Быть военным капелланом – это не просто находиться на фронте и служить. Когда нужно – он плачет с побратимами, а иногда молчит и ждет, когда военные сами захотят поговорить. Военный капеллан – это друг в рясе для каждого защитника. Он не убеждает, а лишь пытается дать ощущение поддержки.

Отец Евгений Копайгородский до начала полномасштабного вторжения ездил на фронт как волонтер. Сейчас капеллан служит в 210 ОШП и знает, как правильно общаться с украинскими защитниками о потерях и быть для них духовным наставником.

О Боге на войне, желании мести, убийствах на линии боестолкновения, различных религиях, атеистах и сложностях работы военного капеллана – читайте в интервью 24 Канала.

Смотрите также "Среди них один из моих студентов": посол в Венгрии рассказал, как эвакуировал погибших

Как вы начинали свой путь в военном капелланстве? Что вас побудило к этому?

Начало было еще в студенческие годы. Учась в Киевской православной богословской академии, я поступил на военную кафедру. То есть еще с того времени я соединил в себе церковное и военное, хотя еще до конца не осознавал, что такое военное капелланство.

Поступив на магистратуру, я пошел на военную кафедру. Это был 2016 год. Когда закончил и выпустился в сане священнослужителя, параллельно и получил первичное военное офицерское звание младшего лейтенанта. В то время еще не было закона о службе военного капелланства, все было на волонтерских началах. Я начинал работать как волонтер-капеллан – "Святой Николай" для военных, который что-то привозит и с ними общается.

Когда вступил в силу закон в 2021 году, я получил мандат на свершение капелланской деятельности и пригласил меня командир отдельного батальона спецназначения Berlingo, который в августе 2024 года стал частью 210 отдельного штурмового полка. Я согласился и с 2022 года официально вступил в должность.

Отец Евгений о начале службы на фронте / Фото предоставлено 24 Каналу

Как выглядит день военного капеллана? Что входит в ваши обязанности?

День от дня очень отличается, особенно, если мы говорим о линии боевого соприкосновения. У меня есть 4 направления деятельности.

  • Душпастырская опека. Это участие в таинствах, молитвах – все, что предлагает церковь.
  • Религиозно-просветительская деятельность. Я могу преподавать лекции военным на религиозную тематику, организовывать экскурсии к различным святыням.
  • Социально-благотворительная деятельность. Это волонтерская помощь, забота о родных и близких всех военнослужащих.
  • Информирование командования по религиозным вопросам. Я исследую религиозную обстановку в зоне боевых действий, выявляю деструктивные религиозные течения, которые могут повлиять на выполнение задания. Были моменты, когда прихожане Московского патриархата проводили протесты.

Однако, если сказать просто, то мой день начинается с короткой молитвы, которую я говорю сам для себя: "Боже, помоги мне помочь хотя бы одному военнослужащему". Если я помог хотя бы одному, я знаю, что не зря прожил этот день. Я уже принес пользу.

Поэтому день начинается с такой молитвы, а дальше уже может быть или объезд подразделений и служба вплоть до вечера, или может быть общение с одним человеком. Дни отличаются.

Будни военного капеллана / Фото предоставлено 24 Каналу

Что для вас является самым сложным и самым трудным в работе военного капеллана?

Прежде всего – это переживание потерь своих побратимов, с которыми ты очень близок. Второе – это ощущение такой ненужности. Бывают моменты, когда все на боевых заданиях, и я не работаю, а жду ребят, пока они вернутся. Я без оружия и на саму линию боестолкновения не выдвигаюсь, а жду на 2-й или 3-й линии.

А что, наоборот, поднимает вам настроение? Возможно, вспомните историю на фронте, которая вас вдохновила и запомнилась?

Таких случаев очень много. Первое (что поднимает настроение, – 24 Канал) – это фидбек от военнослужащих. Ты видишь, что твое дело действительно приносит пользу и помогает, оно приносит ребятам облегчение и утешение.

