О том, что изменилось в работе и как идет создание аутофажной (самосъедающей) ракеты, мы поговорили с CEO и соучредителем Promin Aerospace Мишей Рудоминским в рамках проекта " Интервью24" .
Интересно NASA показала аппарат Psyche, который отправится к самому дорогому астероиду
Кратко о том, над чем работает Promin Aerospace
Прежде всего, стоит несколько слов сказать о самой компании и над чем она работает. Promin Aerospace создает практически самую маленькую на рынке космическую ракету, которая будет работать на твердом топливе и выводить полезный груз на суборбиту и орбиту.
Особенность ракеты – уникальный двигатель, который во время полета будет сжигать жесткий топливный стержень, который одновременно и является корпусом самой ракеты. Благодаря этому команда Promin Aerospace планирует снизить массу самой ракеты, которая составит от 100 до 500 килограммов.
Учредители Promin Aerospace Миша Рудоминский и Виталий Емец / Фото Promin Aerospace
По словам Мишы Рудоминского, долгосрочной целью компании является создание решений, которые будут помогать другим компаниям осуществлять их космические миссии проще, быстрее, легче. Краткосрочная цель и то, чем сейчас занимается компания – это создание класса суборбитальных ракет на основе технологии соучредителя и технического директора Promin Aerospace Виталия Емца.
Целью Promin Aerospace является запуск научных исследований, тестирование и сертификация в будущем подсистем, которые будут использоваться на орбитальных спутниках.
О работе во время войны и команде
Как война в Украине повлияла на работу Promin Aerospace? Были ли обстрелы неподалеку от объектов компании?
У нас два офиса – в Днепре и Киеве. В Днепре исследовательский R&D-центр, в Киеве – административный центр. Что касается киевского офиса, то сейчас мы провели релокейты в разные части Украины. Команда продолжает работать, и даже 24 февраля (дата полномасштабного вторжения России в Украину) несколько членов команды пришли на работу, я это узнал в течение дня и был крайне удивлен.
С инженерной командой у нас есть условие, что они могут самостоятельно принимать решения.
То есть работа продолжается. К счастью, все происходившие взрывы не были вблизи наших объектов. К тому же, атаки в Днепре пока сосредотачивались больше на военной инфраструктуре, по крайней мере, из той информации, которую я получил.
Я сейчас не в Днепре, но коммуникация с командой у нас идет постоянная. Кроме того, с инженерной командой у нас есть условие, что они могут самостоятельно принимать решения. То есть, если они видят, что есть опасность – они имеют абсолютное право остаться дома. Также мы периодически обсуждаем вопросы релокейта. Мы все внимательно следим за ситуацией в Украине, и сейчас мы приняли решение, что R&D команда остается в Днепре.
Расскажите, пожалуйста, о команде Promin Aerospace. Кто они, откуда и чем занимаются?
Команда наша состоит из 13 человек. Большинство – это инженеры из R&D команды, выходцы из КБ "Южное" и Днепровского Национального Университета им. Олеся Гончара. У нас есть люди как с опытом 30 – 40 лет в индустрии, так и более молодые специалисты, аспиранты и люди с опытом 10 – 15 лет. То есть, наша инженерная команда состоит из разных экспертов: кто больше ученый и носитель знаний, а кто инженер, который конвертирует эти знания и исследования в реальную ракету.
Сейчас у нас переходный период – 2021 год был научно-исследовательским годом. Мы занимались исследованием и проверкой нашей технологии. В течение зимы мы достигли всех наших целей относительно всех необходимых параметров по работе нашего двигателя, и в этот переходный период мы конвертируем нашу технологию в ракету.
О ракете и дальнейших планах
Давайте подробнее поговорим о ракете. Расскажите о принципе работы вашего двигателя, ведь это довольно необычный подход. Как это должно работать и на каком этапе создания сейчас находится ракета.
Важно понимать, что в принципе любой другой наш конкурент на рынке использует вариации существующих двигателей. С самого начала ракетостроения наиболее серьезной инновацией последнего времени было то, что SpaceX начала сажать свои ракеты. Все остальные ракеты используют вариации жидкотопливных и твердотопливных двигателей. Есть еще гибридные двигатели, однако все они концептуально работают похоже.
