В январе 2025 года Израиль и ХАМАС заключили соглашение о прекращении огня и обмене заложниками. Его должны реализовать в 3 этапа. Сейчас первый этап завершен и стоит вопрос – будет ли второй этап соглашения.

Посол Израиля в Украине Михаэль Бродский в интервью 24 Каналу рассказал, что Израиль готов возобновить операцию по уничтожению ХАМАС, если соглашение сорвут. Больше об этом, ядерной программе Ирана и какие контакты США ведут с ХАМАС – читайте далее в материале.

Не пропустите ЦАХАЛ анонсировал масштабное наступление в Секторе Газа: гражданских просят немедленно эвакуироваться

Напомним, что в первой части интервью мы писали, почему Израиль не дает Украине оружие и проголосовал против резолюции ООН, где Россию четко называют агрессором в войне с Украиной. Детали – по ссылке.

Израиль и ХАМАС договорились о перемирии в Секторе Газа. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху якобы призвал к продолжению непрямых переговоров с ХАМАС с целью поддержания режима прекращения огня. Напомните, пожалуйста, когда это соглашение вступило в силу? Что именно оно предусматривает и какая сейчас ситуация с договоренностью о перемирии?

ХАМАС, по-прежнему, держит 59 израильских заложников. Мы, к сожалению, не знаем, сколько из них осталось в живых. Очевидно, не все. Мы завершили первый этап соглашения с ХАМАС, которое было достигнуто при посредничестве Соединенных Штатов, Катара и Египта. В рамках первого этапа ХАМАС освободил несколько десятков израильских заложников. Мы со своей стороны освободили несколько сотен палестинских заключенных, которые находились в израильских тюрьмах.

Часть из них – это террористы, в частности те, на руках которых есть кровь израильтян. К сожалению, нам пришлось это сделать в рамках этого соглашения. Кроме этого, действует так называемое перемирие или прекращение огня в Секторе Газа. Израиль вывел определенную часть армии оттуда. Сейчас стоит вопрос о том, что будет дальше – будет ли второй этап этого соглашения. По этому поводу сейчас продолжаются переговоры. Опять же, не прямые, а при посредничестве других стран: США, Катара, Египта.

Полное интервью с послом Израиля в Украине: смотрите видео

Вопрос на самом деле в том, будет ли готов ХАМАС освободить всех заложников. Потому что, к сожалению, даже те, кто остался жив, имеют очень плохое состояние здоровья. Они содержатся в ужасных условиях. Некоторые подвергаются пыткам. Поэтому мы требуем немедленного освобождения всех заложников. Какую цену придется Израилю заплатить за освобождение этих заложников? Что будет дальше с Сектором Газа и кто его будет контролировать? Есть ли политическое решение этой проблемы? Это те вопросы, на которые нам нужно будет ответить.

Но если эти переговоры не будут иметь успеха, я не исключаю продолжения военной операции Израиля против террористов в Секторе Газа, чтобы уничтожить власть ХАМАС. Потому что, когда мы начинали эту операцию после 7 октября, мы ставили две цели:

  • освобождение всех израильских заложников;
  • уничтожение власти ХАМАС, военной террористической инфраструктуры, которая была построена в Секторе Газа. Это подземные туннели, контрабанда оружия. Все, что дало возможность ХАМАС подготовиться и совершить мегатеракт 7 октября. Все возможности сейчас рассматриваются, в том числе по возобновлению военной операции.

Скольких израильских заложников удалось вернуть?

Несколько десятков заложников вернули Израилю в рамках первого этапа этого соглашения. 59 – до сих пор остаются в руках ХАМАС. Неизвестно, сколько из них живы. Уверен, что, к сожалению, часть из них либо погибла, либо была убита террористами ХАМАС. Мы знаем, что ХАМАС убивал заложников после 7 октября.

Израиль предан тому, чтобы вернуть всех заложников и чтобы вернуть тела тех, кто кого убили террористы. Это важно для семей, для израильского общества. Оно очень тяжело пережило трагедию 7 октября. Это была трагедия национального масштаба. Было убито более тысячи израильтян только за один день, из них – несколько десятков военнослужащих, но в основном это были мирные люди.

Для Израиля это национальная трагедия колоссального масштаба, которую можно сравнить, пожалуй, с трагедией 11 сентября в Соединенных Штатах, когда за один день убивают такое огромное количество людей. В дополнение дал о себе знать эффект неожиданности. Это произошло неожиданно. Конечно, Израиль до сих пор не оправился от этой травмы 7 октября, но это сделало нас сильнее.

