Видела, как на улице похитили девушку: история врача из Херсона о жизни и выезде из оккупации

Тамара Куршакова рассказала о жизни в Херсоне, оккупации и спасении для 24 канала в рамках проекта СВОИ. Она работала врачом, а после выезда начала помогать как волонтер жителям Киевщины и Черкасщины.

К теме Все весело считают Чернобаевку, а у нас подвал трясется, – интервью с врачом из Херсона

"Сначала россияне не знали, как себя вести": начало оккупации Херсона

Вы из самого Херсона, да?

Да. Здесь родилась и выросла. Потом уехала в Одессу учиться в медицинском институте и вернулась домой. Я окончила педиатрический факультет и работала по специальности 20 лет. Потом мне предложили переквалифицироваться на семейного врача, поэтому уже 19 лет работаю как семейный врач.

Как началась оккупация в Херсоне? Какими были первые дни?

Это был ужас. Над головами летали вертолеты, дом дрожал, окна звенели. До оккупации у нас включали сигналы воздушной тревоги, мы прятались в подвале.

Когда 2 марта уже пришли россияне, то сирен не было, но мы слышали постоянные взрывы. Там у нас Чернобаевка. Это очень близко. Кроме этого, оккупанты стреляли по Николаеву.

Первую неделю, когда россияне зашли в Херсон, мы были на улице только когда выгуливали собаку. Не знали, что будет происходить. Затем люди стали ходить на работу, заработали магазины. Все ждали, что вот-вот нас освободят.

Херсонцы выходили на протесты против оккупации в марте / Фото Юрия Соболевского

Как внешне произошла оккупация? Реагировали ли россияне на протесты?

Украинскую символику они начали снимать позже. В начале ездили на машинах, в масках. Было впечатление, будто они не знают, как себя вести. Затем начали стрелять в людей.

Херсонцы смелые, выходили на протесты, но потом оккупанты начали стрелять по толпе, люди попадали в больницы. В городе позакрывались магазины, в аптеках не было лекарств. Денег не было, потому что все банки не работали, не работала связь. Это все привело к тому, что прекратились протесты. Да и люди уезжали, кто мог.

У вас были запасы пищи, лекарства? Продолжали ли работать какие-то предприятия? Где люди брали деньги?

В принципе, даже с начала оккупации Приватбанк часто привозил деньги, банкоматы работали. Люди знали, когда должны привезти деньги и с 3–4 часов ночи занимали очередь и стояли весь день, чтобы снять наличные.

Когда появлялись деньги, открывались магазины. Ну и наш молочный завод. Они вообще молодцы, столько продукции давали. Открыли многие свои магазины в Херсоне. Люди стояли в очередях, но знали, что у них можно купить еду.

Затем продукты завозили из Крыма. Они дорого стоили, но были. Гораздо труднее с лекарствами –оккупанты их не завозили. Лекарства появились в Херсоне где-то в мае и то не Россия привозила, а крымские предприниматели, и здесь продавали. Все было очень дорого и эти лекарства часто продавали под открытым небом. Не было понятно, какого они качества, но люди, которым было очень нужно, покупали.

А оплачивали гривнами?

В начале да. Уже в июне вместе с гривнами принимали и рубли. Сначала 1 гривна стоила 2 рубля, а затем начали снижать гривну. Я тогда со своими переписывалась, кто остался в Херсоне, так уже гривну и рубль сравняли.

Как россиян встречали в Херсоне / Скриншот с видео

В городе и в окрестностях часто были взрывы? Вы вообще не могли скрыться?

Да. Днем как-то не так пугающе, а уже ночью была паника. Не понимаешь, что делать. Когда уже прогремело, то ложились спать дальше. Только засыпаешь, а взрывы снова. Они никогда не предупреждали и не включали сирен.

"Люди теряли сознание на площади, а врачей сопровождали с автоматами"

Ваша больница готовилась к войне? Когда вы начали выходить на работу?

Ничего не было. Лишь несколько занятий, где рассказали, как поступить, когда воздушная тревога. Что-то вроде гражданской обороны. У меня в голове не укладывалось, что это действительно может быть.

На работу вышла через неделю оккупации – 8 или 9 марта. Дальше ходили уже каждый день.

А кто к вам обращался с лечением? Приходили ли россияне?

Оккупанты долго не приходили. Только пациенты ходили наши. Россияне начали приходить в начале мая, но не столько лечиться, сколько требовать, чтобы мы работали на них. Приезжали периодически на своих машинах, заходили с автоматами, запугивали. Они говорили больше с руководством, нас не трогали.