Твердотопливные двигатели – это по факту очень продвинутые фейерверки. Самые эффективные жидкотопливные двигатели сегодня являются, по сути, улучшенными версиями с неизменным принципом работы. Автофагическую технологию, на основе которой мы строим нашу ракету, нельзя считать какой-либо вариацией, хотя двигатель фактически и работает на жестком топливе. Принцип работы такого двигателя отличается от обычного твердотопливного. Сейчас я примерно опишу, как работает эта технология и какие преимущества у нее.
Основное, чем отличается наша технология, и то, что сразу будет видно при полете – это в названии. Автофагическая – самосъедающая. Она имеет такое название, потому что во время полета ракеты двигатель фактически "съедает" тело ракеты. Это достигается таким образом, что в нашем случае твердое топливо фактически является корпусом ракеты – единственным стержнем.
Ракету можно разделить на три части: обтекатель (мы еще решаем, но он будет либо металлический либо композитный), затем топливный стержень без оболочки (это полимерное топливо, которое благодаря своей внутренней структуре держит форму), и затем снизу идет двигатель.
Мы практически используем бесконечное количество бесконечно маленьких степеней.
Сам двигатель состоит из двух частей: газификаторной части и камеры сгорания. Топливо и окислитель газифицируются, проходят по внутренним каналам, после чего эти газы заходят в камеру сгорания, взрываются и образуют тягу. При этом то же тепло от сгорания газов согревает камеру сгорания, которая газифицирует топливо. Этот замкнутый цикл поддерживает процесс горения и газификации.
Схема работы двигателя / Фото Promin Aerospace
Таким образом, во время полета, вместо того чтобы использовать несколько степеней, мы фактически дифференцировали этот процесс. То есть мы практически используем бесконечное количество бесконечно маленьких степеней, потому что каждую секунду какое-то количество ракеты прогорает и таким образом ракета уменьшается.
Через некоторое время полета ракеты она от своей стартовой формы прогорает от обтекателя до двигателя. Далее обтекатель открывается и выводится полезная нагрузка, если это орбитальные миссии, если же это суборбитальный полет, то все это возвращается на Землю.
Не пропустите Телескоп "Джеймс Вебб" остыл до рабочих температур и готовится делать первые снимки
Использование такой технологии имеет несколько ключевых преимуществ.
Во-первых, мы можем строить одни из самых маленьких ракет на рынке. Нижний предел веса ракеты лимитирован пассивной массой, мы имеем вес обтекателя, вес корпуса, вес двигателя и т.д., по формуле Циолковского есть минимальный вес ракеты, который может улететь на определенную высоту. То есть, в какой-то момент ракета становится тяжелой, и ты не можешь поместить внутрь достаточно топлива. В нашем случае мы минимизируем эту пассивную массу. У нас нет корпуса и мы нацелены на то, чтобы пассивная масса нашей ракеты составляла 5- 10%, при этом вес самой ракеты может быть 100 килограммов, мы даже рассматриваем возможности построения еще более легких ракет для суборбитальных запусков.
Во-вторых, это позволяет запускать частными миссиями гораздо меньшие грузы, а не rideshare, как это делается сейчас. Для многих клиентов важно иметь миссию, рассчитанную только на них с определенной высотой, траекторией и так далее – это дает гораздо больше гибкости.
В-третьих, потому, что у нас нет фиксированной формы корпуса, мы очень легко сможем менять стартовую массу ракеты. Сейчас компания строит ракету и далее имеет фиксированные графики запуска определенной массы груза на определенную высоту. В нашем случае мы можем изменять длину топливного ствола, что делает нашу ракету очень гибкой к нагрузке. Мы сможем не строить несколько носителей, а иметь несколько вариаций одного ракета-носителя разного диаметра. Следовательно, меняя длину этого топливного ствола мы сможем охватывать большую площадь, таким образом, закрывая и большую долю рынка.
Эта технология позволит нам обеспечивать частный сервис для каждого клиента.
