Как будто я, мои приятели и все остальные, кого показывают в новостях, живут в каких-то параллельных измерениях, которые никогда не пересекаются. Никто из моих знакомых за чаем не говорит с восторгом о счастливых переменах или жизни, которая становится день ото дня все лучше. Никто из нас не ходит на митинги, если нас не заставляют это сделать под запись с работы. Никто не вступает ни в какие партии и не планирует этого делать. Я думаю, что это вовсе не от того, что мы – меньшинство не сознательных горожан, скорее от того, что показывают только счастливых и довольных, которые с телеэкрана задают тон всем остальным.
На местном радио только патриотические песни – послевоенные, российские, с надрывом. Иногда я думаю, что схожу с ума – я ничего не чувствую. Ну не может же такого быть! Если крутят песни о войне и ролики патриотического содержания, выходит есть пласт людей, кто любит это слушать, кто верит всему этому, кто потребляет этот рекламный продукт? Я всегда любила фильмы о войне. Мои бабушка и дедушка были фронтовиками и познакомились в Берлине. Наш праздник – 9-е Мая, так было и будет. Но после года этих фильмов я понимаю, что не могу их больше смотреть. Не могу впитывать в себя патриотизм как рыбий жир, прописанный мне имиджмейкерами новой власти. Я тоже родом из СССР, но меня тошнит от местных "универсамов" – не самых доступных по цене. Они как те, кто настойчиво просится к тебе в друзья в "Одноклассниках". Мимо них не пройдешь, их рекламу нельзя не заметить.
Год назад мне нужно было ехать в Киев. Вы знаете, я боялась, что меня изобьют прямо на вокзале, потому что я из Луганска. Я думала, что на наш поезд набросятся на перроне и случится что-то запредельное прямо там, на вокзале. Ночью я не могла сомкнуть глаз. Я не могла прийти в себя от того, что мне… сочувствовали, когда узнавали, что я из Луганска. У меня спрашивали, как мы там, можно ли там жить и настойчиво советовали: уезжайте. Киевляне помогали мне с вещами, а парень из Львова тащил мои чемоданы на поезд Киев – Луганск. Мы пили кофе на вокзале и говорили о детях, ценах и работе. Никто не бросился на меня с кулаками и угрозами. А потом мне пришла помощь из Киева. Еще и еще. От незнакомых людей. Для которых дороже всего жизнь человека, а не его прописка. Оказывается, такое возможно.
Читайте также: Письмо из Луганска: здесь не все сепаратисты