Десятки людей погибли в Сирии во время вооруженных столкновений между проправительственными силами безопасности и представителями друзского меньшинства. Израиль, который поддерживает друзов, нанес ответные воздушные удары и призвал международное сообщество вмешаться для урегулирования ситуации.

Некоторое время после свержения диктатора Башара Асада появился легкий оптимизм, что война в Сирии завершится, а страна вернется к нормальной жизни. Впрочем, многочисленные внутренние противоречия на религиозной и этнической почве до сих пор раздирают страну, и надежда на установление стабильности в Сирии постепенно угасает.

24 Канал проанализировал ситуацию в Сирии и те изменения, которые принесло с собой новое правительство в Дамаске. Смогут ли вчерашние повстанцы на обломках разрушенной войной Сирии создать мирное и безопасное государство – читайте в материале.

К теме Цунами, что накроет всех: кто теперь контролирует Сирию и почему кровавая бойня продолжится

После десятилетий жестокого правления клана Асадов и партии "Баас" Сирия оказалась на пороге новой эры. Падение режима диктатора Башара Асада в декабре 2024 года стало кульминацией гражданской войны, раздиравшей страну с 2011-го.

В самом сердце конфликта оказалась коалиция оппозиционных сил во главе с исламистским движением "Хайят Тахрир аш-Шам" (ХТШ). Именно они были основной движущей силой наступления и в коалиции с другими оппозиционными к власти силами осуществили молниеносный блицкриг сирийскими территориями до столицы – Дамаска, нанесли разрушительный удар по режиму Асада, а сам диктатор был вынужден самоустраниться от правления и бежать в Москву.


Встреча переходного правительства Сирии с новым президентом страны, лидером "Хайят Тахрир аш-Шам" Ахмедом аль-Шараа / Фото офиса президента Сирийского государства

Когда сошел первый "туман войны", а повстанцы провозгласили создание некоего правительства народного согласия, международное сообщество выдохнуло с облегчением, ведь наконец появилась легкая надежда на завершение длительного конфликта и восстановление стабильности в Сирии.

Европа и США мгновенно согласились ослабить санкционное давление на страну, а лидер ХТШ Ахмед аль-Шараа, временно получив пост президента Сирии, раздал обещания западным партнерам, что права сирийских меньшинств будут защищены.

Впрочем, уже в первые месяцы правления новой власти начали всплывать многочисленные проблемы, связанные с принципиальными для ближневосточных народностей вещами – религией и этническим происхождением. Сегодня Сирию можно разделить на несколько условных внутренних групп влияния.

  • Прежде всего, это организация "Хайят Тахрир аш-Шам" – самая многочисленная сила в походе на Дамаск и основной двигатель изменений и реформ в стране, которые должны заменить асадовскую диктатуру на "инклюзивную" и "демократически избранную" власть. Сразу после прихода к власти в Сирии ХТШ осуществили несколько положительных шагов, в частности создание переходного правительства до проведения демократических выборов и обещания защитить национальные меньшинства.

Скептицизм к ХТШ вызывает прошлое организации, тесно связанное с джихадистскими террористическими группировками, в частности "Аль-Каидой". Несмотря на то, что лидер ХТШ Ахмед аль-Шараа отрицает любые связи с террористами и утверждает, что разорвал все отношения с "Аль-Каидой" еще в 2016 году, в составе ХТШ насчитывается около 30 тысяч бойцов, и там до сих пор существуют довольно радикальные исламистские фракции.

Соединенные Штаты также пока не исключили ХТШ из списка террористических организаций, несмотря на то, что публично выразили осторожную поддержку переходному правительству аль-Шараа.

  • Во-вторых, львиную долю успеха повстанцев обеспечила Турция и поддерживаемая ею группировка "Сирийская национальная армия". СНА считается прямой прокси-силой Турции и сейчас стремится получить ключевую роль в новом министерстве обороны Сирии. Этому желанию открыто противостоит ХТШ, они даже задерживали лидера СНА, что свидетельствует о конфликте между двумя силовыми группами.


Бойцы Сирийской национальной армии участвуют в параде в контролируемом оппозицией Африне, северная Сирия, 23 ноября 2022 года / Фото AFP

  • Третья сторона потенциального внутреннего конфликта – это курдское меньшинство, выступающее за автономию от Сирии. Поддерживаемая США коалиция "Сирийские демократические силы" и ее неотъемлемая часть "Отряды народной обороны" в течение гражданской войны в Сирии держались отдельно и в основном сопротивлялись ИГИЛ и другим террористическим группам, которые посягали на территории так называемого Сирийского Курдистана. Курды приняли прямое участие в свержении режима Башара Асада, очевидно, надеясь на обеспечение своих амбиций по созданию национальной автономии, однако столкнулись со сложностями из-за позиции Турции и ХТШ, которые отнюдь не заинтересованы в таком сценарии и всячески сопротивляются намерениям курдов.

