Командир батальона ударных БпАК "Ахиллес" 92 ОШБр Юрий Федоренко в разговоре с 24 Каналом рассказал, что российские захватчики не достигают успехов на Харьковщине уже 3 недели. Больше об этом и главное условие для контрнаступления Украины – читайте далее в материале.

Не пропустите Успехи ВСУ в Донецкой области, российская ДРГ на Харьковщине: как изменилась линия фронта за неделю

Относительно ситуации на фронте. Знаем, что оккупанты очень активизировались на Харьковском направлении. Есть также информация, что за последнюю неделю удалось с тяжелыми боями потеснить противника с ряда позиций.

Интенсивность боевых действий не снижалась ни на день. Она сохраняется очень-очень высокой. Противник не имел последних три недели успехов на поле боя. То есть все позиции, которые удерживаются Силами обороны, остаются за нами.

Также Силы обороны осуществляют мероприятия по выбиванию противника с передовых позиций, которые он занял и удерживает. Каждая позиция выбивается встречным боем. Противник сопротивляется, как только может: применяет и подтягивает новые резервы, технику, применяет активную авиацию, средства БПЛА и все, что у него есть на вооружении.

Но Силам обороны, в частности 92 отдельной штурмовой бригаде, удалось продвинуться вперед, выбросить противника из двух посадок и надежно там закрепиться. Получилось отбить обратные штурмы противника и продолжать давить, уничтожая его также дистанционно на территории России. Использовали как артиллерийские средства, так и ударные БПЛА.

Ситуация на Харьковщине: смотрите на карте

Президент Владимир Зеленский сказал, что ситуация на фронте сейчас проблемная, но не патовая. Из-за задержки в поставках Украине западного оружия мы имеем сейчас 14 неукомплектованных бригад. Если я правильно понимаю, есть кому воевать, но нет чем и как?

Не совсем так. Я бы не комментировал укомплектованность бригад. Это не мой уровень компетенции.

На определенных отрезках, где была патовая ситуация, Силам обороны удалось стабилизировать ситуацию и переключить на себя тактический стимул. Потому что переданного вооружения стало значительно больше. Пушки начали работать сильнее и настойчивее. А это значит, что мы получили возможность дополнительно дистанционно бить по врагу.

Приведу максимально понятный пример. Представим себе, что два боксера находятся на ринге. Один может бить подряд 11 раз, другой – всего 1 раз равнозначно по силе может ему ответить. Переигрывает только тот, кто может бить достаточно метко. Но это дело чрезвычайно высокого профессионализма, мотивированности и устойчивости. Иногда от этих 11 ударов можно свалиться.

Точно то же самое и с артиллерийскими боеприпасами. Когда враг мог наносить 11 – 12 ударов на наш 1 – это очень и очень существенный разрыв. И так или иначе задержка с помощью от наших партнеров привела к тем последствиям, которые мы сейчас имеем на поле боя.

Это и частичная оккупация наших территорий, и частичное выбивание Сил обороны с выгодных для нас позиций. Когда оружие начало поступать в большем количестве, тогда удалось на текущий момент на ряде направлений приостановить продвижение противника. И даже удалось на Харьковском направлении проводить обратные ударно-штурмовые действия, деоккупируя нашу территорию.

Поэтому вопрос в чем? Вооружения много не бывает. Наши дипломаты делают более чем достаточно, по моему убеждению, чтобы мы получали постоянные пакеты помощи не только от США, а от других стран-партнеров. И не одноразовые пакеты помощи, а рассчитанные на 5 – 10 лет в перспективе. Речь идет как о финансовой помощи, так и о помощи техникой и боеприпасами.

Это очень сложная работа. Но украинским представителям удается делать это максимально эффективно и качественно. Для того, чтобы переговорные процессы были мощными, Силы обороны должны показывать результаты на фронте. Для того, чтобы иметь достаточное количество средств с такой динамикой боевых действий, мы должны использовать то, что предоставляют партнеры; то, что предоставляет Украина; то, что предоставляют украинцы донатами.

