О реформах, начале переговоров о вступлении, санкциях и помощи от ЕС – читайте в большом эксклюзивном интервью 24 Канала с главой Миссии Украины при ЕС Всеволодом Ченцовым.

К теме Членство в ЕС не через 20 лет: когда Украину примут в Евросоюз и что этому мешает

Ожидается, что в конце июня, после года в статусе кандидата, Украина, наконец, получит промежуточную оценку от ЕС по выполнению рекомендаций на пути к членству. Что Украине уже удалось сделать и над чем следует еще работать?

На самом деле, мы готовимся к такой оценке, во второй половине июня она будет представлена. Рабочее название – устный отчет, то есть Еврокомиссия представит свое видение прогресса, которого мы достигли по семи шагам.

Можно сказать, что часть законодательной работы уже почти завершена, но мы услышим от наших коллег, над чем еще предстоит поработать. Для нас важно иметь максимальную четкость. Год назад были представлены рекомендации, что именно нужно достичь до перехода в следующий этап, то есть до начала переговоров, и эти вещи понятны и обозримы.

Мы работаем над выполнением рекомендаций, уже в процессе самих переговоров о вступлении у нас будет значительная работа над реформами. Мы не ставим перед собой цель выполнить все сейчас, в пределах выполнения 7 шагов.

Почему эти рекомендации были представлены? Для того, чтобы убедиться, что Украина способна достаточно в скорые сроки выполнять конкретные задачи. Даже в условиях войны мы доказали эту способность.

Мы посмотрим, что нам порекомендуют во время оценивания, но у нас есть все шансы получить положительную оценку, где будет зафиксирован общий прогресс. Также есть шанс окончательно завершить эту работу осенью этого года в рамках ежегодной оценки, предоставляемой каждой стране-кандидату, чтобы получить рекомендацию Европейской комиссии и Совета Евросоюза для перехода на следующий этап – к началу переговоров.

Венгрия блокирует европейскую помощь, а лидер правительства Орбан постоянно делает провокационные заявления по поводу войны в Украине. Верховный представитель ЕС Жозеп Боррель считает, что эту проблему можно решить дипломатично. Как вы считаете, действительно ли можно договориться с Венгрией, или венгры и дальше будут препятствовать, в частности, началу переговоров о вступлении?

Я надеюсь, что Венгрия не будет препятствовать началу переговоров о вступлении, и, безусловно, прав верховный представитель, вице-президент Комиссии Боррель. Я тоже считаю, что дипломатически можно решить эти вопросы. Да, каждое государство-член имеет право выдвигать свои пожелания, комментировать процесс реформирования, который осуществляется Украиной.

Безусловно, Венгрия является членом Европейского совета и сможет поддержать рекомендации Европейской комиссии. Я бы не хотел сейчас забегать вперед, потому что мы говорили, что предварительная оценка будет даваться во второй половине этого месяца. Мы посмотрим, где мы находимся на разных направлениях, в том числе на тех, которые могут интересовать, в частности, Венгрию, и будем уже исходить из того, нужно ли нам будет дополнительно работать на двустороннем уровне и убеждать.

Что касается интеграции во внутренний рынок ЕС. Сейчас мы видим ситуацию, когда европейские фермеры теряют прибыль из-за украинского дешевого зерна. Как Украина будет присоединяться к рынку, уже фактически распределенному между государствами-членами? Не станет ли это препятствием для вступления?

Если посмотреть на это с точки зрения статистики экспорта нашей сельскохозяйственной продукции в ЕС в целом, то он существенно не увеличился с прошлогоднего показателя. Произошло увеличение нагрузки на рынки и логистическую инфраструктуру соседних государств-членов, включая Польшу.

Это понятно почему, поскольку значительно усложнился экспорт через Черное море, с переменным успехом работает черноморский коридор, поэтому нагрузка была увеличена. В этом случае Европейский союз достаточно активно включился в развитие путей солидарности и, что неотвратимо, увеличился экспорт в соседние государства и через них.

Но эту ситуацию нужно видеть комплексно, потому что те же польские трейдеры также имели возможность получить дополнительную выгоду и зерно: либо для переработки для внутреннего рынка, либо для дальнейшей перепродажи. И все же если мы говорим о польских фермерах, то они получали компенсации, их правительства достаточно активно отстаивали их права.

