Foreign Policy: как Березовский накопил себе миллиарды

Нетипичная публичность типичного российского олигарха

Совсем нетипичный для США способ обогащения вызывает у американцев удивление. Между тем для постсоветского человека схема давно известна.

Среди российских олигархов, которые появлялись после распада СССР, было много таких, которые прятались за тонированными окнами лимузинов, за армией своих подопечных и плечами собственной охраны. Борис Березовский мог стать таким же, но он не удержался от соблазна иметь статус влиятельного лица.

Россиянин устраивал некие "придворные" пресс-конференции или пресс-завтраки, давал интервью в своем клубе и бесконечно появлялся на телевидении. Коротышка с изогнутыми бровями и мягким, торопливым голосом.

Его всегда тянуло к чему-то большому. Когда он был советским математиком, то стремился получить Нобеля. Когда он получил контроль над политикой, то контролировал тогдашнего президента Ельцина.

Но тот Березовский, которого нашли мертвым 23 марта, был почти забыт. Его помнили в основном по выступлениям против Владимира Путина и по судебной тяжбе с Романом Абрамовичем.

Иронией жизни Березовского стало то, что его последний влиятельный поступок - помощь Путину прийти к власти - ударил по нему самому так, что олигарх уже не смог оправиться. После нескольких громких ссор с Путиным Березовский переехал в Лондон и не вернулся в Россию.

Березовский стартовал позже других, но поднялся выше всех

Самая интересная история из жизни Березовского - отнюдь не его последние годы - скорее, интересен тот период, когда он искал путь во власть.

Борис Березовский отнюдь не был дальновидным - его "коллеги" начали наживаться на умирающем Советском Союзе намного раньше. Но когда Березовскому всё же "пошло", именно он лучше всего понял, как использовать связь между деньгами и властью.

Коллапс Союза привел к гигантскому дисбалансу. Цены, собственность и торговля вообще не контролировались государством. Гиперинфляция в 90-х дестабилизировала экономику и уничтожила сбережения у населения. Но для самых смелых мужчин - таких как Березовский - волна инфляции стала началом обогащения.

Тогда особыми счастливчиками были те, кто имел связи.

Березовский понимал, насколько они жизненно необходимы во времена беззакония ранних 90-х, эры, когда государство было слабым, а власть - сомнительной шайкой избранных.

Личная мечта об автомобиле, как подсказка, с чего начать

Одним из ранних примеров деятельности Березовского был его приход на завод "АвтоВаз". Борис Березовский знал, что "Жигули", которые производили на этом заводе, были мечтой миллионов в поздний советский период.

"Я понял одну важную вещь", - говорил потом Борис Березовский в интервью. - "В те времена просто невероятное количество людей хотело покупать машины. И не имело значения, что у них нет собственного жилья или одежды. Им хотелось машины".

Когда Березовский говорил эти слова, он сидел в особняке 19-го века, который он превратил в клуб "ЛогоВАЗа", был одет в деловую белую рубашку и элегантный бордовый галстук из шелка и пил красное вино. Он смаковал свои воспоминания так, словно они впервые пришли к нему спустя годы. Воспоминания о машине, которую хотел и он.

"Я помню. Моя первая машина появилась, когда мне было 40. Это была даже не машина, а полмашины, потому неделю я пользовался ею, а неделю - мой друг".

АвтоВаз был очень громоздким - втрое больше среднего американского автозавода и способным производить 740 000 машин в год в стране, где все хотели иметь машины. В Советском Союзе на одну машину приходилось 22,8 человека. Для сравнения, в Америке это было 1,7 человек на машину.

Чтобы стать крупнейшим дистрибьютором автомобилей в стране, Березовский всячески завоевывал расположение руководства завода.

АвтоВаз был госпредприятием, соответственно, с государственными субсидиями. Благодаря этому "Жигули" имели искусственно заниженную благодаря субсидиям государственную цену.

Мелкие неофициальные "бизнесмены" того времени покупали машины у завода по этой цене, а потом их продавали населению с огромной наценкой. Торговцы брали небольшие партии машин - по 100-200.

Они платили за эти машины первые небольшие взносы, а остальные деньги должны были возвращать позже. Часто не возвращали вообще. За взятки можно было всё.

Кстати, бюрократы, бравшие эти взятки, мерили их по специальной мерке: величина пачки долларов в сантиметрах. Специальные группы отгружали машины, когда они сходили с конвейера. Если кто-то пробовал в это вмешиваться, его наказывали - жестокость в те времена была эпидемией.

Схема, по которой наживались все олигархи

Для Березовского такие масштабы продаж были малы. Он пошел прямо к высшему руководству АвтоВАЗа.

Вместо сотни машин он предложил заводу дать ему десятки тысяч машин. За них он сразу должен был заплатить 10% стоимости, а остальное вернуть через 2,5 года. Хитрость заключалась в том, что расплачиваться надо было в рублях. А на горизонте уже маячила гиперинфляция, поэтому сумма, которую он должен был вернуть через 2,5 года была намного меньше суммы, которая реально соответствовала стоимости автомобилей.

"Конечно, мы возвращали долг настолько поздно, насколько могли, потому что деньги постоянно обесценивались", - сказал Березовский. - "Мы понимали, что начинается гиперинфляция, что идет девальвация рубля. А экономисты АвтоВАЗа этого не понимали".

Эту же схему Березовский использовал в других сделках, потихоньку став крупнейшим из олигархов, сконцентрировавших власть вне ельцинского Кремля. Профинансировав перевыборы последнего в 1996-м, олигархи получили "благодарности": разрешение на приватизацию ещё большего количества государственных активов, в частности заводы по добыче ценных металлов и нефтяную отрасль. Брак между богатством и властью был окончательно заключен.

Чемодан, вокзал, Лондон

Так не могло продолжаться вечно. Изнуренный и больной Ельцин в конце концов оставил свой ​​пост. Березовский не был самым проницательным политиком, поэтому он недооценил Владимира Путина, когда выбирал его преемником Ельцина.

Путин отнюдь не планировал быть марионеткой и к олигархам имел разве что пренебрежение. Поэтому он начал ломать их срощенность с властью.

Березовскому не оставалось ничего другого, как уйти первым.