Это сделало Израиль увереннее в том, что на этот раз нужно довести эту операцию до конца. Надо избавиться от ХАМАС, потому что мы понимаем, что если он останется в Секторе Газа, то это лишь вопрос времени, когда повторится теракт 7 октября. Поэтому мы сделаем все для того, чтобы избавиться от власти ХАМАС и не дать ему возможности продолжать вооружаться, готовиться к убийству израильтян.

Это может произойти дипломатическим путем, военным или комбинированным – военно-дипломатическим. Последний будет предусматривать, что Израиль продолжит военную операцию, при этом будут проводить косвенные переговоры с ХАМАС для того, чтобы уничтожить его власть и попытаться решить вопрос Сектора Газа, когда там придут к власти адекватные силы, которые будут ставить на первое место благосостояние граждан, восстановление Сектора Газа.

Это может произойти с участием различных сил, обсуждают различные варианты, в частности тот, который предложил президент Трамп. Он предусматривает переселение жителей Сектора Газа в другие страны, там, где они смогут начать лучшую жизнь, потому что сегодня, и Трамп прав в этом смысле, Сектор Газа не пригоден для жизни.

Сектор Газа
Как выглядит Сектор Газа / Getty Images

Десятилетия правления ХАМАС, конфронтации с Израилем и террористических актов против Израиля привели к тому, что сегодня Сектор Газа, во-первых, частично разрушен, во-вторых, там невозможно жить. Ведь средства, которые должны были направить на экономику и инфраструктуру, тратили на туннели, контрабанду оружия, подготовку террора против Израиля.

Вы говорили, что в Израиле критиковали эту договоренность. Она не получила всеобщего одобрения. Идет активная дискуссия. В чем она заключается?

Израилю пришлось заплатить высокую цену за возвращение заложников. Не все соглашаются с этой ценой. Думаю, Украина это понимает лучше, чем кто-то другой. Здесь также идет дискуссия о том, какую цену Украина готова заплатить за перемирие и мир.

Общественная дискуссия – неизбежна. Она достаточно давно происходит в Израиле. Каждый раз, когда есть определенный договор, перемирие или соглашение об обмене заложников на палестинских заключенных, – начинаются общественные споры. Я могу понять, что чувствуют семьи, чьи близкие погибли от рук террористов, которых отпускают из тюрем Израиля. Это действительно очень болезненная тема.

С одной стороны, есть семьи, чьи близкие находятся заложниками у ХАМАС. С другой стороны, есть семьи, чьи близкие погибли от рук террористов, которых отпускают из тюрем. Это очень тяжелая и страшная дилемма, которую очень сложно решить, поэтому понятно, что есть общественная дискуссия.

Но самое главное – это отношение к человеческой жизни в Израиле, оно особое. Если есть возможность спасти людей из плена ХАМАС, то израильтяне сделают здесь все. Ни у кого нет разногласий, что этих людей надо вернуть. Но вопрос – какой ценой? Это болезненный вопрос для израильтян.

Белый дом подтвердил, что ведет прямые переговоры с ХАМАС. Трамп говорит, что помогает Израилю, потому что речь идет о заложниках. США ранее не вели прямых переговоров с ХАМАС. Есть ли опасения, что может быть договоренность, которая не устроит Израиль?

Контакт представителей администрации США с ХАМАС – это исключительный случай. Он касался определенных очень узких и специфических вопросов. Насколько я знаю, они касались американских граждан, которых ХАМАС захватил в заложники.

Это не общая практика. Мы против прямых переговоров с ХАМАС. Мы против любых контактов с террористами. Мы не поддерживаем прямые контакты. Они происходят с помощью посредников и касаются конкретных вопросов.

Кстати Беспрецедентное событие: США впервые начали тайные переговоры с ХАМАС, – СМИ

Сегодня между Израилем и Соединенными Штатами нет никаких разногласий. Мы координируем наши позиции и действуем слаженно. И никаких серьезных спорных вопросов нет. Если были какие-то разногласия, то они решаются в рабочем порядке. Принципиальных противоречий между нами нет.

Сейчас обсуждают разные варианты, включая долгосрочное перемирие на несколько лет без полного разоружения ХАМАС, но Израиль на это не соглашается. При этом вам будет крайне сложно пойти против воли США, которые активно продвигают свои предложения?

