Удары США по ядерным объектам Ирана заполонили все информационное пространство западных изданий. Планирование, ход операции и возможные последствия стали основной темой для размышлений большинства экспертов и аналитиков. Было ли решение Трампа обусловлено реальным военным расчетом, или же это классическое политическое решение, чтобы выставить себя "крутым парнем", без осознания возможных последствий?

24 Канал собрал несколько аналитических материалов западных медиа, чтобы разобраться в том, как события вокруг ударов по Ирану воспринимаются в самих Соединенных Штатах и удастся ли таким образом остановить ядерную программу Ирана или изменить режим аятолл.

В пятницу вечером Дональд Трамп прогуливался по своему гольф-клубу в Нью-Джерси, шутил с Сэмом Альтманом (гендиректором OpenAI) об искусственном интеллекте и не подавал никакого вида, что происходит нечто значимое.

Уже через несколько часов в воздух поднимались самолеты B-2 с 13-тонными бомбами, чтобы ударить по трем ключевым ядерным объектам Ирана – Фордо, Натанзу и Исфахану. Во всех деталях ход этих событий описывает CNN.


Схема полета американских бомбардировщиков в Иран и обратно / инфографика CNN

Это была одна из самых масштабных операций американских ВВС за последние десятилетия. В целом было использовано более 125 летательных аппаратов. Ударную группу составили семь стелс-бомбардировщиков B-2 Spirit, каждый из которых летел из США почти 18 часов – это самая длинная миссия для этих машин за последние 20 лет. Поддерживали их самолеты-заправщики, разведывательная авиация и истребители прикрытия. Часть бомбардировщиков была запущена в противоположном направлении, чтобы создать отвлекающий эффект.

В дополнение – американская подводная лодка выпустила более двух десятков крылатых ракет Tomahawk, которые ударили по наземной инфраструктуре вблизи Исфахана.


Поддержка операции также обеспечивалась с моря / инфографика CNN

Операция получила название "Полуночный Молот", а на ее подготовку ушли месяцы. Но публично Трамп делал вид, что еще не определился. В четверг пресс-секретарь Белого Дома зачитала по бумажке предупреждение, мол, у Ирана есть еще две недели, чтобы вернуться к переговорам. На самом же деле, как пишет CNN, окончательное решение было принято уже давно. Просто все, включая эту "паузу" – было частью информационной дымовой завесы.

К моменту, когда самолеты были уже в небе, Трамп сидел в "Ситуационной комнате", одетый в красную кепку "Make America Great Again", и наблюдал за ходом удара в прямом эфире. С Конгрессом, конечно, не советовались, а сообщение об операции заблаговременно получили лишь несколько республиканцев. Демократы же узнали уже постфактум.

История этой атаки началась еще в апреле, когда Трамп дал Тегерану 60 дней на новую ядерную сделку. Переговоры состоялись в Омане, выглядели обнадеживающе, но быстро зашли в тупик. Параллельно Израиль готовился к собственной атаке, и сделал это на "61-ый день". Трамп сперва пытался отстраниться, уверяя, что это сугубо израильская инициатива. Но уже через несколько дней вернулся с саммита G7, заперся с советниками в бункере и начал готовить свой удар.


Моделирование работы бомбы GBU-57A/B, которую США сбросили на объект в Фордо / Источник AFP

По словам чиновников, у Трампа было два основных критерия:

  • во-первых, удар должен быть эффективным – в том числе по глубоко спрятанному объекту в Фордо.
  • Во-вторых, он не должен затянуть США в новую войну.

Первый пункт, видно, выполнен. B-2 сбросили GBU-57A/B – бункеробойные бомбы, весом до 13 тонн по иранским объектам в Фордо.

По оценкам Пентагона, повреждения иранских объектов – "экстремальные". Председатель Объединенного комитета начальников штабов США генерал Дэн Кейн уточнил, что на полную оценку последствий уйдет еще некоторое время.

Спутниковые снимки, опубликованные 22 июня, показали 6 воронок на территории Фордо – вероятные места вхождения бомбы в почву. Эксперты из McKenzie Intelligence Services, на которых ссылается BBC, отмечают, что характер повреждений подтверждает: боеприпасы взорвались уже под землей, пробив бетонные перекрытия.

Видно большие массы цементной пыли, обломков, а также – перекрытые входы в тоннели. Правда, иранцы уверяют, что успели эвакуировать материалы еще до ударов, а уровень радиации, по данным МАГАТЭ и Саудовской Аравии, не повысился.


