Перемирие под огнем

По его словам, так устроен мир, что даже когда представители ОБСЕ попадают под огонь по всему миру продолжаются мантры о перемирии. Люди не хотят разбираться в сложных вопросах, особенно, это свойственно украинской власти.

"Наш менталитет очень тянется к ненужному символизму, содержательные вопросы никто не хочет решать. Это болезнь всей современной системы", — сказал психолог.

Если заглянуть глубже, то оказывается, что ОБСЕ состоит на 50% из бывших российских офицеров. А одним из крупнейших доноров ОБСЕ является российская сторона.

А тот, кто платит – заказывает музыку, даже если она опосредованная. Поэтому ОБСЕ – это худший вариант из всех возможных, — сказал Арестович.

Как он рассказал, спикер АТО Лысенко обязан озвучивать мысли, которые ему говорят. Наше государство не понимает, что в России все решения относительно Украины принимает Путин. Поэтому Украине нужно устроить второй фронт, к примеру, чтобы кавказские маджахеды подожгли Кавказ.

Потенциал террористов и армии РФ

В "ДНР" есть жесткая путинская вертикаль. Их боевые возможности заключаются в том, что никакого взятия Харькова, Мариуполя, Запорожья и в помине не будет.

"Однозначно, они перейдут в наступление, если не сейчас, то летом. И максимум, какую они задачу могут себе поставить – это "отгрызть" еще одно такой же Дебальцево", — сказал психолог.

Россия, как он рассказал, вложила 9 млрд долларов в пропаганду, а российская армия – это раздутый миф. Даже в худшем варианте, если они перейдут в наступление с авиацией, то их ждет четвёртый этап санкций и предоставление Украине оружия, а это конец для России.

Гибридная война – это плохая замена классической войны, потому что ничего лучше классической войны не существует, — сказал Арестович.

Добровольцы в составе ВСУ

По его словам, в Украине сейчас борются две модели – жесткий центр силовиков и олигархи, которые за счет коррупции покупают преференции. Порошенко строит хуторской путинизм.

"А есть децентрализованная модель. Лучшее доказательство существования этой модели – это два Майдана. И "Правый сектор", и все добровольцы являются веянием этой модели", — рассказал военный эксперт.