В 2023 году во время контрнаступления мы с капелланом проводили молитву перед штурмовыми действиями. После этого ко мне подошел боец и сказал: "Знаете, я – атеист, но очень благодарю вас за то, что делаете". И тут я осознал, что даже неверующего человека это поддерживает и вдохновляет. Для него было важно, что за него молятся, переживают и поддерживают. Это маркер того, что я на правильном пути, что я делаю важную работу.

Как вы налаживаете связь и доверие с военными?

Капеллан – это универсальный солдат, который общается со всеми, от генерала до обычного солдата. Нужно иметь навыки определенной коммуникации как с высокопоставленными военными лицами, так и с обычными ребятами.

Лично я такой, как есть, я не пытаюсь быть кем-то. С ребятами я простой, искренний и откровенный. В зоне боевых действий как раз проявляется человечность, каждый открывается.

Я не общаюсь терминами высокого богословия. Знаю, что ребятам прежде всего надо удовлетворить физические потребности – сон, еда, постирать вещи и помыться. Потом уже можно общаться о духовных вещах. Поэтому с ними я легко устанавливаю связь, говорю просто о жизненном.

Когда они чувствуют, что мы на одной волне, тогда открываются и могут спрашивать о духовном. Я никогда не навязываюсь, а общаюсь как друг. И тогда они сами просят о молитве и исповеди. Мне важно быть рядом.

Что вы говорите военным, когда они спрашивают, где на войне Бог?

Бог всегда рядом. Я это постоянно повторяю ребятам. Не все это могут осознать из-за обстоятельств и из-за, возможно, травматического опыта. Однако многие это чувствуют.

Я всегда объясняю, что Господь всегда рядом, но мы встаем перед выбором. Когда Господь нам дает волю, то человек способен принимать не только добро, но и сознательно выбирать зло. Мы сталкиваемся с выбором другого человека, который выбирает зло – путь убийства и тьмы. А мы выбрали путь добра и защиты.

Важно помнить, что это не Бог для нас так сделал, чтобы мы страдали и на нас нападали, а что это – выбор другого человека. Господь всегда на стороне правды. Где правда, там всегда Бог, а где Бог – там победа. Я стараюсь это доносить ребятам, и они знают, что Бог всегда рядом.

Есть много примеров, когда ребята чудесным образом выживали, хоть шансов выжить было 0,01%. Однако так происходит, что они выживают и говорят, что были атеистами или агностиками, а теперь хотят прийти ко мне на исповедь и помолиться. Пережив тяжелый опыт, они приходят к Богу.

Военный капеллан всегда рядом с защитниками / Фото предоставлено 24 Каналу

Потери на фронте являются самой болезненной темой для военных, ведь они теряют своих побратимов, фактически братьев. Как военные переживают потери? Хотят ли они сразу общаться с вами, или, наоборот, отстраняются?

Потери – тяжелый для меня вопрос. Недавно у меня были похороны в Краматорске, я хоронил побратима. Ребята не сразу готовы об этом говорить, но не против, чтобы я с ними был, молился и делал свою работу.

Переживать потери больно. Однако важно проявить свою любовь к тому, кто погиб. Я пытаюсь этому научить наших побратимов. Когда человек встречается с Богом в загоробном мире, он теряет одно важное свойство – молитву за самого себя. Он не может молиться, потому что приходит как бы на приговор.

Однако Господь дает эту возможность всем родным, близким, побратимам и друзьям. То есть всем, которые были рядом в течение земной жизни. Проявить любовь к тому, кто стоит рядом, мы можем и словом, и делом. А наша молитва – это проявление любви к человеку, который погиб. Он отдал для нас самое ценное – свою жизнь.

В писании есть фраза:"Нет большей любви, чем та, когда кто душу свою положит за друзей своих". Хотя состояние тяжелое, но ребята пытаются молиться и чтить память.

Для меня было важным моментом, когда я заметил, как ребята отдают дань уважения побратиму – они достают пачку сигарет и кладут на могилу. Я осознал, что для них пачка сигарет – это все, что есть. Они отдают все. Для меня это очень трогательно.

Бывали ли случаи, когда военные в тяжелые моменты, в частности, когда теряют побратимов, обвиняют в этом Бога?

