Если я не стреляю, то должен подавать патроны, – Дмитрий из Херсона о помощи ВСУ и собственном деле

СВОИ. Истории тех, кто уехал, чтобы вернуться

Дмитрий получил образование инженера-педагога, до полномасштабной войны занимался туризмом, а теперь удивляет львовян и гостей города вкусным кофе. Но этим мужчина не ограничивается – говорит, что любит делать что-нибудь необычное. Кроме того, он активно помогает нашим Вооруженным Силам.

Заметьте 24 канал собирает истории украинцев, которые потеряли дом из-за войны, но нашли его снова

До российского вторжения Дмитрий работал с детьми – организовал лагерь и спроектировал 2 веревочных парка. Переехав в другой город, он не оставил свое любимое дело, поэтому решил сделать маленький веревочный парк во Львове. Теперь 5 тарзанок настолько радуют детей, что время от времени детская площадка рядом остается пустой.

Несмотря на то, что во Львове многие уже успели полюбить его кофе, а дети невероятно радуются новым развлечениям, Дмитрий мечтает о возвращении в родной дом. Историю мужчины, вдохновляющего и являющегося примером для других, читайте в рамках проекта СВОИ на 24 канале.

Разговор с Дмитрием Сиваком в видеоформате: смотрите видео

 

Ехали 3 дня – паника на дороге, пробки, просто мясорубка: о выезде из Херсона 24 февраля

Наш разговор начался с того, что Дмитрий решил угостить нашу команду ароматным кофе. Каждый из нас мог выбрать специи, которые ему по душе. Готовя кофе, мужчина рассказывал нам, как появился этот метод в древности. Приготовление кофе на песке Дмитрий называет необычно привычным способом. И он действительно имеет совсем другой вкус.

Утро 24 февраля изменило жизнь всех украинцев. Кто-то проснулся от взрывов, а кто-то от тревожных звонков. Что вы можете вспомнить о том утре? Как узнали, что началась полномасштабная война?

Мы живем не в Херсоне, а на левом берегу, в городке Голая Пристань. Возле него есть некий дачный кооператив. Мы там живем несколько лет, построили дом своими руками. Там и жили – дети, мы с женой, собака.

Когда в то утро позвонил мне сосед и сказал, что началась война, я, честно говоря, спросонья даже не понял, что происходит.

До этого была паника среди людей, но я не смотрел новости, не следил за этим и жил привычной жизнью, были планы. Через неделю, наконец, вдвоем мы должны были лететь на Кипр в поход с женой. Через три недели должны были лететь в Турцию на Ликийскую тропу – у меня уже даже были билеты куплены. И то, и другое не получилось.

Я очутился во Львове. А почему здесь? Моя жена львовянка, а соответственно у меня львовская теща. А где львовская теща – там львовская квартира (улыбается).

Потому мы знали, куда едем. Мы быстро собрали все, что у нас было под рукой. Это было 6 или 7 утра, еще темно. Звонок: "Война". Я понимал географически: вот здесь Крым, а через 100 километров, а то и меньше – мы, а дальше мост через Днепр. Если бы его "хлопнули", то мы бы без вариантов остались в оккупации. Поэтому нужно было быстро переехать через мост.

Хорошо, что дети были научены быстро собираться, мы же с ними ходили в походы – самое необходимое они знают. Быстро забросили в машину рюкзаки, забрали собаку и уехали. Через полтора часа после того, как мы переехали мост, там начались активные боевые действия.

Если бы мы собирались позже, возможно, и не уехали. Мост тот остался цел, но тогда мы не знали, не разрушат ли его. Поэтому нужно было быстро спасать семью, детей. Так мы очутились во Львове. Мы ехали 3 дня. Паника на дороге, пробки… Мясорубка была.

Выезд из регионов, где идут боевые действия, или там, где все временно захватили оккупанты – опасен и сложен. Как вам удалось уехать? Что для вас было самым страшным тогда?

Мы не понимали, честно говоря. Осознания того, что происходило, не было. Помню, над нами пролетали ракеты. Мы видели их. Видели, как горела уже всем известная Чернобаевка – Херсонский аэропорт, из которого я, кстати, должен был вылетать на Кипр.

Аэропорт горит. Паника, пробки на дорогах, люди в шоке просто. Что делать? Как бы кто ни готовился к войне, к ней никогда нельзя быть готовым. Она всегда будет неожиданной. И она будет шокировать. Особенно гражданских.

