Украинцы активно обсуждают вероятность завершения войны в ближайшее время, о чем говорил народный депутат Украины Федор Вениславский. Однако даже бюджет Украины на 2026 год говорит о том, что мы готовимся жить в военное время и в дальнейшем.

Об этом в эксклюзивном интервью 24 Каналу рассказал народный депутат и полковник СБУ Роман Костенко, отметив, что не видит предпосылок для быстрого завершения войны. Зато украинских военных ждут изменения в службе, в частности относительно контрактов.

Чего ждать в ближайшее время и какие будут последствия выезда мужчин 18 – 22 лет – читайте дальше.

Важно "Единственный способ": американский адмирал объяснил, почему НАТО должно закрыть небо над Украиной

Прежде всего хочу вас спросить о беспрецедентном ударе по зданию правительства. Могут ли россияне снова это сделать? Может ли сейчас быть в зоне риска парламент? Пленарное заседание шло онлайн. Есть ли у народных депутатов сейчас страхи относительно того, может ли быть такой массированный обстрел?

Мы должны понимать, что вопрос об ударе по центру Киева, где расположены здания правительства, по правительственному кварталу не снимался вообще. Реальная возможность того, что враг нанесет по нему удар, всегда есть.

Я об этом уже неоднократно говорил и до того, как был нанесен удар. Говорил, что враг будет поднимать ставки. Мы видели, что враг все-таки нанес удар по парламенту.

Он пытается отодвигать "красные линии", в частности, НАТО, когда в одном направлении работает и перешел на другой фронт. Сначала уничтожение политической элиты. Это было убийство Андрея Парубия. Была угроза убийства некоторых, в частности, народных депутатов.

Впоследствии он уже нанес удар по правительственному зданию. После того уже отправил дроны на польскую территорию. Он пытается таким образом передавать сигналы, в частности, и европейскому сообществу, и европейским политикам, и политикам за океаном.

Поэтому угроза есть. Как на нее нужно реагировать? Многие к этому относятся просто. Я говорил уже, что может быть удар. Простые люди, которые не сильно разбираются в политике, в структуре государственного управления, реагируют. Для них все просто.

Кто плохие? Депутаты. "Пусть туда прилетит ракета, на этом все вопросы снимутся. Жить сразу всем станет лучше. Потому что во всем виноваты народные депутаты".

Я думаю, что проблема гораздо больше. Мы должны понимать, что если, не дай Бог, прилетит по зданию парламента во время заседания, кроме того, что мы будем иметь минимум 300 – 400 жертв, мы будем иметь очень тяжелые последствия, от которых государство может уже не реанимироваться.

Потому что сейчас у нас фактически законодательный орган, который единственный в стране может ввести и военное положение, и мобилизацию, может принимать законы, которые нужно принимать часто, чтобы гибко отвечать на реалии войны. Может бюджет утвердить, который на 50% именно военный. Будучи представителем народа, понимая важность этого, именно так он его правильно распределяет.

И еще много других моментов даже в дипломатической, геополитической плоскости. Если в демократической стране не стало парламента, ее уже демократической назвать нельзя. Это факт.

Наши враги считают нелегитимным нашего президента. Тогда вопрос достижения перемирия или мира вообще может не стоять. И еще ко многому, к тяжелым последствиям это очень может привести.

Сейчас есть трансляции, в прямом эфире все происходит. Если захотеть выпустить ракету, то это 2 – 3 минуты. Вопрос, успеет ли кто-то вообще спуститься. Но вопрос в следующем. Я считаю, что сейчас, во время войны, парламент должен проводить свои заседания в другом месте. Это должно быть укрытие. Наши ребята в окопах.

Парламент – это должно быть какое-то подземелье, место, которое специально оборудовано. Это не для того, чтобы сохранить жизнь Костенко или другим персоналиям. Это вопрос выживания страны. Здесь не зависит от фамилий. Это зависит от института, который мы должны сохранить.

Потом, когда закончится война, эта институция должна выйти и заседать уже в здании парламента. Показать, что война там и военное положение закончилось. Я считаю, это правильно. Это является сигналом, вопросом сохранения государства. Правительство, Офис президента, все должны быть защищены, потому что это вопрос выживания. Поэтому должны быть приняты такие решения.