Почему для нас с нашими возможностями интересен суборбитальный рынок, потому что ни одна компания с одним ракетоносителем не может покрыть несколько, так сказать, подрынков орбитального рынка. Сейчас трудно построить компанию, с нынешними технологиями, которая смогла бы полностью существовать, продавая свои сервисы только для суборбитальных полетов. Мы же видим, что с нашими технологиями мы можем закрыть очень большую часть этого рынка, достаточную для того, чтобы существовать и расти.
Мы сможем с одним ракета-носителем запускать как 5 килограммов на 50 километров, так и до 20 – 30 килограммов на очень разную высоту, в зависимости от потребностей нашего клиента. Поэтому клиент, приходя к нам, понимает, что он не выбирает из двух-трех вариантов, а выбирает сервис под свои задачи, в зависимости от траектории высоты и того, что ему нужно.
Так что эта технология не просто классная, она позволит нам обеспечивать частный сервис для каждого клиента.
С кем вы планируете сотрудничать в рамках первого полета?
В первую очередь важно отметить, что до 10 первых запусков могут быть неуспешными, поскольку технология достаточно новая, все это заложено в бюджет, и мы эти риски понимаем. Первые 5 – 6 запусков точно завершатся взрывами, и мы абсолютно нормально к этому относимся, ведь очень много неизвестного сейчас.
Мы сейчас общаемся с одним британским университетом, относительно того, сможем ли мы запускать их проекты. У них достаточно высокая толерантность к ошибке, у них небольшие бюджеты, но им интересно запустить свою полезную нагрузку и мы работаем с ними. Поэтому в рамках первых запусков мы стремимся работать с этим заведением и их исследовательским проектом, однако мы только начали договариваться и хотим использовать их полезную нагрузку на одном из первых запусков.
Кроме того, что мы говорим с университетами, мы тоже говорим и с частными компаниями. Пока никаких конкретных контрактов или договоров у нас нет, поскольку мы до сих пор формируем конечное предложение, которое мы сможем представить как продукт. Пока мы еще на стадии исследования этого рынка, чтобы больше понять.
Испытание и работа с международными партнерами
Как война в Украине повлияла на планы компании по проведению испытаний? По предварительным планам до конца 2022 года должно было пройти испытание ракеты, а в последующие годы планировался первый полет на суборбиту, что-то изменилось?
В наших планах было весной 2022 года провести первые полетные испытания: хотя бы совершить отрыв от площадки. Это должен был быть тестовый полет, поскольку технология уникальна, и мы хотели проверить на практике, что может пойти не так. Есть твердотопливные двигатели, жидкотопливные, гибридные, а у нас еще другой тип двигателя, хоть он твердотопливный, но принцип его работы иной. То есть, мы не можем сейчас опираться на чьи-то эксперименты, исследования или наработки, ведь многое мы строим с нуля. В итоге чем раньше мы все это проверим на практике – тем лучше.
Мы планировали провести эти испытания недалеко от нашей лаборатории и рассматривали возможности полигонов Павлоградского завода. Конечно, сейчас это не кажется возможным. Следующим шагом у нас были запланированные запуски не с территории Украины. У нас есть меморандум о сотрудничестве с космическим портом на Озорах в Португалии, также в ближайшее время мы планируем подписать меморандум о сотрудничестве с космическим портом в Шотландии. Эти запуски мы планировали производить в конце года уже на этих космопортах. Их мы рассматриваем как долгосрочные точки запуска, где мы будем совершать уже коммерческие полеты.
У нас была цель провести полетные испытания до конца 2022 года, и все идет к тому, что мы должны это сделать.
В Украине мы этого делать не планировали, потому что здесь очень трудно запускаться. У нас нет такого опыта, кроме того, нам нужно выстраивать с государством всю вертикаль отношений без четкого метода, как это делать. У тех же шотландцев очень простой подход – они позволили частным компаниям решать такие вопросы с местными властями, а государство все это будет лицензировать.
Рендер ракеты / Фото Promin Aerospace
Поэтому, работая с космическим партнером, мы по факту работаем с комбинацией частной компании и местной власти, причем частная компания ведет большинство переговоров.
Конечно война несколько нарушила наши планы, есть вещи, которые мы больше не сможем делать в Украине, но глобально ничего не изменилось – у нас была цель провести полетные испытания до конца 2022 года, и все идет к тому, что мы должны это сделать.