После того как мы переехали во Львов, начали искать работу. С этим было тяжело, но семья большая, надо ее прокормить. Надо помогать ребятам с передовой. Мы должны быть крепким тылом – кто-то стреляет, а кто-то подает патроны. Если я не стреляю, тогда я должен подавать патроны. Каждый должен что-то делать для победы.

Так собственно и появилась эта штука (кофетяг – 24 канал). Это, наверное, какая-то доля счастья и определенная доля целеустремленности.

Стилизация на железнодорожную тематику: как появилась идея кофетяга

Помогал ли вам кто-нибудь освоиться во Львове? Понимаю, что для жены этот город не нов, но все же в таких условиях могли возникать определенные трудности.

Есть у меня львовские кумовья. Кстати, этот кофетяг делался в гараже на Левандовке. Я называю его "Локомотивный завод "Левандовка", а депо прописки  –  Херсон. Так даже на табличке кофетяга написано.

Он должен вернуться на Херсонщину, потому что там он прописан.

Как вообще появилась идея сделать кофетяг?

Была идея кофе на песке. Когда у нас был веревочный парк, мы решили сделать некое небольшое кафе.

Мы все делаем и делали натуральное. Специи натуральные. Все должно быть честно, открыто, чтобы люди видели, как делается этот кофе. Мне вообще нравится такой формат интерактивной кухни. Мое хобби – это кухня.

Я много лет работаю в Карпатах инструктором по лыжной школе. Активный отдых в Карпатах зимой. Летом походы, сплавы, зимой – Карпаты, лыжи, санки, бобслей. И там я тоже делаю гастро-экскурс. Если мы в Закарпатье – должна быть закарпатская кухня. Могли варить бограч на огне, чтобы каждый был причастен к этому процессу. Так же это работает здесь с кофе – каждый может присоединиться к процессу, прикоснуться.

И как происходило конструирование кофетяга? Вы позвонили куму и сказали: "Есть тут одна идейка"?

"Слышишь, кум, мне нужен гараж на неделю-две. Пусти, пожалуйста, в гараж".

Приехал туда и начал работать. Вот и монометр купил на рынке. Это все стилизация и инсталляция на тему железной дороги.

Эта конструкция у меня давно была в голове – котел, труба, ведро, в котором подогревается вода, чтобы ускорить процесс приготовления кофе. Мне все это напоминает старенький паровоз – труба впереди, котел сзади.

У меня есть еще идея купить себе фуражку такую, как у железнодорожника. Но сейчас очень жарко. Когда станет прохладнее – тогда будет.

Кофетяг в процессе создания / Фото Дмитрия Сивака

4 семьи в одном доме: как Дмитрий с семьей обустраивались во Львове

Кто вам помогал после переезда во Львов?

Во-первых, я здесь не один. Вместе с нами приехали еще 3 кума из Херсона вместе со своими семьями. Сейчас мы живем все вместе. Теща наверняка очень рада, но благо, она просто золотой человек.

Один кум нашел уже себе жилье во Львове и переехал, а с остальными мы и дальше живем вместе. С такими ценами и с нашими доходами трудно найти квартиру.

Из-за трудностей в поиске работы Дмитрий решил начать собственное дело / Фото Назария Лазура

Мы часто соглашаемся на разные инициативы. Надо что-то помочь перенести – да, нужно разгрузить гуманитарку – да. Так мы вместе себе и рядом держимся.

Я скажу такую вещь – я очень не люблю, когда мне помогают. Даже иногда хочется, чтобы никто не мешал. Лучше всего не мешать. Если не будем мешать, то все само по себе будет – и бизнес будет идти.

Я боюсь помощи, потому что я себя тогда чувствую обязанным. Я не хочу быть обязанным, я хочу делать то, что я делаю. Если ты не способен делать что-либо – значит ты и не можешь это делать. Кто хочет – тот ищет возможности, а кто не может – причины. Я не вижу никаких причин, чтобы ничего не делать. У меня есть 2 руки. 2 ноги, голова, чего бы и нет?

Да, нет своих инструментов, но за небольшие деньги на OLX можно найти. Мои инструменты остались в Херсонской области, но хорошо, что кум вывез сварочный аппарат. Аппарат есть – нет кабелей. Пошли, купили, сварили этот кофетяг.