Предлагали 10 тысяч рублей сразу тем, кто предоставит свои паспорта, все данные. Дальше, если с ними заключали договор, то обещали выплачивать деньги. Наш департамент перешел на сторону оккупантов, они посадили своего человека и требовали, чтобы врачи дежурили на площади, где россияне раздавали гуманитарку.

Там площадь большая, без деревьев. Начались высокие температуры. Надо было, чтобы люди с инвалидностью пенсионеры приходили. Их можно понять, у них не было еды. Люди часто, когда стояли в очереди, теряли сознание. оккупанты требовали, чтобы медики из каждой больницы дежурили – врач и медицинская сестра. Коллеги рассказывали, что за ними постоянно присматривали. В туалет сопровождали с оружием и даже при оказании медицинской помощи стояли с автоматами.

Примите во внимание Не понимали, что будет с Харьковом и нашим производством, – Артем о войне и вывозе бизнеса

Вы там тоже дежурили?

Я сбежала. Они заявили, что каждый врач должен дежурить. Желающих вообще не было. Когда из нашей больницы уехала первый врач и это рассказала, то я уже решила бежать.

"Оккупанты посреди улицы похитили девушку": о жизни в Херсоне летом

А когда вы уехали?

В середине июня. У меня же дочь, а эти "освободители" не раз приставали к девушкам, похищали. Не только молодежь, но и другое население, вели себя агрессивно. Потом еще и потребовали, чтобы мы заключали договоры и работали на них. Тогда мы собрались и уехали.

Я видела, как девушку украли с улицы. Тогда было не очень многолюдно. Приблизительно до 15 часов на улицах есть люди. После этого магазины все закрывалось. Я уходила домой с работы и у меня на глазах остановилась машина. Несколько оккупантов выскочили из авто и быстро затащили туда девушку. Они с оружием и сделать им ничего нельзя.

Знаете ли вы и о других случаях похищения?

Вообще, в городе это происходило. Мой район довольно старый и у нас большинство населения – это пенсионеры. Поэтому они нас как-то не так трогали. Однако там, где больше живет молодежь, они охотились за людьми. Искали участников АТО, полицейских и забирали, кого находили. Напротив моего дома был парень, он на сутки раньше уехал, а оккупанты ворвались в его квартиру. Соседи рассказали, что взломали дверь, компьютер разбили.

А что касается мародерства?

Я этого еще не застала. В магазины кто-то приходил и платил деньги, а кто-то просто брал и уходил. Были такие, что ночью врывались в магазины. С самого начала были случаи, которые расстреливали дверь перед тем, как зайти.

"Мы искали перевозчика, чтобы разрешил ехать с домашними животными"

Как вы готовились к эвакуации?

В июне были автобусы, которые вывозили людей организованно. У нас машины не было, потому мы с дочерью искали себе такой транспорт. Знали, что колонны расстреливают, или люди стоят по 5 суток.

Нашли путь, как уехать через Крым, а затем Россию. В Крыму нужно было перейти границу, а дальше российский автобус вез в Латвию, где мы и остановились, потому что у нас кошка и собака.

Вы забрали их с собой?

Конечно! Это ведь семья. Потому мы и искали перевозчика, который согласен вести нас с животными. Так собрались и уехали. Можно было взять один чемодан. Еще были у нас рюкзаки.

А как животные перенесли этот путь?

Было тяжело. С собакой легче, а кошка не понимала, что происходит. Мы с дочерью намучились возле них. В Латвии, в первом городе, где остановились, сняли квартиру на месяц и отдыхали. Мы и наши животные приходили в себя. Потом уже из Латвии через Литву и Польшу ехали в Киев. С самого начала планировали в Киев. Только с такими перерывами вышло.

Читайте также Впервые в жизни я не знал, что делать, – владелец кофейни "Простір" Константин о выезде из Херсона

Вас проверяли на российских блокпостах?

Они просто заходили в автобус, уводили мужчин до 60 лет. Их осматривали и у кого находили тату, то раздевали до трусов. Если все их устраивало, то сажали мужчин обратно в автобус.

На границе одного парня остановили и не пустили с нами дальше ехать в Россию. Проверявших оккупантов было много. Где-то до 20 человек. Женщин они не трогали.

Когда мы миновали Крым и Краснодарский край, то видели много военной техники и кучу людей в футболках Z. Это жутко. Дальше все было тихо и спокойно.

А сколько времени у вас заняла дорога через Россию?

