Очередная "победа Путина" внесла ясность в будущее страны, – но такую, про которую голосом Леонида Броневого в классическом сериале говорилось: "Ясность, Штирлиц, – одна из форм полного тумана".

Читайте! Добровольно-принудительно за Путина: что я думаю об голосовании

Постреферендумное

Ясно, что сами они от власти не уйдут. Тут-то вопросов нет. Остальное как раз в тумане, потому что такого политического пейзажа, какой образовался ко 2 июля 2020 года, в России еще не было.

Итак. Конституции в России нет. Она и раньше не работала, но хотя бы существовала как некий аршин, которым можно измерить текущий политический перекосяк. Теперь прежняя Конституция упразднена, а новая, со всей очевидностью, нелегитимна, и эта ситуация – открытый ящик Пандоры, прямое приглашение к противостоянию за пределами юридического поля. И это приглашение будет, с несомненностью, однажды принято.

Когда? Когда рак свистнет.

Он делает это редко, но, как правило, без анонса. И уж когда свистнет, мало никому не кажется. Даже официальные 25% протеста (и это после массированных пропагандистских атак и при том, что у противников "обнуления" были заткнуты рты) – ясный знак глубокого массового раздражения, далеко выходящего за прежние "белоленточные" показатели.

Реальные же экзитпольные показатели – вообще катастрофа для мифа о единстве и поддержке.

Официальная цифра этой поддержки – 78% – никак не коррелируется ни с социологией последних месяцев, которая показывала обрушение путинского рейтинга, ни с результатами экзит-полов, ни даже с их собственными данными, которые они неосторожно оглашали в день голосования. Эта цифра коррелируется только с пожеланиями Старой площади, разосланными по администрациям (даже немного перестарались с перепуга, насчитали лишнего).

Это была очередная фальсификация в особо крупных размерах, совершенная с особым цинизмом. Фальшак очевидный и даже демонстративный, и это более или менее понятно всем, кроме, может быть, неадеквата из бункера, ради которого затевалось вся афера. Его сумрачный больной мозг оказался главным обстоятельством политической жизни огромной и великой некогда страны, ныне валандающейся на политическом отшибе глобуса и не вызывающей у остальной части глобуса никаких чувств, кроме опасения.

Рекомнедуем: Путинская вакханалия закончилась: что дальше?

А что осталось в России?

Итак. Конституции в России нет. Реальной поддержки режима тоже нет – власть держится только на вассальной российской привычке терпеть до последнего и физического страха перед силовой опричниной.

Нет парламента: обе палаты Федерального собрания оказались неадекватны населению РФ, и процедура 1 июля показала это арифметически. Собственно, более или менее похожими на свой электорат оказались только коммунисты, хотя бы воздержавшиеся по вопросу "обнуления" (10% думского состава) и сенатор Мархаев, проголосовавший "против". Весь этот "парламент" представляет только Путина и его корпорацию. Это обслуга режима, дорогостоящая дыра в государственном устройстве, не более того.

Нет в России и судебной власти – этой нет совсем. После двадцатилетия судебного беспредела по отмашке администрации об этом даже неловко полемизировать.

Нет свободной прессы как общественного кровотока – живая журналистика существует на маргинальных правах, а федеральные СМИ – это огромный пролежень, представляющий угрозу жизни России. Нормального общественного диалога нет, да и не может быть при авторитарном режиме.

Нет оппозиции. Ее политический разгром, растление и деградация – единственное, в чем преуспела за двадцатилетие путинская власть. Есть дюжина-другая более или менее прекрасных имяреков, но оппозиции как общественного инструмента, шестереночной передачи перемен – нет. Десятки миллионов граждан (никак не меньше 40 миллионов), недовольных режимом, поставлены перед фактом своего вассального положения до конца дней своих – и предоставлены собственной растущей ненависти.

Дивные перспективы.

Но что необходимо понять все

Печальной альтернативой общественному взрыву может стать мирное вырождение по среднеазиатскому образцу. Ну, то есть как мирное… Относительно. Для наступления такой разновидности гражданского мира нужно просто сгноить в зиндане несколько тысяч граждан своего Отечества – остальные, как правило, понимают намек и приближают 78% к искомым северокорейским ста. В итоге жертв выходит даже больше, чем при гражданской войне, но это никого особо не беспокоит, потому что от голода и внутренних репрессий в закупоренном государстве умирают, как правило, тихо. Россияне в настоящее время как раз идут по этому пути.

Нет ли более позитивного варианта, спросите вы. Есть. Даже два.

Первый – довольно фантастический – быстрый, пока все не сгнило совсем, снос преступного режима, возвращение к реальным демократическим процедурам и попытка завести в России реальный федерализм и реальное народовластие, прописанные в Конституции (даже в той, воровской, которая имеется сейчас).

Второй вариант (если быстро не случится первый) – будет означать уже не федерализм, а распад страны. Специально для прокуратуры уточняю: я не призываю к этому – я об этом предупреждаю. (Можете даже считать мой текст сигналом о готовящемся преступлении). Преступлении, к которому прямо ведет дело окопавшийся у власти Путин, как его мудацкий лубянский предшественник Крючков (и другие ГКЧПисты, пытавшиеся окопаться к власти), на прошлом витке сюжета, привели к распаду Советского Союза.

Обратите внимание! Фарс с серьезными угрозами для Украины: в чем опасность "обнуления" Путина

Река истории может вычистить авгиевы конюшни, но если долго сдерживать ее течение, – однажды просто снесет всю конструкцию.

Все надо делать вовремя.