Павел Казарин

Не надо обсуждать российскую оппозицию. Потому что в России нет оппозиции.

Дело Сергея Стерненко оказалось больше самого Сергея Стерненко. И что о нем стоит знать Владимиру Зеленскому.

История оказалась в Украину благосклонна. У нас есть все шансы, чтобы не проиграть. Все причины, чтобы выстоять. Достаточно времени, чтобы сосредоточиться.

Россия готова к разрыву с Европой. Об этом твердит глава российского МИДа. Об этом пишут прокремлевские авторы.

Прежде роли были расписаны. На одном фланге – хранители украинского суверенитета, на другом – пасынки кремлевского дракона. А посередине – случайно подобранное президентское монобольшинство.

Каждая новость из России откликается украинской рефлексией. А каждая рефлексия – спором о том, нужна ли она. Часть аудитории выступает за информационную девственность. Люди пишут о том, что им не интересна Москва.

Российская власть убивает своих граждан химическим оружием. Сажает в тюрьмы тех, кто сумел выжить. И запрещает несогласным светить в небо фонариками.

Каждый раз, когда Украина пытается себя защитить, пророссийские ребята делают вид, что никакой аннексии Крыма не было. Они твердят о свободе слова и цензуре, о правах человека и плюрализме.

За последние годы партия Кремля выстроила достаточно мощный медиахолдинг.

Многим украинцам 2 года назад казалось, что власть в государстве принадлежит Владимиру Зеленскому. Однако в 2021 году этот вопрос можна вновь считать открытым.

Последние 10 лет Алексей Навальный боролся за то, чтобы возглавить российскую оппозицию. В 2021 году ему это удалось.

На российские улицы выходит протестовать поколение детей, которые успели родиться при Владимире Путине. Власти возмущены, грозят карами соцсетям, ищут заговор и намекают на последствия.