Трое суток, но из них сутки переходили в Чонгаре и целый день – вторая граница в Россию. Оккупанты очень долго все делали: пересчитывали деньги, смотрели лекарства. Запускали по 15 человек.

Уже в Латвии нас хорошо встретили, все было хорошо. Сначала поселились в гостинице. Пожили там неделю. Потом уехали на квартиру.

"Люди плачут и обнимают, когда узнают, что я из Херсона"

Почему вы решили вернуться в Украину?

Это наш дом. Да и что же я буду делать в Латвии? Здесь наша Родина, я должна здесь жить и работать.

Расскажите, как вы присоединились к проекту "Академия семейной медицины"?

Это мне предложил мой коллега, уехавший раньше. Он уже знал все, а я искала, что делать. Прошла обучение от "Академии семейной медицины", получила сертификат, а затем оказалось, что можно еще работать с людьми. Мне предложили, и я согласилась.

Херсонский врач во время волонтерства / Фото предоставлено для 24 канала

А сколько времени вы так работаете?

Все началось в сентябре. Мы ездим не только на освободившиеся территории Киевской области. Там разрушены медпункты, нет аптек. Вообще-то ничего нет. Люди приходят к нам, а к тем, кто не может физически передвигаться, идем мы.

Кроме этого, я еще езжу в Черкасскую область. Там не было оккупации, но не хватало врачей. Туда приехали многие с захваченных территорий или с тех, где есть бои. Там тоже нужна помощь медиков.

Когда вы приезжайте в освобожденные села Киевщины, какими их видите?

Амбулатории в основном разрушены. Есть у нас такие села, где вообще на скорой помощи принимаем, потому что все разрушено. Все строения. Бывает, что уцелело более-менее 20% построек. Сейчас там строят модульные дома, люди живут, отстраивают свое.

Пациентка на приеме у врача / Фото предоставлено для 24 канала

С чем обращаются к вам люди?

Очень часто приходят с повышенным давлением. Часто страдают сахарным диабетом. Очень много случаев. Я бы сказала, что вспышка какая-то. Есть простуда, люди мерзнут.

А как реагируют, когда узнают, что вы из Херсона?

Все очень хорошо относятся. Плачут и обнимают, предлагают помощь. Хотят поделиться продуктами, одеждой. Люди очень отзываются. Не было, чтобы кто-то относился плохо, очень хорошо встречают. Очень.

А вы часто уезжаете в другие населённые пункты?

В октябре-ноябре ездила 2 дня в неделю в Черкасскую, а 2 дня – в Киевскую область. За одну поездку обращается около 20 человек.

Вы планируете быть в Киеве?

Да. Как только можно будет безопасно поехать в Херсон, я это сделаю.

Тамара помогает жителям освобожденных территорий / Фото предоставлено для 24 канала

"Точно буду работать в Херсоне и буду продолжать свое дело"

Чувствуете ли вы себя дома в Киеве?

Да. Даже наши животные привыкли. Мы стали спокойнее, но домой все равно очень хочется.

Вы общаетесь с кем-то из Херсона?

Больше всего с соседями. Родных там у меня нет. Они смотрят за квартирой, мы оставили им ключи. В нашей с дочерью квартире много цветов, им нужна вода. Хотя цветы скучают и начинают пропадать. Соседям было очень тяжело во время оккупации.

Люди не были в отчаянии. Они ждали. По крайней мере, у тех, с кем я общаюсь, никаких сомнений не было, что могло быть иначе. Связь очень плохая. Несколькими словами перекидывались и все. Мы просто писали друг другу в вайбер или телеграм и все.

Что вы посоветуете людям, которые боятся оставлять дом и уезжать с оккупированных территорий или таких, где опасно?

Надо уезжать как можно раньше. В Херсоне перед освобождением потопили даже все корабли, чтобы люди не могли попасть с одного берега на другой. Часть украли, а то, что не смогли – потопили. Если есть хоть маленькая возможность, нужно ехать. Физически дом не спасешь, не удержишь руками стены и окна. Надо жизнь спасать.

Тамара ждала освобождения Херсона, но продолжала свое дело / Фото предоставлено для 24 канала

Какие у вас планы после победы?

Это трудно сказать, не знаю. Раньше пыталась думать. Сейчас боюсь что-то загадывать. Страшно, что надумаю хорошее, а случится плохое. Да и плохо думать не хочется. Я точно буду плакать. Буду точно работать в Херсоне и продолжать свое дело. А сейчас нужно жить сегодня.