Сколько агентов Кремля скрывается в Европарламенте: интервью с литовским евродепутатом

В Европарламенте состоялось пленарное заседание, где евродепутаты обсудили вторую годовщину полномасштабной войны в Украине и российское влияние на демократические процессы в самом ЕС.

О том, сколько агентов Кремля скрываются в стенах Европарламента, что будет в случае победы Трампа и почему у Европы нет альтернативы, кроме помощи Украине – корреспондентке 24 Канала в эксклюзивном интервью рассказал литовский евродепутат Пятрас Ауштрявичюс.

Справка! Пятрас Ауштрявичюс – литовский евродепутат от фракции Renew Europe, глава делегации Европарламента по связям с Афганистаном, член комитета иностранных дел и подкомитета по вопросам безопасности и обороны.

Евродепутат также участвует в представительстве в Парламентском комитете ассоциации Украина – ЕС. Пятрас Ауштрявичюс избирался в Европарламент с 2014 года. До этого он работал вице-канцлером правительства Литвы по делам ЕС. С 2004 по 2014 год был депутатом литовского сейма. В 2013 – 2014 годах занимал должность заместителя председателя Сейма.

Интересное Венгрия заслуживает власть, которая не сидит в карманах Путина: интервью с венгерским евродепутатом

Российские агенты в стенах евроинститутов

Первый вопрос касается так называемого RussiaGate, поскольку евродепутаты обсудили влияние России на демократические процессы в Европе и российскую агентуру в ЕС, в частности обвинения против Татьяны Жданок. По вашему мнению, принесет ли эта дискуссия последствия для агентов Кремля в Европарламенте?

Я надеюсь, что этот конкретный случай, когда члена Европарламента, которая 20 лет здесь работает, обвиняют в том, что она взаимодействует с российскими спецслужбами, будет иметь очень сильное влияние на дальнейшую политическую линию Европарламента. А также на наше отношение и действия по устранению всех возможных влияний со стороны России и третьих стран.

Мы не должны пренебрегать тем, что есть более авторитарные государства, чем Россия, и мы должны относиться к этому очень серьезно. Сама дискуссия, я бы сказал, очень отличалась от того, что было до этого времени.

Это позорная ситуация, но в то же время очень опасная, потому что мы говорим о политических влияниях изнутри. Она (Татьяна Жданок – 24 Канал) имела доступ ко всем закрытым заседаниям, документам. Кто может отрицать, что все эти документы были переданы в Москву? Вы знаете, это большой вред.

Есть ли у вас информация, что кроме Жданок в Европарламенте есть еще больше российских агентов?

Безусловно, особенно из крайне правых и крайне левых. Я бы не сказал, что больше, но есть связанные люди, и необязательно на уровне депутатов Европарламента. Например, команды евродепутатов, ассистенты, помощники ассистентов – это целая сеть.

Я не думаю, что ФСБ действует примитивно. Сейчас у них есть много каналов, чтобы влиять и собирать информацию, поэтому я думаю, что этот дом (Европарламент – 24 канал) слишком "прозрачный" для ФСБ.

Видите ли вы какие-то способы борьбы с этим, особенно на фоне европейских выборов, которые состоятся в ближайшее время? И есть ли у вас беспокойство, что подъем крайних левых и крайне правых в Европе повлияет на увеличение агентов Кремля?

Возможно. Я уверен, что Российская Федерация была и будет заинтересована влиять на институты ЕС, не только на Европарламент.

Как насчет Совета и Комиссии? Не будем наивными, но я думаю, что эта борьба будет продолжаться и продолжаться. Поэтому нам стоит подумать об определенных инструментах проверки и сдерживания, о надлежащей проверке, которая должна быть более серьезной.

Если мы говорим о безопасности и оборонной политике Европейского Союза, представьте себе, что они (агенты Кремля – 24 Канал) могли бы иметь доступ к конфиденциальной информации. Если эта конфиденциальная информация попадет в руки ФСБ или любого авторитарного режима, это будет большим вредом. Мы несерьезно относимся к этому.

Вот почему я думаю, что мы должны построить много стен между этим парламентом и недружественными третьими сторонами, и следующие выборы снова будут лишь одним шагом вперед, возможно, подвергая нас большему влиянию извне.

Возможная победа Трампа и Такер Карлсон в Москве

Говоря о выборах, давайте также обсудим выборы в США. Есть ли у вас беспокойство относительно возможной победы Трампа и как это может повлиять на поддержку Украины?

Это стратегический риск не только для трансатлантического клуба, поэтому я не думаю, что отношения станут лучше. Они могут оказаться под еще большими ограничениями, но так же как и политические линии в отношении Украины.

Трамп не является другом демократической и европейской Украины. Я бы сказал, он друг Путина. Поэтому если Трамп победит, представьте себе, с какими последствиями мы можем столкнуться в связи с этим. И, наконец, концепция стратегической автономии Европейского Союза в этом плане становится очень практически важной.

В то же время американский телеведущий Такер Карлсон находится в Москве и берет интервью у российского диктатора Владимира Путина. Что вы об этом думаете?

