Космические лазерные технологии, роботизированные операции и сверхсложные микрохирургические вмешательства. Еще несколько десятилетий назад все это казались фантастикой. Однако сегодня офтальмологи помогают вернуть зрение украинцам на базе центров "Новое зрение" даже в самых сложных случаях, когда пациенты не видят десятилетиями.
Будет интересно В Канаде, чтобы восстановить зрение пациенту, имплантировали зуб в глаз
В эксклюзивном интервью 24 Канала Георгий Пархоменко рассказал о технологизации украинской офтальмологии, а также о том, как менялась отрасль, какие методы сейчас являются наиболее эффективными и как сохранить хорошее зрение в любом возрасте.
Георгий Пархоменко – главный врач сети "Новий зір", офтальмохирург, кандидат медицинских наук, признанный авторитет и новатор в области катарактальной и рефракционной хирургии, президент USCRS (Украинского общества катарактальных и рефракционных хирургов). Он посвятил 40 лет своей жизни развитию отечественной офтальмологии. Георгий Яковлевич не только одним из первых в Украине внедряет ведущие методики лечения, но и вместе с командой "Нового зрения" занимается обучением новой генерации офтальмохирургов.
Георгий Пархоменко посвятил 40 лет жизни развитию офтальмологии / Фото "Новое зрение"
– Георгий Яковлевич, в этом году вы отмечаете 40-летие профессиональной деятельности. А могли бы вы представить в начале карьеры, как изменится офтальмология за это время?
– Офтальмология – интересная отрасль, в ней происходят значительные изменения практически каждые 5 лет. Но и прогрессируют, в первую очередь, те заведения, которые первыми внедряют все новое – покупают лучшее оборудование, учат своих специалистов работать с ним. Если сравнивать даже в пределах одного большого города, то клиника, которая развивается и имеет доступ к современным аппаратуре и методам лечения, будет на 10 шагов впереди.
– На примере лечения катаракты, насколько далеко ушел прогресс?
– В медицинском институте базой кафедры офтальмологии была областная больница. Там выполнялись операции на достаточно высоком уровне, потому что врачи перенимали все технологии из столицы. Я видел, как оперировали с микроскопом, осуществляя микроразрезы, использовали искусственные хрусталики.
Затем я учился в интернатуре в другой областной больнице. Я как будто оказался на несколько лет или даже десятилетий в прошлом. Вмешательство все еще проводилось через большой разрез, использовалась углекислота для того, чтобы приморозить хрусталик и буквально выдернуть его из глаза. Вообще там на меня смотрели и спрашивали: "Зачем микроскоп? Что ты там хочешь увидеть? Это же обычная глаукома или катаракта".
То есть даже на таком примере можно сказать, что изменения шли очень быстро, в зависимости от того, где их внедряли. Сегодня все так же – в "Новом зоре" используют роботизированные лазеры. Благодаря им замена хрусталика глаза и лазерная коррекция зрения проводятся автоматизировано под контролем хирурга, а где-то все это делают вручную хирурги с помощью устаревших инструментов.
– Скажите, пожалуйста, почему вы выбрали офтальмологию как специальность?
– В подростковом возрасте и студенчестве я много читал периодические издания, такие как "Наука и жизнь", "Знание – сила". Их выписывал мой отец. И так случилось, что в годы, когда я выбирал себе профессию, происходило становление известного советского офтальмолога украинского происхождения Святослава Федорова. Как раз о нем я и узнал из публикаций в популярной литературе. Я видел, что такого больше нигде не было – ни в урологии, ни в кардиологии. Самая современная аппаратура и методики, к ним (в институт Федорова – 24 Канал) приезжали лечиться и учиться из Соединенных Штатов, Италии, Франции. Поэтому я уже с первого курса искал, где я смогу учиться офтальмологии. Тогда же, на первом курсе института, педагог мне показал, как выглядит в глазу искусственный хрусталик. Я увидел нечто невероятное. На всю жизнь запомнил.
Офтальмологи помогают вернуть зрение даже в самых сложных случаях / Фото "Новое зрение"
Скорость удаления катаракты – залог качества
– А что сегодня вас вдохновляет в офтальмологии?
– Меня вдохновляют технологии, которые мы применяем, и профессиональный уровень специалистов, с которыми работаю в "Новом зрении". Они – лучшие специалисты мирового уровня. Например, в нашей сети есть офтальмохирург, мой друг, единомышленник Андрей Коваленко. Ему принадлежит рекорд Украины по замене хрусталика при катаракте. Рекорд занесен в Книгу рекордов Гиннеса – 1 минута 56 секунд.
Такая невероятная скорость – это результат многолетнего опыта, профессионализма, выверенности и качества. То есть больной еще не понял, что операция началась, а ему уже говорят: "Вставайте", и он сразу лучше видит.