Поэтому мы не должны рассматривать эту ситуацию так однобоко, и мы не должны политизировать этот вопрос. Если возникают проблемы, вопросы, дисбалансы, то мы должны искать ответ и разбираться по существу этих проблем и искать именно европейские решения. Здесь нужно отдать должное Еврокомиссии, которая присоединилась к этому процессу, пусть с определенным опозданием, когда кризис уже бушевал и государства-члены применили свои национальные ограничения, которые затем пришлось отменить после принятия Еврокомиссией соответствующего решения. Надо отдать должное, что удалось стабилизировать ситуацию, хотя мы обычно не поддерживаем никаких ограничений, даже незначительных.

На сегодняшний день, как известно, четыре группы наших продуктов могут проходить транзитом через 5 соседних государств, но не экспортироваться. Это ограничение наших прав и отклонение от соглашения, но позитивом является то, что это более узкие ограничения, чем те, которые пытались ввести соседние государства-члены.

По результатам переговоров на прошлой неделе было четко согласовано с Еврокомиссией, что до сентября мы должны эти ограничения окончательно снять, а Еврокомиссия должна обеспечить координацию между соседними государствами-членами транзит нашей продукции и соответственно реагировать, если наша продукция будет сталкиваться с препятствиями на пути к странам-членам, которые нуждаются и готовы покупать такую продукцию.

Турция и страны Западных Балкан десятки лет кандидаты в ЕС, хотя прогресса нет. Как Украине не допустить такого же сценария?

Каждая страна-кандидат должна оцениваться исходя из четких критериев. То есть динамикой выполнения реформ, определяемых с ЕС и Еврокомиссией, и уровнем готовности, если мы говорим о переговорном процессе, который, я надеюсь, скоро начнется.

По мере выполнения соответствующих критериев принимается решение о поступлении. Конечно, этот процесс усложняется, поскольку усложнился сам Евросоюз. Достаточно сложная система принятия решений, увеличилось количество стран-членов, поэтому все это имело последствия и повлекло определенное торможение евроинтеграционных процессов и процесса расширения. Но с предоставлением Украине статуса кандидата мы видим сегодня новую динамику.

Это касается не только нас и нашего форсированного продвижения на пути к членству, это также касается и стран Западных Балкан. В прошлом году этот процесс получил новое дыхание, и мы видим конкретные результаты и с Албанией, и с Северной Македонией в продвижении. Мы не являемся конкурентами, мы должны двигаться вместе, но каждый в своем темпе.

Евросоюз работает над 11-м пакетом санкций против России. Ожидается, что новые ограничения будут направлены на соблюдение действующих санкций. Однако санкции против "Росатома" в новый пакет включать не планируют. Почему ЕС затягивает с ограничениями именно против этой компании?

Конечно, это сложный и болезненный вопрос прежде всего для нас, учитывая факт оккупации Россией ЗАЭС с помощью "Росатома". В этом случае специалисты "Росатома" являются частью военной машины, и мы считаем неприемлемым, когда такая компания не просто присутствует на европейском рынке, но также требует усилить свое присутствие.

Евросоюз сейчас достаточно эффективно и быстро избавляется от зависимости от российского газоснабжения. Мы помним, что до полномасштабного вторжения ЕС покупал около 40% газа у России, а сейчас объемы снизились до 5–6%. Это демонстрирует, что ЕС способен преодолеть эту зависимость, и то же самое касается атомной сферы. Да, возможно это займет гораздо больше времени, потребует сложных решений, но альтернатива есть и российскому ядерному топливу, и российским технологиям.

Мы подчеркиваем, что это в интересах самого ЕС постепенно отойти от этой зависимости, где она еще есть.

ЕС еще не вводил официальные санкции против российских алмазов, частично из-за сопротивления Бельгии. "Группа семи" (G7) объявила о планах ограничить торговлю алмазами с Россией. Следует ли ожидать, что алмазы попадут под следующие санкции и в Брюсселе?

Да, мы ожидаем, что и в этой сфере будут применены ограничения по поводу российской продукции. Мы слышим разные аргументы, почему это сложно. Приводится и такое мнение, что в случае, если алмазы не будут перерабатываться в Бельгии, то будут перерабатываться в какой-то другой стране и дальше будут попадать, как уже готовая продукция, на те же рынки, на которых они сейчас торгуются.