Как насчет международного сотрудничества? Повлияло ли вторжение России на космический сектор? Вам стало сложнее работать или, наоборот, есть поддержка от международных партнеров?
Зависит от направления. Со всеми нашими партнерами, как космические порты или компании, с которыми мы работали с точки зрения консультаций – ничего не изменилось. Мы чувствуем абсолютную поддержку, нас постоянно спрашивают, чем можно помочь. Компании помогают финансово, не нам конечно. Нас спрашивают, чем помочь, мы рекомендуем куда отправлять деньги и просим обращаться в их органы местной власти, чтобы те выражали поддержку Украине не только словом, но и делом.
Все с кем мы активно работали – все на нашей стороне. В общем-то, я бы не сказал, что в работе что-то изменилось с их стороны. Партнеры хорошо проверяются в трудные времена, и все с кем мы сотрудничали уже достаточно долго показали себя с лучшей стороны.
Другое дело, что мы сейчас активно должны были начинать стадию фанд рейзинга, и уже начинали общаться с инвесторами. Конечно, сейчас ситуация такова, что они рискуют своими деньгами и при всей их поддержке мне нужно было перестроить подход к ним, чтобы показать, как именно, независимо от войны в Украине, их инвестиции будут работать и компания будет развиваться.
Ты пишешь потенциальным партнерам, объясняешь, что ты из Украины, и отвечают те, кто раньше не отвечал.
У инвесторов наименьшая толерантность к риску, и это единственное направление, которое усложнит процесс. Я понимаю, что то, что я планировал достичь за 2 – 3 месяца по целям по фандрейзингу, теперь может занять 6 – 7 месяцев, если не больше. Как минимум в той ситуации, которая есть сейчас, я вижу, что это не вопрос "смогу ли я", а вопрос того, что он, скорее всего, будет дольше.
Среди прочего, я вижу, что в некоторых направлениях нам будет даже легче работать, чем до этого. Все потому, что сейчас Украина ценой человеческих жизней, к сожалению, зарабатывает очень много очков в разных направлениях на мировой арене.
Во-первых, гораздо больше людей теперь знают об Украине, во-вторых, они понимают, что это надежный партнер, что это люди, которые сражаются за демократию и свободу. Поэтому в будущем будет много возможностей с точки зрения финансирования, то есть денег, которые будут направлены на восстановление и восстановление страны, так и с точки зрения различных партнерств.
Уже сейчас у нас есть примеры, когда ты пишешь потенциальным партнерам, объясняешь, что ты из Украины и отвечают те, кто раньше не отвечал. Сейчас все очень стараются работать, люди хотят поддерживать. Я думаю, что в ближайшие месяцы, когда иностранные партнеры поймут, что Украина выиграет эту войну, ситуация улучшится и с инвестиционной точки зрения.
Вы упоминали аграрный сектор. Он сейчас очень активно развивается. Возможно, у вас есть какие-то проекты в этом направлении?
Это часть нашей основной миссии. Параллельных разработок мы не ведем, фокусируемся на нашем приоритете. Как стартап мы сосредоточены на одной задаче, не считая некоторых параллельных интересующих нас исследований, что может быть нашими следующими шагами через 4 – 5 лет, когда мы построим успешный бизнес и компания будет стабильно расти, то есть мы наперед думаем, что мы будем делать после этого.
Фото дня Обмерзший кратер Марса покрыт инеем на новом фото от NASA
В целом большинство наших сил, 95%, сфокусировано на основном задании с вариациями. Что касается аграрного сектора, мы его сейчас исследуем, смотрим, какие есть игроки на рынке. В этом направлении нам интересны технологии cloud seeding, эдакое "засев облаков" – для аграрного бизнеса это важно. Но на это направление мы смотрим, скорее, с точки зрения поиска партнеров для совместной работы.
Прошлый наш этап инвестиций и цель были показать, что наша технология работает, поэтому сейчас мы конвертируемся в более коммерческие операции. Думаю, уже в течение следующих месяцев я смогу поделиться более конкретными партнерствами и клиентами.