Мы не знаем всей полноты картины. Перед Израилем стоит немало тяжелых дилемм и придется принять немало серьезных и сложных решений. Главное – не забывать о целях, которые мы поставили перед собой после 7 октября. Это прежде всего освобождение всех заложников, которые находятся в руках ХАМАС, и уничтожение инфраструктуры террора. Мы так или иначе будем добиваться этих целей – и дипломатическим, и военным путем.

Вся наша политика в отношении Сектора Газа сегодня подчинена достижению этих двух целей. Мы не готовы мириться с сохранением власти ХАМАС в Секторе Газа и ситуацией, когда в руках ХАМАС до сих пор остаются израильские граждане. Думаю, США и лично президент Трамп очень хорошо это понимают. Штаты нас поддерживают в достижении этих двух целей. Как они будут достигнуты – это вопрос тактики, а не стратегии.

Это возможно или путем переговоров, или военным путем, или комбинированным путем. В случае комбинированного мы сочетаем военную силу, те или иные контакты с ХАМАС и другие силы, которые могут повлиять на ситуацию. Это – Саудовская Аравия, Египет, Катар, США и другие.

Политтехнолог Михаил Шейтельман заявил, что эта договоренность может стать уроком для Украины. Израиль ведет переговоры, потому что вынужден. Мы будем тоже вынуждены вести переговоры с убийцами – россиянами. ХАМАС делал в Израиле все то же, что делает Россия на территории Украины. Уместно ли проводить такие параллели?

Думаю, любые параллели немного хромают. Не считаю, что можно проводить прямые аналогии между тем, что происходит в Израиле, и тем, что происходит в Украине.

Если смотреть на историю и международный опыт, то были прецеденты, когда и Израиль вел прямые переговоры со своими врагами. Например, соглашения, которые были подписаны в 1994 году между Израилем и палестинцами. Тогда были прямые контакты между израильским руководством и Организацией освобождения Палестины. Наш премьер Ицхак Рабин и Ясир Арафат в свое время жали друг другу руки в Белом доме. Да, это было в истории. Это не единичный случай.

Понятно, что мир достигается между вчерашними врагами. Это неизбежно. С другой стороны, я не буду советовать Украине, как и с кем вести переговоры. Это вопрос к позиции Украины. В нашем случае мы не ведем прямых переговоров с ХАМАС. Но иногда нет возможности решить определенные вопросы, кроме того, как начать переговоры через посредников.

ХАМАС напал на Израиль несколько неожиданно. Возможно, сейчас нет ответа на этот вопрос, но все же – почему так все произошло?

Вы правы – нет окончательных ответов. Мы начинаем более-менее воссоздавать картину, что происходило накануне 7 октября и где были основные просчеты.

Была некая концепция, по которой наши спецслужбы и армия были уверены, что ХАМАС не заинтересован в нападении на Израиль. Это чем-то похоже на ситуацию накануне полномасштабной войны в Украине. Я помню, что здесь многие говорили о том, что Россия не заинтересована в полномасштабной войне с Украиной.

Боевики ХАМАС
Боевики ХАМАС / Getty Images

Существовала определенная концепция. Часто в истории бывает такое, в том числе и в истории Израиля, когда концепция играет злую роль. Все службы, которые должны быть готовы, подстраиваются под эту концепцию и начинают действовать в ее рамках. К сожалению, в Израиле это произошло и во время войны Судного дня, когда было нападение арабских стран на Израиль. Это тоже произошло неожиданно, несмотря на достаточно очевидные сигналы. Мы проигнорировали их тогда, ведь было понимание, основанное на каких-то разведданных и понимании ситуации, что арабские страны не заинтересованы в нападении. То же самое произошло и в Секторе Газа.

Пока что других ответов у нас нет. Будут и персональные выводы. Ушли в отставку начальник генерального штаба, представители других силовых ведомств, взявшие на себя вину за просчеты, которые привели к трагедии 7 октября. Думаю, это не последняя отставка.

В декабре 2024 года пал режим Башара Асада в Сирии. Вы отмечали, что в краткосрочной перспективе, с точки зрения Израиля, это положительные сдвиги, потому что Иран потерял влияние на Сирию. Что сейчас с иранским присутствием и какое отношение сирийских властей к Израилю?

У нас довольно смешанные чувства относительно того, что произошло в Сирии. С одной стороны, после смены власти иранское присутствие там очень уменьшилось. Иран не является союзником новой власти Сирии. Для нас это хорошо. С другой стороны, люди, которые пришли к власти в Дамаске, не миротворцы. Это – исламские фундаменталисты. Возможно, они подстригли бороды и переоделись в костюмы, но это не делает их другими.