Это, прежде всего, рынок США или Персидского залива. Однако мы настаиваем на том, чтобы такие ограничения были введены. Насколько мне известно, сейчас производится поиск технических решений, в том числе в маркировке алмазов. Опять же есть надежда, что это решение будет принято в одном из следующих пакетов, но не в рамках одиннадцатого пакета, потому что уже завершается работа над ним.

Как вы оцениваете эффективность уже введенных десяти пакетов санкций? Как вы считаете, какие сферы еще не пострадали от санкций?

Санкции эффективны и это подтверждает соответствующая статистика.

Сейчас обычно идет работа, и ограничения 11-го пакета будут затрагивать этот вопрос. Это исключение обхода санкций, исключение параллельного импорта Россией прежде всего тех товаров, которые могут использоваться российским ВПК, а, к сожалению, такие факты есть, в частности в странах центральной Азии, Персидского залива, Турции.

В ряде случаев экспорт в эти страны вырос пропорционально падению экспорта непосредственно в Россию. Что это значит? Просто через эти страны такие чувствительные товары попадают в Россию транзитом. В конце концов, Еврокомиссия и государства-члены ЕС начали действовать, насколько нам известно, в рамках 11-го пакета планируется принять соответствующую законодательную рамку, позволяющую в случае подтверждения фактов ограничивать поставки таких продуктов в страны-нарушители.

Это еще нельзя назвать вторичными санкциями, но мы считаем, что это будет действенный шаг для того, чтобы ограничить возможности России в первую очередь в таких сферах, как продукция двойного назначения, и не только потому что сейчас пытаются использовать даже обычное оборудование для нужд ВПК, где есть острый дефицит.

Конечно, правильно было бы остановить торговлю с Россией, за определенными исключениями гуманитарного характера, и я думаю, что нам нужно продвигать этот подход. На сегодняшний день все четче европейский бизнес осознает, что с Россией на этом рынке еще долгое время не будет уверенности относительно возвращения бизнес as usual. Это очень сомнительная идея, и нужно выходить из этого рынка и искать возможности в других странах, в том числе в Украине. Поэтому даже если сегодня идея торгового эмбарго не находит поддержку в целом в ЕС, все же я надеюсь, что мы придем к этому, особенно если Россия не будет менять свое поведение.

По оценкам ООН, на восстановление Украины после войны понадобится не менее 411 миллиардов долларов. Работает ли ЕС над созданием программ для реконструкции Украины и будут ли использованы замороженные российские ресурсы на восстановление?

Вопросы восстановления Украины обсуждаются в рамках Межведомственной координационной платформы доноров Украины, которая была начата 26 января 2023 года. Указанная инициатива объединяет представителей власти Украины, ЕС, стран G7, а также партнеров из международных финансовых учреждений, в частности, Европейского инвестиционного банка, Европейского банка реконструкции и развития, Международного валютного фонда и Всемирного банка.

Внимание в первую очередь уделяется так называемому быстрому восстановлению, то есть определены приоритетные сферы – гуманитарное разминирование, восстановление социальной, жилищной, энергетической инфраструктуры, поддержка малого и среднего бизнеса. То есть, это те субъекты, которые пострадали от российских обстрелов в течение этого года. В ходе конференции в Лондоне будут представлены конкретные проекты, и после этого начнется их реализация.

На 2023 год нам необходимо 14,1 миллиарда долларов на быстрое восстановление. 3,3 миллиарда долларов уже выделено из государственного бюджета Украины. Для финансирования оставшихся почти 10,8 миллиарда долларов мы нацелены на конструктивное и плодотворное сотрудничество с донорами и частным сектором.

Что касается большого восстановления, безусловно, рассчитываем на ЕС и других партнеров, и именно в эти дни, недели, готовится новая финансовая программа для поддержки Украины. Она должна включать и меры по макрофинансовой поддержке, как в этом году Европейский союз выделил 18 миллиардов.

Конечно, эти потребности будут корректироваться, но если даже исходить из этой цифры, то в последующие годы аналогичные интересные сравнительные суммы должны закладываться. А еще мы добавляем туда наши потребности в реконструкции, здесь не хочу забегать вперед.

