Это месть, – интервью с женами командиров "Азова" о теракте в Еленовке и россии-террористке

Пока украинцы борются за свою жизнь и независимость, россия продолжает устраивать теракты. Каждый день. В разных городах. Убивает и сжигает живьем – гражданских, военных и даже спящих военнопленных. Красный Крест "обеспокоен", ООН, Европа и мир – тоже.

Важно Публичная казнь в Еленовке – это терроризм, – родные защитников Азовстали о последних заявлениях россии

Однако у нас нет времени на обеспокоенность. Родные защитников "Азовстали" и все украинцы призывают мир способствовать освобождению из плена всех наших бойцов. Они за нас сражались в Мариуполе, теперь мы должны бороться за них.

"Плач еще никому не давал свободы" – так говорит Анна Науменко – невеста командира 1 роты 1 батальона Дмитрия Данилова.

"Все, что мы делаем, недостаточно. Всегда можно больше" – добавляет Екатерина Прокопенко – жена командира полка "Азов" Дениса Прокопенко.

Поэтому в рамках "Интервью24" на сайте 24 канала мы поговорили с женами бойцов полка защитников Мариуполя о теракте в Еленовке, признании полка террористической организацией в россии, о слабой деятельности Красного Креста и ООН, Ассоциации семей защитников "Азовстали", раненых бойцах и о любимых, которые до сих пор находятся в плену.

Экспертиза должна установить, пытали ли бойцов в Еленовке еще до убийства, или просто беспощадно сожгли ночью

Убийство наших военнопленных в Еленовке – это теракт и россия должна за него ответить. На прошлой неделе Никита Надточий и весь "Азов" пригрозили путину найти и наказать всех виновных. Есть ли сейчас какая-либо конкретика от международных организаций и от самой россии?

Екатерина: Ну, конкретики как таковой вообще нет. То, что мы видим сейчас, очень засекречено, туда не подпускают никаких представителей международных организаций, независимых экспертов. Мы даже не можем подтвердить списки и в Еленовку не может попасть ни наш омбудсмен, ни любой другой представитель.

Поэтому сейчас для нас все очень непонятно и удивительно, что не был созван Совбез ООН по этому вопросу. Вообще, на международной арене теракт в Еленовке не сильно обсуждается, нет определенных сдвигов. Последняя новость была о том, что ООН сейчас будет разрабатывать специальную миссию по расследованию этого теракта. По сути, и все.

К сожалению, там сейчас нет представителей, поэтому я не знаю, насколько эта миссия будет успешной в то время. Все потому, что после теракта прошло много времени, следы зачищаются, тела неизвестно куда перевозят.

Нам нужны экспертизы тел, чтобы установить, были ли это люди, которые были под пытками до этого убийства, или это были просто живые люди, которых так беспощадно сожгли ночью. Поэтому здесь много вопросов, много загадок в уме и никакой конкретики.

А хочется какой-то конкретики и расследований.

Передали ли вам международные организации, в том числе Красный Крест, или наша разведка имена погибших и раненых? Потому что появляющиеся в интернете списки – это списки от российской стороны, и стоит ли верить им на 100% – никто не уверен.

Екатерина: Здесь проблема в том, что нет независимых экспертов и экспертиз вообще. Все сейчас идет только с российской стороны, а российская сторона очень лжива. Поэтому действительно нельзя ожидать какой-либо правды и конкретики.

Есть ли информация, в каком состоянии раненые сейчас?

Екатерина: Также нет данных. Мы лишь видели из всех этих пропагандистских видео, что они как под копирку отвечают одно и то же, и непонятно, происходит ли это под давлением, это заученный текст, или они действительно так считают. То есть о состоянии раненых тоже ничего не понятно – Красного Креста там нет, веры оккупантам тоже нет. Поэтому все очень тяжело и очень сложно. Все это время мы постоянно в переживаниях. Непонятно ничего.

Анна: Мы еще ограничены информационно. Вся имеющаяся информация – она с одной стороны (русской – 24 канал). Поэтому, к сожалению, проверить что-то пока невозможно.

