Будничность, оказавшаяся роскошью
Здесь на магазинах пишут "Вода", здесь люди стоят в очереди на колонки и бюветы, здесь вода, та самая, что льется в Киеве из крана, – это огромная ценность.
Достойно внимания Бундесвер сейчас напоминает украинскую армию 2014 года
Но мне почему-то невыносимо видеть засыхающие цветы. Хр*н его знает, почему – я искренне считаю себя толстокожим, огрубевшим человеком, я и плакал только раз за эту полномасштабную... Но я не могу видеть, как они сохнут.
Мы ночуем в каком-то профилактории, и хр*н его знает, что значит это слово, я просто раскатываю спальник на первом попавшемся бугристом скрипучем диване в коридоре. Я неприхотлив, как неприхотливы еще десятки мужчин вокруг меня, которые сыпят, кашляют, храпят.
Е**ть, это не блиндаж, это настоящее здание, даже со стеклом, дрожащим от выходов, х*ра здесь быть недовольным, я ночую под крышей, это роскошь, недоступная тысячам наших людей.
Место силы
Николаев прекрасен, как может быть прекрасный странный затаившийся город. Нико – это теперь общее название, как Марик, Ха и Ваха. Этот город почему-то теперь настолько входит в меня, что только поздно вечером, заломившись в этот профилакторий, цепляя автоматом все стены, проемы и двери, я наконец-то понимаю, что я чувствую. Я здесь счастлив. Я измотан, голоден и счастлив.
Советуем Одесса молчит сквозь боль, но повесила на плечо автомат
Я не знаю, как это правильно сказать – здесь, катаясь по пыльным согретым улицам, я чувствую себя лучше, чем в Киеве. Гораздо лучше. Я не знаю, что делает этот город именно таким (российская арта, или наши реактивные системы залпового огня), но он опасен, при этом – уютный и абсолютно здоровый.
Нико знает, зачем живет. Может, для того, чтобы замкнуть на себя огромные силы россиян. Может, для того, чтобы выжить и плюнуть им на могилу. Может для того, чтобы поливать цветы из последней моршинской бутылки. Но он точно знает.
Актуально – 95-я и 79-я десантно-штурмовые бригады обратились к украинцам с мощным обращением: смотрите видео