Все люди разные, у каждого свои религиозные убеждения. Здесь может такое быть. Я не пытаюсь что-то доказать и объяснить. Люди переживает свое эмоциональное состояние, и я не касаюсь религии.

Я просто стараюсь быть рядом. Есть такие случаи, где просто надо обнять и плакать вместе. Капеллан смеется с теми, кто смеется, и плачет с теми, кто плачет. Здесь слова лишние.

Как вы общаетесь с защитниками на тему потерь, когда они спрашивают, почему Бог забрал к себе именно этого человека?

Бывают такие моменты. Однако я стараюсь акцентировать на том, что он (защитник, который это спрашивает, – 24 Канал) жив. Надо поблагодарить за это Бога и дальше идти вперед, работать, чтобы эта гибель побратима не была напрасной.

Отец Евгений с родными погибшего военного / Фото предоставлено 24 Каналу

Были ли у вас случаи, когда военные после тяжелых событий сомневаются в смысле веры? Если да, как вы с ними это обсуждаете?

Тот, кто был уверен, его вера наоборот укрепляется. Конечно, потери – это тяжелая тема. Однако бывает, что в одном месте погибли несколько человек, а один парень выжил. Его вера крепнет. Он тоже должен был погибнуть, но выжил чудом. Был сильный огонь, враг накрывал из минометов, ствольной артиллерии и дронами, но человек жив. Бог даровал ему жизнь, и он еще нужен, еще должен поработать.

Какие слова поддержки вы бы могли сказать людям, которые теряют родных на войне – и на фронте, и в гражданской жизни, например, в результате обстрелов?

Не во всех случаях нужно что-то говорить. Я сторонник того, что надо поддерживать человека тем, что ты находишься рядом. Не всегда человек готов говорить или принимать советы, потому что он настолько истощен, что даже не воспримет слова. Надо уметь чувствовать человека, быть эмпатичным и сопереживать потере. Это то, что поддержит без слов.

5-я Божья заповедь звучит "Не убий". Как вы можете это трактовать во время войны?

Важно трактовать, что такое убийство и что такое уничтожение врага. Это две разные вещи. На войне есть убийство, когда ты убьешь пленника без оружия, это нарушение международного гуманитарного права. Однако уничтожение вооруженного врага, пришедшего на твою землю, чтобы убить тебя и твоих близких – это не убийство. Это защита тех, кто стоит за твоими плечами.

Глава УПА Роман Шухевич говорил: "Мы воюем не потому, что мы ненавидим тех, кто перед нами, а потому, что мы любим тех, кто за нашими плечами... Я вынужден это делать, ведь враг убьет их". Поэтому эти понятия нужно разделять и не отождествлять.

Также церковь запрещает месть. Однако многие военные имеют такое желание в отношении врага. Общаетесь ли вы с ними на эту тему и как это объясняет церковь?

Такие вещи разрушают носителя изнутри. Когда есть это ощущение, трудно критически мыслить, потому что ты можешь думать о мести, а важно сделать другие манеры. Я всегда акцентирую, что мы делаем это ради любви ко всем тем, кто за нашими плечами.

Надо помнить, что мы стали на защиту и должны делать все возможное, чтобы защитить. Мы уничтожаем не из мести, а ради любви к родным и своей стране.

Конечно, что все это воспринимают по-разному. Поэтому я не убеждаю, а акцентирую на любви.

Как вы считаете, обязаны ли украинские защитники прощать своих врагов?

Прощать важно тогда, когда у тебя просят прощения. На этом точка.

Военный капеллан объяснил тему грехов на войне / Фото предоставлено 24 Каналу

Все ли мужчины должны воевать? Грех ли быть уклонистом?

Это больше о социальной ответственности. Есть разные уровни такой ответственности. Самый низкий – ответственность за себя. Затем за свою семью, потом за своих близких и друзей, затем за свой город, область и высокий уровень в контексте этой войны – ответственность за свое государство. Если человек имеет низкий уровень ответственности и думает только о себе, то его не мотивируешь. Трудно воевать с теми, у кого нет мотивации.