К теме Кое-кто погиб по дороге в больницу, – экс-командир полка сказал, где находятся раненые из Еленовки

Готова ли российская сторона отдать тела погибших? Наш омбудсмен Дмитрий Лубинец говорил, что Украина подала запрос, чтобы вернуть их. Однако ответа, насколько я знаю, не последовало.

Екатерина: В этом собственно и вопрос – ответа нет. То есть непонятно вообще, что они с этими телами делают, почему не отдают. Возможно, боятся, что мы во время экспертизы узнаем что-то такое, чего бы россия не хотела, чтобы об этом узнали другие страны и весь мир. У них какая-то спланированная операция по этому поводу. Очень сложно.

Обратите внимание! 1 августа уполномоченный ВР по правам человека Дмитрий Лубинец рассказал, что оккупанты заявили, что отдадут тела украинских героев "после своего расследования". На уточнение, сколько им нужно для этого времени, украинская сторона ответа не получила.

Коммуникует ли с вами наша власть и разведка по убийству защитников в Еленовке? Держат ли с вами контакт как с ассоциацией семей защитников "Азовстали"?

Екатерина: Мы в контакте с разведкой, с координационным штабом по обращению с военнопленными, с некоторыми представителями власти, с омбудсменом. В общем, мы имеем контакт и, скажем так, постоянный диалог на этот счет.

Жены азовцев – Ольга Андрианова, Екатерина Прокопенко и Анна Науменко / Фото предоставлены 24 каналу

Почему не стоит распространять "зраду" о теракте и искать виновных в Украине

После трагедии в Еленовке очень распространенной была ситуация, особенно в соцсетях, когда люди в комментариях начали обвинять в трагедии украинские власти и писать о том, что лучше бы наши защитники оставались на "Азовстали", а не выходили в плен, чтобы они сражались до последнего. И лучше бы погибли на своей земле, чем сдались врагу. Почему не стоит такое писать и вообще почему не следует распространять такие месседжи "зрады"?

Екатерина: Вообще распространение "зрады" идет на руку врагу. Здесь проявляется психология обычного живого человека – постоянно искать виновных. И, конечно, что всегда в любом случае будет виновата власть.

И тут, знаете ли, такой вопрос, что если бы все наши ребята погибли под развалинами "Азовстали", все равно кого-то бы обвиняли. Здесь даже не знаешь, что лучше. Погибнуть под развалинами – это тоже ужасная история.

Мы же были свидетелями успешного первого обмена – ребята вернулись и у нас уже была надежда, что все под контролем и идет как следует. Я думаю, что и представители власти надеялись на то, что процесс запущен, обмен состоялся и вот-вот должен быть следующий обмен. Но видите, россия непредсказуема. Поэтому во всех терактах можно винить только россию.

Мы ведь даже не знаем, что она сделает дальше. Здесь очень сложно все. И никто не ожидал, что как раз накануне второго обмена произойдет этот теракт. Все это очень загадочно для нас.

Анна: Но надежда остается. А если мы сейчас будем устраивать внутренние государственные перевороты в Украине, смену власти, это действительно будет идти на руку кремлю. Мы станем более уязвимы, как государство, наша целостность будет более уязвима. Тогда даже "с помощью", возможно, каких-то диверсионных групп (вражеских – 24 канал), которые будут действовать в тылу, могут произойти непоправимые последствия – мы можем потерять государственность.

Если в Киеве сейчас будет россия, если в Харькове, Запорожье некому будет бороться за ребят, тогда мы их точно не вернем. Ибо россии не нужно будет их возвращать. И если из пропагандистских видео нам говорят обвинять украинские власти, и ребята говорят какие-то фразы о недоверии к власти, это точный знак того, что так делать нельзя. Это их спланированное навязывание мнений в наши головы. И "зрада" сейчас не очень уместна.

Поэтому сейчас нужно сохранить государственность. Потому что ребята с 2014 года умирают, борются и воюют за Украину, независимость и государственность. И не для того, чтобы сейчас это все просто потерять.

Анна Науменко, невеста бойца "Азовстали" / Фото предоставлено редакции

Вы упоминали о том, что готовился второй обмен пленными. Отсрочилось ли сейчас это все из-за теракта в Еленовке? Или работа все равно продолжается?

Екатерина: Мы не знаем, мы видели в отчетах разведки, что это планировалось. Но россия все нарушила. В общем, вопрос обменов засекречен.