Если операция по замене хрусталика прошла, к примеру, за 5 минут, которые являются стандартом, это означает, что осложнений во время нее не было и риск возникновения осложнений – минимальный. Поэтому скорость – это на самом деле важный показатель качества в офтальмологии.
– А какие качества должен иметь офтальмохирург, чтобы быть успешным?
– Специфика частных клиник заключается в том, что многие люди обращаются за последним шансом на зрение. Мы это называем "единственный глаз". В таких случаях второй глаз или отсутствует, или неперспективный с точки зрения хирургии (восстановление зрения невозможно – 24 Канал). Работать над восстановлением или улучшением зрения можно только с тем глазом, который у больного остался. Тогда ты понимаешь, что если допустишь ошибку, что-то пойдет не так или возникнут какие-то осложнения, то этот человек навсегда ослепнет.
То есть в первую очередь у офтальмохирурга должна быть высокая ответственность. Ты посвящаешь всю свою жизнь офтальмологии. И эта ответственность не только в операционной, но и вне ее. Каждый раз, когда я иду, например, в тренажерный зал или на рыбалку, то думаю, или у меня завтра будет операционный день или нет, будут ли у меня дрожать руки из-за большой весовой нагрузки накануне или нет, смогу ли я выполнить все операции.
Во-вторых, постоянный анализ. Есть такой американский профессор Говард Файн, которому принадлежит интересная фраза о том, что офтальмолог – всегда студент. Это касается большинства медицинских специальностей, но в офтальмологии это очень важно. Потому что, как я уже говорил, офтальмологическая наука не стоит на месте, она постоянно движется вперед.
Нужно ежедневно анализировать свои операции. Поэтому с первого дня, когда я начал работать в частной медицине, мы все операции записываем на видео. Более того, мы отдаем эти видео пациентам для того, чтобы они тоже могли оценить. Я обязательно возвращаюсь к этим видеозаписям, когда анализирую какие-то моменты, которыми я не доволен, которые для меня непонятны и тому подобное.
Я много читаю, общаюсь со своими коллегами, в частности за рубежом, когда мне непонятно, почему эта операция протекает не так, как пишут в литературе. Где здесь неправда? Или это я ошибся и следует изменить технику выполнения?
И это самое интересное в моей жизни. Поэтому я могу сказать, что для меня офтальмология – это не только работа, но и хобби. Приходишь на работу – а тут сложный больной. Начинаешь анализировать, почему он видит именно так? Когда ты приходишь к правильному выводу и еще и можешь восстановить зрение пациенту благодаря тому, что много оперируешь и имеешь различные технологии, то большего счастья нет.
Офтальмология – одна из самых динамичных отраслей медицины / Фото "Новое зрение"
– Ваши сын и внук продолжили медицинскую династию. Почему они также выбрали медицину?
– На самом деле любовь к медицине началась еще с моего отца. Он хотел поступить в военную медицинскую академию, но не прошел медкомиссию из-за проблем со здоровьем. Он не стал военным врачом, но стал высококлассным инженером, кандидатом наук, лауреатом Госпремии.
Я видел увлечение отца медициной, а мои дети – мое. Работа врача мне кажется невероятно интересной. Типичная ситуация: в операционную заводят пациента, мимика отсутствует, потому что он слепой, еле двигается, его проводят к операционному столу. Операция длится в среднем 5 – 10 минут, человек встает и с улыбкой говорит: "Боже, я вижу". Я не знаю, что еще в мире может быть лучше и интереснее.
А вообще офтальмолог – это еще и возможность увидеть мир, попутешествовать, пообщаться с разными людьми на конференциях и отраслевых мероприятиях. Дети все видят и понимают, что это интересная специальность.
Новые технологии помогают спасти зрение / Фото "Новое зрение"
Современная хирургия – это действительно космос
– О чудесах. Мы о катаракте уже упоминали, но скажите, насколько принципиальная разница между методами, которые были и которые есть сегодня?
– Это очень интересно. Если брать несколько столетий назад, то известный музыкант Бах был слепым, и его оперировали с помощью так называемой реклинации. Это операция, при которой относительно стерилизованной металлической спицей протыкается глаз, хрусталик отодвигается со зрительной оси, и после этого пациент начинает видеть. Правда, только с очками. Конечно, если операция была проведена в совершенстве точно, если пациенту повезло и капсула глаза не разорвалась, не началось воспаление и тому подобное.
Баху делали такие операции на каждый глаз. Он был слепой, с повязками. Некоторые даже пишут, что к его гибели привели именно септические осложнения после таких операций. Но даже сегодня такие методы иногда используют в Африке.
Затем началась эпоха больших разрезов и наложения швов. Не все сегодня отошли от этого метода. Пациенты из-за этого вынуждены лежать в стационаре.
