Билет в один конец: интервью с бойцом, который на вертолете добрался до оккупированного Мариуполя

О героической спецоперации по деблокаде Мариуполя – эксклюзивно сайту 24 канала рассказал российский доброволец, ветеран полка "Азов", боец ССО "Азов" Киев – Коловрат, позывной "Барсик" . Он вместе с другими защитниками добрались в оккупированній город первым рейсом и привезли на "Азовсталь" медикаменты и боеприпасы.

Актуально Читали Библию и "сливали" позиции россиян: как пережили оккупацию дети лицея-интерната

"Желающих на деблокаду Мариуполя было действительно очень много"

Расскажите, пожалуйста, как начался этап подготовки к спецоперации авиапрорыва блокадного Мариуполя?

Где-то за три недели до поездки в Мариуполь нас собрал командир батальона и сказал, что есть возможность уехать на деблокаду. Сначала это должна была быть наземная операция. То есть нужно было прорываться в Мариуполь по Запорожской области. Нам объяснили, что операция достаточно рискованная, потому что у нас минимум техники и минимум людей. И идут только добровольцы. Соответственно, прорвать кольцо – это достаточно тяжело. Тогда все желающие подались в списки. Людей действительно было очень много.

А сколько примерно оказалось людей, готовых ехать?

За батальон я не могу сказать, но только из нашей роты было 40 человек.

Российский доброволец, ветеран полка "Азов", защитник Украины с 2014 года Коловрат, позывной "Барсик" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

А сколько людей искали, чтобы отправить в Мариуполь?

Нам не сказали, сколько нужно. Сказали, что собирают максимум добровольцев. Две с половиной недели была тишина. А потом снова командир собрал и сказал, что эта операция не получится, но есть возможность более рискованной операции – направить нас в Мариуполь. Нам не сказали как, но сказали, что мы можем вас забросить в самое окружение. Сказали подумать хорошо, потому что это билет в один конец, потому обратно вас забрать не смогут. Только после того, как разорвут кольцо.

После этого снова подали список людей. В 12 ночи нас собрали в зале. Там нас было 70 человек. Нам объяснили, что поедут только люди с военным опытом и имеющие хорошую физическую подготовку. Итак, нас набралось 33 человека.

Сказали подумать хорошо, потому что это "билет в один конец" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

"Мы были первым рейсом с людьми"

Это руководство отбирало?

Да, людей с военным опытом. Нам сказали, что в 5:00 утра будет выезд. Что у нас есть буквально 5 – 6 часов, чтобы собрать вещи по-минимуму. Обязательно мы должны были взять гражданскую одежду – штаны, футболку. То есть, не военная одежда. Мы собрались и отправились в Днепр. Там нам уже рассказали о плане операции, что мы полетим на вертолетах. Что с нами полетят хорошие пилоты на низких высотах.

Рейс в Мариуполь / Фото из личного архива Коловрата

Нам показали карту, объяснили, по какому маршруту мы полетим. Если мы долетаем до определенной точки и падаем, то уже прорываемся в сам Мариуполь. Если мы не долетаем до определенной точки, а падаем, например, в Запорожской области, то сами должны были выйти к нашим войскам. Нам объяснили, где наши подразделения, а где нет.

"Нас собралось 33 человека" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

В три часа утра мы были уже на аэродроме. Мы загрузили максимально оружием два вертолета и вылетели. До нашего полёта был один пробный полет. Насколько я понимаю, он привез медикаменты.

Тогда командиры в Мариуполе попросили людей для поддержки и помощи. Мы были первым рейсом с людьми. Это также был пробный полет, потому что не было известно, долетим ли мы и высадимся ли на Азовстали.

А кто выбирал пилотов, которые должны были лететь в Мариуполь?

Я не знаю лично пилотов, но из разговоров я понял, что они тоже были добровольцами. Я не знаю, из какого они подразделения.

"Для себя я сразу решил, что я там должен быть"

Как для себя вы приняли решение лететь?

В Мариуполе был полк "Азов", там у меня было много знакомых и я там служу. Я даже не задумывался. Для себя я сразу решил, что я там должен быть. К тому же, к этому моменту у нас было такое ощущение, что их бросили, как будто не все делалось возможное, чтобы забрать их оттуда.

Было такое чувство и хотелось хоть как-то им помочь. До войны было предвзятое отношение к "Азову", что в Украине, что в россии. Я был уверен, что это даст им какую-нибудь надежду и поможет дольше продержаться в оккупации.

"Было ощущение, что их будто бросили" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

"Осенью 2014 года я приехал в Украину и пошел в "Азов"

Вы говорили, что приехали в Украину в 2014 году. Расскажите о своем военном опыте здесь.