Театр абсурда и, возможно, договорняк: о теплых отношениях Красного Креста с лавровым

Если вернуться к Красному Кресту и ООН – сейчас они показали себя максимально нейтральными организациями, выразили свою обеспокоенность, не понимают, что делать дальше. Красный Крест вообще заявил, что не являлся гарантом безопасности украинским военным. И насколько я знаю, за все время, когда наши защитники вышли из "Азовстали", МККК только раз был в Еленовке, как раз в начале. Как сейчас общаетесь с Красным Крестом? Удалось ли им попасть на место теракта? Предоставляют ли они вам какие-нибудь отчеты или хотя бы рассказывают, что произошло?

Екатерина: К сожалению, не удалось. Буквально полчаса назад (разговор был записан в обед 6 августа) я перечитала новость, что им опять-таки не удалось добраться до Еленовки.

Что касается коммуникации – она такая себе. Заявки просто висят и все.

Я не получала от них известия, где находится мой муж и в каком состоянии. Меня действительно не волнует, что говорит Красный Крест о том, что он никогда не был гарантом и тому подобное. Меня только волнует, что говорил мой муж перед выходом из "Азовстали". Я спросила, кто будет гарантировать им безопасность, будут ли это какие-то международные миссии, омбудсмены, кто-нибудь, кто бы следил за соблюдением всех норм. Он четко ответил мне, что будут, и что раз в неделю должна быть комиссия от ООН или от Красного Креста. То есть я ясно поняла, что все будет под контролем. Я в это верила и ждала, что так будет. Но, как видим, прошло 2 месяца – и никаких поездок Красного Креста туда.

Хотя на фоне этих отказов (Красный Крест говорит, что россияне им отказывают в поездке в Еленовку – 24 канал) мы прекрасно видим на фото, как глава КК пожимает руку лаврову. То есть в отношениях у них все нормально. Поэтому я не вижу проблемы, чтобы договориться с тем же лавровым, чтобы КК, как независимая организация, попал в Еленовку. Если у них там все очень дружелюбно.

Для нас это какая-то непонятная игра. Возможно, между ними (Красным Крестом и россией – 24 канал) есть определенный "договорняк", связанный с деньгами, и потому все на таком чистом слове. Мол, "вы нам не мешаете делать наши хитрые дела, вот вам деньги, пожалуйста, не езжайте туда, и делайте вид, что что-то делаете". Я не знаю точно, это только мои догадки. Но я шокирована этим всем и не понимаю почему так. Это какой-то театр абсурда на самом деле.

Призывы на акции по защите пленных защитников "Азовстали" / Getty images

Вообще с начала плена наших военных Красный Крест нормально общался с вами? Они рассказывали, как защитники выходили из "Азовстали", в каких условиях были дальше? Была ли коммуникация такой же, как и сейчас?

Анна: Мы ездили к ним, связывались, встречались. Думаю, что в большинстве случаев, когда были прецеденты связи с представителями КК, это было с родственниками, контакты которых оставили военные при выходе из "Азовстали".

Но инициативы с их стороны как международной делегации нет. Они нас нормально приняли, мы общаемся. Но это мы больше к ним приходим, а они отвечают нам стандартными фразами. Мы понимаем, что со своей стороны и украинское представительство КК, и международное делают тот процесс, который должны делать, – посылают запросы и тому подобное.

Но, как сказала Катя, лично мне кажется, что сейчас максимальное давление должно идти на голову Красного Креста. Потому что люди на местах где-то что-то и делают. Однако если бы в Еленовку приехал именно голова, это было бы гораздо эффективнее.

Екатерина: Да, особенно сейчас, когда произошел теракт. Его присутствие там было бы очень важно. Думаю, он точно мог договориться с лавровым – если он его друг, то это не проблема. Но существует какое-то безразличие, какой-то "договорняк". Иначе назвать это не могу.

С нашей стороны были предложения председателю Красного Креста поехать в Еленовку?

Екатерина: По этому поводу – я не знаю, публично нигде об этом информации не видела. Возможно, кулуарно какие-то письма были направлены, но об этом нам неизвестно.