То, что сейчас происходит – это игра на выживание страны. Прилетит или не прилетит. Если Путину нужно будет, оно очень быстро прилетит, и последствия уже будут необратимы.

Интервью с Романом Костенко: смотрите видео

Касательно Украины, нашего правительства, парламента, народных депутатов все понятно. Мы воюем непосредственно с россиянами, они на нас напали. Но почему дроны тогда залетают на территорию Польши? Так же заметили дрон над польским правительственным кварталом. В чем там может быть их цель?

Россияне хотели взять под контроль всю Украину, но это не была вся цель России. Еще до полномасштабного вторжения они заявляли, что их цель – это отбросить НАТО к границам 1996 года, где-то в центральную Европу, и вернуть влияние на всю Восточную Европу, чтобы быть региональным лидером, чтобы их сфера влияния распространялась полностью на все эти страны.

Польша, конечно, входит в эту сферу влияния. Мы помним, что Россия исторически почти все время воевала с Польшей, делила ее, вместе с Германией начинала Вторую мировую войну, потом разделяли Польшу, после этого страны Балтии захватывала. Поэтому и сейчас у них те же самые аппетиты есть. Но сейчас они не в состоянии это сделать.

Проводя сейчас учения в Беларуси, они прежде всего играют на нервах полякам, США и НАТО. "Смотрите, мы можем сделать, а как вы нам ответите?".

Кроме того, запуск дронов и самолетов вдоль границы – это обычная военная тактика для того, чтобы обрисовать реакцию войск ПВО или авиации. Мы понимаем, что военная машина – это очень сложная система.

Там постоянно на разных частотах работают, например, радары. Как только что-то попадает в зону действия на территории Польши или какой-то другой страны, начинают происходить процессы, передача информации по разным каналам. У них есть специальные средства в любой стране, которые считывают эту информацию, а потом ее расшифровывают и понимают, где расположены какие-то средства или подавления, или стрельбы, или еще чего-то.

Поэтому у них несколько целей.

  • Первая – они пытаются выявить средства противовоздушной обороны и средства быстрого реагирования Польши, проводят разведку.
  • Во-вторых – это геополитические цели. Или запугивают, или показывают, что они готовы ко всему. Я думаю, что передают привет таким образом и странам НАТО, и США.

Таким образом они могут готовиться к потенциальному нападению? Или это больше тот элемент запугивания и проверка реакции того же Трампа, который выходил и говорил, что плохо так делать, но на этом все?

Я думаю, что сейчас у них нет возможности вторгнуться эффективно в Польшу. Потому что на это нужны силы. Для этого им нужно завоевать Украину, использовать ресурс и Украины, и Беларуси.

Сейчас, во время ведения активных боевых действий в Украине, пока наше государство борется, уничтожает врага, думаю, у них нет таких возможностей.

Тем более Польша в НАТО, защищена 5 статьей теоретически. Как она будет работать – это уже другой вопрос. Но сейчас, я думаю, это больше игра на нервах и провокации.

На днях народный депутат Украины Федор Вениславский говорил, что сейчас есть причины думать, что окончание войны может быть совсем скоро. Вы видите такие причины? Политические, в частности. Действительно ли что-то такое в парламенте происходит, о чем вы можете лично сказать, что есть какие-то предпосылки? Или это на всякий случай политики не голосуют за какие-то решения? Потому что мы увидели не проголосованные некоторые решения в парламенте. Кто-то уже готовится к выборам? Кто-то ждет окончания войны?

Я не думаю. Я не вижу таких условий, которые нам показывали бы, что война закончится. Если мы элементарно смотрим на бюджет страны, с которым мы собираемся работать, то с 4,5 триллионов общего бюджета нашей страны 2,5 – это бюджет на оборону.

Это не бюджет мирного времени. Это практически такой же бюджет, даже больше, чем было в этом году. Мы этот год воевали и будем продолжать до конца года.

Поэтому государство строит свой бюджет и составляет его на то, что на следующий год у нас также будут продолжаться боевые действия. Там большой дефицит. Приоритетом будет оборона. Будем пытаться привлекать средства от наших партнеров. Поэтому я бы не сказал, что сейчас происходят какие-то процессы, кто-то что-то не хочет голосовать, потому что будет мир.

