Личный состав уничтожал незаконные вооруженные формирования, захватывал важные объекты и охранял их. Свою историю о событиях в Крыму для проекта "Vоїн – це я" от Военного телевидения Украины рассказал Владимир Баранюк – командир 36 отдельной бригады морской пехоты имени контрадмирала Михаила Белинского.
К теме Даже мужчины не выдерживали и сдавались, – увлекательный рассказ украинской снайперши с фронта
Как все начиналось
Я поехал на стрельбы с одной из своих рот на полигон Старого Крыма Черноморского тренировочного центра морской пехоты. Там иногда был очень густой туман и это мешало стрельбе.
В то время также был туман. Мы ждали пока он развеется, чтобы начать стрельбу.
Я был старшим руководителем стрельбы. Мне позвонил комбат и спросил, все ли начали. Я объяснил, что не могу начать, потому что нет достаточной видимости на мишенном поле. Он мне сказал: "Пока не стреляй, жди".
Через 1 – 2 часа я узнал о захвате здания, в котором было правительство Крыма.
Владимир Баранюк был старшим руководителем стрельб / Скриншот из видео "Voїн – це я""
Наша вторая рота выдвинулась на аэродром Кировское и заняла его. Я был в резерве. В таком состоянии мы пробыли там 2 – 3 дня. Периодически к аэродрому подъезжали местные жители, а также несколько раз "Тигры" – новейшие российские автомобили. Они интересовались дорогой на Керчь.
Когда командир роты спросил, кто они и что здесь делают, те ответили – из 810 бригады.
До войны мы достаточно тесно общались с 810 бригадой морской пехоты, которая дислоцируется в Севастополе. Она дислоцировалась за границей и у нее не было этих "Тигров". Ее не снабжали такими машинами.
Затем мы получили задание вернуться в пункт постоянной дислокации. После того наш ППД уже был окружен россиянами.
Друзья резко стали врагами
С людьми, которые приехали, как они говорили "охранять" нас, мы, скажем, много лет сотрудничали и не видели в них врагов. В начале общее мнение было о том, что все как-то развяжется, как было в 2003 году с Тузлой.
Сперва было какое-то недоразумение: примерно 1 – 2 дня. Когда командир батальона увидел, что ничего не прекращается, а наши друзья стали противниками, мы начали противодействовать им, охранять и защищать наше.
Стоит прочитать "Вы будете прокляты поколениями": в России обнародовали письмо против вторжения в Украину
Мы видели, что люди, которые приехали, были не очень довольны. Не на камеру они говорили, что сами ничего не понимают: получили задание и его выполняют. Особого порыва они не проявляли.
Однако уже в то время начали заходить колонны по 100 – 120 машин. Наша часть была размещена возле трассы Феодосия – Керчь и там где-то полчаса не утихал гул машин.
Достаточно сложными были обстоятельства по принятию решений. После Майдана никто из командиров, я так понимаю, не хотел перейти Рубикон, за которым уже началась война и так далее. Все думали, что договорятся, развяжется все.
Баранюк: "После Майдана никто из командиров не хотел перейти Рубикон" / Скриншот из видео "Voїн – це я"
Люди там стреляли боевыми патронами. Я пытался их отталкивать, говорил: "Ребята, что вы делаете?". Ну, на русском языке. Они уже хорошо понимали, что у нас не было оружия и это все как на показ.
В конце концов, они сбили меня с ног, надели наручники, потом попрыгали по мне, когда я лежал. Потом ударили автоматом (шрам остался), поломали мне ребра. Закончилось тем, что человек стреляет боевыми патронами у тебя над головой.
Ты понимаешь, что если без оружия, то особо не будешь противодействовать тому, кто уже накручен и видит в тебе врага. Какой смысл уже в том противодействии?
Штурм батальона 16 марта
После этого наш ППД был окружен россиянами и начались события, которые для нашего батальона закончились штурмом 16 марта. Зашли, блокировали здание. Были слезоточивые и светошумовые гранаты, 2 вертолета.
Узнайте больше Коллеги вмиг стали врагами: как переправа в Крыму сыграла с Украиной плохую шутку
Командира батальона – подполковника Делятицкого захватили во время этого штурма. Он находился в Севастополе, а я был за старшего.
Мы вышли сначала в Херсонскую область, потом нас самолетом перебросили в Киев. В столице мы буквально несколько недель были и потом нам определили ППД в Николаеве.