Анна: Все-таки Красный Крест – очень нейтральная организация. Именно поэтому у них есть мандаты и поэтому не должны показывать свою эмпатийность ни одной стороне. Но сейчас мы видим, что лаврову эту эмпатийность показывают – в лице председателя организации. Поэтому да, мы многого не знаем о внутренних делах, но мы видим основное, и этого нам пока достаточно.

Он сам подобными действиями очень обесценивает репутацию всей организации. И мне жаль людей, работающих здесь на местах. Я знаю хороших людей из Красного Креста, которые что-то пытаются делать. Но такими действиями руководителя все перечеркивается. Выходит, что обычные люди, которые еще и очень далеки от понимания всех процессов, просто ненавидят Красный Крест.

По теме Красный Крест избегает коммуникации и только ищет оправдания, – сестра защитника "Азовстали"

Будете ли требовать отставки главы Красного Креста? Потому что такие разговоры были, в частности, об этом говорила Сандра Кротевич (сестра пленного защитника Богдана Кротевича – 24 канал).

Екатерина: Все это просто так не делается. Требуется пакет документов, анализа. Это все в принципе в процессе.

Анна: Материалы готовятся. Если этого будет достаточно, постараемся.

Екатерина: Просто мы не видим от него каких-либо конкретных действий, каких-то комментариев по поводу теракта. Нам все очень непонятно.

Вы коммуницировали с нашим МИДом, чтобы найти инструмент давления на КК, который должен заставить организацию начать активнее работать. Есть ли в этом плане какие-нибудь положительные сдвиги?

Екатерина: Мы проговаривали с МИД следующие шаги – что мы можем сделать, чтобы все эти международные организации действовали активнее. Сейчас это все только на коммуникативном уровне.

Это месть. Но юридически решение не имеет смысла: о признании "Азова" террористами в россии

Еще одна важная тема – россия признала полк "Азов" террористической организацией. Что примечательно, это произошло сразу через несколько дней после теракта в Еленовке. Как думаете, зачем это россии и с чем может быть связано решение?

Екатерина: Все, что она признает, это для нас клоунада. Мы видим реальные действия со стороны россии и акты терроризма каждый день, чуть ли не в каждом городе. Здесь в принципе ничего нового с точки зрения адекватности. Для нас это ничего не меняет. Это наши военные, украинские военные. Для россии они вообще иностранные граждане. О чем здесь речь, за что их судить – вообще непонятно.

Даже на международном уровне нет кейсов, подтверждений или фактов терроризма со стороны "Азова". Никто из полка не причастен к актам терроризма, геноцида, ко всему, что подпадает под терминологию "терроризм" или "террористическая организация". Вообще никакого совпадения с этим определением. "Азов" – это официальное боевое подразделение. Считаю, что вообще не нужно об этом задумываться. Театр абсурда.

Анна: Но, конечно, это специально сделано через несколько дней после трагедии. Скорее всего, для того чтобы как-то "объяснить" свои действия. Это этакая "подстраховочка". Может быть, даже для мира. В россии же большая диаспора, многие граждане живут за границей. Возможно, это "признание" как раз для "подкормки" этой категории людей, чтобы была якобы некая "справедливость", что теракт в Еленовке не просто так произошел.

Ну и для того чтобы удовлетворить внутреннего потребителя. Им 8 лет вливали в голову, что "Азов" – большой враг и плохой. И теперь у них должны быть сдвиги. Но с точки зрения юрисдикции это бессмысленно.

Екатерина: Я еще вижу это как месть. Потому что президент Зеленский официально призывает США признать россию государством-спонсором терроризма. Это как ответ обиженной школьницы. Потом они еще признают ВСУ (террористами – 24 канал), начнется такая бессмыслица. Бессмыслица, неадекватность – это их девиз.

Сейчас все украинцы призывают мир признать россию государством-спонсором терроризма. И президент, и правительство, и люди. Было и обращение Никиты Надточия вместе с военными "Азова" к Госдепу США и уполномоченным органам других стран. Верите ли вы, что удастся дожать мир, чтобы признать путина и россию террористами?

Екатерина: Мы будем делать все, чтобы это, в конце концов, произошло. Будем давить. Нам больше ничего не остается.

Анна: И терять нечего.