По оценкам Пентагона, цель удалось поразить, сам взрыв произошел под землей / Спутниковый снимок Maxar Technologies

А вот со вторым критерием – избежать затяжной войны, дела становятся все сложнее. Никто не исключает иранских ответных ударов или прокси-операций против американских баз в регионе.

CNN отдельно подчеркивает уровень секретности миссии. Израиль и некоторые страны Залива были предупреждены только в общих чертах – без конкретики. Удар начался в ночь с пятницы на субботу, около 6:40 вечера по вашингтонскому времени. Первыми ударили по Фордо, потом – по остальным объектам. В 7:05 операция была завершена, и американские самолеты вернулись без инцидентов. Ни одного выстрела с иранской стороны так и не было зафиксировано. После этого Трамп появился в своем Truth Social с сообщением.

Мы успешно провели атаку на три ядерных объекта в Иране. Полная нагрузка бомб была сброшена на главную цель – Фордо,
– написал Трамп.

Параллельно американцы передали по закрытым каналам, что дальнейших атак не планируется, а это был "сдержанный" удар. Но уже в своем публичном обращении Трамп заявил, что в случае, если "Иран не сделает выводов – следующие атаки будут значительно мощнее и гораздо проще". А значит – ничего не завершено.

В день после американского удара над регионом зависает гнетущий вопрос: а что теперь? Ответить на этот вопрос попытались в аналитическом центре Brookings Institute. За прошедшую неделю Иран получил по зубам – сперва от Израиля, теперь от США. И если израильская кампания уже частично снесла инфраструктуру иранской армии и прокси-сил, то американцы взялись за то, что в одиночку Израиль не осилил бы – ядерные объекты. Но удалось ли американцам "завершить дело" и какими будут последствия для режима аятолл?

Прежде всего, никто точно не знает, США окончательно уничтожили ядерную программу Ирана, или просто притормозили ее. Официальный Вашингтон отмечает, что объекты "полностью и окончательно уничтожены", но в Пентагоне признают сложность в оценке уровня разрушений глубоко под землей. Глава МАГАТЭ Рафаэль Гросси прямо сказал, что никто, включая его агентство, не имеет доступа, чтобы дать точную оценку, что произошло на глубине в Фордо. В то же время Иран заявляет, что "ничего непоправимого не произошло".

И даже если бы удары и нанесли критические повреждения, Иран все равно сохраняет значительные запасы обогащенного урана, или по крайней мере его часть, как признал вице-президент США Джей-Ди Вэнс. Кроме того, существуют непонятные факторы – так называемые "известные неизвестные" – неустановленные центрифуги, которые могли быть изготовлены, но не установлены, или неизвестный до сих пор объект, о котором Иран намекал накануне израильских атак. Без инспекторов на местах гарантировать эффективность этой "профилактики" – невозможно.

  • Вторая интрига заключается в возможном ответе Тегерана. Оттуда уже прозвучали заявления о "тяжком преступлении" и обещания "защитить суверенитет всеми возможными средствами". Но в данном случае дело не только в эмоциях. Иранский режим всегда действовал осторожно, выжидая момент и избегая прямой эскалации. И на этот раз такая осторожность вполне может взять верх.

Хотя американцы уже в игре, реальность для Тегерана не изменилась. Его военная машина развалена, прокси-силы ослаблены, а ракеты преимущественно уничтожены еще во время израильских ударов.

Вариантов для Ирана остается немного. Малый террор или киберудары могут принести локальное удовольствие, но с большой вероятностью обернутся новыми ответными ударами. Блокировка Ормузского пролива звучит громко, но только еще сильнее ударит по собственной экономике Ирана и поставит под удар хрупкое потепление отношений с Саудовской Аравией. Вряд ли Тегеран готов пойти на это в сегодняшних условиях.


Ормузский пролив – важнейший нефтяной коридор мира. Через него проходит около трети морских поставок нефти

Самый реалистичный вариант – перейти в тень. Постепенно восстанавливать ядерную программу в секрете и параллельно выйти из всех международных соглашений, включая Договор о нераспространении ядерного оружия. Иранский парламент уже подает соответствующие сигналы для такого решения. Впрочем, такая демонстративная эскалация может стать поводом для новых ударов уже по более широкому перечню целей, включая центры принятия решений. Режим должен решить, какая из угроз для него преобладает – потеря престижа или потеря власти.