Когда в Украине начался Майдан, более активная и правильная молодежь россии поддержала Революцию Достоинства. У нас были стычки на Манежной площади в Москве. Это тот момент, когда люди еще были адекватны и могли хоть как-то противостоять этой системе в россии. Но это все подавилось, и Майдан – это то, что грубо говоря, мы потеряли в своей стране.

Я уже думал, как приехать в Украину, но у меня здесь не было ни родственников, ни друзей. Потом я узнал об "Азове", видел много видео о них. Познакомился с двумя волонтерами в Украине и пытался узнать, могу ли я туда попасть, берут ли туда иностранцев. И мне сказали, что берут.

"В Украину приехал осенью 2014 года" / Фото 24 канала, Валентины Полищук

В россии 24 сентября 2014 были акции в поддержку Украины. Мы поддержали и провели митинги. Соответственно, после этого начались преследования со стороны ФСБ, что мы проукраинские, имеем какие-то связи с "Правым сектором". Начали допрашивать, заводить уголовные дела. То есть, давить.

И уже осенью 2014 года я приехал в Украину и пошел в "Азов". До лета 2017 года я служил там – участвовал в боях за Широкино, Павлополь, Марьинку. После Широкинской операции Азов сняли с передовой и не пускали уже туда. Мы проводили все время на полигоне, а потом я уволился и жил обычной гражданской жизнью.

"Билет в один конец"

Когда вы летели в Мариуполь, о чем говорили между собой?

Честно говоря, никаких разговоров даже не было. Молчание было. 40 минут мы летели по нашей территории и еще 40 минут по вражеской. И потом вдоль моря мы зашли на "Азовсталь". Там мы высадились и очень быстро все выгрузили. После этого погрузили раненых и вертолеты улетели.

"Никто даже не верил, что такое вообще возможно "

Как вы увидели командира полка "Азов" Дениса Прокопенко ("Редис") и других защитников Мариуполя?

Они держались сильными, не ныли и выполняли свою работу и приказ. То есть они были простыми солдатами, в их глазах не было паники. Не было такой точки зрения, что их там бросили. Да, многие обрадовались, что мы приехали, потому что до последнего момента никто даже не верил, что такое возможно вообще.

И когда мы распределились, и я стал знакомиться с теми, кого не знал, они говорили, что им сказали, что из Киева прилетели бойцы. Но они говорили, что не верили. Они обрадовались и сказали, что гордятся.

"Редиса" я не видел, потому что на тот момент бои еще шли на окраинах Мариуполя. Я с ним лично не знаком, но судя по тому, какие были бои, я думаю, что он самый лучший командир. Пока лучших я не знаю.

"Лучшего командира чем "Редис" пока не знаю" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

В Мариуполе вы пробыли шесть дней. Какие задачи вы выполняли?

Когда мы прибыли, в бункере на "Азовстале" мы пробыли несколько часов. После этого нас транспортировали на другой объект, где мы на лодках переправились на правый берег. Там нас разделили на меньшие группы и разбрасывали по всему Мариуполю в те подразделения, где были нужны люди.

Я был в подразделении, которое располагалось недалеко от Драмтеатра. Мы стояли около двух девятиэтажек, а между ними было пять арок. Наша задача заключалась в том, чтобы не дать противнику проникнуть в эти арки. То есть мы держали этот двор и арки, чтобы техника и пехота не проходила туда.

"Мы на лодках переправились на Правый берег" / Фото из личного архива Коловрата

"Первое, что я увидел, – это мертвую без ног женщину и мужчину"

Что вас поразило в Мариуполе?

Не скажу, что меня что-то удивило, потому что я уже видел много видео о том, что происходит в Мариуполе. Необычно было видеть везде гражданские тела, разорванные минами. Когда мы шли на позицию, то первое, что я увидел, это мертвых без ног женщину и мужчину.

На скамейках лежали обгоревшие трупы. А возле обгоревших домов готовили есть бездомные. Такой постапокалипсис.

"На скамейках лежали обгоревшие трупы" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Была ли еда, когда вы там были?

На тот момент в этом проблемы не было. Была нехватка тяжелого вооружения.

Расскажите, как вас ранили?

Наша группа попала в засаду. Одного убили, а один был ранен и их нужно было вытащить. В 5:00 утра нас разбудили, мы собрались группой и пришли на точку, откуда мы должны были разойтись. Это были два небольших двора, а между ними – три арки.

Для безопасности мы вошли в арку. И в это время беспилотником прямо во двор сбросили мину. Осколки от нее попали в стенку арки, а потом по нам. Четверо были ранены. Нас быстро затащили в подъезд, чтобы наложить турникеты.

В это время вторая мина упала напротив подъезда и ранило еще двоих. То есть нас было шестеро уже. Мы вышли из подъезда и вошли в подвал. Один погиб на месте, потому что истек кровью. А нас пятерых успели перевязать. И через 30 – 40 минут к нам подъехала машина и мы погрузились туда. Но так вышло, что противник уже нас ждал.