Екатерина: Это справедливо. Мир несправедлив. Хотя думаю, что мы существуем для того, чтобы сделать его лучше, справедливее. Все, что сейчас происходит, это безразличие, очень сильно нас удручает. Мы хотим быть движущей силой, которая будет бороться за справедливость, настоящие демократические ценности. Ибо все, что делает россия, вне логики и демократии. Мир стоит на основах жизни, ценностях жизни. А россия просто нарушает их каждый день, убивает нас и хочет сделать рабами.

Это вне логики и адекватности в нормальном мире. Мы будем делать все, чтобы просто не существовал такой нарратив, который сейчас есть в россии – что только их страна имеет право на существование. Свой внутренний фашизм она каждый день проявляет здесь на наших землях.

Екатерина Прокопенко, жена командира полка "Азов" Дениса Прокопенко / Фото предоставлено редакции

Анна: А до этого проявляла в других странах. И, наверное, чтобы мир понял и услышал, о чем говорится, нужно больше доносить им все эти истории. Все, что происходило и что происходит сейчас. Ибо все они живут обычной жизнью в своих информационных пузырьках. Они просто не проживают эту боль и не понимают, в чем дело. Поэтому, думаю, если мы все – украинцы за границей, журналисты – приложим максимум усилий, то должно получиться.

Если мы будем прямо внутри страны кричать, что россия является государством-террористом, но не объяснять почему, потому что это нам понятно, то людям где-то далеко это немного труднее. Нужно, чтобы нас поддерживало мировое сообщество, а не только политики и лидеры мнений. Это большая работа. Но это нужно делать. Мы уже далеко зашли, и россия очень далеко зашла.

Мощный ответ полка "Азов" россии о признании его "террористической организацией": видео

 

Европа может только говорить о демократии: почему мир недостаточно делает для нас

Как думаете, достаточно ли мир и украинцы за границей делают сейчас?

Екатерина: Недостаточно никогда. Все, что мы делаем, что я делаю, что делает государство и мир, у всех всегда есть поле для больших действий. Всегда и у всех, особенно в мире. Поэтому здесь такое непаханое поле, скажем так.

Мы видим, насколько мир сейчас безразличен в вопросах защиты жизней. Реакция очень медленная. Даже, когда начались бои в Мариуполе, Денис просил закрыть небо. Небо не закрыли, мы потеряли Мариуполь. Оружие пришло слишком поздно. Мариуполь уже был утрачен. Если бы оружие пришло раньше, в начале войны, возможно, Мариуполь стоял бы еще дольше.

И мы могли бы средствами ПВО сбивать эти бомбы, эти самолеты, бомбившие Мариуполь и "Азовсталь". Будь у нас дальнобойная артиллерия, тоже могли бы Мариуполь защитить и не допустить таких трагедий, этого уничтожения, разрушения, убийств.

Реакция мира медленная, вообще все эти действия очень медленны. Это удивительно для меня и для нас всех. Такое ощущение, что мы действительно одни единые здесь боремся за ценности жизни и демократии, о которой так любит кричать Европа. А когда дело доходит до дела, то у всех позиция "моя хата с краю" и все. Только мы доказываем на словах и деле, за что стоим. А Европа может только цитаты какие-либо использовать о демократии.

Чувствую, что он жив: где сейчас могут находиться пленные бойцы "Азовстали"

Знаете ли вы, где находятся ваши любимые? Есть ли с ними сейчас контакт, звонили ли они вам?

Екатерина: Все, что я знаю о муже – это информация, исходящая из российских СМИ. Много загадок каких-то тоже, непонятных вещей. Одни говорят, что он где-то под Москвой, другие, что в Москве, третьи – что вообще где-то далеко в россии. Последний раз голос Дениса я слышала в мае, после выхода из "Азовстали" был звонок.

Денис и Екатерина Прокопенко / Фото предоставлено редакции

Анна: Дмитрий находится в Еленовке. Ну... если ничего не изменилось после 29 июля. Последнюю информацию я имела после первого удачного обмена – просто общалась с ребятами, которых обменяли. Я понимала, где Дима. Но после этого прошло достаточно много времени, потом произошла эта трагедия.