  • И это подводит к третьему вопросу: существует ли реальная перспектива смены режима в Иране? Формально США заявляют, что цель удара не в этом. Цели были четко ограничены только военной и ядерной инфраструктурой.

Однако для руководства Исламской Республики любое давление со стороны США всегда выглядит как попытка подорвать систему. И даже если в ближайшее время режим выстоит, трещины в его легитимности никуда не исчезают. Экономика полумертвая, доверие в обществе – минимальное, протесты приглушены, но не задушены полностью.

Зато альтернатив режиму аятолл пока не видно. Оппозиция за рубежом раздроблена и не имеет единого лица. Внутренние реформаторы парализованы судами и силовиками. Режим, как и 40 лет назад, снова пытается сыграть на национальной гордости и мобилизовать население против внешнего врага. Проблема в том, что сегодня этот сценарий работает хуже, чем во время войны с Ираком: патриотический пыл уже не тот, а страх перед нестабильностью – куда больше.

Пока что все указывает на новую фазу затяжной, но уже менее предсказуемой конфронтации. А для большинства иранцев – это просто еще одна катастрофа в длинном списке несчастий, которые они пережили с 1979-го года. И пока ни одного светлого пятна на горизонте.


Трамп обращается к американцам после атаки против ядерных объектов Ирана / Фото AP

Своим решением об ударах по ядерным объектам Ирана Дональд Трамп окончательно втянул США в войну, которую начал Израиль, пишет Foreign Affairs. И хотя в Вашингтоне утверждают, что на этом американское участие завершится, реальность значительно менее предсказуема.

  • В лучшем случае – Иран смирится с ударами и пойдет на уступки.
  • В худшем – начнется круговорот эскалаций, которые закончатся затяжной войной в регионе и очередным американским застреванием на Ближнем Востоке.

Первые признаки не слишком обнадеживающие. Иран, который еще неделю назад сдерживался, теперь уже не имеет стимулов тормозить. Удар по Фордо, который Израиль физически не мог осуществить без американских "бункеробойных" бомб, воспринимается в Тегеране как точка невозврата.

Наиболее вероятный сценарий – удары по базам США в Ираке, Кувейте или Бахрейне. В 2020 году Иран уже действовал по этому сценарию после убийства генерала Касема Сулеймани, и сегодня это вполне может повторить. Даже если потери будут минимальными, риск эскалации останется высоким.

Ситуацию может еще больше усугубить случайность, ведь достаточно всего одной ракеты, пролетевшей сквозь американское ПВО, чтобы "снова начался ад". Или же Тегеран пойдет дальше и начнет минировать Ормузский пролив или атаковать американские корабли с малых лодок – что уже влечет за собой военно-морскую кампанию и потенциальное блокирование трети мировой нефти. Такой сценарий приведет к мировой рецессии и полному разрыву дипломатических контактов Ирана с Китаем и странами Персидского залива. Именно поэтому, как отмечает Foreign Affairs, пока рынки закладывают лишь 10% вероятности на такую развязку.

Но даже без масштабной войны, последствия уже есть. Самое реалистичное из них – не крах режима аятолл, а его радикализация. В отличие от Сирии или Ирака, где власть падала под тяжестью гражданских войн, Иран пока стоит крепко. Даже если удары ослабят аппарат, вакуум вряд ли заполнится демократией. Скорее наоборот, Иран выберет более жесткий курс, большее давление на оппозицию, больше ракет, но уже без попыток договариваться.

  • Минимальный шанс оставляют на победу реформаторов. Кто-то вроде президента Масуда Пезешкиана или экс-президента Хассана Роухани, которые поймут, что ядерная программа и прокси-войны только вредят Ирану. Но это, как честно признает Foreign Affairs, скорее фантазия.

Иран – не Хезболла, это 90 миллионов человек, с жесткой системой безопасности и не менее жестким политическим контролем. Поэтому более вероятно, что все пойдет по сценарию Ирака после 1991-го: режим остается, но становится еще опаснее.

Отдельный риск видят в атаках на американские объекты за пределами региона. Сюда включают теракты, покушения на должностных лиц и кибератаки. Иран уже пытался действовать так после убийства Сулеймани, как когда-то Саддам пытался убить Джорджа Буша-старшего после "Бури в пустыне". И таких попыток теперь, вероятно, будет больше.