Что касается Ukraine Facility – это очень важная инициатива. Очень правильно поддерживать некоторые решения. Но есть честное решение, которое я сам не поддерживаю несмотря на все.

Например, вопрос Ukraine Facility, новый законопроект о жилищной политике, где им лишается право всех военнослужащих на получение жилья. У нас сейчас военнослужащие воюют на фронте, защищают страну.

Сейчас они по закону имеют право на получение жилья. А некоторые из них уже получили жилье и живут в нем давно. Этим Ukraine Facility они требуют, чтобы мы забрали это жилье у военнослужащих и не давали больше никакого.

Поэтому есть нормы, которые приемлемы, а есть нормы, которые, я считаю, преступные, особенно во время войны. Если мы хотим давать им какие-то кредиты или еще что-то, то надо начинать с нуля, с молодыми военнослужащими, заключать новый социальный договор.

А когда люди шли под какие-то гарантии 10, 15 лет, люди по 10 лет воюют ради этого жилья, не получая больше никаких других доходов. В армии на квартиру ты сильно не заработаешь. А нам ставят условия, что мы должны это забрать, потому что так хотят наши партнеры. Мы должны защищать прежде всего своих и военнослужащих, и людей.

Отвечая на ваш вопрос, почему не поддержали, под эту историю Ukraine Facility иногда загоняют такие нормы, которые являются неприемлемыми, и люди это не поддерживают. Я думаю, это не касается выборов.

Смотрите также Что заставит Путина остановиться: эксперты оценили шансы завершения войны до конца 2025 года

Прописывается ли в проекте бюджета сейчас повышение заработных плат военным?

Я не вижу именно повышения военнослужащим. Там есть общая цифра на силы безопасности и обороны. Цифра на Силы обороны не увеличена таким образом, чтобы можно было сказать, что там можно повысить зарплаты.

Это легко видно. Потому что в прошлом году у нас на Силы обороны было полтора триллиона. В частности, почти миллиард – это зарплаты. Только 500 миллионов – это закупка военной техники. Большая часть военного бюджета идет на содержание армии, именно военнослужащих. Это факт. Для того, чтобы их содержать, надо огромные деньги.

Поэтому я думаю, пойдут другим путем. Сейчас есть информация о том, что в Минобороны нарабатывают законодательные возможности – возможно, это сделают и под законными актами – по контрактной армии.

По моей информации, хотят создать условия, чтобы военнослужащие, которые проходят службу по мобилизации, подписывали контракты. Таким образом создают мотивационные условия.

Я сейчас не буду говорить, какая точно цифра. Когда ты подписываешь контракт, тебе обещают дать условно миллион или два миллиона гривен. Это будет определено.

Тебе дают миллион не сразу, а контракт ты подписываешь, например, на два или три года. Это будет определено. Тебе на эти два года разбрасывают этот миллион или два в виде повышения заработной платы, премии.

Что на выходе получаем? Первое – это повышение заработной платы, но только контрактникам. Мобилизованные остаются при своей старой и мизерной зарплате, которую они имеют. Особенно те, кто не на поле боя.

Второе – это четкие сроки службы. То есть ты подписываешь контракт, например, на два года, и ты знаешь, что это время получаешь такую сумму денег, а через два года можешь уволиться. Такие сейчас законодательные изменения хотят сделать в Министерстве обороны для того, чтобы сделать армию максимально контрактной. Поэтому, возможно, из этого что-то и получится.

Но у меня вопрос к тем, кто не хочет идти на контракт. Они останутся на своих старых зарплатах несмотря на то, что будут делать рядом такую же работу. Но если такое будет, то мотивация нормальная, заработать больше денег, которые будут давать за подписание. Плюс четкие сроки службы.

Как будет с теми военными, которые уже подписали до этого контракт? Будут ли им пересчитывать по новым стандартам?

Этот вопрос главный, над ним работают. Я слышал, что, возможно, будет предложено тем, кто уже подписал контракты, переподписать их. Это для того, чтобы получить эти выплаты. Действительно, я согласен, это несправедливо, что кто-то подписал и раньше согласился на службу, а кто-то нет.