Но современная хирургия – это действительно космос. Это разрез в 2 миллиметра, это использование лазеров и ультразвука, идеальная асептика, фантастическая операционная, в которой заменяется стерильный воздух, это применение микроскопа или 3D очков. При этом почти сразу пациент может возвращаться домой и к привычному образу жизни.
О лечении самых распространенных заболеваний глаз
– Какие на сегодня самые распространенные заболевания зрения?
– Еще лет 20 назад катаракта занимала до 100% хирургии в офтальмологии, и не зря говорят, что это заболевание – жемчужина офтальмологии. Меньше его не стало, но благодаря технологическим изменениям появились возможности хирургии заболеваний, которые ранее считались неизлечимыми. Например, отслоение сетчатки, с которым помогает справиться витреоретинальная хирургия, рефракционные нарушения, как близорукость, от которых можно избавиться с помощью лазерной коррекции зрения или замены хрусталиков.
– Увеличение больных близорукостью связано с современным образом жизни?
– Да, абсолютно. Последние исследования свидетельствуют, что у каждого третьего ребенка в мире диагностирована миопия. Это расплата за зрительные нагрузки, за непрерывную работу или обучение на близком расстоянии. Организм реагирует, теряет аккомодацию.
– А стало ли больше пациентов, которые хотят улучшить свое зрение? Сделать лазерную коррекцию, например.
– Конечно. Например, когда вернулись бойцы Азова, которые просидели в подвалах в обороне несколько месяцев, они обратились к нам за лазерной коррекцией. Поскольку в тех условиях не были доступны ни контактные линзы, которые имеют ограниченный срок применения, ни очки, которые легко потерять или разбить. Они поняли, что им нужна независимость от оптики. То есть изменилось отношение к лазерной коррекции.
Георгий Пархоменко одним из первых внедряет ведущие методики лечения / Фото "Новое зрение"
Как сохранить зрение в современном мире
– Скажите, пожалуйста, какая самая большая угроза для здоровья глаз и как ее предотвратить?
– Я не выделял бы здесь какие-то отдельные заболевания. Это несвоевременное обращение к офтальмологу. Мы (врачи "Нового зрения" – 24 Канал) регулярно выезжаем с благотворительным фондом "Побач перемогу" на прифронтовые территории, чтобы лечить бойцов и местных жителей. Тамошние пациенты не видели офтальмолога уже несколько лет из-за военных действий. Как результат – много запущенных случаев, требующих неотложной медицинской помощи.
Из-за войны также все больше пациентов обращается в наши центры с запущенными формами катаракты, так называемыми перезрелыми катарактами. Это когда хрусталик настолько мутный, что белок деградирует, оводнюється и напоминает собой натянутый воздушный шарик. Если каким-либо инструментом к нему прикоснуться, он, так же как и шарик, лопнет и разлетится на куски.
В таких случаях пациент не только уже не может читать, он уже ничего не видит даже в очках. А все из-за того, что у него не было возможности своевременно обратиться к врачу. И у меня таких операций примерно 20%. Каждый раз я сижу, потею и волнуюсь: "Лопнет этот шарик или не лопнет? Удастся ли вернуть зрение пациенту?"
– А какие еще методы профилактики заболеваний зрения можно применять?
Я принадлежу к врачам традиционной медицины, поэтому настаиваю на своевременной регулярной диагностике зрения, начиная со школьного возраста и в течение всей жизни. Начиная с 45 лет, когда могут появляться возрастные болезни зрения, такая диагностика рекомендована ежегодно или хотя бы один раз в несколько лет. А если пациент в группе риска, например, болен диабетом или у него или родственников есть какие-то глазные заболевания, то осмотры должны быть настолько часто, насколько это рекомендует врач-офтальмолог.
Также следует регулярно заниматься самоконтролем. Все достаточно просто. Человек может смотреть на какой-то предмет на близком и на дальнем расстоянии. Сначала – одним глазом (второй тем временем следует закрыть), а затем – другим. Если качество или четкость картинки на каком-то из глаз изменилась, появились искривления линий или же и без такого самоконтроля вы замечаете нити, вспышки, мушки перед глазами, то это признак, что надо срочно обратиться к офтальмологу. Потому что практически не существует заболеваний, которые нельзя было остановить, затормозить или вылечить полностью при своевременном обращении.
О мотивации
– И напоследок скажите, пожалуйста, что вас мотивирует в работе?
– Я вижу каждый день или в операционной, или на поликлиническом осмотре счастливые лица людей, которых еще вчера привели в клинику под руку. Они или плохо видели, или были полностью незрячими, у них не было эмоций на лице. И вот они улыбаются, шутят, видят своих родных. Видят, в конце концов, что им дома надо сделать ремонт. Жизнь таких людей становится полноценной.
Это не может надоесть. Потому что возвращение человека к радости жизни – это счастье.