Платформа примирения с Донбассом: что не так делает Сивохо

Но если обстрел – циничная провокация российского руководства, то, думаю, сама Национальная платформа примирения и единства – это имитация мирных инициатив, а никакие не инициативы. Более того, уверен, это фактическое содействие России, Кремлю, Владимиру Путину. Разве в Кремле не утверждают, что в Украине – внутренний конфликт? Разве не говорят, что для достижения мира украинское руководство должно начать прямые переговоры с марионеточными администрациями "народных республик"? Разве не утверждают, что отделение Крыма – не прямой результат российской оккупации полуострова, а ответ России на "свободное волеизъявление" крымчан на пресловутом "референдуме", итоги которого не признаны ни одной из стран мира?

Обратите внимание: Вдруг получится? На Банковой боятся спугнуть шанс на окончание войны

Когда во власти презентуют Национальную платформу примирения, они таким образом признают сам факт существования "внутреннего конфликта" в Украине. А это, уверен – ложь. Ложь хотя бы уже потому, что на территориях, которые были освобождены украинской армией от оккупанта, нет и не было никакого "внутреннего конфликта" с остальной частью страны. Да, зачастую граждане, которые живут в освобожденных городах, отдают предпочтение другим политическим силам, чем избиратели в Киеве, Львове или Полтаве. Но это – демократия, а не внутренний конфликт.

Сергей Сивохо – не наивный юноша, который родился в независимой Украине и не понимает, чем отличается авторитаризм от демократии. Он учился в советской школе, поступал в институт еще в советское время. И, наверное, должен понимать, что мы с ним тоже жили в оккупированной стране. Сама Россия была оккупирована коммунистическим режимом, а ее войска после захвата украинских земель в 1920 году стояли в его родном Донецке – чтобы просто возвратиться на Донбасс и в Крым в 2014 году и возобновить привычный оккупационный режим.

И да, местные жители и тогда, до 1991 года, и после 2014 года служили в оккупационной армии – потому что длительная оккупация на то и оккупация, что подразумевает участие в ней представителей местного населения. В оккупации Чехословакии в 1968 году участвовали отнюдь не только советские солдаты, но и военнослужащие армий соседних стран Центральной Европы. Однако поляков трудно назвать оккупантами Чехословакии, потому что и их собственная армия действовала исключительно по воле Москвы.

Но дело не только в тех, кто служит. Дело в тех, кто просто живет. Разве господин Сивохо не помнит, как много людей в Советском Союзе имело совершенно другие политические взгляды, чем представители властей? Разве не знает, как эти люди ходили на партийные и комсомольские собрания и выступали там с лживыми речами – только бы от них отстали? Разве не помнит, что было с теми, кто публично высказывал другие взгляды?

Я не напоминаю даже о временах, когда Донецк назывался Сталино и в этом городе людей убивали просто для "профилактики". Я говорю о тех временах, которые Сергей Сивохо уже застал. О временах, когда существовала статья за "антисоветскую агитацию и пропаганду" – и диссиденты оказывались в тюрьме просто за то, что защищали права человека, призывали Кремль уважать собственные международные обязательства. О временах, когда людям не разрешали селиться в Крыму просто потому, что они – крымские татары по национальности, в Поволжье – потому что они немцы, в Грузии – потому что они турки-месхетинцы.

Так вот, на Донбассе и в Крыму именно такой режим. Режим бесправия. Когда люди в массе своей просто боятся – и это естественное чувство самосохранения. Когда тебя могут отправить "на подвал", если ты высказываешь проукраинские взгляды. Когда тебя арестовывают просто за то, что ты – крымскотатарский активист или честный журналист.

Наши коллеги Станислав Асеев и Николай Семена, освобожденные из заключения на Донбассе и в Крыму, могут рассказать Сергею Сивохо и другим сотрудникам президентского офиса куда больше, чем я. Владимир Балух, которого мучили просто за украинский флаг, может рассказать Сергею Сивохо, куда больше, чем я. Ахтем Чийгоз и Ильми Умеров, над которыми издевались просто потому, что они были руководителями избранного народом Меджлиса, могут рассказать Сергею Сивохо куда больше, чем я.

В советское время все было так же. Большинство выживало. А цивилизованный мир пытался освобождать из советских застенков несогласных – диссидентов, писателей, активистов национальных движений. Менял их на агентов КГБ или на экономические соглашения с бандитской страной. Но никому не приходило в голову организовывать "платформы примирения" с жителями СССР. Потому что все прекрасно понимали: люди, которые живут в тоталитарной стране, вынуждены считаться с властью, имеющей возможность с ними расправиться.

И действительно – когда в 1991 году коммунистический режим рухнул, оказалось, что у нас все сплошь и рядом – антикоммунисты, верующие люди, все знали о преступлениях режима, ненавидели Сталина, были против войны в Афганистане, все со свечками или в кипах – а раньше на другую сторону улицы переходили, только чтобы мимо церкви или синагоги не пройти. С кем примиряться – не понятно.

Так же, как не было с кем примиряться в Славянске или Мариуполе. Дискутировать – да. Но не примиряться, потому что ссоры нет.

Украинских граждан на Донбассе и в Крыму нужно информировать. Нужно помогать им, если у них есть такое желание, покидать оккупированные территории и переезжать в свободную страну. А территории нужно освобождать – от оккупационной армии, власти местных бандитов, марионеточных администраций. Это и будет освобождение украинских граждан на Донбассе и в Крыму от пропаганды и страха. Это и будет самое настоящее примирение.

Источник: Крым.Реалии

Ознакомтесь: Наступление боевиков – новый вызов для Зеленского