Сила слабых. Куда приведет донецкий крестный ход?
Отчаявшись договориться с Лукашенко, Россия решила попасть в Киев другим способом. Вот уж действительно – ты их в дверь, они в окно. В конце июля в столице встретятся два крестных хода. А пока Украина наблюдает и ждет, замерев, как будто увидев скорпиона у себя на руке.
Крестный ход, который выдвинулся из Святогорской Лавры и уже устроил перформанс в Харькове, движется к столице. В столице – лето и отпуска, спикер парламента Андрей Парубий пытается предостеречь от угрозы российских провокаций 26 июля, но дальше этого пока ничего не продвигается, пишет "Без табу". До середины августа властные институции и СМИ, как правило, функционируют фактически в режиме дежурства одной ногой, и лучше времени, чтобы что-то спровоцировать, как и кого-нибудь обыскать или посадить, придумать сложно. Разве что вечер пятницы.
Судя по сообщениям очевидцев, уровень организации крестного хода не позволяет говорить о нем, как о спонтанном миротворческом порыве глубоко религиозных людей. Паству, скорее всего, созывали на это мероприятие централизованно – например, на прошлой неделе на похоронах в Харьковской области священники МП, осмотрительно не упоминая во время службы о своей принадлежности (село в целом проукраинское, могут и вломить), приглашали присоединяться к шествию.
Перекрытие транспорта в Харькове – отдельный аттракцион, там любят перекрывать по поводу и без, половина новостей в день перекрытия – об ахтунгах на тему смены маршрутов движения. Но показательно, что в этот раз в связи с крестным ходом список улиц и описание маршрутов было раза в три длиннее, чем обычно, и новости были больше похожи на аналитические статьи.
В Харькове, надо сказать, такие шествия – явление достаточно регулярное, просто раньше людей было поменьше. Например, прошлогоднее обсуждение на местном форуме практически ничем не отличается от описания событий этого года. Разве что времени прошло меньше, и участники обсуждения еще помнят, как в Святогорской Лавре прятались вооруженные боевики, а во время штурма харьковской обладминистрации были замечены несколько священников Московского патриархата.
О многом говорит и присутствие Вячеслава Пиховшека в качестве руководителя информкампании вокруг этого мероприятия. Все-таки иногда очень удобно, когда у них "нет другого глобуса", людей не хватает, и, немного зная бекграунд, можно сориентироваться в ситуации за пять минут. Сложнее будет через несколько лет, когда непрерывность истории будет нарушена, и в эксперты-аналитики придут те, кто в равной степени не знает, ни кто такой Пиховшек, ни кто такой Ленин.
Не будем на 100% всерьез воспринимать речи о том, что у них там в лаврских пещерах полно оружия и что именно в связи с этим ожидает столицу – вопрос немного в другом: реально ли это проверить, и главное, готов ли кто-то этим заниматься? И основное: представляют ли себе наши власти, что такое присутствие в стране некоторого количества закрытых территорий, подотчетных стране-агрессору, с независящим от Украины финансированием, с достаточно крепкими фортификациями, с руководителями, имеющими доступ к тайне исповеди, с накрученными пророссийской идеологией прихожанами? Тут, знаете, Черноморский флот в Севастополе, с которого по сути начиналась оккупация, нервно курит.
В головах шествующих по-прежнему каша: значки на груди с Николаем Вторым, георгиевские ленты на палках, уже дискредитировавшие себя за последние два года так, что свастике и не снилось. Правда, такой винегрет из символов и стилистики может быть устроен вполне сознательно, чтобы было больше материала для "легенд". Например, в январе 2014 года Гиркин и компания не столько привозили в Киев афонскую святыню "Дары волхвов", сколько приезжали на разведку на Евромайдан. А в августе того же года в Донецке проводили крестный ход в честь победы Гиркина – видимо, тренировались.
Участник фан-клуба Николая Второго на марше/ Twitter IT Sector
Присутствие детей на шествии в этом году и попытки ставить их на колени, не говоря уже о километрах пути под палящим солнцем, должно, как минимум, вызвать реакцию омбудсмана, хоть детского, хоть обычного, то есть Лутковской. Но что говорить об омбудсманах, если тут Бог за всем уследить не может. С художественной точки зрения тема ребенка, выросшего в секте, была закрыта еще в "Уцелевшем" Паланика. А если ближе к нашей, а не к американской реальности, то социальные службы часто только сидят и ждут, в какой семье взять на контроль и лишить родительских прав, если денег у родителей чуть меньше, чем социальные службы считают нормальным. А когда ребенку с детства лепят из мозга неизвестно что – то оглянешься, а и нету никого, где все, ау!
В принципе, во всем этом действе воплощается давнее обещание российского президента насчет военных, которые станут за спинами женщин и детей, и тогда посмотрим. Единственное расхождение – военные теперь идут в оцеплении, по бокам. И это только те, кто не в "гражданке". Что касается детей на коленях на улицах Харькова, то, как мы уже научены, к фото и любому видео без звука можно придумать какой угодно комментарий, так что материала для историй в духе "распятого мальчика" российским СМИ подсняли уже достаточно.
Мероприятия на Владимирской горке в Киеве, где встретятся два крестных хода, с Донбасса и из тернопольской Почаевской лавры, в какой-то степени еще и шоу. В прошлом году "Интер" хвастался рейтингами телетрансляций, и сложно сказать, сам факт такой публичности усугубит ситуацию или, наоборот, обезопасит. С одной стороны – не посмеют же они устроить "рубилово" прямо во время стрима? С другой стороны, как раз во время него, ради картинки, и могут.
Спектр реакций на провокацию – штука сложная. Харьковчане хорошо помнят, как со своими партийными хоругвями пытались ходить по городу весной 2014-го пророссийские сепаратисты. Тогда местный Евромайдан грыз друг другу глотки в Facebook на предмет, трогать их или нет, и периодически по этому поводу раскалывался. Теперь активисты набрались опыта, и в сети все больше призывов "не трогать это руками", а просто тщательно фиксировать для истории. И последующей "Гааги", по идее.
Одно понятно: бояться нужно слабых. Там где сильный ударит и забудет, слабый с детских лет приучен договариваться, плести интриги, бить в спину. И если на удар можно ответить ударом, то интригам противопоставить нечего. Можно в открытую напасть, например, на Германию – и что произойдет через несколько минут? А можно расшевелить муравейник чуть южнее, стреножить риторикой вокруг проблемы беженцев – и брать тепленькими. Как будто заговаривая зубы человеку с ножом, аккуратно перехватывая руку, успокаивая: "Тшш…".