У нас есть такой еще один пробел. Если военнослужащий приходит на службу и подписывает контракт – на год, два или три – то он получает выплату 20 тысяч гривен. А есть еще контракты, которые подписываются до конца военного положения. Минимальный контракт можно на год подписывать. Так вот тем, у кого контракт до конца военного положения – им не выплачивают эти нормы. Я уже даже обращение делал в Министерство обороны, это полная дискредитация.

Некоторые командиры, злоупотребляя и экономя средства, специально это делают. Человеку подсовывают контракт до конца военного положения, он подписывает, не зная деталей. Потом говорят, мол, извини, тебе не будет выплаты, потому что ты подписал не такой контракт, как надо.

Это полная дискриминация, здесь нужно также решать. Я написал обращение на министра обороны и надеюсь, что это будет решено. Нельзя так обманывать людей, которые приходят к тебе служить, тем более перед тем, как ты собираешься перевести какую-то часть армии на контракт.

Относительно закона о криминализации СОЧ. Ранее была принята норма, что мужчины, которые совершили СОЧ впервые, могут вернуться и им за это ничего не будет. Однако теперь им снова будет грозить от 5 до 10 лет за решеткой. Вы поддерживаете принятие в целом этого законопроекта? Есть ли он на повестке дня на эту неделю?

Вы неправильно объяснили. Нет никакой криминализации. Наоборот, этот закон декриминализирует СОЧ. Мы смягчаем норму. Поясню. Вот многие, не читая законопроект, говорят о том, что мы пытаемся что-то криминализировать. Вы очень правильно говорите, что были приняты законы, которые смягчили.

Начнем с того, что никто криминализацию СОЧ не убирал. У нас как была норма от 5 до 10 лет, так она сейчас есть. Просто в это внесли изменения: если ты ушел один раз и вернулся до определенного числа, тогда с тебя снимается ответственность. Если не вернулся – ответственность присутствует.

И мы давали делать это несколько раз, начиная с марта и до августа. Мы постоянно продлевали (срок – 24 Канал). Люди возвращались.

Однако затем Генеральным штабом было, скажем так, предложено другое решение. Многие люди пользовались этим: приходили, отмечались, с них снимали уголовную ответственность, и они снова "растворялись" где-то там.

А так можно было?

Ну, видите, получается можно было. Сделали другой подход. Теперь ты приходишь, тебя зачисляют на службу, у тебя есть уголовное дело.

Ты служишь три месяца, и только после трех месяцев с тебя снимают уголовную ответственность. Не так, что пришел и все.

То есть ничего не произошло такого, как все говорят "криминализировано". Нет. Мы просто сделали справедливо: человек, который хочет вернуться, служит три месяца, выполняет свои обязанности и с него честно снимают уголовную ответственность.

Никто не сказал, что вас будут сажать. Сажать будут только тех, кто сбежал и не вернулся. Это и было, это не Верховная Рада сделала, это Уголовный Кодекс, который был принят еще задолго до войны, этого никто не декриминализировал.

Поэтому часто слышу историю, что Рада хочет криминализировать СОЧ. Нет, Рада ничего не хочет, Рада хочет, чтобы люди, которые находятся в СОЧ, возвращались и выполняли свой долг. Сажать мы точно никого не хотим. Мы хотим, чтобы страна сохранилась.

Лично я за себя буду говорить. Я считаю, это справедливо. Пришел, служил три месяца, нет к тебе вопросов – с тебя сняли уголовную ответственность и дальше служишь.

Как вы думаете, из тех 200, которые сейчас есть в СОЧ, сколько людей могут вернуться? По данным Офиса Генпрокурора, есть 30 тысяч дел, где мужчины вернулись на военную службу. Вот теперь будет мотивация вернуться?

Я же не психолог. У нас же этот процесс идет постоянно с марта месяца, и там 30 – 40 тысяч возвращаются, но в то же время у нас некоторое количество идет в СОЧ. И это такой процесс.

У нас сейчас плюсовой баланс: больше возвращаются, чем уходят. Но это все равно процесс, я не могу сказать, сколько вернется.