На Херсонщине сейчас 90-е: о родителях, оставшихся в оккупации

Остался ли у вас кто-нибудь из близких или друзей на Херсонщине?

Да. Мобильная связь очень плохая – ее почти нет. Есть иногда интернет от каких-то неизвестных провайдеров.

Иногда родители выходят на связь. Они остались там. Да и вообще многое мое осталось там.

Не планируют ли родители как-нибудь уехать из Херсона?

Во-первых, нет возможности. Во-вторых, вопрос куда ехать и как бросить хозяйство.

Мы пережили лихие-90, а на Херсонщине сейчас тоже самое. И даже хуже, потому что сейчас ходят с автоматами. Мы это пережили и должны это пережить.

Мы переживем. Отобьем Херсон.

Часто ко мне подходят люди и спрашивают, правда ли, что в Херсоне все пророссийские, и я спрашиваю: "А откуда вы это все взяли?" Я херсонский, меня знает много херсонских людей, и я многих знаю. Ну да, есть "ватники", не буду врать, но их там где-то 5%. Сейчас ситуация какая – большая часть уехала из Херсона на подконтрольные Украине территории. То есть осталась меньшая часть Херсона и концентрация "ватников" выросла. Но, несмотря на такую концентрацию, несмотря на то, что туда завезли "титушек", люди выходят на митинги под автоматами, продолжают жить и продолжают ждать. Это факт.

Здесь наш разговор вынужденно прервался, ведь Дмитрий на рабочем месте, поэтому собралась очередь желающих попробовать ароматный кофе. Приехали даже постоянные клиенты. Дмитрий рассказал, что иногда по несколько раз в день приезжают к нему. Разговоры с клиентами в большинстве своем начинались с фразы "Добрый день! Вам как всегда?".

После такой рабочей паузы мы продолжили наш разговор.

К Дмитрию на кофе приезжают люди из разных районов Львова / Фото Назария Лазура

"Кофейная столица" кофе не удивила: о начале собственного дела

Львов и кофе – это фактически синонимы. Не было ли страшно начинать здесь дело, связанное с кофе?

Я понимаю, что так получилось, что много лет назад Львов получил статус кофейной столицы Украины. Но в последнее время, когда очень много сетевого или франшизного бизнеса, кофе присутствует всегда и повсюду, но его качество очень сильно упало.

Название "кофейная столица" осталось, но знаете ли вы много мест во Львове, где делают вкусный кофе? Их можно, пожалуй, по пальцам пересчитать. Я не хочу обидеть львовян или львовский кофе, просто это тенденция, которая продиктована зарабатыванием денег. Это бизнес. Ничего плохого в этом нет, и я не претендую на то, чтобы мой бизнес перебивал чей-то другой бизнес.

Мой кофе крепкий и необычный. Он необычно крепкий. И вообще не все львовяне его сейчас могут воспринимать. Многие приходили сюда, потому что это сейчас модно. Пришли, попробовали и такие: "Спасибо, но добавьте мне сюда литр молока".

Сейчас видите, какая ситуация. Она касается не только Львова, но и всего мира, где кофемашины стоят даже в супермаркетах. Мы заходим в АТБ и видим кофейную машину. Куда бы мы ни зашли, можно увидеть кофейный автомат, который даже без людей делает кофе и, честно, не самого плохого качества. Здесь дело в другом – это (кофетяг – 24 канал) просто альтернатива обычному кофе. У людей есть альтернатива и право выбирать то, что им по вкусу.

Кофетяг в рабочем состоянии / Фото Дмитрия Сивака

Поэтому, честно говоря, мне не было страшно вообще. Когда я приехал из Херсона во Львов – кофе не увидел. "Кофейная столица" Украины не удивила меня кофе, к сожалению. Есть классные места, но их мало. Поэтому еще один кофетяг, который за день обслуживает максимум 100 человек, погоды не сделает.

У вас сейчас, наверное, уже много постоянных клиентов?

Сейчас многие приезжают ко мне из разных районов Львова не первый раз. Первый раз приезжают, потому что это модно и распиарено. Люди приезжают попробовать, и одни возвращаются, другие – нет.

Ко мне приезжают те, кто ценит. Вот сейчас приехали ребята. Они постоянно приезжают сюда, иногда даже по 2 – 3 раза в день за кофе с кардамоном.