Я не могу назвать это грехом. Это о других вещах. Возможно, страх смерти. Однако здесь вопрос, насколько ты можешь с собой совладать, насколько ты готов к тому, чтобы идти защищать даже под этим страхом. Не все на это способны.

Если человек может быть полезным в тылу, то пусть. Однако хуже всего – это равнодушие, тогда это грех. Когда человек равнодушен и хочет другими руками загребать жар, когда все одержали победу, а он просто "патриот" и говорит, что он за Украину. Лозунг нашего подразделения – "Живи сегодня, делай от себя все". Важно это показывать на своем примере.

Как насчет людей, которые являются представителями других религий? Нуждаются ли они в вашей помощи в контексте банального разговора, чтобы облегчить свое эмоциональное состояние?

Поскольку у нас поликонфессиональное государство и войско, у нас есть много других религий, конфессий и даже философий. Если у меня есть человек не моей веры и я не могу удовлетворить его духовно-религиозные потребности, например, мусульманин, то я просто звоню мусульманскому капеллану и приглашаю его к этому побратиму или организую им встречу.

Я выступаю посредником, а не делаю это лично. Это правильно, я не могу служить всем религиям, это будет противоречить моим убеждениям и будет неуместным.

Каждый капеллан имеет довольно много контактов капелланов других религий. Мы все сотрудничаем и помогаем. Если есть протестантский капеллан, и он не совершает освящение, то он звонит православному или католическому капеллану и приглашает его, например, на Пасху, чтобы посвятить куличи.

Однако пообщаться можно с кем угодно.

Если наши защитники могут обратиться к вам за духовной опекой и советом, то как вы сохраняете спокойствие и откуда берете силы быть их духовным наставником?

Важно заботиться о своем ментальном здоровье. Если я буду в депрессивном состоянии, то я буду уже неэффективен как капеллан. Мне важно заботиться о себе. Как обычный человек я исповедуюсь у другого священника, могу посещать психолога. Мне помогают молитва, исповедь и причастие. Это то, что меня поддерживает.

Конечно, семья, дети и жена – это все о поддержке. Важно это не забывать и акцентировать на том, где я подпитываюсь этой энергией. Например, встреча с друзьями на кофе. Из таких маленьких вещей состоит наша жизнь. Важно этим не пренебрегать. Если это приносит эстетическое или гастрономическое удовольствие, это надо делать.

И, конечно, отдых. Это не остров, к которому надо доплыть. Постоянная работа, и только потом отдых – ошибочное мнение, которое ведет к депрессивным состояниям. Важно отдыхать в моменте.

Капеллан рассказал, где берет силы / Фото предоставлено 24 Каналу

Были моменты, когда вы понимали, что можете погибнуть? Как в такой ситуации вы обращались к Богу?

Конечно, были. И не один, а несколько моментов. Осознание того, что ты можешь погибнуть, приходит позже, когда ты отходишь от этого. В такой момент я знаю, что все ребята, которые находятся там (на линии боестолкновения, – 24 Канал), больше рискуют, чем я.

Потом возникает вопрос, что будет дальше. Дальше будет вечность, и ты не знаешь, будут ли это вечные муки или блаженство. Тогда ты понимаешь, что нужно жить так, что в любой момент ты можешь предстать перед Богом. Осознание того, что ты можешь погибнуть, еще больше стимулирует к благочестивой жизни.

Что для вас означает победа?

Победа – это многофакторность. Кто-то говорит, что это выйти на границы 1991 года, кто-то говорит, что это сплошная безопасность от ЕС.

Когда закончится война, все равно в сердцах многих она не закончится. Внутри будет гореть, возможно, ненависть и злоба из-за того, что враг принес столько зла и боли.

По-моему мнению, победа будет тогда, когда будет покой и мир в душе каждого человека, когда не будет страха, что ты или твои близкие могут погибнуть от рук оккупанта. Когда мы вернем свои территории и будем понимать, что мы достаточно сильны, что мы сделали все, чтобы не допустить того, чтобы враг снова пришел к нам с войной.