Если полезный идиот хочет навредить, он всегда находит способ, как это сделать и как это сделать скандально. Я бы сказал, что это делается намеренно. Представьте, сколько месседжей Путин послал этим интервью или встречей.

Опять-таки мы знаем, что Карлсон очень тесно связан с Трампом через Fox News и так далее. Это означает, что, возможно, они уже пытаются установить какие-то контакты, поддерживать связь и, возможно, синхронизировать сообщения, и это абсолютно неприемлемо.

Я надеюсь, что реакция, общая реакция на это интервью будет действительно на удивление негативной для самого Карлсона. Мы должны его забанить. К сожалению, он не представляет плюрализм, которым мы так наслаждаемся на Западе. Я назвал бы это персонализированным идиотизмом, который рискует подорвать доверие к СМИ на Западе.

50 миллиардов на 4 года – это ничто: Европа должна увеличить помощь, альтернативы нет

Во время пленарного заседания была дискуссия о годовщине двух лет полномасштабной войны в Украине. Один из ваших коллег Андрюс Кубилюс предложил создать план победы для Украины. Поддерживаете ли вы эту идею и как вы оцениваете помощь, которую ЕС уже предоставил в течение двух лет войны?

У нас есть единственная стратегия, над которой мы работаем – это действительно победа Украины. Поэтому я не думаю, что нам нужен дополнительный план. Мы должны продолжать и приумножать наши усилия, начиная с сегодняшнего дня. Поэтому нет никаких громких заявлений – мы должны просто продолжать помогать, сохранять спокойствие и идти вперед.

Поддержка была очень хорошей, и в Европейском парламенте появляется все больше и больше всестороннего понимания ситуации того, что происходит в Украине. Но, конечно, мы имеем большие ограничения в наших системах.

В своем выступлении я сказал, что я ценю предоставление Украине 50 миллиардов, но давайте умножим эту сумму, потому что это только начало. 50 миллиардов евро для четырех лет – это ничто, принимая во внимание масштаб вызовов, с которыми сталкивается Украина. Я надеюсь, что эта годовщина войны будет последней.

Однако мы видим, что российское правительство увеличивает военный бюджет на следующие годы. Чувствуете ли вы, что ЕС готов действительно поддерживать Украину так долго, как это потребуется?

У нас нет альтернативы, и мы поддерживаем не только Украину – мы реализуем долгосрочную политику Европейского Союза. Когда мы говорили о стабильном и объединенном европейском континенте, когда мы поощряли всех к реформам, к демократическим преобразованиям, и когда Украина сделала эти усилия, мы должны ценить и выполнить наше обещание до конца.

Следовательно, альтернативы нет. Украина стоит перед экзистенциальным вызовом, но для Европы – это испытание ее существования и проявления всей европейской политики. Никто не будет доверять Европейскому Союзу и Западу, если мы отступим и не поддержим Украину. Кого мы тогда будем поддерживать, если не Украину сейчас?

Ограничение украинского экспорта: что должен делать ЕС

Мой последний вопрос относительно ситуации с фермерами в Европе. Европейские фермеры выступают против импорта украинских товаров, поскольку они дешевле, но качество ниже из-за несоблюдения евростандартов. Сейчас в свете интеграции в ЕС и войны в Украине является определенной проблемой то, что Комиссия вводит ограничения торговли с Киевом на некоторые товары. Как вы оцениваете это, и могут ли быть другие альтернативы?

Сельское хозяйство Украины имеет большой потенциал. Даже сейчас, во время войны, Украина является крупным экспортером сельскохозяйственной продукции и должна им оставаться.

Мы должны помогать Украине во всем, что помогает получить доходы для украинского бюджета и для частного бизнеса и секторов в Украине.

Я думаю, что эти попытки закрыться – это немного эгоистично со стороны ЕС. Возможно, мы забыли наш опыт 20 лет назад, когда присоединились к Европейскому Союзу. В то время тоже звучали призывы к строгому ограничению, введению дополнительных сборов и тарифов. Я не думаю, что это работает.

Возможно, нам следует работать над лучшим функционированием единого рынка в этом отношении. Если должны быть какие-то коррективы, например, по качеству продукции, стандартизации, мы должны помочь Украине сейчас и получить, лучшее качество и лучшую доступность некоторых продуктов. Я не думаю, что украинская сельскохозяйственная продукция стратегически угрожает европейским рынкам.

Зерно экспортируется больше для третьих стран. Возможно, сахар – это единственный продукт, который можно считать исключением. Но я бы призвал не только фермеров, потому что в ЕС есть не только фермеры, а есть и потребители. И для потребителей это может быть хорошим выбором, чтобы увидеть разницу между более дорогим и менее дорогим товаром.

В конце концов, мы должны готовиться к экономической интеграции Украины в европейскую экономику. И чем раньше мы начнем, чем быстрее договоримся о каких-то этапах или постепенной интеграции в единый рынок, тем нам всем будет лучше. Вот почему я не думаю, что мы должны планировать политику только со стороны фермеров. Но если у фермеров есть какие-то законные беспокойства, мы должны их решить.