  • В последнюю, четвертую, группу можно отнести все этнические меньшинства, в частности друзов и алавитов, которые в основном фрагментированы и сосредоточены исключительно на защите интересов своих маленьких общин. Сам Башар Асад является алавитом, и не исключено, что в глазах сегодняшнего сирийского правительства все алавиты остаются лояльными к старому режиму, а это время от времени вызывает вооруженные столкновения алавитов с полицией и военными.

Аналитики оценивают риски новых конфликтов в первый год после падения диктатуры Асада в более 20% из-за напряжения между ХТШ и СНА, а также из-за недовольства алавитов и друзов. Проблем для переходного правительства добавляет наследие семьи Асадов: разрушенная критическая инфраструктура Сирии, уничтоженный частный сектор экономики, чрезвычайно высокий уровень бедности – более 90%, миллионы беженцев и внутренне перемещенных лиц.

По предварительным оценкам, за 14 лет войны потери Сирии составляют около 800 миллиардов долларов, страна находится в перманентной гуманитарной катастрофе, а три четверти населения зависят от донорской поддержки международных организаций.


Сравнение основных экономических показателей Сирии (ВВП, нефтепроизводство, курс валюты, инфляция) до войны и по состоянию на 2024 год

Сирия также остается ареной для столкновения интересов региональных и глобальных сил, что значительно влияет на ее внутреннюю ситуацию. Падение режима Асада нанесло основной ущерб влияниям России и Ирана. Кремль, который предоставил убежище Асаду, потерял свои стратегические позиции в регионе и за его пределами.

Москва долгое время использовала территорию Сирии как плацдарм для наращивания влияния в Африке через свои военно-морские базы на побережье Средиземного моря в Тартусе и Хмеймиме.


Дислокация российских военных баз в Сирии / Инфографика BBC

Судьба российских военных баз до сих пор остается в подвешенном состоянии. Кремлю удалось избежать блокады своих войск во время наступления повстанцев на Дамаск, однако только по доброй воле Турции. Москва вела прямые переговоры с Анкарой о безопасности своих солдат, а судьбу самих военных объектов россияне до сих пор обсуждают с новой сирийской властью.

Впрочем, диалог с новой Сирией затрудняют многочисленные военные преступления, которые совершила Россия на территории страны во время войны, когда выступила в поддержку диктатора Башара Асада. Речь идет о фактическом уничтожении одного из крупнейших городов Сирии – Алеппо.

Россияне наносили десятки авиаударов по городу, якобы по позициям террористов, однако на самом деле принимали прямое участие в гражданской войне в Сирии на стороне Асада. Войска России били по позициям оппозиционных повстанцев, как обычно, не считаясь с потерями среди мирного населения Алеппо.

  • Вместе с россиянами жесткому удару по своим позициям в регионе подвергся Иран. Иран и Сирия поддерживали стратегический альянс с 1980-х годов, объединенные общей оппозицией к Израилю и США.

Этот альянс был особенно важным для Ирана в рамках так называемой оси сопротивления – сети прокси-групп, в частности "Хезболлы", ХАМАС и тому подобное. Сирия служила ключевым транзитным путем для поставки оружия и поддержки "Хезболлы" в Ливане, а также обеспечивала Ирану доступ к Средиземному морю, что было стратегически важным для его военных операций.


Сеть иранских прокси-сил в регионе / инфографика The National

По предварительным оценкам, начиная с 2011 года, Иран потратил от 30 до 50 миллиардов долларов на военную помощь, нефтеснабжение и логистическую поддержку Башара Асада.

Падение дружественного режима в Сирии и неспособность правительства в Тегеране предотвратить это вызвали волну открытой критики со стороны лоялистов власти внутри самого Ирана, что является серьезным испытанием для режима, который зависит от поддержки своих сторонников.

Несмотря на потери, Иран пытается адаптироваться к новой реальности. Тегеран ищет новые пути влияния, в частности через сотрудничество с сирийскими курдами через различные предложения поддержать их стремление к автономии. Также Иран пытается наладить связи с ХТШ, используя общую антиизраильскую позицию, как точку соприкосновения для будущего партнерства. Однако идеологические разногласия и глубокое влияние Турции пока не позволяют Ирану сблизиться с новой сирийской властью.