Можно рассчитывать, с одной стороны, на увеличение бюджета Европейского союза, с другой – модель финансовой поддержки, заимствования, осуществляемые Европейской комиссией для Украины, возможно, будут применяться для нужд восстановления.

Безусловно, сейчас заморожены, а в будущем, надеюсь, конфискованные средства Российской Федерации, в том числе Центрального банка, должны использоваться для таких нужд, но еще мы говорим об оплате Россией репараций. Поскольку замороженных 300–400 миллиардов евро, очевидно, не хватит для покрытия всех потребностей в Украине во время реконструкции. Кстати, сейчас производится подсчет таких средств в государствах-членах ЕС.

Лидеры ЕС поддержали идею создания трибунала для российского руководства. И хотя на Западе считают, что создание именно "гибридного трибунала" является самым реалистичным, Киев эту идею не поддерживает. Известно ли вам, какая сейчас проводится работа и, в конце концов, каким может быть решение?

Конечно, для Украины приоритетной моделью является специальный трибунал. Поскольку действующие механизмы, в том числе Международный уголовный суд, не позволяют привлечь к ответственности российское руководство за преступление агрессии.

Мы можем говорить об ответственности за другие преступления, в том числе за военные, но для привлечения к ответственности за преступление агрессии должен быть создан отдельный инструмент, и мы считаем, что отдельный специальный трибунал, с точки зрения легитимности, является наиболее удачной опцией.

Есть группа стран, поддерживающих эту опцию, мы активно с ними работаем. Надеюсь, что этот круг будет расширяться, но мы, безусловно, проводим работу и общаемся с европейскими институтами, и со странами-членами, чтобы найти общее решение. Но прежде это должен быть мощный, легитимный инструмент, который позволит достичь цели, привлечь к ответственности Путина и руководство России за преступление агрессии.

Лидер Венгрии Орбан считает, что Украина не может победить Россию, президент Франции Макрон боится "полного разгрома России". Как вы считаете, какова общая позиция европейцев по поводу завершения войны в Украине, и есть ли она вообще?

На сегодняшний день мы можем констатировать единство в Европейском союзе относительно поддержки Украины. Если эту позицию обобщить, она заключается именно в необходимости победы Украины, необходимости достижения справедливого мира, а не просто остановки боевых действий, для того, чтобы Украина могла полностью освободить свои территории, восстановить суверенитет и обеспечить неповторение преступления и агрессии.

А также должна наступить неотвратимость наказания преступников, то есть обеспечение стабильного справедливого мира, и это не только должно быть достигнуто путем военной победы и изгнанием противника с нашей территории, это также восстановление, создание новых инструментов, обеспечивающих новый уровень международной безопасности. На сегодняшний день эти инструменты были разбалансированы Россией, мы видим несостоятельность Совета Безопасности ООН достичь результата, видим несостоятельность ОБСЕ. Поэтому были предложены президентом 10 пунктов формулы мира – именно о том, как победить и как стабилизировать ситуацию после победы на поле боя.

Россияне взорвали Каховскую ГЭС, какая реакция ЕС на эту катастрофу, и планирует ли уже помогает Европейский союз Украине справиться с этой трагедией?

Конечно, реакция очень четкая. Действия России были охарактеризованы как военное преступление, потому что они были направлены против гражданского объекта. Ужасные последствия для людей, затопление украинских городов, сел.

Это не только риторика и осуждение действий, это действенная помощь. Был привлечен механизм гражданской защиты, уже сегодня несколько стран начали активно поставлять оборудование и материалы, необходимые для ликвидации этого преступления. Это и насосы, и палатки, и фильтры для воды. Я не буду называть страны, потому что есть динамика, попадает новая информация, но я хочу отметить, что эта реакция была мгновенной. У нас есть прямые контакты между соответствующими украинскими министерствами, органами, непосредственно вовлеченными в ликвидацию последствий, это МВД, ГСЧС, по линии Министерства экологии проводится работа по оценке экологических последствий этого преступления, а они, к сожалению, очень существенны.

Нужно провести мониторинг оценки масштабов этого ущерба, а затем уже составить программу восстановления.