Есть такой очень известный сериал, особенно во Львове – Кофе с кардамоном, но мест, где такого кофе можно выпить здесь очень мало. Автоматы не делают такой кофе. Надо, чтобы было зернышко, настоящее. Целенькое, чтобы его вот раздавить. Это отдельная культура.

Цинамон не кардамон: трудно ли понять местный диалект

В каждом регионе Украины есть свой диалект и Львовщина далеко не исключение. Возникали ли у вас проблемы с тем, что, возможно, иногда было трудно понять приходящих людей?

Филижанки, колижанки... Во-первых, я быстро учусь. Во-вторых, для меня такие языковые вещи не проблема. Я не стыжусь переспросить, если чего-то не понимаю. И тем более у меня уже много лет львовская жена.

Вообще мне это интересно. Когда ты что-то не очень понимаешь, появляется определенное любопытство. Мы всегда замахиваемся на нечто большее, чем мы знаем сейчас. Это движущаяся действующая сила, которая двигает нас вперед. Мы прогрессируем благодаря этому.

Вот видите, даже те же веревки (речь идет о тарзанках рядом – 24 канал) – они просто другие. Какие-то новые горизонты у детей появились – все они уже здесь. Со временем оно так же надоест и дети будут играть чем-то другим. Так же и мне было интересно узнавать какие-то новые слова, обороты.

Дмитрий удивляет львовян кофе с кардамоном / Фото Назария Лазура

К слову, о тарзанках. Они настолько необычны для того парка, что на них катаются не только дети, но и порой взрослые не прочь вспомнить беззаботные годы и повеселиться. По меньшей мере, наша команда не удержалась от возможности прокатиться на тарзанках во львовском парке.

Честно говоря, каких-то сложных слов, каких бы я ни знал, не было. Хотя нет, вру, было одно – цинамон, потому что вместо корицы я добавил в кофе кардамон. Но ничего, посмеялись, да и на этом ситуация решилась.

Большая часть заработка уходит на фронт: о помощи ВСУ

Знаю, что вы сейчас активно занимаетесь волонтерством и помощью нашим военным. Как вы находите время, работая каждый день?

Раньше я еще и занимался физическим волонтерством – разгружали фуры, грузили вагоны, сортировали. Сейчас я больше наверняка виртуально помогаю. Есть интернет, есть куча знакомых. Я занимаюсь больше организационной работой. Я себе работаю до 20:00, в 21:00 прихожу домой и до 00:30 сижу в телефоне, организовываем процессы. Ищем тепловизоры, передаем бронежилеты, ищем каски. Ищем деньги, ищем сетки и кто сможет их сделать. Теперь как-то так.

Здесь наш разговор прервали очередные клиенты Дмитрия, правда, они пришли не за кофе. Дмитрий также продает и лимонад, который очень нравится детям, играющим в парке. Особенно в такую жару, которая была в день записи нашего разговора.

Но даже этот, казалось бы такой привычный процесс, Дмитрий и тут сделал необычным – он предлагает детям наугад выбирать лимонад с закрытыми глазами. Детям, очевидно, подобный интерактив нравится.

Мы нашли, как совмещать одно и другое. Есть возможность зарабатывать, соответственно есть возможность помогать еще и финансово, кроме организационной помощи или руками. Большая часть заработка от этого кофетяга идет туда. У меня там очень много друзей, которых я лично знаю. И на конкретные части идет помощь конкретным людям. Меня также знают лично многие люди. И они доверяют моим знакомым, которых я рекомендую. Как-то так и получается волонтерить.

Большинство вырученных средств уходит на поддержку наших воинов / Фото Назария Лазур

Стал ли Львов вторым домом для Дмитрия

Появились ли у вас во время пребывания во Львове люди, которых вы можете назвать друзьями?

У меня очень много друзей, особенно здесь. Многие из них – дети. Я живу в этом районе. Иду себе по улице, улыбаюсь и говорю "Добрый день". И это для многих детей, мам с детьми.

Мне весело смотреть, как эти дети смеются. Ибо мы должны победить для них. Не для себя, для них. Если мы сейчас не будем находить время на детей, тогда зачем мы воюем? У них должно быть детство. Если хоть так будем делать, то оно будет. Жизнь продолжается. Мы должны жить. Должны выжить и пережить.