Мы видели, что в последнее время их суть проявилась в том, что на западе Сирии произошла массовая резня меньшинств. Речь идет об алавитах, которые до этого были у власти в Сирии. Эта картина часто повторяется на Ближнем Востоке. Но это свидетельствует о том, что и нынешняя власть в Сирии вряд ли цивилизованнее, чем предыдущая власть.

Следовательно, как и раньше, мы имеем дело с экстремистами, для которых права человека и права меньшинств – это пустой звук. Поэтому надо очень осторожно относиться к новой власти в Сирии. Нужно посмотреть, как она будет выстраивать свою политику.

Сегодня Сирия – это страна, которая находится в глубоком кризисе. Там идет в определенном смысле гражданская война. Кроме исламистов, которые пришли к власти, там есть меньшинства. Это курды, алавиты, которые борются за свои права и независимость. Ситуация в Сирии очень быстро развивается. Израиль не вмешивается во внутреннюю ситуацию. Для нас прежде всего важна безопасность наших границ. Важно обеспечить отсутствие экстремистов возле наших границ, которые могут угрожать безопасности Израиля.

Именно поэтому сразу после событий в Сирии мы предприняли определенные действия для того, чтобы ограничить возможности террористов нападать на Израиль. Это было сделано абсолютно правильно и вовремя. Мы понимали, что новая власть вряд ли будет дружественно настроена к Израилю.

Читайте также Массовые экзекуции в Сирии, казнены более 300 человек: что происходит после падения режима Асада

Мы видим, что сегодня новая власть показывает себя не с той стороны, с которой она показала себя в самом начале. Она пыталась продемонстрировать какое-то человеческое лицо исламского фундаментализма. К сожалению, сейчас все проявляется совсем по-другому. Поэтому нужно тщательно следить за тем, что происходит, и действовать соответственно. Это то, что делает Израиль.

Reuters со ссылкой на собственные источники пишет, что Израиль лоббирует США, чтобы оставить Сирию слабой, и продвигает идею сохранения военных баз России в Сирии. Так он хочет удержать Турцию от распространения влияния на Ближнем Востоке. Что вы можете об этом сказать?

К сожалению, никак не могу это прокомментировать. Мне неизвестна позиция Израиля по этой теме. Единственное, что беспокоит Израиль, – собственная безопасность и безопасность наших границ. Прежде всего это иранское присутствие. Мы сделаем все, чтобы ограничить иранское присутствие в Сирии. Однако это касается исключительно безопасности севера Израиля. Это не касается внутренних дел в Сирии.

Не думаю, что Израиль сегодня имеет возможность влиять на позицию нового сирийского руководства. Предыдущее сирийское руководство тоже не прислушивалось к нашей позиции. Думаю, новое сирийское руководство также не будет. Поэтому наша возможность влиять на то, что происходит в Сирии, является достаточно ограниченной. Наверное, Соединенные Штаты имеют гораздо большие возможности в этом смысле.

Вы говорили, если Иран станет ядерным государством, то это может изменить Ближний Восток. Это будет угроза не только для Израиля, но и для всего мира. Может ли Россия помочь развивать ядерную программу Ирана? Она же может в любой момент передать ядерные технологии.

Для нас это очень важная тема. Мы очень тщательно следим за состоянием иранской ядерной программы и за контактами с различными странами, в том числе и с Россией. Нас очень беспокоят эти контакты и возможность передачи ядерных технологий Ирану. Мы надеемся, что Россия понимает последствия такого шага и осознает, что для нее тоже достаточно опасно, если Иран станет ядерным государством.

Иран представляет опасность не только для Израиля. Он представляет опасность для Ближнего Востока. Там есть страны, которые боятся иранской ядерной программы не меньше, чем Израиль. В частности, Саудовская Аравия, которая понимает, что ядерный Иран изменит баланс сил на Ближнем Востоке. Ядерный Иран заставит Саудовскую Аравию стремиться завладеть ядерным оружием.

Мир изменится в худшую сторону, если у Ирана появится ядерное оружие. Израиль постоянно говорит, что мы не можем допустить того, чтобы Иран имел ядерную бомбу.

Как это все будет происходить? Всегда надо давать шанс дипломатии. Это то, что делает сегодня президент Трамп. Он предложил переговоры с Ираном, чтобы договориться относительно иранской ядерной программе. Если договориться не удастся, то есть и другие возможности остановить Иран и предотвратить его превращение в ядерную державу.