Поэтому я не могу точно знать где он, но по ощущениям – чувствую, что он жив.

Анна Науменко с женихом Дмитрием, защитником "Азовстали" / Фото предоставлено редакции

Интересно Семьи защитников "Азовстали" отреагировали на подготовку оккупантами "трибунала в клетках"

Некоторых пытали, не давая воду и еду: что рассказывают освобожденные из плена защитники

Что вы знаете об условиях, в которых содержатся пленники? Достаточно ли у них пищи, воды?

Екатерина: Здесь сложно сказать. Все, что мы знаем, – это общение с ребятами, которых уже обменяли. Они сейчас находятся в больницах, с некоторыми я разговаривала.

Кто-то говорит, что их как раз пытали, не давая воды и еды по 2 дня. Это такая пытка, связанная с питанием, с водой. Некоторые говорят, что все было более-менее. Мол, не курорт, но еда там была, воду давали, поэтому лучше, чем на "Азовстале".

То есть это, пожалуй, как человеческий фактор – в какой барак попал, с какими людьми столкнулся. Там и враг разный. Есть враг, который будет просто ненавидеть тебя до последнего, будет морально давить, ничего не давать и притеснять. А есть враг нейтральный, просто исполняющий свои обязанности – давать воду, еду и все. И он никаких проявлений негатива не применяет к солдату.

Разные истории есть, поэтому сложно сказать, какая ситуация в целом. Тем более, не все перемещены в Еленовку, некоторые – в Донецке.

Что вообще говорят освобожденные из плена раненые ребята? Ведь их показания очень важны, их потом можно будет использовать по каким-то уголовным делам против россии. В каком они состоянии сейчас, идут ли на поправку?

Екатерина: У каждого состояние разное, потому что разные заболевания, разные степени ампутации. У каждого человека разная ситуация.

Следственные действия сейчас идут. С ребятами, которым есть что сказать, общаются соответствующие органы. Поэтому думаю, что это все будет передано в Европейский суд в исках против россии.

Анна: Если бы не было трагедии в Еленовке, мы наверняка сейчас вообще об этом не упоминали бы, потому что неизвестно, как может повлиять на следующие обмены. Сейчас вообще непонятно, есть ли какие-то темы, которые можно поднимать, а какие нельзя. Что может навредить сейчас для дальнейшего пребывания ребят, стоит ли молчать о каких-либо вопросах. Но да, все материалы собираются, в никуда это не пойдет.

Мы вообще советуем всем ребятам записывать свои воспоминания. Ибо в большинства истории невероятные – и о пребывании в самом Мариуполе, в частности. Чтобы они остались потом как большая книга. Потому что это история.

Защитники Мариуполя сразу после освобождения из плена / Фото ГУР МО

Вдохновили нас на жизнь, а должно было быть наоборот: освобожденные из плена бойцы – невероятные духом

Екатерина: Мы были в шоке от услышанного, насколько они героичны, бесшабашны. Они выходили под обстрелами, искали какую-то еду заплесневевшую. Радовались кусочку заплесневелого сыра, который нашли где-то под завалами дома.

И когда я их спрашиваю, пожертвовали ли бы они нынешней мирной жизнью, чтобы снова попасть в ужасы Мариуполя, но со своими близкими и друзьями, то некоторые, конечно, хотят быть ближе к друзьям – особенно погибшим. Эту мирную жизнь они бы променяли, чтобы снова побыть со своими собратьями, увидеть их. Они таковы, что им это очень ценно.

Мы недавно записывали разговоры с ребятами, которых вертолетами эвакуировали из "Азовстали". Ехали к ним и знали, что они ранены, и готовились к тяжелому разговору. Но они были так легки и положительны! Я от их энергии отходила еще несколько дней. Все они говорили, что им даже неудобно быть здесь, лечиться и быть на реабилитации, потому что в это время другие ребята в плену. Но ведь они имели очень тяжелые ранения. И мне кажется, в этом такая ценность и гордость ребят из "Азова" – они настоящие собратья между собой. Это их держит.

Екатерина: Да, мы тоже такое видим. Мы очень расстроены и измучены от несправедливого мира, от этой несправедливой войны и всего такого. Но потом общаемся с ними и получаем просто такой заряд энергии! Как будто пришли на сеанс к психологу. Они нас вдохновили на жизнь, а, по сути, должно быть наоборот.

