Когда нормализуются отношения России с Украиной

Для Украины последние четыре года стали временем украденных надежд. Первый раз это случилось в тот самый момент, когда Майдан победил. Бегство Януковича, оплаченное десятками жизней протестующих, должно было стать хеппи-эндом трехмесячного триллера. Но затем случился Крым – и стало ясно, что вместо точки будет многоточие.

Читайте также: Почему аннексия Крыма – это история о возвращение в прошлое

Вторая кража случилась спустя несколько месяцев. В тот момент, когда украинская армия была близка к победе, российские солдаты перешли границу и устроили ей котел под Иловайском. Вместо победы случились кровь, разгром и похоронки. С точки зрения граждан Украины, оба раза Россия украла у их страны мечту. В первый раз – мечту о победе. Во второй – мечту о мире. Такое не забывается.

Война провела в Украине капитальную трансформацию. Шесть волн мобилизации привели к тому, практически во всех возрастных группах оказались люди, прошедшие фронт. Именно они сегодня оказались в роли моральных авторитетов "из народных низов" – к ним апеллируют политики и обычные граждане.

Если добавить к ним тех, кто волонтерил, то окажется, что самая пассионарная часть общества прошла через фронт – напрямую или опосредованно. Добавьте к ним их семьи, родных и близких, и вы получите ответ на вопрос о том, почему абстрактная примирительная риторика в Украине не работает.

Вдобавок, Крым и Донбасс сделали Украину лидером на континенте по числу "внутренне перемещенных лиц". Их имущество осталось на оккупированной территории, их планы на жизнь рухнули, социальный статус – тоже. Это полтора миллиона людей, которые на своей шкуре испытали последствия геополитических амбиций Кремля. Можете попытаться рассказать им о том, почему Киев должен протянуть руку дружбы Москве.

Да, история знает немало примеров того, как увлеченно резавшие друг друга народы, в конечном счете, оказывались союзниками. Французы и британцы, немцы и французы, поляки и украинцы. Но в каждом конкретном случае примирение становилось возможным лишь тогда, когда в спорных вопросах ставились точки, а отношения выходили на уровень равноправности.

Крым стал тем самым угольным ушком, через которое не пройдет ни канат, ни верблюд. До тех пор, пока у Украины с Россией будут разные ответы на вопрос чей он – никакого компромисса быть не может. Если не верите – взгляните на Грецию. В ней может побеждать на выборах любой популист, но никакой Алексис Ципрас, изматывающий нервы Берлину, не решится заявить, что Северный Кипр – турецкая территория. Несмотря на то, что с момента силового разделения изначально греческого Кипра на турецкую и греческую части прошло более сорока лет.

Читайте также: Зачем на самом деле создали "русский мир" и "духовные скрепы"

В России продолжают думать о том, что примирение с Украиной возможно, именно потому, что для РФ эта война была виртуальной. Она велась в телевизоре. В воскресных выпусках итоговых программ. В жестикуляции Дмитрия Киселева и насупленных бровях Сергея Лаврова. Она была понарошку – как понарошку бывает всякая битва, что в прайм-тайме по телевизору, а не в повседневных ощущениях.

Те люди, родные которых вернулись с Донбасса в виде груза 200, вычеркнуты из российской публичной реальности. Их не существует, как не существовало и их родственников, командированных армейским руководством в Украину.

Может потому и кажется всей России, что эту страницу можно перелистнуть. Только вряд ли с тем же ощущением живет Украина, которая каждый день вчитывается в сводки погибших. Для которой нынешняя война стала битвой за суверенитет и независимость.

Ту самую независимость, которая досталась ей по воле судьбы в 1991, и которую пришлось отвоевывать в 2014. Не стоит этого недооценивать.