Сколько вернется за день, за два, за месяц, год? Здесь сложно сказать. Надо посмотреть тенденцию, если за год 30 возвращалось, я думаю, будет возвращаться не меньше. Не будут возвращаться те, кто хотел просто воспользоваться этой нормой для того, чтобы просто снять с себя уголовную ответственность.

В конце августа разрешили выезд мужчинам 18 – 22 лет, вы лично поддерживаете такое решение? Справедливо ли в военное положение выпускать мужчин этой категории?

Я уже говорил об этом несколько раз, цитировали меня почти все медиа под разными подтекстами, но я лично против. Я считаю, что это несправедливо. У нас в стране какая самая большая проблема сейчас? Это экономика и мобилизация.

Я не говорю об этих людях, что они должны брать оружие и идти в окопы, хотя у нас много людей этого возраста (на фронте – 24 Канал). У меня лично в подразделении также есть люди этого возраста, которые защищают страну и получают награды. На них можно много кому равняться.

Однако есть категория тех, которая может не идти в армию. Они могут где-то в экономике работать. И они сейчас работают. Кто-то официантами, кто-то инженерами, кто-то на производстве. Они платят налоги, за которые мы потом формируем этот бюджет, о котором мы с вами говорим. Из этого бюджета мы можем повысить зарплату нашим военным.

Категория 18 – 22 года сейчас не призывается на службу, они могут спокойно работать. Но они сейчас берут свои вещи – и мы видим уже на границах тысячи людей, которые просто выезжают. В то же время экономика теряет.

Мы понимаем, что сама Россия никуда не исчезнет, угроза России никуда не исчезнет. У нас есть проблема, мы говорим, что у нас люди не подготовлены. Нужно готовить людей не то, что со школы, но хотя бы с 18 лет. Чтобы они уже готовились, что когда они в 25 лет приходят – это будущие сержанты, будущие офицеры, будущие инженеры. С ними надо сейчас уже работать, а мы им просто говорим – езжайте, а мы тут без вас экономику будем отстраивать непонятно за чей счет.

Поэтому я, конечно, против. Я считаю, это одна из самых больших ошибок этой власти. Я не знаю, сколько их еще будет, но это то, что точно не ведет нас к победе, а делает еще один шаг к каким-то непоправимым действиям.

С одной стороны ребят 18 лет призывают идти служить в армию, подписывать контракт, получать миллион, разные социальные дополнительные выплаты. С другой стороны, их выпускают. То есть можно представить лицо военного, который уже подписал контракт в 18 лет.

Это тоже несправедливость. Кто-то пошел воевать, чтобы через год уехать. А кому-то сказали, мол, ты уезжай просто так, тебе не нужна эта война, кто-то отвоюет за тебя. И вот мы разделяем людей на классы.

Да, принято решение, что эти люди не воюют, но давайте они будут помогать. Это наше будущее поколение, это будущие политики, инженеры, учителя, военные, это будущее нашей страны. И они должны быть приобщены к развитию этой страны, к ее защите.

Еще раз, я не про окопы. Хотя там тоже им найдутся должности. И там сейчас много людей такого же возраста, много воюет. Я считаю, это решение неправильное.

Федор Ваниславский, ваш коллега, также высказался относительно этого решения. Он сказал, что наконец-то у ребят будет возможность выучиться "в Кембриджах и Оксфордах". Как вы думаете, действительно ли все у нас такие умные, чтобы ехать туда учиться, а потом будут возвращаться служить на благо Украины?

Точно у нас умная нация и точно кто-то поедет туда учиться. Для этого, конечно, еще и финансы нужны, кроме ума, потому что это очень дорогие учебные заведения.

Будут ли возвращаться? Я скажу, что 18 – 22 года это такой возраст, когда ты можешь очень быстро приспосабливаться к любой стране, изучать язык. Будет ли у них потом желание вернуться из страны, где все хорошо – где нет военного положения, где нет комендантского часа, где нет ограничений? Ну, я очень сильно сомневаюсь. Кто-то вернется, но большинство останется.

О том, решится ли НАТО закрыть небо над Украиной – смотрите в видео.