Вот эти три фактора дают тот минимальный баланс, чтобы ситуацию можно было стабилизировать и чтобы можно было говорить об определенных успехах на фронте.

Что касается комплектации боевых бригад. Имеется в виду, что, если бы США не задерживали военную помощь, то на сегодня уже был бы закончен период обучения личного состава на то или иное вооружение, и бригады уже полностью прошли бы боевое слаживание. По состоянию на сегодня иностранное вооружение было бы готово к выполнению боевых задач.

Из-за задержки с поставками сейчас определенное количество бригад находится в очень интенсивных учебных процессах "сегодня на позавчера". Но военное дело – это такая штука, которую, к сожалению, нельзя выиграть по времени. Там, где надо подготовка, там надо подготовка. Иначе это будет нерезультативно. Вот, наверное, что имелось в виду.

Когда удастся стабилизировать фронт, тогда можно будет говорить о контрнаступательных действиях?

Для любого наступательного действия должен быть замысел. Чтобы происходили контрнаступательные действия, а не встречные бои, мы должны лишить противника возможности штурмовать. Там, где удалось выбить врага, уничтожить его логистику; противник потерял способность штурмовать, а мы накопили силы и средства для того, чтобы его уничтожить, можно говорить о контрнаступательных действиях.

На сегодня речь идет о ползучей деоккупации наших территорий: когда противник выбивается медленно; позиция за позицией; с максимальным сохранением как боеприпасов, так и нашего кадрового потенциала.

Есть еще важная предпосылка для начала контрнаступательных действий. Это мое субъективное мнение, которое не соответствует общему положению дел и позиции Генерального штаба, но я об этом должен сказать. Это мое мнение как гражданина Украины и как военнослужащего. Я считаю, что перед любыми массовыми ударно-штурмовыми, контрнаступательными действиями должна быть предпосылка – нам нужно разобраться с вражеской авиацией.

Чтобы разобраться с вражеской авиацией, Украине нужны дополнительные средства противовоздушной обороны. А также разрешения от партнеров по нанесению ударов вглубь России. В частности, по их аэродромам, чтобы их самолеты были уничтожены. А самолеты, которые уцелеют, враг будет вынужден оттянуть дальше.

Так мы получаем снижение интенсивности применения авиации с КАБами, которых у противника достаточно. Тогда будет меньшее огневое воздействие по нашим позициям; меньшая возможность для противника поддерживать свои ударно-штурмовые действия. Тогда можно сказать, что выполнена одна из предпосылок для активных контрнаступательных действий.

Военный
Интенсивность боев не снижается ни на день / Shutterstock

Также обязательно мы должны бить не только по аэродромам, но и по военным объектам; центрам принятия решений и по тому, что наполняет Россию деньгами. Это, в частности, нефтебазы. Как вы знаете, беспилотники работают на этом направлении. Но огневое воздействие надо обязательно усиливать благодаря высокоточному оружию партнеров. Нужно разрешение.

Вы знаете, что было получено разрешение на определенное расстояние. Четко говорить не будем, чтобы не информировать противника, но это разрешение получили. И это изменило ход боевых действий.

Противник за линией государственной границы перестал чувствовать себя в безопасности. Это заставляет его оттягивать определенные силы и средства. Чем дальше противник их оттягивает, тем больше времени ему необходимо для подхода к линии государственной границы и перехода.

Это очень просто, сейчас объясню: чем дольше противник движется, тем больше возможности его своевременно обнаружить. А чем быстрее обнаружили, тем быстрее можем нанести удар и уничтожить его на подступах. Это очень-очень важно. Это разрешение нужно расширить, чтобы мы могли бить достаточно глубоко по территории России. Надо бороться с причиной, а не с теми последствиями, которые мы имеем уже на территории нашего государства.