Важно Когда мы вылетели из Азовстали, вертолет подбили, – артиллерист о секретной эвакуации из Мариуполя

Чем занимается Ассоциация семей защитников "Азовстали" и как им можно помочь

Сейчас Ассоциация семей защитников "Азовстали" постоянно организует акции по Украине и за границей. Также идет сбор средств для поддержки пленных и их семей. Можете рассказать больше о нынешних инициативах? И о том, кто в целом помогает организации, и какая помощь будет нужна или полезна для вас?

Екатерина: Ассоциация имеет много разных идей. Мы стараемся держать все это медийно, информационно, чтобы мир не забывал. Митинги, которые мы провели, забеги, вечера памяти – все это очень важно.

Иногда все начинают забывать, уже переключаются на Тайвань, Косово. И как-то миру не очень интересны наши все события, особенно связанные с "Азовсталью". Оно им проелось. Но мы не можем дать миру забыть настоящий героизм наших героев. Героев мира, я бы даже сказала.

У нас сейчас есть благотворительный волонтерский проект "Наконец-то ты дома", связанный с боксами. Мы хотим, чтобы каждый вернувшийся из плена парень получил бокс с вещами первой необходимости: спортивным костюмом, рюкзаком, бельем, футболками и т.д. Это мелочь, наименьшее, что мы можем для них сделать, чтобы хоть как-то показать проявление своей любви и уважения. Чтобы им было приятно, чтобы они видели, что все это для них реализовано. И что это все связано как раз с "Азовсталью", чтобы их выделить, чтобы они чувствовали себя особенными.

Многие из них приезжают и не понимают, что здесь за них боролись. Они даже спрашивают, а что тут было, вспоминали ли за них как-то. А мы просто показываем фото, множество всего, что мы и страна сделали для них. Они в шоке и не думали, что настолько круты. Да и до сих пор не верят, не думают так о себе. Думают, что повоевали на войне и все. А мы доказываем, что они просто титаны, стальные воины, викинги, просто невероятные стальные люди, терминаторы. А они очень скромные.

Сейчас мы собираем средства на эти боксы, или привлекаем людей, которые хотят нам помочь – подарить вещи или предложить что-нибудь по бартеру. Ищем инициативные организации, людей, волонтеров, меценатов.

Аня уже запустила процесс по индивидуальному пошиву рюкзаков для ребят. Они будут специальными для ребят-героев "Азовстали", мариупольского гарнизона. Футболки уже тоже в процессе, мы печатаем их. То есть понемногу наполняем этот бокс.

Анна: Мы сейчас по возможности активно пишем письма крупным корпорациям, которые могут предоставить индивидуальные гигиенические наборы или то, в чем большая потребность. Также ищем украинские бренды, готовые сотрудничать. Но понимаем также, что для экономики нужно искать коммерчески выгодные для всех сторон предложения.

Людям, живущим гражданской жизнью, трудно понять, что это не просто об первоочередном удовлетворении потребностей, а это один из первых шагов адаптации бывших пленных в социуме. Я вообще для себя имею такую ​​величественную миссию о социализации и полном восстановлении ребят в социуме, о нормальной жизни в государстве и нормальной жизни государства с ними. Потому что мы понимаем, насколько морально тяжело все, что они пережили.

Есть ли уже, возможно, какие-нибудь крупные украинские или мировые компании, которые согласились помогать?

Екатерина: Нашими партнерами уже являются украинский бренд Blackpack, который шьет рюкзаки, и "Новая почта", которая дала 2500 коробок.

Мы обычные люди, которые объединились из-за большой общей боли. Мы не являемся каким-то государственным органом, у нас нет никаких полномочий и сверхправ. Просто мы решили не сидеть и ждать, пока кто-то сделает, а начали делать сами.

Анна: Да, мы объединились из-за общей боли.

Как помочь наполнить бокс для освобожденных из плена бойцов: инструкция

 

Иностранцы должны побуждать свою власть помогать Украине

Что сейчас украинцы и мир могут делать для того, чтобы помогать вам, помогать пленникам? Как следует поддерживать эту всю тему?