  • Еще одна соседняя с Сирией страна – Израиль – пока имеет неопределенную оценку нового сирийского правительства. На первый взгляд, это принесло стране значительные преимущества из-за ослабления Ирана в регионе. Израиль воспользовался этим, укрепив свои границы через военные операции, в частности авиаудары, чтобы предотвратить попадание передового оружия, в том числе химического, в руки вражеских групп. Израиль также занял буферную зону в приграничной зоне, что также позволяет защитить территорию страны от неожиданных нападений или провокаций.

В то же время ситуация имеет и вызовы для самого Израиля. Основная тревога связана с неопределенностью относительно нового режима, в частности ХТШ, которая имела связи с "Аль-Каидой" и может быть враждебной к Израилю. Рост влияния Турции под руководством президента Реджепа Эрдогана, который критически относится к Израилю, может осложнить региональную динамику. Нестабильность в Сирии также угрожает Иордании, которая уже сталкивается с проблемами беженцев и безопасности, что может косвенно повлиять на безопасность Израиля вдоль его самой длинной и наименее защищенной границы.

В конце концов, именно Турция получила наибольшую выгоду от свержения режима Башара Асада. Анкара поддержала повстанцев и существенно усилила свое влияние в Сирии и регионе, особенно после ухода оттуда России и Ирана. Сегодня Турция оказывает безусловную дипломатическую поддержку переходному правительству в Дамаске и стремится ограничить влияние курдских сил в Сирии.

Турецкие войска активно проводят военные операции против сирийских курдов из-за их вероятных связей с Рабочей партией Курдистана – подпольной курдской организацией, которая действует на территории Турции и признана Анкарой террористической организацией.



Встреча действующего президента Сирии Ахмеда аль-Шараа с президентом Турции Реджепом Эрдоганом / Фото AP

В частности, Турция имеет существенную социальную и экономическую нагрузку из-за около 3 миллионов сирийских беженцев, которых страна приняла во время гражданской войны в Сирии. Во время последних президентских выборов 2023 года обещание преодолеть проблему беженцев было одним из основных, и сегодня Анкара наконец имеет возможность реализовать подобные планы.

Стоит также обратить внимание на возможные экономические выгоды, которые преследует Турция. Страна имеет очень развитый строительный сектор и уже сейчас обещает взять на себя часть восстановления сирийской инфраструктуры. В то же время Анкара планирует стать ключевым партнером Сирии в проектах в области энергетики и транспорта и уже сейчас постепенно начинает реализовывать амбициозные планы. Впрочем, все эти процессы рискуют сорваться, даже полноценно не начавшись, если страна снова погрузится в хаос.

Падение режима Башара Асада оставило Сирию без централизованной власти, что открывает двери для хаоса и беззакония. Эксперты предупреждают, что без надлежащего управления вакуум власти может привести к усилению экстремистских групп. Неконтролируемые территории, или так называемые мертвые зоны, становятся идеальной средой для деятельности террористических организаций, которые могут использовать их для тренировок, вербовки новых членов и планирования нападений.

Конкуренция между различными вооруженными группами внутри Сирии только усугубляет ситуацию. Например, ХТШ и СНА, поддерживаемая Турцией, ведут борьбу за контроль над территориями, отбирая их у СДС, в частности у курдов, которых поддерживают США.

По данным ООН, по состоянию на сегодня эти конфликты привели к перемещению около 1,1 миллиона человек уже после бегства Асада. Массовое перемещение населения, экономическая нестабильность и отсутствие безопасности создают идеальные условия для радикализации, что может быть использовано как "Исламским Государством", так и другими экстремистскими и террористическими группами.


Боевики "Исламского Государства" на территории Сирии / Фото Getty Images

Кроме того, сообщения о насилии в алавитских регионах в марте 2025 года и обвинения ХТШ в казнях сторонников Асада лишь подчеркивают хрупкость ситуации. Последние столкновения с друзским меньшинством также не играют на руку репутации новой сирийской власти и только создают дополнительный скептицизм в Европе и США, что лидеры повстанцев и представители новой сирийской власти за одетыми костюмами и призывами к демократии могут скрывать давние радикальные взгляды.

Десятки лет диктатуры семьи Асадов не только втянули Сирию в длительную войну, но и почти уничтожили шансы страны на полноценное будущее. Сирия сегодня требует плодотворной работы как от новой власти, так и от международного сообщества. Проблема лишь в том, что первые должны в конце концов добровольно передать захваченную силой власть на волю разделенному сирийскому народу, а вторые – поверить, что современное правительство в Дамаске отошло от архаичного радикализма и способно проводить реформы не только на словах.