Можете ли вы сказать, что Львов стал вашим вторым домом?

Я хочу домой. Я очень хочу домой. Трудно мне во Львове.

Дмитрий после переезда во Львов смог обосноваться в новом городе, начать собственное дело, обрести любовь и привязанность детей, которые ежедневно приходят на тарзанки, имеет постоянных клиентов, которые с радостью приходят к нему за вкусным напитком. Однако мужчина, как и все, кто вынужден из-за войны переехать, скучает по собственному дому и мечтает вернуться туда.

"Те кто там остался, не предатели. Они герои": о херсонцах и единстве украинцев

Многие колеблются стоит ли им уезжать из своих городов и сел, иногда даже боятся. Чтобы вы посоветуете тем, кто сейчас находится на временно оккупированной территории или в зоне боевых действий?

Давать какие-то советы об этом – у нас нет ни морального права, ни информационного. Никакого права. Те, кто там остаются, не предатели. Они герои. Надо относиться к ним, как к героям. Да, есть возможность – нужно уезжать. Но есть те, у кого нет возможности.

Понимаете, давать какие-то советы, будучи во Львове, в Польше или вообще в Канаде – не надо. Я всегда говорил: "Классно быть патриотом Украины на ПМЖ в Канаде". Лучший способ. А вы так, под дулом автомата будьте патриотом. Когда херсонцы собирались на митинги, которые никто не организовывал, никто не проплачивал, сами лично собирались, и им тыкали в живот автоматом – это героизм.

Мне досадно, что некоторые считают, что в Херсоне предатели или "сепары" одни. Нет. Мы должны быть едиными, Украина должна быть единой. И когда мы будем едины, тогда мы победим. Даже может, и войны бы не было у нас, если бы мы были едины. А когда нас разделяют, потому и война. Не из-за "русского мира". Он пришел, чтобы нас поделить, а мы взяли и повелись. И мы сами помогли пропаганде нас разделить. Не нужно. Сейчас очень актуально быть едиными.

Мне очень досадно, когда некоторые украинцы делятся на больших украинцев и меньших украинцев. Вот это очень досадно. Мы никогда не победим. Эта война будет постоянно, постоянно. Надо от этого избавиться, надо это как-то искоренить.

Поднимать разделяющие нас вопросы не нужно. Нужно искать не в чем мы отличаемся, а в чем наше единство. В чем мы одинаковы, в чем мы будем вместе. Вот это нужно искать.

Херсон – это Украина / Фото с твиттера ХерсOn

Да, Украина – очень многонациональная страна. Она большая, в ней не может быть один диалект. Не язык, а диалект. В Херсоне говорят на суржике. Я считаю, что это диалект. Во Львове также частично говорят на суржике, но на польском. В Луганске – так же суржик, только где-то туда, другой суржик. И этих суржиков очень много. Я много путешествую и моя профессия связана напрямую с путешествиями. Я там с кем-то общаюсь, и мне очень интересно узнавать какие-то новые слова, отличающие одну территорию от другой. И это круто.

Мы очень многообразны. Мы очень яркие. И каждый из нас несет эту яркость, свой какой-нибудь такой цвет. И эта большая палитра украинцев, она за счет того и есть, что мы все разноцветные. Мы такие все разные. И на этом нужно ставить акцент. Благодаря тому, что мы разные, мы такие классные, мы такие яркие. Нельзя разрисовывать свой только в один тон. Это будет скучно, верно?

Как я уже понял, очевидно то, что после победы в первую очередь вы вернетесь в родной Херсон. А что вы будете делать там по возвращении?

Достану бочку самогона своего, поставлю большой котел на берегу озера. И мы будем варить плов и много пить. А потом отправимся в поход.

Ежедневно новости из Херсона дают все больше надежды на то, что освобождение города от российских оккупантов вот-вот состоится. Этого ждет вся страна, особенно те, для кого Херсонщина – родной дом.

Сейчас частично оккупированы Николаевщина, Херсонщина, Запорожье, Донетчина, Харьковщина и не сдается Луганщина, на окраинах которой до сих пор продолжаются бои. Нет сомнений, что мы вернем все наши территории. Вернем и наш Крым. Вернем свои дома. Об этой войне мы будем вспоминать, как о страшном сне, в котором лучами света были люди – те, кто защищал нашу страну, делал все для победы, помогал тем, кто покинул свой дом.