Основная нагрузка в довоенное время, касающаяся высадки десанта и досмотровых операций, ложилась на наш батальон. То есть была достаточно хорошая боевая подготовка. Две наши роты в начале 2013 года прошли оценку экспертами НАТО, то есть были достаточно подготовленными.
Противник делал все, что заблагорассудится
В августе, согласно директиве, создали ротную тактическую группу морской пехоты. Я ее возглавил тогда. Провели боевое улаживание и после этого выдвинулись на Восток нашей страны. Сначала мы были в секторе "Б", а потом нас взяли в сектор "М".
Есть такой населенный пункт Гранитное в Донецкой области, недалеко от Волновахи. Моей основной задачей было сдержать его. Чем он особенный? Там расположен мост. Он наполовину взорван, но насколько я помню, это 50-тонный мост, по которому может двигаться техника.
В Гранитном расположен мост / Скриншот из видео "Voїн – це я"
Второй такой мост ближе всего расположен в Мариуполе. То есть мост через Кальмиус имел довольно таки большое значение. Возле него есть броды, которыми противник мог передвигаться и развивать наступление.
К тому времени я менял мотопехотный батальон ТрО Николаевский. У них не было большого вооружения. Максимально, насколько я помню, у них были ЗУ-23-2 и противник там чувствовал себя довольно спокойно. Он делал все, что ему заблагорассудится.
Моя ротная тактическая группа была хорошо оборудована: и танки, и противотанковые установки, и беспилотные летательные аппараты, и снайперское подразделение, и разведывательное подразделение, и непосредственно рота морской пехоты. То есть мы имели достаточно хорошие возможности для противодействия противнику.
Интересно "Думал, что это мой последний день": анонимная история от военного о первых танках России
Кроме того, были офицеры-артиллеристы, которые могли корректировать огонь противника. Мне добавили батарею 2С3, которая очень нам помогала.
Враг постоянно обстреливал позиции
Мы сменились ночью и противник постоянно обстреливал позиции минометным огнем. Есть такая позиция "Полуторка". Она расположена за пределами населенного пункта. Они постоянно выезжали, даже прямой наводкой, и понимали, что противник их не достанет, поэтому вели огонь.
В первый день, когда они выехали, уже не было батальона ТРО, а были мои военнослужащие – тактический взвод, скажем так. Там был танк и когда они начали разворачиваться на ГАЗ-66, разворачивать свои минометные расчеты, танк выехал и просто их расстрелял.
После этого началась взрослая работа, уже более серьезная. Противник начал обстреливать нас "Градами" БМ-21, то есть издалека. Однако мы достаточно успешно выявляли их огневые позиции, противодействовали и корректировали огонь нашей артиллерии. Скажем так, мы надавали ему по рукам, чтобы не чувствовал себя хозяином.
Противник постоянно обстреливал позиции / Фото Getty Images
Мы старались детально продумывать все наши движения, действия, операции и особенно то, что касалось продвижения вперед. Когда противник занял Коминтерново, мне поступила задача занять Водяное. Между этими населенным пунктами примерно километр.
Я должен был двигаться примерно на 1,5 – 2 километра в так называемую "серую зону". Это движение нужно было очень детально продумать, чтобы и личный состав оставить невредимыми, и задачу выполнить, и чтобы сразу уничтожить врага, если он начнет какое-то огневое противодействие. Мы с этой задачей справились.
Это была зима, а в Азовском регионе она такая как в Крыму: может быть дождь, который переходит в снег, низкая температура, очень высокая влажность. Ты чувствуешь себя довольно некомфортно.
Подразделение сперва выходит, проверяет наличие взрывных устройств. Затем туда выдвигаются разведчики и они понимают, что находятся там на открытой поверхности, то есть кроме минометных расчетов и расчетов автоматических гранатометов их особо никто не прикроет.
Они там создают наблюдательные посты, начальные позиции, потом туда заходит один взвод. Они очень быстро пытаются занять оборону, вырыть отдельные окопы и разработать систему траншей. Это все, мягко говоря, на глазах у противника происходит.
То есть в такие моменты происходит очень нервная и физическая нагрузка на личный состав и командиров. Противник может что угодно начать делать и мы должны заставить его отказаться от таких замыслов.
Мы все понимаем, что это довольно тяжелая служба. Мы – подразделения первого броска и должны быть автономными и хорошо обученными.