Буквально на днях появилась информация, что США готовы тоже предоставить нам разрешения. Но это произойдет только, если Россия будет расширять фронт. Как считаете, сколько им надо этого расширения фронта? Неужели им недостаточно того, что сейчас происходит?

Опять-таки подчеркиваю. Это мое субъективное мнение, которое не отражает позиции Генерального штаба или ВСУ. По моему мнению, идет политическая борьба и некое политическое запугивание.

Россия имеет возможности на данный момент перейти линию государственной границы на тех отрезках, где сейчас нет активных боевых действий. Это объективная реальность и правда. Соответственно наши партнеры подают сигнал – если вы перейдете линию, то мы дадим разрешение на применение оружия. Действуют на опережение, но в то же время это несколько поздно. Потому что противник уже открыл дополнительные фронты.

На момент, если противник откроет еще несколько направлений, то применение высокоточного оружия вглубь будет правильным решением. Но несколько с задержкой во времени. Будут совсем другие последствия на самой территории Украины.

Поэтому сегодня должны говорить о том, и дипломаты об этом говорят, что мы не должны ждать, пока противник усилит агрессию против Украины и свой натиск. Мы должны противодействовать уже сегодня. И по моему убеждению, есть все шансы, что такие разрешения будут получены путем политических переговоров. Никто не верил, что дадут стрелять по России, но разрешение дали. И сейчас задачи выполняют успешно.

На днях в одном из интервью вы говорили, что сейчас преимущество в количестве дронов все еще у россиян. По состоянию на сегодня какое соотношение FPV-дронов?

Надо смотреть категории. Если исключительно FPV-дроны, то на приоритетных направлениях где-то 1 к 2. На один наш противник имеет два. Еще полгода назад было 1 к 5.

Если говорить о ночных FPV-дронах, то 1 к 3, 1 к 4. Противник все-таки имеет преимущество на текущий момент. И поэтому мы неоднократно проводим собрания; просим граждан поддержать закупки тепловизионных камер, чтобы нарастить способность бить противника в ночное время.

Противник понимает, что у нас средств меньше, чем у него. Основные свои перемещения он осуществляет ночью. Но мы знаем, где он бывает. Мы знаем, как он перемещается. Чем больше у нас дронов, тем больше мы можем достаточно существенно развалить врага. Поэтому, как вы видите, за последний период, благодаря государственным заказам и постоянной поддержке украинской нации, удалось сократить разрыв.

Должен вам сказать, что на текущий момент, по моему убеждению, большинство подразделений применяют FPV-дроны эффективнее, чем враг. Но не надо недооценивать врага. Так или иначе влияние их FPV-дронов, дронов со сбросами очень интенсивное и очень высокое. И, к сожалению, также наносит нам существенный вред.

Военные вашего батальона "Ахиллес" буквально на днях организовали целое мероприятие с молодежью в Днепре. Судя по кадрам, очень много людей заинтересовались дронами.

Я искренне хотел бы поблагодарить общине города Днепр, каждому, кто платит налоги. Потому что именно благодаря бюджету, в частности городскому, оказывается поддержка и нашему подразделению. Спасибо городской власти за организацию процессов; за организацию этого мероприятия. Нам предоставили все необходимое для того, чтобы это рекрутинговое мероприятие можно было провести.

Это первое рекрутинговое мероприятие, на котором я лично присутствовал. Обычно этим занимается заместитель по морально-психологическому обеспечению, заместитель по вооружению. У меня на это, к сожалению, преимущественно не хватает времени. Но мне было интересно увидеть это все. Людей пришло больше, чем было посадочных мест. Кому-то пришлось стоять.

Люди задавали очень интересные вопросы. Я думал, что некоторые вещи очевидны, но нет. Есть недостаток коммуникации ВСУ с гражданским населением. Неизвестность порождает страх и недоверие. Поэтому такие мероприятия обязательно надо проводить.

После этого, где было более 200 человек, заявки в подразделение заполнили 40. Из них, я думаю, гарантированно 15 будут проходить дальнейшую службу в нашем подразделении.