Журналисты сайта "24" собрали для вас ключевые тезисы выступления известной белорусской писательницы перед презентацией ее книг.
В 90-е люди хотели не свободы, а хорошей жизни. Свобода была виртуальным явлением, о котором кричали на всех площадях. Возможно, мы слишком рано ушли с площадей. Но почему-то сегодня мы все живем с чувством поражения. Очень хочется понять почему?
"В своих книгах я хотела рассказать о коммунистической утопии. Почему в название вынесено "записки соучастника"? Я была частью этого, жила теми же идеями, теми же ошибками ... Не люблю слова "совок". Не люблю свысока говорить о советских годах. Коммунисты — это не сплоченные ряды, это разные люди. Я встречала много хороших, отзывчивых людей и среди секретарей райкома. Я бы не взялась вот так одним махом перечеркнуть эти годы".
Я не говорю, что социализм — это хорошо. Но человеческая природа устроена иначе. Хотя в идее социализма было много прекрасного. Но она была преждевременна. Когда люди берут власть слишком рано, у них остается только одна проблема — ее удержать.
"Человек не может выйти из лагеря и уже завтра быть свободным. Свобода — это длинный путь".
Россия — заложник того, что ей всегда нужна сверхидея. Русская революция, "русская идея", теперь у Путина — "русский мир".
"Проблема в том, что мы не провели декоммунизацию. Более того, мы не отрефлексировали прошлое. Я бы очень хотела, чтобы это скорее произошло в Украине. Потому что для нас (для России и Беларуси, — 24) это кончилось тем, что все возвращается. За 10 путинских лет не осталось ни одной мемориальной организации. Даже музей истории ГУЛАГа стал музеем сотрудников ГУЛАГа. Этот поворот назад к сталинским идеям, сталинским музеям — возможно потому, что те, кто делал перестройку, не подумали, что нужно интеллектуальное сопровождение процесса".
Умных людей не брали в КГБ. Брали тех, кто был простым. Я как-то подсчитала: на одной странице приговора — 34 ошибки. А за всем этим стоит человеческая жизнь. Приговоры выписывали люди без критического самосознания, которое дает образование.
"Мы живем в варварское время. Вместо того, чтобы убивать идеи, люди убивают друг друга. Я думаю, что люди должны убивать идеи, а не людей. Нужно спорить, нужно говорить".
Чернобыль — событие космического масштаба. Именно тогда люди впервые осознали, что они могут сами себя уничтожить.
"Никакому японцу не приходило в голову на второй день после аварии на Фукусиме ехать удить туда рыбу. Или вести маленького ребенка туда, чтобы показать, как там "красиво горит". А у нас такое было ... Мы делаем технологии, опережающие наше понимание".
Люди исторически все не очень привлекательно выглядят. Поэтому не могу сказать, что я не люблю русских. Нет. Я не люблю русскую идею в ее нынешнем виде. Дело не в Путине, дело в "коллективном Путине", которым там заболели.
"Книги об Украине не будет. Я не могу писать о войне. Я не могу поехать на войну и снова все это видеть. О Майдане? Майдан — это тоже кровь ... Мне очень легко плакать. А книгу нельзя писать, когда плачешь".
Когда напишу книгу о любви? Ой, с любовью еще хуже, чем с войной!
"Журналисты, бойтесь делать свою работу так, как это делают на российском телевидении! Потому что это преступление".
Нельзя умножать ненависть. Ненависть — это точно не то, что нас спасет.
Читайте также: Нобелевский лауреат рассказала, как Путин достиг своих невероятных рейтингов