону для решения ситуаций, подобных сегодняшним. Мы видим, какую территорию Россия захватила в Украине. Это был мощный и очень полезный звоночек для многих стран Евросоюза, чтобы они серьезнее относились к России, чем раньше.

Я очень благодарен моей стране, которая активно поощряет, иногда даже принудительно, чтобы европейские страны тратили больше на оборону, чтобы избежать подобных ситуаций. Мы уверены, если бы страны здесь имели сильные армии раньше, то Путин вряд ли начал полномасштабное вторжение. Он это сделал, потому что думал, что легко победит.

Что американцы делают для победы Украины?

На этой неделе вы поедете в Вашингтон, чтобы снова выступить перед Конгрессом и отстаивать дальнейшую поддержку Украины. Считаете ли вы эту тему актуальной, приоритетной в США?

Думаю, да. Я еду в Вашингтон на саммит действия для Украины (Ukraine Action Summit – 24 Канал). Он бывает дважды в год, и происходит уже в седьмой раз. Я работаю с американской коалицией за Украину, которая состоит из сотен людей со всей страны.

Последний саммит, который я посетил, был в апреле этого года. Присутствовали более 600 человек из всех 50 штатов и территории Пуэрто-Рико, делегаты, прибывшие, чтобы поговорить со своими конгрессменами и конгрессвумен. Там было много замечательных людей.

Некоторые люди меня не очень любят, но многие из них очень поддерживают Украину. Некоторые из них не воюют в Украине, но приезжают с гуманитарной миссией, доставляют помощь, иногда защитное снаряжение, как бронежилеты или даже турникеты и тому подобное.

Итак, это не просто люди, сидящие дома в США, а те, кто бывал здесь гораздо чаще меня. Я здесь только в четвертый раз, а некоторые приезжают сюда практически раз в месяц на несколько дней или неделю, чтобы привезти как можно больше необходимых вещей.

На саммите в Вашингтоне мы поговорим с представителями всех наших штатов. Я один из делегатов от Аризоны. Так что, буду непосредственно разговаривать с представителями всех этих структур. Я считаю, что это очень полезно для того, что происходит (защиты Украины – 24 Канал). Потому что очень мало американцев провело длительное время в Украине, как я. Особенно во время боевых операций.

Пока что я имел очень хороший прием от представителей учреждений, с которыми общался. Они рады услышать мой взгляд, как соотечественника-ветерана, относительно того, что происходит в Украине, для максимально эффективной поддержки. Это включает и наши призывы к Конгрессу усилить давление на Россию по возвращению почти 20 тысяч детей, похищенных с оккупированных территорий.

Мы знаем, что цифра гораздо больше, чем заявляет Россия, – более 700 тысяч детей. Поэтому 20 тысяч – не совсем точная цифра, но она подтверждена. Мы снова будем выступать за это на следующей неделе, за большее давление на Россию по возвращению детей.

Важно! В августе первая леди США Мелания Трамп передала диктатору Владимиру Путину письмо относительно похищенных украинских детей. 10 октября она заявила, что получила ответ – Путин якобы выразил готовность взаимодействовать напрямую по поводу вывезенных украинских детей.

Приятно, что независимо от того, или это Республиканская, или Демократическая партия, – никто не спорит, что дети не должны быть частью войны. Мы можем спорить о других деталях поддержки Украины, но держать детей в стороне и пытаться вернуть их домой – это то, с чем соглашается каждый. Приятно видеть такую поддержку.

Продолжение интервью снайпера из США Мэтью Сэмпсона – смотрите далее в видео.