За нашей спиной была сгоревшая девятиэтажка и оттуда по нам открыли огонь. Нас хорошо прикрыли наши ребята, и мы уехали. Я думаю, что нас просто заманили в засаду, потому что беспилотники уже ждали, когда мы туда подъедем, потому что сбросили мину прямо во двор.

"Наша группа попала в засаду" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Расскажите, как выглядел госпиталь на "Азовстали"?

Выглядело еще прилично. Но не хватало инструментов и медикаментов. Доктор, когда смотрел мою ногу, сказал, что нет возможности оперировать. Даже достать с ноги осколок он не мог.

А много раненых там было?

В комнате, где я лежал, нас было девять. Преимущественно все – тяжелораненые.

Расскажите об эвакуации из Мариуполя.

Пока я был в Мариуполе, был еще один рейс. Насколько я понимаю, это были грузины. Когда я уже лежал в больнице с ранением, то нам сказали, что прилетят вертолеты, которые заберут тяжелораненых, тех, кто был лежащим и кому требовалась срочная операция. Мне сказали, что "осколок зашел глубоко и его невозможно вынуть. Если останется место, ты тоже полетишь".

Коловрат получил ранение во время боевого задания и был эвакуирован на вертолете / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Был ли такой момент, когда вы думали, что можете погибнуть?

Я даже не думал об этом. Даже когда был ранен, я не думал, что погибну. Мне казалось, что у меня маленькое ранение. И я сказал врачу сначала, что я остаюсь, потому что у меня небольшое ранение и оно заживет через две недели. А он ответил, что "нет, ты уедешь, потому что нет возможности его достать". Место осталось и меня посадили в вертолет.

Думали ли вы над тем, что было бы, если бы вы остались и был бы приказ уходить в плен. Вы бы ушли?

Нет, я бы не принял решение уходить в плен. Ведь, во-первых, я не гражданин Украины и в обмен меня не подали бы в списки. Во-вторых, я гражданин россии и меня бы не отдали обратно. В лучшем случае меня бы осудили. Поэтому мне в плен никак нельзя.

"Даже, когда был ранен – я не думал, что погибну" / Фото Валентины Полищук, 24 канал

Сколько человек забрали тогда из Мариуполя?

Грубо говоря, сидячих было 15 – 16 человек в каждом вертолете, их было два. Были и лежачие. Приблизительно 30 – 35 человек и вывезли.

Читайте "Письма любви на Днепре": украинцы отправили послание жителям оккупированных территорий

"Пилоты говорили, что мы "родились в рубашке"

Как вы вылетали? Не стреляли ли в вас?

По нам уже стреляли. Когда мы летели в Мариуполь, это было не страшно. А когда назад летели, то было страшновато, к тому же мы уже были ранены. Мы понимали, что раз – два прилететь еще получится, а вот третий и четвертый – не факт, потому что они все же тоже не дураки и найдут способ сбить вертолет.

Мы не знали, что до этого уже сбивали самолет с ранеными. И когда мы вылетали, то еще в районе Мариуполя по нам два раза стреляли, но не попали, потому что человек, сидевший с нами за пулеметом – ответил. Потом у нас возникла техническая проблема, по-видимому, с лопастью винта. Нами начало очень сильно трясти.

Я даже посмотрел вниз, чтобы оценить, как далеко падать. Думал, может, проще прыгнуть оттуда на своей одной ноге, если надо будет. Но мы долетели. Мы приземлились в Днепре и когда выходили, то пилоты говорили, что мы "родились в рубашке".

"Когда мы вылетали – по нам уже стреляли" / Фо то Валентины Полищук, 24 канал

Какие у вас эмоции были, когда вы приземлились?

Честно говоря, мне было немного обидно, потому что я очень хотел помочь своим друзьям и знакомым в Мариуполе. Я не всех смог увидеть. Было обидно, что мало продержался. Я рассчитывал, что месяц или два я там должен был бы пробыть.

Сколько было сбитых вертолетов?

Насколько я знаю, пока мы были в Мариуполе, один сбили. Там все раненые погибли. Кажется, только двое попали в плен. Еще один сбили, когда он улетел на поиски сбитого самолета. Потом еще один подбили, но он долетел.

"Была бы возможность, то я бы полетел еще раз"

Изменилось ли что-нибудь в ваших взглядах после того, как вы там побывали?

Остались те же ценности. Была бы возможность, так я бы полетел еще раз. Честно говоря, когда я лежал в больнице, то думал над тем, что я сейчас вылечусь и полечу снова.

Также интересно – Вы удивитесь! Разведка перехватила разговор россиянина с женой: смотрите видео