Для США даже слабый Иран – это проблема. Его постоянные угрозы будут требовать внимания от администрации, денег, присутствия в регионе – и это означает меньше фокуса на Китае или Европе. Возможны также "вторичные эффекты". Как напоминает автор статьи, именно присутствие американских войск в Саудовской Аравии после войны в Персидском заливе стало одним из ключевых мотивов для Аль-Каиды. История имеет свойство возвращаться.

И наконец – возможные политические последствия для самого Вашингтона. Если война затянется, а потери возрастут, союз с Израилем может оказаться под давлением. Если в 2000-х лишь маргиналы обвиняли Тель-Авив во "втягивании" США в Ирак, то теперь подобная критика уже звучит и на левом, и на правом политических флангах. Вспомнить хотя бы недавнюю перепалку между Такером Карлсоном и Тедом Крузом о цене этого союза.

И хоть атака по Фордо еще может принести кратковременную выгоду – как минимум в виде дипломатического давления, – долгосрочно это решение лишь уменьшило шансы на настоящую сделку. Окно возможностей для дипломатии закрывается, а впереди только дорога в никуда.


Несмотря на весь масштаб операции, роль США в этой войне пока остается ограниченной. Один удар – пусть и громкий, пусть и по Фордо – еще не кампания. Но именно поэтому, как пишет Foreign Policy, риск совершить фатальные ошибки только возрастает. Первый вариант говорит о том, что удар США был недостаточным. То есть, если ядерную программу Ирана лишь притормозили, а не уничтожили, вся эта история окажется высокорисковой, дорогостоящей, а главное – безрезультатной.

Второй вариант еще хуже: США попытаются достичь слишком много, имея слишком мало. И речь здесь уже не об обогащении урана, а о смене режима.

Foreign Policy прямо говорит, что падение иранской власти действительно было бы хорошим сценарием – как для региона, так и для самих иранцев. Но это ловушка. Потому что оппозиции, которая готова взять власть, просто не существует. И если даже режим падет, вакуум может заполнить что угодно – от военной хунты до хаоса по ливийскому или иракскому образцу.

Навязанная извне "демократизация" уже доказала свою неэффективность, и повторение этих сценариев на иранской почве скорее всего сыграет в пользу еще более жесткого антиамериканского курса. И любая официальная ставка на смену режима повлечет за собой одно – американские войска, которые будут воевать непосредственно на земле. А этого, как опять же признает сам Трамп, "никто не хочет".

И даже если Белый дом не заговорит о "режиме чейндж", не стоит недооценивать Иран. Возможно, Тегеран отсидится и переждет, но не исключено, что на волне унижения и страха перед внутренним крахом он ответит жестко. Собственно, верховный лидер Хаменеи еще до удара предупреждал о "непоправимых последствиях". Иран уже имеет опыт ракетных ударов по американским базам после 2020-го. Тогда это была реакция на убийство одного генерала. На этот же раз бомбили всю страну.

Сейчас Хезболла и ХАМАС не рвутся в бой, ведь после октября 2023-го израильтяне сильно проредили их ряды. Но Иран имеет прокси-сеть не только для эффективности, но и для сигналов. За плечами также арсенал террористических методов. И именно на них, как предупреждает Foreign Policy, он может снова положиться. Это не будет выглядеть как стратегия победы, а скорее способ заставить США платить за свои действия.

Но опасная развязка – если Иран после всего не откажется от ядерной программы, а пойдет "ва-банк". Так же, как Ирак после бомбардировки реактора в Осираке в 1981-м, только тихо и без деклараций. В Тегеране могут решить, что самой большой их ошибкой было то, что они просто не успели сделать бомбу раньше. И в следующий раз так ошибаться уже не будут.

Все упирается в условия, на которых Трамп теперь хочет "мира". В своем заявлении после ударов он воскликнул: "ТЕПЕР ВРЕМЯ ДЛЯ МИРА!" – но каким именно должен быть этот "мир"? Если он будет без гарантий, без инспекций, без участия союзников США в регионе – он развалится еще до подписания. Саудиты и эмиратцы могут радоваться уничтожению иранских баз, но жить с Ираном рядом придется им.

И в конце концов – чем больше целей поставит перед собой Вашингтон, тем больше войск и денег понадобится, чтобы достичь хотя бы одной. Тонкая грань между решимостью и самоуничтожением проходит именно здесь. И если ее не увидеть – эта "успешная кампания" очень быстро превратится в еще одну американскую войну, которая начиналась с красивых брифингов и закончилась долгой, изнурительной войной где-то посреди пустыни, из которой никто не видит выхода.