Екатерина: Постоянно говорить о них. Приобщаться к инициативам по приему беженцев, по приему вернувшихся из плена ребят, которым нужна реабилитация – психологическая, физическая, медицинская, любая. Создавать эти инициативы, группы, дополнительные организации. Привлекать средства, фонды для поддержки ребят и их семей. Отправлять их в другие страны на реабилитацию. Главное что-то делать вообще. Важно просто быть активными, инициативными.

Анна: Украинцам, живущим за границей, также важно продвигать эту тему, общаться с людьми вокруг, со своими знакомыми. Рассказывать, что происходит. Каждый человек чувствует, что он на что-то влияет, и понимает, что еще можно сделать, с кем можно поговорить, что можно предложить.

Люди организуют фотовыставки за границей, и это интересно, это помогает продвигать тему защитников "Азовстали". У меня есть знакомые, занимающиеся велоспортом. Они устроили огромный европейский заезд и собрали деньги для ВСУ. То же можно сделать с любой другой целью.

Следует просто сесть и подумать: "А что же я могу сделать, чем помочь"? Ибо, если есть сильное желание помогать, это можно делать.

Украинцы организуют акции в поддержку пленных бойцов Мариуполя / Фото 24 канала и предоставленные редакции

 

Екатерина: Мы очень ценим людей, которые предлагают что-то, проявляют инициативу.

Вернусь к вопросу по странам. Важно, чтобы граждане других стран побуждали свою власть что-либо делать, помочь нашей стране. Потому что общество все же должно решать больше, чем власть. Потому что это демократический строй. Власть должна работать на общество, государство. Поэтому очень важно нашим диаспорам призывать власти других стран что-либо делать.

Анна: Даже давить на тот же Красный Крест.

Когда у нас внутри страны кто-то предлагает устроить голодовку против продажи зерна, потому что тогда якобы вернут пленных ребят, это не очень логично. Кому оно здесь будет адресовано? Если такую ​​же акцию сделать за границей, например, перед портом, куда прибудет корабль, это будет иметь другую ценность, другой посыл.

Я общаюсь с девушками-украинками, которые сейчас живут за границей. Они часто обсуждают одиночные пикеты. Одиночные, но яркие акции протеста. И это тоже можно делать, почему нет? Даже голодовка под головным офисом КК в Женеве. Зачем нам из Украины сейчас специально ехать туда и голодать или устраивать другие акции, если есть много людей, которые могут это сделать там на месте. То есть помогать можно каким угодно образом.

В общем, у нас нормально настроена коммуникация и мы имеем контакт с организаторами, которые проводят мировые акции и митинги. Мы периодически пытаемся информировать, чем нам можно помочь и что можно делать. Просто когда у тебя что-то болит, ты об этом думаешь.

Плач еще никому не давал свободы: в чем сила жен бойцов "Азова"

И напоследок – полномасштабная война длится уже почти полгода. Тема обороны Мариуполя, "Азовстали", выхода защитников в плен, всей этой неизвестности сейчас – это морально убивающие вещи. Что вам лично дает силы держаться и не опускать руки?

Екатерина: Мы в общем уже привыкли. Плюс нас держит то, что ребята, наши мужчины не рядом с нами, и мы не должны опускать нос. Мы должны бороться за них до последнего, выгрызать гранит. Если мы дадим себе слабину, то скоро их не вытащим. Если мы будем сильны, морально и физически, то будем чувствовать, что можем что-то сделать и повлиять, чтобы их скорее освободить.

Екатерина Прокопенко ожидает возвращения из плена мужа Дениса / Фото предоставлено редакции

Анна: Плач еще никому не давал свободы. Мы не должны останавливаться, у нас нет выбора. Здесь не ты решаешь. Это просто какие-то великие вещи, великая история, которую ты не имеешь права перекрывать личными страданиями. Даже если тебе тяжело, можно скучать 10 минут, а потом думать, что делать дальше.

Анна Науменко ждет из плена жениха Дмитрия, бойца из Мариуполя / Фото предоставлено редакции

Спасибо за ваш рассказ. Надеюсь, что расследование по Еленовке будет. И все наши пленные как можно скорее вернутся к вам домой. Будем делать все возможное для этого.